Чтение 7–й страницы книги ~Два шага до горизонта~

красное, одутловатое лицо с обвислыми черными усами.

- Ну?.. - с трудом разлепив спекшиеся губы, недовольно
произнесла голова в окошке.

- Открывай ворота! - рявкнул один из приехавших вместе
с юношей воинов. - Сын преподобного Сирха прибыл ко двору
наместника!

Даже не взглянув на бумагу, которую сунул ему под нос
охранник, краснорожий проворно захлопнул окошко и кинулся
открывать ворота.

- Ты сын преподобного Сирха? - удивленно посмотрел на
юношу Граис.

- Да, - довольный произведенным впечатлением, но
одновременно с этим и чуточку смущенный улыбнулся юноша. -
Lеня зовут Килос.

- Того самого Сирха, рыбака из Дрота, который стал
учеником Граиса и потом пришел в Халлат? - автоматически
пожав протянутую Килосом руку, спросил ксенос.

При упоминании имени Граиса озорные искорки мгновенно
исчезли из карих глаз Килоса.

- Будь осторожен, незнакомец, - произнес Килос тише,
чем говорил ранее. Должно быть, он не хотел, чтобы их
услышали стражники у ворот. - Ты давно не был в Йере и
поэтому, наверное, не знаешь, что за упоминание имени Граиса
в связи с именем преподобного Сирха можно жестоко
поплатиться.

- Я не боюсь произносить вслух свое имя, - проронил
Граис.

- Что ты хочешь этим сказать? - подозрительно
прищурился Килос.

- Меня зовут Граис, - слегка наклонив голову,
представился ксенос.

- Но ты же не тот самый Граис из Сиптима, приговоренный
к казни пятнадцать лет назад за призывы к бунту против
Кахимской империи и таинственным образом бесследно
исчезнувший из тюремной камеры в ночь перед казнью? -
натянуто улыбнулся Килос.

- Именно тот самый Граис из Сиптима, - заверил его
ксенос. - Только я никогда не призывал людей к бунту.

- Господин!

Вздрогнув от неожиданности, Килос оглянулся на
окликнувшего его охранника.

Тот молча указал кнутом на уже открытые ворота.

- Послушай, ты, наверное, устал с дороги, - снова
повернувшись к Граису, быстро заговорил Килос. - Быть может,
ты не откажешься зайти со мной на ближайший постоялый двор,
чтобы подкрепить свои силы пищей и вином?

- Почту за честь, господин Килос, - с благодарностью
приложил руку к груди Граис. - Тем более что мне тоже
хотелось бы расспросить тебя о твоем отце, которого я так
давно не видел.

- Отлично, - радостно улыбнулся Килос. - Только не
называй меня больше господином.

- Тогда скажи об этом и им, - указал Граис на
охранников. - Успех дела - не в прославлении величия.

- Хорошо, - с серьезным видом кивнул Килос. - Я подумаю
об этом.

Они беспрепятственно вошли в город - стражи ворот, во
избежание лишних неприятностей, даже не выглянули из своей
будки.

Килос приказал охранникам свернуть в ближайшую улочку и
остановиться возле постоялого двора.

В небольшом обеденном зале, куда их провел маленький,
верткий хозяин, сразу же смекнувший, что к нему пожаловали
богатые гости, царил полумрак - окна были защищены от солнца
плотными занавесями. Только за одним из столов сидели трое
пьяных шалеев из имперской гвардии. Охранники Килоса
собрались было выставить их на улицу, но юноша, взмахнув
`c*.), велел им не затевать бессмысленную свару.

- Подай нам вина, - бросил он хозяину, присаживаясь за
стол. - Кахимского.

- Извините, господин, - почтительно согнул спину
хозяин. - Кахимского у меня нет.

- Тогда давай лучшее из того, что имеешь, - сказал
Килос. - И поесть. Вы тоже себе что-нибудь закажите, - велел
он охранникам.

Не прошло и минуты, как на столе уже стояли запотевшие
кувшины с холодным вином, тарелки с изюмом и сыром. Отдельно
была подана закопченная на вертеле холодная труква,
коричневая поджаристая корочка которой блестела от слоя
прозрачного жира.

Охранники заняли стол возле самого входа, так что им не
было слышно, о чем разговаривал их хозяин с человеком,
которого встретил у ворот.

Килос разлил вино в кружки и, сделав из своей пару
глотков, отломил у птицы ногу. Граис, заедая терпкое йерское
вино, кинул в рот несколько изюмин.

- Поистине велик Поднебесный, подаривший мне сразу же
по прибытии в Халлат встречу с сыном друга, - сказал Граис.

- Во веки веков, - почтительно произнес Килос фразу,
полагающуюся при упоминании святого для йеритов имени.

- В свое время Сирх был моим другом и учеником, -
сказал Граис. - Но он никогда не говорил мне, что у него
есть сын.

- Рожденный вне брака, - усмехнулся Килос. - В то время
он меня и знать не хотел. А вот когда стал великим
преподобным Сирхом, тогда и подумал, что ему нужен
наследник. Вот и вспомнил обо мне. Должно быть, новых детей
завести он уже не в силах.

- Ты непочтительно отзываешься об отце, - с укором
произнес Граис.

- Сначала он должен заслужить мое уважение, - с вызовом
вскинул голову Килос. - Девятнадцать лет он не вспоминал ни
обо мне, ни о моей матери. Неужели я должен был по первому
зову броситься ему в объятия?

- И тем не менее ты признаешь себя сыном Сирха.

Килос криво усмехнулся.

- Только потому, что в Йере лучше быть сыном
преподобного Сирха, нежели рыбаком, у которого нет денег
даже на то, чтобы купить сеть.

- Как же тебе удается ладить с отцом? - спросил Граис.

- А никак, - развел руками Килос. - Полгода он пытался
приручить меня, а когда понял, что ничего из этого не
выйдет, отправил в Халлат ко двору наместника.

- Так, значит, самого Сирха сейчас нет в Халлате?

- По-моему, они с наместником недолюбливают друг друга,
- наклонившись через стол, тихо произнес Килос. - Поэтому
Сирх старается как можно реже появляться в столице. Он
путешествует по провинциям Йера, выступая в крупных городах
со своими проповедями, но больше всего времени проводит в
Меллении - там у него постоянная резиденция. - Килос бросил
на стол обглоданную кость и быстро сделал пару глотков из
*`c&*( с вином. - Послушай, - снова наклонившись к Граису,
зашептал он. - Если ты действительно был учителем Сирха, то
объясни мне, почему тебя в народе почитают как человека,
чьими устами говорил Поднебесный, а Сирха вовсю поносят?
Ведь он всего лишь повторяет твои слова!

Прежде чем ответить, Граис отщипнул кусочек сыра,
пожевал его и запил вином.

- Великая прямота отражает кривизну, - сказал он, глядя
в глаза юноше. - Великая смекалка отражает глупость. Великая
завершенность отражает изъяны. Великое красноречие отражает
болтовню. Нет большей беды, чем неосознание достаточности.

Откинувшись на спинку стула, Килос с восторгом
посмотрел на Граиса.

- Теперь я верю, что ты действительно Граис из Сиптима,
- произнес он после недолгого молчания. - Никогда прежде мне
не доводилось слышать столь простые и одновременно глубокие
слова, отвечающие на самую суть поставленного вопроса. Сирх
попросту выхолостил твое учение. Он зарыл его сущность под
нагромождением бессмысленных словесных конструкций.

- Скорее всего Сирх искренне заблуждается, думая, что
истина нуждается в толковании, - спокойно возразил Граис.

- Заблуждается? - Килос хмыкнул и покачал головой. - А,
по-моему, он умышленно вводит в заблуждение своих
слушателей.

- Теперь я понимаю, почему вы с отцом не поладили, -
едва заметно улыбнулся Граис. - Ты все подвергаешь сомнению.

- Ты считаешь, что я не прав?

- Напротив, - покачал головой Граис. - Именно этого
качества всегда недоставало твоему отцу. А я всегда требовал