АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Лора. Разреши представить тебе месье Анри...
- Лемуана, - поспешил вставить Бертон.
- Гм... - поперхнулся Лобришон и повторил: - Месье Анри Лемуана, моего
старинного друга.
"Эге, женился на молоденькой!" - подумал Бертон. Но когда он подошел,
чтобы склониться к ее руке, сердце его екнуло: женщина поразительно
походила на Вики Шереметьеву. Рост, фигура, лицо - Вики, только без
огонька в глазах, и глаза эти смотрели на гостя холодно, равнодушно.
- Очень приятно, - сказала она.
- Ну, что же, садись, - сказал Шарль, открывая дверцу стенного
шкафчика. - Выпьем с тобой перед завтраком по рюмочке перно. Садись,
рассказывай.
Они выпили, и Лобришон уставился на товарища влажным, растроганным
взглядом.
- Ты грустен, Анри, у тебя неприятности?
- Да, и гораздо серьезнее, чем ты можешь себе представить.
- Выпьем еще по одной, а потом ты расскажешь, чем я смогу быть тебе
полезен.
Лора поднялась:
- Прошу извинить, но я оставлю вас ненадолго, господа.
Легкой походкой она вышла в боковую дверь.
- Как она похожа на "Сорванца", - сказал Бертон. - Ты помнишь Вики?
- Еще бы, - кивнул Шарль. - Мы все были влюблены в Полиссон...
Бертон прикрыл ладонью глаза.
...Черная машина доставила Вики в тюрьму Фрэн.
Дважды делались попытки вызволить "Сорванца", когда ее вывозили на
допросы в гестапо. Это были хорошо продуманные и подготовленные операции,
но обе окончились неудачей.
Вики допрашивали с двумя переводчиками - русским и французским.
Пытались спекулировать на ее эмигрантском прошлом.
- Вы ввязались в опасное движение, рискуете жизнью, хотя могли бы жить,
как принцесса, - уговаривал ее следователь. - Вы же знаете, что в
Сопротивлении задают тон коммунисты, по вине которых вы лишились
отечества...
Ничто не помогло. Вики твердила одно: "Я русская, жила всю жизнь во
Франции и никогда не изменю ни своей родине - России, ни Франции,
приютившей меня".
Следователь прозвал ее "Принцесса "Их вайе нихт" [я ничего не знаю
(немецк.)]
Пошли в ход резиновые хлысты, веревки и ввинченные в потолок кольца,
холодный карцер... Вики не выдала никого. И вскоре ее гордая, прекрасная
голова скатилась под топором фашистского палача.
Французское правительство посмертно наградило Веру Александровну
Шереметьеву орденом Почетного легиона и военным крестом с пальмами...
По другую сторону двери Лора примкнула ухом к замочной скважине.
Разговор был хорошо слышен.
- Что за маскарад, Анри! - спросил Лобришон.
- Обстоятельства... - уклончиво ответил Бертон.
- Что нового в твоей лаборатории? Как подвигается работа?
- У меня нет теперь лаборатории. У меня нет работы. У меня нет своего
имени. Я не могу появиться в своей квартире.
- Да, я читал в утренней газете - не твою ли лабораторию взорвали
ультра?
- Ультра здесь ни при чем, старина, Можешь ты помочь мне, не спрашивая
пока ни о чем? Мне нужен кров на несколько дней.
- Как ты можешь сомневаться, Анри! Мой дом - твой дом.
- Благодарю.
В этот момент дверь приоткрылась и женский голос позвал:
- Шарль, на минуту...
Лобришон вышел. Из-за двери до Бертона доносились приглушенные
отголоски спора.
- Кто этот человек? - допытывалась Лора. - Только не ври, Шарль!
- Я уже сказал тебе, он мой старинный друг...
- Боже! Он то Зевс, то Лемуан, хотя это явно не его настоящая фамилия.
У него взорвали лабораторию, за ним охотятся оасовцы или бог знает кто
еще, и ты тащишь этого подозрительного субъекта в наш дом...
- Лора, детка, я должен помочь ему, иначе окажусь последним подлецом...
- Нет!
- Лора!
- Шарль!
- Я прошу тебя...
- Нет! Ты хочешь влипнуть в темную историю? Ты хочешь, чтобы нас
пластикировали? Ты хочешь поставить на карту благополучие семьи?
- Лора!
- Нет, я не перенесу этого! Он войдет в наш дом только через мой труп!
Ты знаешь, я жду ребенка...
Лора разрыдалась.
Шарль вернулся в кабинет красный, как вареный рак. Выпил подряд две
рюмки перно и повалился в кресло.
- Черт побери!
...Над входом в лагерь Нейе Бремме красовалась издевательская надпись:
"Каждому свое", хотя тут больше пристала бы вывеска над вратами
дантовского ада: "Оставь надежду всяк сюда входящий". Действительно, ни
один заключенный до сих пор не выходил отсюда. Тюремщики злорадно
предупреждали Бертона, что жизнь в Нейе Бремме будет хуже смерти.
В первый же день лагерной жизни Анри и Шарль увидели потрясающую сцену:
два заключенных в полосатых куртках тянули какую-то шутовскую колесницу,
декорированную пестрыми тряпками. Под балдахином в кресле сидел связанный
человек, тощий до ужаса. А впереди шествовал оркестр, набранный из
уголовников, в тех же куртках. Аккордеоны и скрипки негромко наигрывали
фривольную песенку: "Приходи, мой друг, я жду тебя..."
Эсэсовцы надрывались со смеху, довольные своей выдумкой, хватались за
животы.
Этого человека везли к месту казни. Вешали, как узнал потом Бертон, на
струне от рояля, чтобы агония длилась подольше.
Бертона загоняли в бассейн и заставляли нырять, а когда он высовывал
голову, чтобы хлебнуть воздуху, били по темени палкой.
Много может вынести человек, неимоверно много! В нем нередко таятся
огромные силы, о которых он и не подозревает... А Бертон превзошел все
нормы выносливости, известные лагерным палачам. Комендант лагеря трижды
спорил на бутылку шнапса, что "этот французишка не протянет еще и трех
дней", и - трижды проигрывал.
И этот человек, сам полумертвый от голода, подливал свою похлебку в
миску Шарля. Этот человек, шатаясь, тащил на спине Шарля, избитого
надзирателями... Отстающих травили овчарками - если бы не Анри, не быть бы
Шарлю в живых. Однажды он поделился с Лобришоном коркой хлеба, которую
стащил у собаки, рискуя получить пулю в спину...
Стараясь не глядеть на Бертона, Шарль удрученно прошептал:
- Очень сожалею, дружище, но сейчас я не могу предоставить тебе свою
квартиру... Прости, жена ждет ребенка и... Но если хочешь, я поселю тебя в
гостинице. Ты будешь записан под именем Лемуана.
Бертон все понял. Он доверительно коснулся руки Лобришона.
- Я не обижаюсь, старина, давай. Мне нужно хотя бы выспаться.
Шарль встрепенулся, облегченно вздохнул, лицо его просветлело. Он нажал
кнопку звонка. В дверях появился тот же портье.
- Месье Лемуану номер "люкс" на одного. В номер завтрак и шампанское.
- Я боюсь разорить тебя, - засмеялся Бертон.
- Пустяки. Может быть, тебе нужны деньги?
Лобришон подошел к сейфу и достал толстую пачку стофранковых бумажек.
- На первое время хватит? Не стесняйся, Анри.
- Спасибо. Как только я смогу снова пользоваться своим текущим
счетом...
Бертон, не снимая плаща, стоял у окна роскошного номера и задумчиво
глядел в окно. Как обманула его эта жалкая копия Вики! Где ты,
бесстрашный, самоотверженный, прямодушный Шарль былых лет! Бедняга!
Здорово она взяла тебя под башмак!..
И вдруг он увидел Лору Лобришон, переходящую улицу. Она направилась к
тому самому телефону-автомату, из которого он звонил Шарлю, оглянулась по
сторонам и вошла в будку.
Бертон догадался, куда она звонит: Лора спасала свое благополучие.
Вошел официант с подносом в руках.
- Завтрак, месье.
- Хорошо, поставьте, я сейчас.
Он подошел к письменному столику, взял из коробки лист почтовой бумаги,
конверт с маркой отеля и написал:
"Дорогой Шарль! Я знаю - ты не виноват и не сержусь. Может быть,
увидимся при более благоприятных обстоятельствах. Прощай, старина.
Твой Анри".
Запечатал конверт: "Месье Шарлю Лобришону. Лично". Положил письмо на
поднос и вышел.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
|
|