Чтение 7–й страницы книги ~Пленник короны~

- Подданный Короны Олми-Арч, "черная лилия в белом квадрате". Прошу соединить с подданной Короны Донорой-Отар, "замерзшая ветвь мимозы".

Во как! Получается у них тут и телефонная связь имеется. Богато живут, декаденты! Только, пожалуй, несколько перемудрили они со сложностями связи. Хотя... так гораздо легче проконтролировать любой телефонный звонок, а тут еще абонент вынужден называть себя, называть того, кому звонит, - одним словом, спецслужбы в иных местах могли бы позавидовать таким возможностям.

На просмотр ленты приглашали не тремя оглушительными звонками, а весьма своеобразным способом. По фойе ходил человек с шарманкой, обклеенной портретами, не иначе, здешних кинозвезд, и крутил ручку, загоняя зрителей в зал разудалым маршевым ритмом.

Перед началом сеанса на сцену вышли четверо, выстроились в ряд на белом фоне экрана Двое мужчин, молодой и в возрасте, и две женщины, одна лет двадцати, другая лет сорока. Поклонились. Все четверо держали в руках свернутые в трубку листы бумаги.

- Достославные жители Вардрона, обитатели Короны и гости метрополии! Прошу внимания ваших глаз и благосклонности ваших ушей, - высокопарно сказал, выдвинувшись вперед, мужчина с пышными бакенбардами. - Иоти-Морр, Эгой-Кион, Виско-Брабант и я, старшина квартета голосов Илар-Игольг, готовы служить вам и принять от вас по заслугам нашим. Засим позвольте сойти с пути луча и открыть для вас час удовольствий... Ага, ну конечно. Сварог уже догадался, кого представляют почтенной публике - чтецов, которые будут озвучивать немой фильм, по бумажкам произнося реплики артистов. Отсюда и эта парность "старый - молодой": один отвечает за персонажей помоложе, другой - за голоса людей в возрасте. "А вот интересно, - подумалось Сварогу, - есть у них в артели умелец-имитатор? Кто сможет нам изобразить, скажем, крик петуха, звон разбившейся посуды, скрип половиц, лязг мечей и так далее?.."

Помнится, у них в десантном полку был среди срочников такой талант. Именно благодаря таланту и не вылезал с гауптвахты. Любил, понимаешь ли, охальник разыгрывать ротных офицеров, разговаривая с ними по телефону голосами вышестоящих начальников. А когда однажды он голосом министра обороны маршала Соколова разнес в пух и прах чем-то насолившего ему замполита, после чего последнего с сердечным приступом доставили в санчасть, артиста этого чуть не закатали в дисциплинарный батальон. Спас командир полка, которому позарез нужны были боевые эстрадные единицы для успешных выступлений на смотрах воинской самодеятельности...

Четверка спустилась со сцены и расселась в некоем подобии оркестровой ямы. Кстати, тут же нашел себе место и маленький оркестрик, состоявший из гитары, скрипки и барабана. Свет медленно померк, и тут Сварог вспомнил реакцию публики на премьеру первого фильма Люмьеров - тот, что про прибытие поезда, - наклонился к Рошалю и быстро прошептал:

- Умоляю, масграм, ведите себя пристойно. С места не вскакивайте, не охайте и не хватайте меня за одежду. Просто старайтесь получить удовольствие... Прелюбопытное зрелище, доложу я вам...

Ответ Рошаля заглушил оркестрик, грянувший вступление, но охранитель высказался в том смысле, что, мол, поразить его чем-либо уже сложно.

Тем временем над головой затрещал проектор, и на экране замелькали первые кадры.

И в самом деле - наверное, окажись Рошаль в кино сразу после Гаэдаро, удивлению его не было бы предела, пришлось бы долго убеждать мастера охранителя, что магия тут ни при чем, что все это творение рук человеческих. Однако после того, что видел и претерпел Гор Рошаль на долгом пути из Гаэдаро до Короны, его и в самом деле удивить было трудновато - будь то телефон, автомобиль или кинематограф. Рошаль воспринимал очередное чудо как еще один пункт в длинном перечне технических новинок и сейчас впервые в жизни смотрел кинофильм без всякого выражения на лице.

Удивительно, но на первых минутах просмотра охранителю, не имеющему возможности сравнивать, вернее всего, приходилось даже несколько комфортней, чем Сварогу. Сварог первые минут десять никак не мог привыкнуть к сопровождению немого, черно-белого подергивающегося и чуть убыстренного изображения живыми голосами, звучавшими всего-то через несколько рядов от тебя. А тут еще голоса не всегда попадали в движение губ, чтецы то и дело отставали от персонажей и потом торопливо наверстывали текст. И непрерывно - то тише, то громче - звучала музыка: оркестрик целиком или соло на одном из инструментов. Все это на первых порах отвлекало от вдумчивого просмотра. Ладно хоть фильм попался не заумный, не для снобов, а вполне китчевый... и даже наводящий на определенные размышления.

Сюжетец фильма был незамысловатый, так сказать - легко усвояемый. Дело заключалось в следующем. Маг со знакомым Визари вел войну против существующего порядка. Целью мага было посеять среди людей смуту и безверие, ввергнуть мир в хаос и в конечном счете сделаться единоличным правителем мира. Визари поклонялся какому-то гнусному шестирукому и обезьноподобному божеству, имени которого упорно не называл, а обращался к нему "О Величайший и Злотворящий". Божество наделяло Визари магической силой, а в ответ требовало человеческих жертвоприношений. К тому же все отправляемые магические ритуалы были построены на крови, так что крови постоянно не хватало. Маг обитал на каком-то скалистом острове, таинственном и мрачном, и оттуда ежедневно его слуги на аэропилах, похожих на хищных птиц, разлетались в поисках новой крови во все концы планеты. Похищенных мужчин убивали на алтарях для жертвоприношений, женщин же заточали в подземелье, где они рожали детей от слуг мага Визари. Младенцев у матерей, разумеется, отнимали и тоже приносили в жертву ненасытному божеству.

Как раз сейчас шла сцена, где одна из очаровательных пленниц в подземной келье возлежала на роскошной кровати, под воздушным одеялом, с одним из мускулистых слуг мага - которого сумела в себя влюбить.

- У нас еще есть месяцев пять. Потом тебя должны будут... ты сама знаешь, - с пафосом говорил мужчина, и его рука перебирала ее длинные русые волосы.

- И я больше не увижу своего ребенка, - рыдала несчастная узница - впрочем, достаточно аккуратно, чтобы не поплыла щедро наложенная косметика. - И тебя я больше не увижу!..

- А я твоего малыша не увижу вообще никогда!

- Ты знаешь, я бы отдала руку или почку, даже то и другое и половину сердца, за то, чтобы вырваться из этого кошмара и пускай недолго, пускай совсем чуть-чуть, пожить по-человечески. Он, ты и я. Где-нибудь в глуши, где нет людей... Что-нибудь сегодня произошло? Ты какой-то... мрачный.

- Я весь день думаю о том, что как хорошо было в прежнем мире - где нет места магии и чародейству, где законы природы неизменны, понятны и служат человеку... Будь проклят этот мерзкий колдун, который поломал жизни стольким людям!

После чего слуга прижал пленницу к себе, их губы слились в поцелуе. Сварог был уверен, что сейчас последует размыв кадра и начнется новый эпизод. Однако ж ничего подобного! Эпизод продолжился самым что ни есть эротическим образом.

Женщина откинула одеяло - выяснилось, что в своем узилище она лежала совершенно обнаженной - и призывно распахнулась. С ее губ сорвался громкий стон, когда ее возлюбленный даже не вошел, а вонзился в нее (между прочим, стон был прекрасно озвучен женщиной-чтецом).

- Ого, - сухо прокомментировал Рошаль. - А в Гаэдаро даже за рисунки столь откровенного содержания отправляли в княжеские подвалы - малость остудить художественный пыл...

За то, что творилось на экране, съемочную бригаду в княжеский подвал упрятать следовало надолго. Слово "скромность" создателям фильма, похоже, было просто неведомо.

Слуга мага Визари брал женщину так, как насилуют солдаты, грабящие побежденный город: неистово, зло, стремясь сделать побыстрее свое дело, утолить голод и уйти, даже не взглянув на оставляемую, растерзанную женщину. И женщине это нравилось. Его ручищи легли ей на груди, полностью накрыв их, сжали их. Из его легких вырвался то ли стон, то ли рев. Он усилил натиск, его бедра задвигались буйно, бешено. Женские ногти прошлись, оставляя тонкие борозды, по его предплечьям. Мужчина издал победный, торжествующий вопль, вдавился в женщину в последнем яростном напоре, задрожал всем телом и упал на мягкую женскую плоть, тяжело дыша.

Елки-палки, неужели их занесло на порнографический фильм? Сварог покосился на зрителей. Зрители взирали на экран без излишнего возбуждения, как люди и смотрят обыкновенное кино... да и вообще публика не походила, насколько Сварог себе представлял, на завсегдатаев порносалонов. Значит, просто-напросто мораль, что называется, приемлет. Обитатели Вардрона ничего дурного не видят в эротике, только и всего. Кстати, в отличие от Гаэдаро и некоторых других мест.

Тем временем злонамеренный маг Визари, сидя на троне из человеческих черепов, инструктировал стоявших перед ним на коленях слуг. Вдобавок ко всем прочим преступлениям, Визари рассылал по планете особо доверенных слуг, наделенных магическими способностями, коим вменялось в задачу увеличивать количество тайных сторонников магии, готовых пойти за ним по первому приказу, сеять сомнение в душах, поворачивать умы в сторону магов, магии и необходимости ее воцарения во всех пределах.

- Обратите внимание, масграм, на то, как показаны в фильме маги низшего и среднего звеньев. Любое их заклинание, даже самое незначительное, сопряжено с физическими страданиями. Их колотит падучая, пальцы крючит, кровь идет носом, пена на губах и так далее. Лишь одному главному колдуну Визари хоть бы хны.

- Понимаю, что вы хотите сказать, мастер Сварог. Художники делают все, чтобы люди усвоили: любая магия всегда сопряжена с телесными муками. А кто захочет мучиться!

- Никто. Поэтому лучше держаться от магии подальше и не подпускать к ней близких.

- А может быть, здешняя магия действительно такова!

На это Сварог лишь пожал плечами в полутьме кинотеатра.

Со слугами Визари на экране вовсю сражались сотрудники Каскада. Бились они героически, однако несли большие потери. Мир завис над пропастью, надо было что-то срочно предпринимать. И тогда кто-то из начальников вспомнил об опальном сотруднике Каскада, прозябающим где-то в глуши Ханнры. Решено было его вызвать в столицу, поставить перед ним задачу спасения мира и именно ему вручить новое оружие из секретных лабораторий. Не приходилось сомневаться, что герой задаст жару расползшимся по миру слугам главного мага, потом проникнет на мрачный остров, освободит всех пленниц и одолеет в конечном счете злобного волшебника. Ход мыслей одина...

Рошаль схватил Сварога за руку. Сварогу же впору тоже было схватить за руку охранителя. К такому повороту готовым быть невозможно.

Потому что на экране появился Олес. В роли того самого вольного и опального стрелка. Несомненно Олес. Его лицо, рост, даже прическа. А когда актер стал двигаться, сходство лишь усилилось - до полной тождественности. Движение, жесты, это характерное вздергивание подбородка, улыбка такая же...

- Твою мать, - прошептал Сварог. - Этого не может быть...

Но так было.

Остаток фильма он смотрел сквозь какую-то пелену, застлавшую глаза. И этот остаток проскочил для Сварога незаметно, сюжетные перипетии уже не занимали. Какие там перипетии!..

Единственное, что его еще интересовало в этом фильме - различия. Сварог пытался найти различия между тем Олесом и этим, очень надеялся, что вдруг все-таки обнаружится какое-то отличие во внешности или актер сделает что-то такое, чего никогда не водилось за князем. Но надежды не сбывались - перед ними на экране жил и действовал Олес - вылитый молодой князь Гаэдаро, который на их глазах был отправлен рихарами из зиккурата в немыслимо далекое прошлое.

И еще очень раздражал голос чтеца, произносящего текст за Олеса...

Рошаль подавленно молчал, нервно теребя полу плаща.

Так и досидели до конца. А конец фильма принес новый сюрприз, хотя, казалось бы, куда уж. Сюрприз заключался не в том, что положительный герой так и не одолел мага Визари, хотя и победил всех его сподвижников. Маг сумел ускользнуть в самый последний момент. Тут все понятно - авторы полнометражки предостерегают зрителей: зло осталось, оно где-то рядом, бойтесь его, люди. Что, кстати, косвенно подтверждало версию о существовании прототипа экранного мага Визари. Настоящий сюрприз принесли титры, в которых появилось лицо Олеса в траурной раме с подписью: "Исполнитель Госс-Генгам трагически погиб в то время, когда монтировался этот фильм".

"Слава богу, хоть имя другое...", - подумал Сварог.

- Вы что-нибудь понимаете, мастер Сварог? - сказал Рошаль, который пребывал в задумчивости с того самого момента, когда они поднялись со зрительских кресел.

- Нет, - признался Сварог. - Но меня отчего-то сильно потянуло выпить.

Не мешало к тому же наконец и перекусить. Еще раньше Сварог присмотрел через улицу заведение на втором этаже, которое зазывало к себе подсвеченной электрическими огнями вывеской "От Аломас-Довани никто и никогда не уходил голодным и разочарованным!!!" Ну, раз никто и никогда...

Глава десятая

ИГРА С МЫШКОЙ

Электрический движок вращал музыкальный барабан, и в зале в который уж раз звучала одна и та же мелодия. Мелодия, впрочем, была не столь уж надоедливая, где-то даже приятная, можно потерпеть какое-то время.

- В этом мире вполне прилично готовят, согласны со мной, масграм?

Рошаль поморщился, будто жевал лимон, а не запеченную с яблоками и сыром форель.

- Теперь, когда у нас появилась минутка передышки, я бы рекомендовал вам, граф, не использовать димерейские обращения друг к другу. Даже если мы пребываем в видимом одиночестве. И тем более тогда, когда нам кажется, что мы в полном одиночестве, а значит полностью расслаблены и вследствие этого несдержанно откровенны. Знаете...

Рошаль запнулся, видимо, раздумывая над тем, стоит ли продолжать опасный разговор. Но поскольку и так сказано было вполне достаточно, чтобы их персонами пристально заинтересовались соответствующие службы, то каплей больше, каплей меньше - участи не изменит.

- В некоторых гаэдарских тавернах, которые регулярно посещали доверенные люди князя Саутара, члены княжеской фамилии и работники иностранных посольств, все столы были придвинуты к стенам. Потому что в стенах располагались слуховые ниши, замаскированные под декоративные морские раковины. Отводные трубки от них шли за стену, где сидели мои люди. Они слушали, записывали и в конце каждого дня представляли мне выжимку из стенограмм. Иногда, я вам скажу, проговаривались даже осторожные и накачанные инструкциями посольские работники. Или же из их, вполне невинных обмолвок, удавалось по крупицам добыть важную информацию. Ах, какую комбинацию мы однажды выстроили на этих обмолвках, вы бы знали! - лицо Рошаля просветлело от приятных воспоминаний. - Песня, поэма! В результате всей этой истории в Бадре произошел выгодный нам дворцовый переворот. Здесь же наука и техника не в пример более развита, так что следует опасаться каждой стены и, тем более, каждого стола...

Сварог попивал вино, слушал Рошаля и наблюдал за тем, как два кельнера все-таки вынесли новый музыкальный барабан и сейчас, кряхтя и краснея от натуги, снимали с креплений старый. Вот-вот и зазвучит новая мелодия. Поставив бокал на рубиновую, под цвет заказанного вина, скатерть, он возразил мастеру охранителю:

- Мне кажется, это не то заведение, которое посещают высшие чиновники и вообще сильные мира сего. На мой взгляд, вполне народное заведение, куда в дневное время забредают исключительно с целью набить брюхо, а по вечерам заворачивают пропустить кружечку-другую. Если здесь и услышишь ругань, то по поводу тещи, по поводу болвана-начальника... Кстати о начальниках. Готов голову прозакладывать, вот там за столиком начальник и подчиненная из какой-нибудь конторы по соседству, причем старый козел склоняет смазливую козочку к служебному роману, а она не знает, как ей быть. Потому что и хочется, и колется, и мама не велит.

- Муж не велит, - поправил Рошаль. И добавил слегка наставительно: - Как вы помните, замужняя женщина носит на поясе серебро, незамужней серебро на поясе не разрешено.

Сварог не помнил таких подробностей. И даже не знал, откуда их выкопал Рошаль. Может быть, в то время как Сварог... кхм, налаживал отношения с капитаном субмарины, Рошаль листал какие-нибудь местные энциклопедии? Ведь купленную Сварогом книгу "Энциклопедия моды и установления этикета" они так и не открыли, полистали лишь справочник по столице...

- Но вы правы в том, мастер Рошаль, что надо отвыкать от димерейских обращений, а то еще вырвется ненароком, не там и не тогда. Признаться, жаль. Мне нравилось зваться мастером Сварогом, мастером капитаном и даже маскапом.

Сварог на местный манер (подсмотрев, как поступают за другими столами) полил из соусника на лепешку, отрезал кусочек и тут же запил вином.

- А вообще-то, масграм... в последний раз вас так называя, согласитесь, что грех нам жаловаться на жизнь. Еще совсем недавно мы гадали, есть ли у моря берега, чуть ранее того шагнули в полнейшую неизвестность, которая могла закончиться безводной пустыней или кипящей лавой, а сейчас сидим комфортно, вкушаем яства, запиваем их отменным вином... Жизнь хороша, не так ли, масграм?

Гор Рошаль, похоже, не разделял подобного оптимизма. Его лоб бороздили морщины, пальцы выстукивали по скатерти нервный ритм. Масграм по обыкновению ожидал от жизни подвоха, о чем и не замедлил высказаться:

- Не могу разделить вашего ликования. Признаться, мне очень не нравится сложившаяся ситуация. У меня ощущение... трудно описать... будто кто-то все время вмешивается...

Сварог кивнул.

- Да, я кажется, понимаю. Называется "глубокое погружение".

Рошаль недоуменно поднял брови.

- Это экзамен такой, - объяснил Сварог. - Проверка на выживание. Испытуемого высаживают посреди дремучего леса, где полно всякого клыкастого зверья и прочих кусачих гадов, без пропитания, палатки, спичек, оружия и всего такого прочего. Ну, может, нож разве что дадут. И за определенное время он должен добраться до контрольной точки... А вот, скажем, агента, который будет работать за границей, высаживают в каком-нибудь совершенно незнакомом городе - опять же без денег, документов... даже без знания языка и местных обычаев. А для пущего интереса еще и объявляют его в розыск у местных властей - чтоб побегать пришлось... Ничего общего не находите? Поймаю этого Визари - по стенке размажу...

- Отчего же, общее нахожу, - кивнул Рошаль. - У нас это называлось "игра с мышкой"... Только я, дорогой граф, говорил несколько о другом. Я говорил о... Понимаете, у меня ощущение, что в нашу судьбу постоянно пытается вмешаться некая третья сила. Ну, Визари этот, Каскад - это все понятно и, можно сказать, обыкновенно... Но есть еще кто-то третий. Вот скажите мне: кто сбил наш аэропил?

- Каскад, кто же еще... - пожал плечами Сварог. Потом подумал немного и отложил вилку. - Нет, стойте. Юж говорил, что полет был совершенно легальный, опознавательные знаки на месте. И не стал бы Каскад сбивать аппарат, да еще над самой столицей, - посадил бы аккуратненько и взял нас тепленькими... Или мы представляем для них такую сильную угрозу, что нас проще уничтожить, чем брать в плен?

Рошаль молчал, криво усмехаясь.

- Значит, это дело ручонок Визари, - убежденно сказал Сварог.

- А этому зачем нас сбивать?

- Говорю же, решил устроить проверочку, с-сука. Глубокое погружение с мышкой... Конечно, он! Из-за кого мы оказались тут без денег, документов и вообще без понятия, как себя вести?! Изучает, насколько мы сильные маги и можно ли с нами дело иметь. За каждым нашим шагом следит. Для того и парнишке голову отрезал - чтобы нам никто не помогал, чтоб сами выбирались...

Рошаль медленно покачал головой.

- Вряд ли сейчас до таких игрищ человеку, который сидит в глубоком подполье и за которым охотится вся имперская служба безопасности, плюс к тому, вряд ли из подполья он способен организовать обстрел воздушного пространства над центральным городом метрополии - только ради того, чтобы испытать на прочность двух пришельцев из другого мира...

- Да что мы знаем об этом Визари! Вдруг у него методы работы такие... Кстати, и Каскад запросто может иметь право открыть пальбу по любому подозрительному аэропилу. Может, у них закон есть: раз подозрительный - получай снаряд в лоб.

- Плюс та тварь, что напала на субмарину.

- Это да, - вынужден был признать Сварог. - Это загадка. Каскаду сие не по силам, а предводителю партизанского отряда колдунов, пожалуй, на фиг не нужно было нас топить...

Сварог мигом припомнил разговор с Великим Мастером. Старичку, что ли, все неймется? Тоже непохоже. Устами Мины и Рошаля он как будто бы не угрожал, коли не считать последней фразы насчет "пожалеете", не пугал немедленной расправой, не советовал смываться отсюда подобру-поздорову - даже наоборот... Елки-палки, если это и Он чудит, так пусть скажет прямо, какого ляда ему надо, что толку молча совать палки в колеса?!

- Плюс - каким-то образом Каскад обнаружил субмарину аккурат в тот момент, когда она собиралась подобрать нас, - сказал Рошаль.

- Следили, - сказал Сварог.

- Плюс - то, что с вами произошло на доске между зданиями.

- А что со мной произошло? - вкрадчиво спросил Сварог, внутренне передернувшись при одном воспоминании.

- Не знаю. Но уверен: что-то там такое было. Вы... так вели себя на этой доске... Можете не говорить, просто отметьте для себя... И, наконец, плюс Олес.

- Ну Олес-то причем? Просто совпадение. Похожий на нашего князя актер, и не более того.

- Совпадение, говорите? - Рошаль прищурился. - Не слишком ли много совпадений? "Черная молния", тварь из океанских глубин, обстрел аэропила... У нас на руках гибнет пилот, с которым мы только что познакомились. Затем практически на руках погибает юноша, которого мы тоже едва узнали. И, наконец, Олес - не Олес в траурной рамке, наш друг и сподвижник... Один за другим гибнут люди, с которыми мы знакомы, пусть и шапочно... Мир совпадений?

- Парнишка Элом - согласен, странно, пилот - ну, допустим... однако Олес тут никаким боком, мы же знаем его тысячу лет! Бросьте, Рошаль. Как говорил один умный человек, не следует умножать сущностей сверх необходимого... А следуя вашей логике, одним из этого черного списка должен вскорости стать либо я, либо вы, поскольку мы тоже в некотором роде знакомы. Или же Мина, Дако и этот мальчишка Гран-Тай... Думаете, они уже мертвы?

- Искренне надеюсь, что нет, - с каменным лицом сказал Рошаль.

- Типун вам на язык... Нет, Рошаль, простите, но ваше объяснение притянуто за уши. Олес - просто двойник, отражение в зеркалах... Кстати, вот пришла в голову версия. Пришла - высказываю. Вы помните зиккурат, рассказы рихара о бесконечности отражений? Отлично. Так вот, допустим, по какому-нибудь там закону обязательной зеркальности или что-нибудь в этом роде человек лишь тогда может существовать в прошлом, когда его пребывание там уравновешивается его отражением в настоящем.

- В настоящем он мертв, - мрачно сказал Рошаль. - Значит, исходя из вашей версии, он умер и в прошлом.

- Тьфу ты пропасть! Я сказал первое, что пришло в голову, - и таких гипотез могу накидать пачку, не отходя от этого стола. А правоту ни одной из них сейчас не проверишь. Так стоит ли голову забивать? Лучше придумайте, что нам делать дальше. У вас клиентура была соответствующая...

По залу плавал аромат трубочного табака. Трубки курили даже женщины. Серебряный век, блин. Декаданс...

- Вот до чего я не додумался, так это приобрести трубку, - сказал Сварог. - Может быть, попросить кельнера?

- Сперва надо заглянуть в вашу книжицу об установлениях этикета. Вдруг таким юнцам, как вы, курить не положено.

- Но мы же провинциалы, не забыли? Проще говоря, мы с вами деревенщина, дорогой Рошаль, что с нас, лапотных, возьмешь. У нас в Йошкар-Оле, к примеру, курят с колыбели... Ну так что насчет дальнейших действий?

- Мало информации, граф, чтобы выработать точный план. Мы не знаем, что известно о нас Каскаду, насколько опасными мы ему представляемся и какие силы задействованы в нашем розыске, но... но одно несомненно - к поместью, где нас якобы ждет маг, нам путь заказан, там наверняка засада, тут вы безоговорочно правы. Что остается? Во-первых и главных: документы и подорожные. Есть у меня некоторые соображения, как их раздобыть, сталкивался... Во-вторых, обеспечение легенды: как мы попали в Вардрон, откуда, как можно больше данных о нашей "родине". В-третьих...

- Не слишком ли сложно? - погрустнел Сварог. - В конце концов, нам нужно побыстрее выходить на магическое подполье - если мы в самом деле нужны этому Визари...

- А ежели проверка документов?

- Ну, будем надеяться, до этого не дойдет. А если дойдет, то мы, рассеянные провинциалы, оставили документы в гостинице. В справочнике видел гостиницу под названием "Столица в столице". Значит, мы с вами там и остановились. Гостиница расположена на улице Утренней Зари. Мы, понимаешь, привыкли у себя в Йошкар-Оле, расхаживать без документов, у нас там все друг друга знают в лицо. Или потеряли. Или у нас их украли - вместе, кстати, с вещами...

- И каким транспортным средством вы прибыли из Йошкар-Олы? - с издевкой спросил Рошаль.

- Кораблем, - ничтоже сумняшеся сказал Сварог. - Устраивает? Большом таком, белом, не помню, как называется...

- Н-да? - презрительно скривился Рошаль. - В таком случае - номер рейса? Порт отправки, время прибытия и номер дебаркадера? Когда проходили таможенный контроль? С кем общались в пути, кто вас видел? Как зовут мэра Йошкар-Олы и наместника Короны в вашей колонии? В каком номере гостиницы остановились?.. А кроме того, позвольте заметить, господа подозреваемые, что из Йошкар-Олы, буде такая в самом деле существует, сюда можно добраться исключительно воздушным путем...

- Да идите вы к черту, - буркнул Сварог.

- Чем развитее государство, тем сложнее бюрократия, - пожал плечами Рошаль.

- В курсе, к сожалению... Значит, говорите, документы...

- Поздно, - вдруг сказал Рошаль. - А жаль...

Уже по тому как распахнулась дверь, едва не выдрав петли с корнями, можно было догадаться, кто пожаловал в гости. Сей почерк тоже одинаков по всем мирам и государствам.

В заведение посыпались люди в иссиня-черных плащах с зеленой подкладкой.

- По нашу душу, - Рошаль зло скомкал салфетку и швырнул бумажный шарик в блюдо с капустным салатом. - Долго же у них тут облаву не снимают. До победного конца, что ли?..

Черно-зеленых набралось с дюжину. Двое из них, как тогда на площади, держали приборы, в очередной раз вызвавшие у Сварога воспоминания об амперметрах. В руках у остальных были короткие жезлы, а плащи на спине горбатились, как от рюкзаков.

- Не дергаемся, - с улыбкой произнес Сварог.

Посетители ресторана опасливо косились на пришельцев, но с мест не вскакивали. Черно-зеленые рассредоточились по залу, неспешно расхаживали, рассматривая полы и стены и лишь иногда бросая взгляды на посетителей. В общем, на непросвещенный взгляд Сварога, они вели себя до крайности странно - но главное, что никто и не думал устраивать проверку документов, и Сварог начал успокаиваться. Со всем остальным, кроме документов, у них полный порядок - истинные, засветившиеся перед органами правопорядка обличья надежно спрятаны под личинами, одеты они с Рошалем согласно эпохе...

Запиликало чувство опасности, и Сварог тут же напрягся. Он заметил, как один из тех, что не отрывал взгляда от своего амперметра, украдкой подал на пальцах знак, каким обыкновенно обмениваются спецназовцы, чтобы не выдавать себя голосами. Потом Сварог перехватил беглый взгляд, направленный в их сторону. Что-то изменилось в маршрутах черно-зеленых пришельцев...

И он понял. Вмиг оценил расстановку черно-зеленых и совершаемый ими маневр. Который должен завершиться смыканием кольца вокруг их с Рошалем столика. Мать твою! Сомнений не оставалось.

- Окно! Тент! - закричал Сварог, переворачивая стол и толкая его навстречу двум насквозь официальным хлопцам. Схватил стул с намереньем выбить им окно, - придется прыгать со второго этажа, но внизу над какой-то уличной лавчонкой натянут парусиновый тент, который сработает как батут и не даст Рошалю разбиться, а дальше уж Сварог его подхватит. Главное, чтоб охранитель понял его замысел...

Рошаль понял. Вскочил с места, тоже рванулся к окну. Сварог увидел, как черно-зеленые парни слаженно и резко взмахивают жезлами, и жезлы, которые оказываются телескопическими дубинками, удлиняются до шпажной длины. Эти чертовы дубинки начинают выписывать в воздухе круги и восьмерки, отсекая беглецов от окна. Когда гибкие, похожие на спиннинги, прутья соприкасались с металлическими предметами, во все стороны летели искры. Одна из дубинок чиркнула по Рошалю - и тот, судорожно взмахнув руками, рухнул, будто косой подкосили.

Тут уж, бляха, не до гуманизма - уничтожать или быть уничтоженным. И Сварог рванул из-за пояса шаур...

Он успел уклониться от одной электрической шпажонки, подпрыгнул, пропуская под собой вторую, но, видать, задела третья. От голов до ног прошила дикая слепящая боль. Мышцы скрутила судрога. Шаур вывалился из одеревеневших пальцев.

Но черно-зеленым этого показалось недостаточно. И они всадили еще один электрошоковый разряд. Такое ощущение, что глаза выскакивают из орбит, лопаясь как мыльные пузыри... Сварог потерял сознание.

Глава одиннадцатая

КОРИДОРЫ ЗАСТЕНКОВ

...Его завели в небольшой, казеннейшего вида кабинет, где за полукруглым столом восседал человек мышиной внешности в наглухо запахнутом сером плаще с бронзовыми застежками. В кабинете имелось фальш-окно, занавески на нем были задвинуты неплотно и в щелку можно было разглядеть фальш-пейзаж: предзакатное солнце над равнинной местностью, ряд уходящих вдаль виселиц, группа людей в темных плащах на переднем плане... Подробностей не рассмотришь - подсветка выключена.

В одном углу кабинета стоял шкаф самого что ни есть обшарпанно-домашнего вида, в другом - сейф. Вот и вся обстановка.

- Садитесь, - сказал казенный человек бесцветным, под стать внешности, голосом. - И даже не думайте о своей магии. Любая магическая попытка будет мгновенно обнаружена, - и он постучал по "амперметру", стоящему на краю стола. - "Боро-четыре" подключен к сигнальному оборудованию стола, тут же загорится вот эта красная лампочка, и вас моментально угомонят самым радикальным способом...

Стул с невысокой, как у детской мебели, спинкой помещался в двух шагах от стола (разумное расстояние, одним прыжком не одолеешь, а второй сделать не дадут). Вдобавок стул был низкий для любого нормального человека, приходилось сидеть, подогнув ноги, что тоже не способствовало успеху стремительной атаки на следователя. За спиной Сварога застыли бравые хлопцы с электрическими дубинами, разумеется, раздвинутыми на полную боевую длину, хлопцы пребывали в полной боевой готовности в любой момент всадить в арестованного, не скупясь на вольты, недурственный электрический разряд.

- Вот мы и встретились, - сказал хозяин кабинета, впившись в Сварога взглядом. На мышиной физиономии помещались холодные цепкие глаза.

Сварог ничего не стал отвечать. Было у него такое ощущение, что успеет он еще наговориться в этих стенах. Можно было бы, конечно, что-нибудь сострить в ответ на прозвучавшую реплику, но... Но, судари мои, шутить-надсмехаться, когда за спиной торчат двое орлов с полновесно заряженными шокерами, - как-то... опрометчиво, что ли.

Один из охранников передал казенному человеку пакет (по очертаниям Сварог догадался, что в пакете, навроде тех, в которых в его первом мире люди выносили из фаст-фудов всяческие несъедамбургеры, находится его шаур). Казенный пока отложил пакет, не вскрывая, на край стола. Сказал бесцветно:

- К вещественным доказательствам мы перейдем чуть позже. Думаю, там проблем не возникнет - ваши пальчики четко отпечатались, а для суда нет более весомой улики, чем отпечатки. Вернемся мы к этому вопросу, когда проясним наши позиции и выясним, есть ли у вас желание говорить правду, добровольно сотрудничать и помогать дознанию, или придется уличать, выводить наружу и срывать покровы. Перед вами я имел беседу с господином, который сперва разыгрывал честного малого, замешанного самое большее в шашнях с чужими женами, и вообще держался, будто на приеме у баронессы Жож. Разве что коктейль принести не просил. Но минула всего какая-то стража, и я увидел перед собой совсем другого человека. О, чудеса преображения! Вот посмотрите, сколько всего он наговорил.

Он поднял, держа двумя пальцами за край, мелко исписанный лист с золотым тиснением поверху<См. "Стенограмму допроса" в Глоссарии.>.

- Говорил и говорил, только успевай фиксировать. Бедный фиксатор йорг-капрал Лахто-Эрт настолько утомился, что я разрешил ему час обеденного отдыха. Но если вы намерены немедленно давать показания под запись, я тотчас же пошлю за ним. Если же нет... Впрочем, не будем торопить события.

Он потер ладони, видимо, предвкушая содержательный разговор, наполненный чистосердечными признаниями с ударами хвостом в грудь и размазыванием соплей по щекам.

- Итак, начнем. О том, что вы находитесь в стенах Каскада, полагаю, уточнять нет нужды. Позвольте представиться, я - юнк-лейтенант, виконт Гальвиг-Тарэ, сотрудник фаланги "Охват" регистра "Противодействие"<Подробнее о структуре Каскада см. Глоссарий.>. Теперь назовите себя. - И впился жалами глаз в Сварога.

Сварог решил для начала изобразить готовность сотрудничать со следствием - отнюдь не в надежде на снисхождение, а чтобы выиграть время.

- Юж-Крагт, - сказал Сварог, мысленно попросив извинений у погибшего авиатора.

- Род занятий?

- Авиатор.

- Место рождения?

- Некушд, - уверенно выдал Сварог название единственно знакомого ему помимо столицы города.

Виконт щелкнул тумблером на столе, наклонился и повторил полученные от задержанного данные, тщательно артикулируя звуки слова в торчащий из столешницы небольшой рупор. "С картотекой сверяется, - понял Сварог. - Оперативно поставлено дело, ничего не скажешь, мастеру охранителю понравилось бы". А может, уже понравилось. Рошаль ведь тоже где-то здесь... - Как насчет покурить? - спросил Сварог. Гальвиг-Тарэ молча выдвинул ящик стола, достал из него короткую глиняную трубку, уже набитую табаком, пододвинул по столу к Сварогу.

В кабинете воцарилось молчание. Виконт, вероятно, ждал ответа на запрос, Сварог же заполнил это время раскуриванием трубки. Табачок оказался далеко не лучшего качества. Дерьмовенький, прямо скажем, табачок. Однако наколдовывать себе сигарету отменного качества он не стал - прикуривать от телескопической электрозажигалки как-то не тянуло...

Сварог пришел в себя, когда его готовились выводить из автомобиля, очнулся от едкой вони. Замотал головой, рукой отстранил чужую руку с ваткой, пропитанной нашатырем. Потом его провели двором, завели в какую-то дверь, повели коридорами, в глазах еще плавал туман, а ноги подкашивались. Окончательно он пришел в себя только на лестнице, на жутко гремящей под шагами металлической лестнице, ведущей куда-то вниз. И обнаружил, что отключенное на время сознание отключило и личину, которой он был прикрыт. И теперь он снова для всех стал прежним Сварогом, а стало быть, и Рошаль выглядит так, как ему и положено от природы. Ай-ай-ай... Правда, Рошаля он не видел, где он, что с ним - никакого понятия. И вообще...

Задребезжал электрический звонок, Гальвиг-Тарэ поднял наушник. Какое-то время слушал, что ему говорят, что-то записывал. Потом отложил наушник, отложил карандаш, сцепил руки на столе и воззрился на Сварога.

- Любопытно. Премного интересного о вас сообщают, авиатор Крагт. Служба в Унии Авиаторов, суд офицерской чести, изгнание из рядов, далее занимался контрабандой, делом увлекательным и доходным, но увы насквозь противозаконным. Вы сами-то все свои подвиги помните? Например, за вами числится угон личного аэропила советника Гай-Дрода, поставка оружия "бархатным повстанцам"... Да-а, биография у вас богатая. Какой-нибудь безусый юнец позавидует столь насыщенной приключениями жизни... Тут, я смотрю, еще и нападение на сотрудника Каскада, как раз таки в Некушде, еще много всего... Можно опустить незначительные подробности и перейти к самому любопытному. А самое любопытное заключается в том, что вы - покойник, мой дорогой. Да-да, самый что ни на есть мертвец. Причем пребываете сейчас на леднике городского морга.

"Нет, ну оперативно же работают, суки! - не без восхищения отметил Сварог. - А я-то наивно рассчитывал, что факт смерти бедняги Южа им еще неизвестен..."

- Передо мной же, как следует понимать, восседает; не телесная оболочка, а призрак, фантом. Признаться, всякого я нагляделся из этого кресла, но разговаривать с призраком как-то не доводилось. Следует отметить, отличный из вас призрак вышел. Не покачиваетесь в воздухе, не пытаетесь раствориться, не пугаете меня завываниями. А интересно, как призраки терпят боль?

Сварог пускал дым, не перебивая этот поток красноречия. Благо его ни о чем больше не спрашивали. Его пока лишь готовили к обстоятельным расспросам, создавали у него соответствующее настроение, короче говоря, обрабатывали.