совершенную невозможность хотя бы в малой мере не только заполнить, но
даже затенить то место, которое она занимала в его сердце, в его жизни.
Прошедшей и настоящей. А в будущей? Пожалуй, именно в тот вечер Крэл
убедился: будущего у Нолана не было.
от чего нет стремления отказаться, потому что я все простил ей. Еще тогда,
в тот страшный день... Мало выпадает счастья на долю людей... Я так ценю
доставшееся мне. Несравненное и жутковатое. Она дарила такое, и только
такое. Иного не могла. И я ни за что не променял бы его на более спокойное
и удобное... Вскоре по приезде я обнаружил в ее душе тайный и очень
тревоживший меня уголок. Возникла ли ревность?.. Не знаю. Наверное, была и
ревность, но больше страх. Я боялся, Крэл. У меня нарастало чувство
тревоги, большое беспокойство, ощущение предстоящей утраты самого нужного
в жизни и неповторимого. Предчувствие не обмануло меня... Но свершилось
это не вдруг... В какой-то мере я понимал Эльду: сделанное Ваматром и
Бичетом могло увлечь, но музыка? Почему музыка?.. Ваматр жил при
лаборатории. Его комнатушка находилась рядом с аппаратной, и, когда он
играл, до сидящих у пульта довольно отчетливо доносились его импровизации.
Играл он только по вечерам, обычно уже после того, когда все расходились и
лабораторные помещения пустели. Однажды мы с Бичетом задержались, не имея
возможности прервать опыт. Опыт шел плохо. Снять нужные характеристики не
удавалось. Протоксенусы не желали отдавать свои тайны, а мы упорствовали,
стремясь добиться своего. Мы были настолько раззадорены упрямством
чужаков, что не замечали музыки Ваматра. Пришла Эльда. Она "уже побывала
дома и приехала за мной; Предлагая пойти в кино. Однако было не до
развлечений. Эльда это сразу поняла и включилась в работу. С ее приходом
дело пошло на лад. Она внесла остроумное предложение, мы с Бичетом
ухватились за него, начали перемонтаж аппаратуры, а Эльда вдруг потеряла
всякий интерес к только что обсуждавшейся задаче, сидела недвижимо, словно
зачарованная смотрела на вольеры с протоксенусами и очнулась лишь тогда,
когда... когда Ваматр перестал играть. С этого вечера я начал замечать
неладное, а вскоре мне стало ясно: Эльда уже не в силах побороть себя,
мучается и все же не упускает ни одного случая услышать музыку Ваматра.
пансионата, и не понять было, что выражало лицо Нолана. Прерывать его не
хотелось, но Крэл все же не выдержал и спросил:
лейкемии вам нельзя простуживаться. Ну вот, - Нолан посмотрел на озеро, на
ярко освещенные окна пансионата и затем на часы. - Я лишил вас возможности
пообедать вовремя.
заказал и ужин, но ел без аппетита, просто зная, что поесть надо. Крэл с
неослабевающим интересом слушал Нолана.
отдалялась от меня, я терял ее и понимал, что ничего поделать не могу. Я
пытался увезти ее куда-нибудь, уговаривал переменить место работы, место
жительства. Все было тщетно. Я не в силах был проникнуть в то затаенное и
страшное, что росло в ней. Это было совершенно недоступно. Никому. Даже
мне. А может быть, именно мне. Мы оба понимали, как сложно, неразрешимо
все это, и спасались, уходя в работу. Влекущую, приносящую столько
страданий. Поиск был непрерывным, самозабвенным. Взлеты и провалы, надежды
и сомнения. Мир с его хорошим и отвратительным перестал существовать для
нас. Наполняло нас только одно - поиск. Ложась спать, каждый из нас с
беспокойством думал: должно пройти восемь, десять часов, пока снова
очутишься в лаборатории.
кольцо, казалось, навечно скрепленное самой Природой. Протоксенусы Ваматра
уже не удовлетворяли нас. Не успокаивался, разумеется, и он сам.
Протоксенусы - это чудо, о котором мы еще боялись оповестить мир, но нам
уже хотелось большего. К этому времени вера в неземное происхождение
насекомых окрепла и стала непоколебимой уверенностью. Убеждены мы были в
том, что можно - стоит только исхитриться - можно вывести существа, если
не такие точно, как зародившиеся миллионы лет назад в далеких мирах, то
близкие к ним. Очень близкие. Метаморфоз насекомых. Для насекомых очень
характерно это таинственное и ставшее привычным для нас явление. Яйцо -
личинка - нимфа - имаго. Как непохожи они друг на друга! В некоторых видах
они, эти звенья одной, замкнутой цепи таковы, что непосвященному и не
узнать в них фактически одно и то же насекомое. Взрослая фаза - имаго
приспособлена к размножению, расселению и откладывает яйца. А затем снова:
личинка - нимфа - имаго, и круг замыкается.
них, земных условиях насекомые вращаются в малом, тесном круге, не в
состоянии вырваться из него, не могут достигнуть тех форм, которые
процветают в оптимальных для них условиях, там, где они развились
эволюционно. Весь вопрос был в том, хранит ли генная память насекомых
заложенное миллионнолетней эволюцией, или все уже забыто на чужбине. Если
хранит, то мы разбудим ее, заставим снова заработать хорошо упрятанный код
развития.
подобрали код излучений?
располагаете вы. Мне пришлось искать несколько иным путем, но пришли мы с
вами к одному. Тогда это привело к катастрофе, а теперь... Впрочем, я не
знаю, что будет теперь...
неприятно такое заявление?
работавших тогда над проблемой. Из неторопливого, содержащего много
подробностей рассказа Нолана Крэл понял, что же произошло двенадцать лет
назад, как начался разлад в группе Ваматра, к чему привели споры и
разногласия. Поначалу споры возникали главным образом по поводу того,
каким путем изыскивать средства для продолжения работ. Еще не пришли дни,
принесшие лаборатории Арнольдса славу и деньги. Арнольдс делал все от него
зависящее, чтобы поддержать группу Бичета и Ваматра, но все же настал
момент, когда для всех стало ясно: продолжать работу (если отказывать себе
во всем, даже самом необходимом) удастся месяц, два, ну три. А потом?
Там подают превосходное вино, хранящееся у них в подвалах черт знает с
каких времен.
возбужденным, веселым. Нолану не очень приятно было охлаждать его
вопросом, но он счел это необходимым:
завтраках, конечно.
от дела, тоже внимательно и настороженно смотрел на друзей, уже стоявших в
позе петухов, готовых к драке. Ваматр не принял бой. Ответил шуткой,
продолжал рассказывать о Хуке, припоминая веселые и не очень скромные
истории, в которые время от времени попадал богатый покровитель ученых.
Нолан слушал с раздражением и уже собирался более обстоятельно допросить
Ваматра о его замыслах, но Ваматр вдруг, прервав болтовню, быстро вышел из
лаборатории.
многолетней давности. В статье, которую показал Ваматр, был описан
результат исследования, некогда предпринятого энтомологами. Привлекая
тысячи доброхотных помощников, ученые в течение нескольких лет определили,
какие именно бабочки обитают на Британских островах. Когда, наконец, это
было досконально установлено, с Цейлона на самолете привезли таких
бабочек, которые не водились в Англии. Насекомых, отделив самцов от самок,
поместили в специальные вольеры, отнесенные на 800 километров друг от
друга.
Через некоторое, точно зафиксированное время самцы, преодолев огромное
расстояние, оказались у вольера с самками.
этого вида, ниоткуда они не могли появиться и, следовательно, к вольерам
самок прилетели именно те самцы, которые были вывезены из Цейлона. Они
могли прилететь к своим подругам, только получив их призывные сигналы,
распространяющиеся, очевидно, на сотни километров, Сколь же совершенно
"радарное" устройство насекомых!
ее с интересом, однако не сразу поняли, почему она так взволновала обоих
энтомологов. И Ваматр, и Бичет, конечно, читали ее в свое время, но только
теперь, когда им удалось вывести протоксенусов, у них возникли идеи. Новые
Шилова Юлия
Андреев Николай
Василенко Иван
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Березин Федор