с места.
вдруг возникло ощущение, будто я прикоснулся к какой-то тайне. Что же это
могло быть? Если вы не понимаете назначения предмета, его суть и устройство,
то он ведь все равно остается предметом? Или, может быть...
неведомую диковину в моей руке.
зазвонили опять, напоминая мне об опасности. -- Может быть, упал с
какого-нибудь пролетавшего самолета... А может, оторвался от нашего... -- я
замолчал. Что-то подсказывало мне: нет, это не так. Тут подошел Эванс.
Что за чертовщина? -- добавил он, когда я протянул ему свою ладонь. Он с
неприязнью взглянул на непонятный предмет. -- Дайте-ка... Черт возьми...
какой тяжелый! Из какого же он металла? -- Эванс посмотрел на меня. -- Из
какого?
нисколько не интересует, Купер, -- продолжал он, одержимый своей идеей, --
имейте в виду -- не так-то легко будет убрать меня!
где были сложены ящики, Там Финкль с помощью Джея и Сильвии собирал свой
прибор.
Самолет стоял недвижный и загадочный. Именно в этот момент за нами наблюдала
Астрид.
совершенно непонятное, но тут я по крайней мере, знал или представлял себе
назначение этого прибора. Удлиненные рычаги, маленькие коробочки,
заполненные какими-то механизмами, нечто вроде микрофона с тончайшими --
толщиной с волос --проводами, с отвинчивающимися ножками. Все это было
сделано из стали, пластмассы и других материалов, мне хорошо знакомых. Это
было сокровище Финкля, его изобретение. Я даже растрогался, увидев, как лицо
его светилось от счастья -- точно у ребенка.
Да, да. Цел!
чистилище...
мышцы, который по замыслу изобретателя должен был спасать человеческие
жизни, в собранном виде показался мае весьма незамысловатым. Даже, пожалуй,
слишком простым. С помощью Эванса и Сильвии инженер собрал его меньше чем за
полчаса. К тому же он был очень легкий и его без труда можно было переносить
с места на место. Держался он на треноге с тонкими резиновыми колесиками.
Можно было повесить его и на плечо. Финкль с гордостью и волнением сообщил
мне, что прибор весит не более десяти килограммов.
то одну, то другую деталь, пустившись в длинное объяснение со множеством
технических, и научных терминов, которые я, конечно, не в состоянии был
понять в полной мере. Финкль постарался растолковать мне, на чем основан
принцип, вдохновивший его, рассказал о камере с абсолютным вакуумом, о
капсуле, наполненной ртутью, -- все подробно и обстоятельно. И в конце
концов разъяснил, что прибор фиксирует электрические импульсы как обычный
кардиограф, но потом преобразовывает их в звуковые и световые сигналы.
Тиатаки... -- Он метнул полный горечи и сожаления взгляд в сторону самолета.
-- Представляете, мы бы поместили этот прибор в развалины дома... и если под
ним еще кто-то был жив, даже в нескольких метрах... кто-то, в ком хотя бы
чуть-чуть, едва-едва теплилась бы жизнь, хотя бы совсем слабо, но еще билось
сердце; мой прибор сразу же отметил бы это. И мы могли бы тогда спасти
человека. Вы убедились теперь, -- продолжал он, как бы извиняясь, -- что это
вовсе не шпион. А если он и шпионит, то делает это во благо.
возразил я. -- Это было... сказано только потому, что мне не хотелось никуда
ехать.
другая работа, и вы понимаете... Кстати... тут у меня есть одна вещица,
которая вам, наверное, покажется интересной... -- я сунул руку в карман. --
Хочу показать вам одну штуковину...
подобного, но вы-то, конечно, сразу поймете, что это такое. Может быть, даже
точно знаете, для чего она предназначена. -- Я показал инженеру находку
Дега. -- Вот она.
рассматривать эту штуковину. Взглянул на меня, потом снова на странный
предмет, лежавший на моей ладони. -- Нуте-с, что же это такое... --
пробормотал он.
осторожно, -- предупредил я, -- это тяжелое.
крохотном предмете и едва не уронил на землю. Растерявшись, инженер смущенно
пробормотал:
изготовить такое, невероятно тяжелое... Интересно... -- Он замолчал,
продолжая вертеть в руках это нечто. Казалось, у столь странного предмета не
было ни верха, ни низа и вообще никаких сторон. Совеем как у картин
модернистов, которые мне нравятся именно за то, что их можно повесить как
угодно, и не будет никакой разницы.
отсутствующий взгляд. Мысли его витали где-то очень далеко.
ведь я не год и не два занимаюсь механикой... -- Я видел, что в эту минуту
он забыл, даже про свой прибор, с которым все еще возились Эванс и Сильвия.
-- Совершенно не понимаю, что это может быть... Никогда не встречал ни
подобной формы, ни такого материала... Нет! Никогда. Абсолютно никогда!
нерешительно протянул ему непонятный предмет. -- Ого, какой тяжелый, черт
возьми! Странно, не правда ли? -- Джей почесал затылок. -- Знаете, мне
кажется... да... мне кажется...
узнать ответ от этого сорокапятилетнего тучного ребенка с весьма низким
лбом.
показывали по телевизору, -- помните? Кто угадает, что это такое, получит
приз и...
его. Затем, взглянув на меня, попросил: -- Вы позволите мне изучить эту вещь
в моей лаборатории, когда вернемся домой? Покажу и кое-кому из своих коллег.
Я действительно не могу понять назначение этой машины.
Но этот предмет... мне кажется, бесконечно сложнее любого винта. Мне также
очень интересно узнать, -- задумчиво продолжал он, -- кто же способен
создавать столь тяжелый сплав... -- И он возвратил вещицу мне. -- Держите.
Благодарю вас.
сложенные возле большого камня. Посмотрели на самолет -- хромой и недвижный.
Солнце безуспешно боролось с плотной завесой облаков, которые, казалось,
застряли между горных вершин. В нескольких километрах отсюда солнцу, похоже,
удалось одержать небольшую победу -- неожиданно на землю упало несколько
серебристых лучей. Самолет, где укрылась Астрид, обуреваемая Бог знает
какими мыслями и какой тревогой, слегка заблестел. Все вокруг было
проникнуто непередаваемой печалью.
Я хочу сказать, что, интересно, произойдет через... семь-восемь часов?
где мы находимся... Думаю, сейчас они спешат сюда на вертолете или на
небольшом самолете. Хотелось бы, Дег, чтобы они поскорее прилетели. Не
потому, что они мне симпатичны и я жажду познакомиться с ними... Просто им
не стоило бы встречаться тут с другими...
неизвестно, что мы не добрались до Тиатаки? Думаешь, он не забил тревогу?
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Свержин Владимир
Сертаков Виталий