Чтение 7–й страницы книги ~Оборотень~

Астра почти закончила. Из отрезанных гениталий тонкой струйкой сочилась кровь. Жизни ему при такой кровопотере от силы часа два. Но у меня появилась еще одна идея. Острым словно скальпель ножом, я аккуратно вскрыл нервный узел, и перерезал нерв идущий к голосовым связкам. После чего вынул кляп.

С выпученными от боли глазами, он широко раскрывал рот в беззвучном крике.

Увидев, что я сделал, Астра благодарно кивнула мне, после чего мы покинули дом.

К утру мы выползли на южную оконечность озера. Изрядно ощипанные, но непобежденные, как сказал кто-то из классиков российской мультипликации. И примерно с час как у нас на хвосте висела приличных размеров группа преследования. И самое скверное, что двигаться я до сих пор толком не мог, и соответственно не успевал к месту встречи. Правда продвижение преследователей было несколько омрачено гранатными растяжками, но в целом, судя по равномерно ухающим разрывам, вполне целеустремленным.

- Астра!

- Слушаю, - мгновенно отозвалась она.

- Давай сюда своего зверя, а сама рысью до окраины болота. - Астра молча кусала губы но не возражала. - Оно большое, так что не промахнешься. Если пойдешь вдоль края на восток, будет хитрой формы заводь. Она там такая одна. Как допрыгаешь, просто скажи вслух: - "Сник, Волк или Джинн". Это мои друзья. Если обернешься быстро, то вы успеете. - На, - я протянул ей Хеклер. - Возьми. - И уже совсем другим тоном, жестко и властно. - Исполнять!

Не промолвив слова, она молча развернулась и канула заросли. Ну ладно. Эта девочка по-моему уже нахлебалась сверх всякой меры. Поваленное на пенек дерево оставило между собой и мягким лесным грунтом узкую, но вполне достаточную для пулеметного ствола дырочку.

Моя запасливая спутница прихватила аж семь больших пулеметных дисков. И я тоже не оплошал. Четыре мощных РГД и две "Эфки" лежали ровными ребристыми бочонками ожидая своего времени. И, судя по звукам, скорого.

Справа озеро. Там не обойдут. Слева широкая подболоченная проплешина с реденькими клочками осоки. Тоже неплохо. А прямо в лоб, - милости просим.

Осторожно, боясь поймать новую растяжку, на поляну вышла троица кое-как одетых преследователей. Сразу было понятно что их пустили вперед как свиней на убой. Не будем разочаровывать дирижера. Короткая экономная очередь срезала их словно тонкое деревце.

На какое-то время воцарилась тишина. Потом из леса ударило несколько истеричных автоматных очередей, и вновь все стихло. Нет, если дело и так дальше пойдет, мои парни вполне успеют. Мечты, мечты о ваша сладость...

Видимо перегруппировавшись, под прикрытием совершенно неприцельного автоматного огня, сразу с двух сторон, кинулись бегом сразу два десятка человек. Метнув гранату в тех, что были справа, я в несколько коротких очередей вспахал жирный дерн на левом фланге так, что земля брызнула. Спрятаться там было негде, и полосонув еще разок, для верности перенес огонь на другую сторону, где кто-то еще рыпался в чахлой траве.

Отшевелился. Я аккуратно переполз на несколько метров в сторону, и вовремя. Бухнуло сразу несколько подствольников, и чуть левее моей старой позиции звонко громыхнуло.

Нет, господа, так это дело не сделаешь. Один из стрелков задрал ствол слишком высоко (никак высоким навесом стрелял), и тут же стал мишенью. Ненадолго.

И вновь стало тихо.

Теперь надо полагать, пойдут люди посерьезнее. Как подтверждение последней мысли в пенек, совсем возле моей головы, сухо чмокнула пуля из бесшумной винтовки. Машинально я упал лицом в теплую влажную землю. И сразу вжикнуло еще и еще. И к бабке не ходи, что под прикрытием огня снайперов в мою сторону ползут злобные негодяи, жаждущие скальпа.

Я выдернул кольцо и разжал руку. Послушно щелкнув, из гранаты полез тоненький дымок.

Пятьсот один, пятьсот два, и мощным броском подкинул ее по высокой дуге вверх. Радиус сплошного поражения сто метров. Но в отличие от меня уютно лежавшего за пеньком, люди на лужайке укрытия, а стало быть даже шансов на выживание, не имели. Хотя математика и особенно та часть, что ведает статистикой, некий процент на подобного рода чудеса все-таки отводила.

Припасенной заранее, длинной палкой я аккуратно шевельнул травинку.

Чпок! С мрачным удовольствием, я наблюдал как кучно ложатся пули. Да. Мастерство, как известно за деньги не купишь.

Аккуратно, по миллиметру, подхватив пулемет на локтевой сгиб, я пополз в сторону давно облюбованной мною кочки. Так себе укрытие. Но за неимением лучшего...

Успел как раз вовремя, чтобы увидеть как мою прежнюю точку накрывают дружным залпом из гранатометов. А потом, под прикрытием плотного автоматного огня, мимо меня бешеным зигзагом рванула целая орава.

Добежали не все. Точнее никто не добежал. Дальнейшее помню смутно. Помню как поливал лесную опушку свинцом, выкрашивая в труху древесные стволы, помню, бросал гранаты...

Очнулся только когда почувствовав спиной движение, крутанулся вбок, выдергивая из кобуры пистолет. И уже всаживая одну за одной пули, понял, что человек был мертв. Он завалился набок, показав свежие дырочки в спине.

- Змей! - Осторожно донеслось из дальних от меня кустов.

- Эркен? - Веточка аккуратно кивнула два раза.

Ну все. Кавалерия прибыла. Я откатился еще в сторону, уходя с директории огня, и с удовольствием наблюдал, как ребята в четыре ствола (вот девка неугомонная) запаливают хвост моим загонщикам.

Не ожидавшие такого поворота событий нападавшие дрогнули и рассыпались по лесу.

Самым лучшим событием дня стала встреча со старыми друзьями и сослуживцами по старой Конторе. Без слов, молча, мы смотрели друг другу в глаза, а потом, словно стряхивая наваждение Эркен, отвернулс, и одним движением сбросив с плеч лямки "аварийного" контейнера поставил его рядом со мной.

Пока я разбирался с плотно упакованной амуницией, Сник и Волк залегли по сторонам в боевом охранении, а Эркен, взяв в помощницы Астру, взялся за мои раны.

Маленькая пластмассовая коробочка с коротким антенным хвостиком и единственной кнопкой на корпусе пробудила спящего где-то неподалеку зверя по имени "Крест". Спецгруппа зачистки. Собственно говоря, пора и честь знать. В смысле сваливать. Но мне казалось, что одно дело еще требовало завершения.

Жестом остановив врачевавшего мои ноги Эркена, стал натягивать штаны.

- Э? - Опешил он.

- Одно маленькое дело, Джинн. Астра, прогуляйся. - Я расстелил на траве карту. - Тебе с ребятами - вытащить остальных. Егерей, спасателей, ребят из Академии Наук... Всех. Возьмешь из второго контейнера детонационный шнур, и вот здесь, - я провел ногтем линию, отделявшую бараки от фальшивого озера, - полосой перебьешь все нити. Раздать оружие, занять позиции и держаться до прихода спецкоманды. Ясно?

Мрачно и сосредоточенно он кивнул сжав губы в плотную линию.

- Ясно. А ты?

- У меня свои танцы.

Я проводил уходящую в маршрут четверку тоскливым взглядом и поднялся на ноги. Боль от ранения лишь напомнила о себе короткой вязкой вспышкой, и тут же стихла. Ну и славненько. Полностью экипированный из аварийного комплекта, пусть не так, как вначале, но тоже неплохо, я был готов к своей маленькой личной войне.

Гель-озеро, как я его про себя называл, открылось, как только я обогнул раскидистый куст.

- Эй водяной, или как-там-тебя. Выходи. - Проговорил я не особенно надеясь на успех.

Все что надо для достойной встречи я уже приготовил, и теперь просто ждал. В основном, потому, что люблю, как тот князь, предупреждать: - "Иду на вы".

Тишина и покой. Ладно. Посмотрим в каком месте у тебя смерть, Кощей. Я выдернул кольцо из гранаты, и метнул прямо в середину зеркальной глади озера. Положенные четыре секунды миновали, а взрыва все не было. А вот так? Я положил ребристый бочонок на ладонь и дернув кольцо, отсчитал две секунды и запустил ее в одну сторону а сам рыбкой нырнул за бугорок. Новая граната как и задумано, рванула прямо над поверхностью стеганув студенистую жижу осколками. И вновь тишина.

Так. Чувствую, что намек не понят.

Мины МОН 90, взятые исключительно из соображений "в хозяйстве все сгодится", давно уже зеленели у ног своими полукруглыми тельцами. Но будить водяного черта я собирался не этим. Тонкая антенная проволочка, автоматный шомпол, и еще один армейский шокер, вот та комбинация, на которую я очень надеялся.

Разряд! И озеро словно вздрогнуло. Второй, третий... Тяжелые мутные волны шевельнули поверхность, и будто живые побежали в стороны. И словно взрыв, над водой выплеснулись водянистые белесые щупальца и метнулись в мою сторону.

Я только успел нырнуть за спасительный бугорок, когда грохот от двух мишенных мин почти оглушил меня. Осторожно, я выглянул наружу. Срезанные направленным взрывом щупальца размело во все стороны. Над водой торчал лишь венчик, окруженный короткими обрубками. Поднапрягшись, я запустил в него еще одну гранату. И наверное Свят Георгий направил мою руку, потому, что она попала в самый центр оборванных щупалец. И в этот момент они с шумом погрузились на глубину. Я уже успел пожалеть о том, что истратил последнюю гранату так бестолково, как на глубине что-то протяжно ухнуло, и через полсекунды взлетело на воздух фонтаном каких-то ошметков. Все озеро словно вздрогнуло, и затихло. Ну все. Кажись, отмучился вторженец.

Я сделал уже несколько шагов в сторону, как что-то заставило меня резко обернуться.

Длинное шипастое щупальце со свистом рассекло воздух, как раз в том месте, где я должен был находиться. Захлестнуло широкой петлей по инерции, и с треском распрямилось, пойдя волной в мою сторону. И сам не очень понимая что именно делаю, - развел ладони в стороны, и ухватив правой несуществующую рукоять меча, рубанул крест накрест. И, лишь небольшое облако смрадного дыма быстро тающей формы на месте щупальца. И так же, словно подчиняясь чьим-то подсказкам раскрыл ладони к небу. Секунд пять было тихо. А потом огненный столб рухнул с неба выжигая озеро до чуть дымящейся воронки.

Последнее, что успел услышать, оседая безвольным кулем в чьи-то крепкие руки, было: - Колдуна в вертушку! Если загнется, всем жопы порву!

День начинался на редкость отвратительно. Снова кружилась голова - косвенное напоминание о давней прогулке по теплым африканским краям. Сейчас даже не скажешь, повезло тогда мне или нет. Плата за сверхвозможности оказалась велика. Велика до... сверхвозможности.

Не вставая с кровати, я отодвинул рукой плотную занавеску, и в глаза ударил сочный сноп горячего южного солнца. Ну, хоть с погодой все в порядке.

Опустив ноги на старенький вытоптанный ковер, я лениво размышлял о том, что сделаю в первую очередь. Завтрак, ванна или разминка. С одной стороны, неплохо было бы размяться, но до ванны вообще жить не хотелось, а после хотелось только есть. Наконец я решил скомбинировать мероприятия. Наскоро облился водой, натянул свежекупленный спортивный костюм и выскочил в парк, примыкавший к гостинице.

В это час он был почти пуст. Ни степенные пенсионеры, ни бабушки с шумными внуками еще не заполонили его тенистых аллей. Только торопливые прохожие, сокращавшие себе дорогу на работу, суетливо, как захваченные врасплох тараканы, шуршали по красновато-коричневому гравию дорожек. Я хорошо понимал, что чувствует человек, вынужденный работать, когда все вокруг отдыхают. У меня тоже такая планида. Я работаю во время праздников и отдыхаю тогда, когда нормальные люди только идут на работу. И дело тут не только в характере моих занятий. Просто другой ритм жизни. Я ночной хищник. Я даже встаю по ночам, чтобы есть.

Ритмично поскрипывая тапочками по направлению к спортивной площадке, я не сразу обратил внимание на еще одного бегуна. Точнее, бегунью. Одетая в белоснежный спортивный костюм, она направлялась в ту же часть парка. Легкое недовольство по поводу нежеланного зрителя тут же испарилось, когда я увидел, как она бежит. Двигалась барышня с легкостью и грацией, появлявшейся только после долгих и изнурительных тренировок. Или от природы. Но в любом случае, на такое стоило посмотреть. Она бежала как дышала. Ровно и легко. Когда я увидел, что она сворачивает в сторону, я испытал и разочарование, и облегчение одновременно. Любопытно, конечно, было бы посмотреть на нее поближе, но зрителей действительно не хотелось. Именно для этого я и вставал ни свет, ни заря, насилуя свой организм, отчаянно желавший спать в эти утренние часы.

Тренировка - это тоже бой, как говаривал один из моих учителей. Растяжки, статические и динамические нагрузки и, наконец, жесткое ката "Ранхин" из "Вьет-до". Ранхин - это вам не показательные па на чемпионатах. Тут не посачкуешь. Сконцентрировавшись на движении, я увидел приближение чужака как проблеск алого цвета. Тело мгновенно среагировало на команду мозга, но завершить атаку на поражение не дал включившийся тормозной механизм. Мышцы сработали в противоположных направлениях, и я остановился, чувствуя себя как автомобиль, резко затормозивший на скорости двести км. В облаке резиновой гари и с ревущим на полных оборотах двигателем.

Понемногу дым рассеялся, и я увидел ту самую бегунью. Надо сказать, что вблизи она выглядела еще прелестнее. Тяжелый сноп каштановых волос обрамлял красивое девичье лицо с мягкими чертами лица и бархатным взглядом зеленых глаз. Мой любимый цвет, кстати. И костюмчик у нее, между прочим, не с китайского рынка. А вот кроссовки не дорогие и не фирменные, а просто удобные тапочки.

- Я не помешала? - спросила она мягким мурлыкающим голосом.

- Уже нет, - через силу улыбнулся я.

- Что это было? - поинтересовалась она.

- Что "это"? - уточнил я.

- Ну, - она неопределенно повела в воздухе рукой. - То, что вы делали.

- А... Это, - я постарался рассмеяться как можно естественнее. - Просто дыхательная гимнастика. Приобрел по случаю видеокассету с курсом, и вот.

Я развел руками.

- А меня научите?

Я внимательно вгляделся в ее глаза и понял, что погиб. Ум, красота, молодость и хорошее воспитание в редчайшей пропорции. Одна на десять миллионов. Не спугнуть бы...

Я улыбнулся.

- Прямо сейчас?

- Ну, - она шаловливо наклонила голову, как котенок. - Мы ведь в отпуске?

- Хорошо. Только снимите куртку. Сейчас будет жарко.

Улыбаясь, я наблюдал, как белоснежная ткань сползает с загорелых и налитых лебединой сталью мышц, и ощущал, как улыбку мою прихватывает струящийся из позвоночника холод. Рассматривая тонкие и рельефные руки, я пытался сообразить одновременно две вещи. Айкидо или у-шу, это во-первых. И чей это подарочек. Моих многочисленных друзей или моих не менее многочисленных врагов - это во-вторых.

"Спокойно, Маня! Я Дубровский!"

- Какие красивые у вас руки! Занимались спортом?

Я просто сочился вежливостью и куртуазностью.

Она кокетливо улыбнулась, показав две славных ямочки на щеках, и даже не проговорила, а проворковала:

- Гимнастикой.

"Щщас! А я испанский летчик!"

- Долго?

- Нет, только в школе.

"Конечно! Лет пять как минимум, моя дорогая, ты поливала своим потом и кровью татами..."

- Ну что, попробуем? - спросил я.

И мы попробовали. Как два клоуна на Плющихе. Я показывал движения, делая легчайшие и видимые только профессионалу ошибки, а она их повторяла, совершая ошибки куда более серьезные. Но ошибалась совсем в другую сторону. Баланс - дыхание, стопа - ладонь... Все было на очень высоком уровне. Нет, все-таки у-шу. Причем, что-нибудь вроде Ба-Гуа.

- Ну что, на сегодня хватит? - спросил я тоном любящего тренера.

- Да, наверно... - неуверенно проговорила она.

Она выглядела разочарованной. Как ни странно, разочарование, похоже, было вполне натуральным.

Я помахал рукой и затрусил было к своей гостинице, но, не пробежав и пяти метров, был остановлен ее чудным голосом.

- Постойте! - она быстро подошла ко мне. - У меня сегодня вечеринка, и я хотела бы вас пригласить.

Вместо ответа я коротко склонил голову и шлепнул подошвами кроссовок, словно каблуками.

- Андрей.

Неожиданно она опустила голову и, взмахнув ресничками из-под пушистых бровок, тихо сказала:

- Лена. Придете?

- А куда?

Она просияла, словно я сказал ей изысканнейший комплимент.

- Липовая аллея 41, в восемь часов.

- А квартира?

- Какая квартира? - удивилась она. А потом рассмеялась. - Нет. Это частный дом. Приходи, ладно?

При этом она заглянула мне в глаза, и я почти растаял.

- Обязательно.

С тем и расстались.

И завтракая, и толкаясь на рынке, целый день я напевал одну и туже песенку:

В этом мире случайностей нет.

Каждый шаг оставляет след.

Случайностей нет,

И крайне редки совпаденья...

(А.В.Макаревич)

Вообще-то надо по идее предупредить местный филиал "Зоопарка".

Телефонная трубка пахла табаком, дешевой косметикой и горячей пластмассой.

- Алло? Это Виктор?

Голос на том конце был вежливым и усталым.

- Виктор на работе. Что ему передать?

- Это его старый приятель, попросите его быть вечером дома. Я перезвоню между шестью и восемью часами.

- Шесть и восемь. Я правильно вас понял?

- Да, все верно. До свидания.

Вместо ответа трубка загудела короткими гудками.

Так, хорошо. Часть дела сделана. Теперь осталось еще немного. Выбрать место, где можно вкусно и недорого пообедать.

Мысли неторопливо шевелились в такт шагам, постоянно возвращаясь к одному и тому же предмету. Ибо проблема, из-за которой я торчал здесь в этом городишке, в провонявшей клопами и мышами гостинице, никак не решалась. Проблема называлась длинно и путано. А коротко заключалась в том, что в городе завелся серийник. За ним уже числилось девять смертей, и в преддверии визита Самого вокруг решили немного подмести. Всякая шушера поспешно сматывалась, солидные люди залегали по тихим дачам, а моя проблема так и не сдвинулась ни на миллиметр. Убивал этот подонок всех подряд. Но был у него свой "фирменный" почерк. Удар в голову. Как говорилось в одном милицейском протоколе, "...тупым тяжелым предметом, возможно, головой..." Или кулаком, добавил бы я. Именно так погиб Бегемот - оперативник из группы "Агат". Неслабый, кстати, опер. И весом более центнера. Очевидцы твердили что-то несуразное. Не то великан, не то тигр-людоед. Неясного вида следы, пара отпечатков пальцев, не проходивших ни по одной картотеке, клочок шерсти, сведший с ума экспертно-криминалистический отдел... Вот и все, что у нас было. Милиция и контрразведка круглосуточно перепахивала город, но все было тщетно. И как решающее средство, была поднята наша команда.

В общем, именно в эту честь меня практически сняли с моей любимой секретарши, надавали кучу более или менее полезного барахла и огромную гору совершенно бесполезных советов, отправили в этот в общем-то тихий, а по случаю разгара сезона битком набитый курортниками город.

Лавируя в праздной толпе, я неторопливо направился в небольшой ресторанчик с задумчивым названием "Тихая пристань". Пристань здесь была действительно тихой, и кормили вкусно. Хозяин заведения и повар по совместительству Зураб Кочиа был настоящим мастером своего дела. Сюда приходили поесть и просто посидеть те, для кого еда была процессом, а не результатом. В уютных кабинетах было прохладно даже в самую разнузданную жару, а с террасы ресторана было видно море и ароматно пахло дымком от большой чугунной жаровни, у которой и священнодействовал батоно Зураб. Собственно говоря, это и была точка "шесть-девять".

Меня здесь уже узнавали, потому обслужили быстро и качественно. Полтинник перекочевал из моего бумажника в фартук официантки, оставив мне в качестве компенсации чувство сытости и кучу мелочи.

Лениво бредя по раскаленным улицам приморского города, я размышлял о затейливой судьбе, ждущей мою скромную купюру в пятьдесят евриков. Сначала ее отвезут на окраину города, в неприметный тихий особняк, главным достоинством которого были шесть подземных этажей, потом затолкают в дурно пахнущую жидкость, и будут держать там, пока не проступят буквы, написанные специальным карандашом. Затем вконец испорченную бумажку просто сожгут, а пепел выльют в унитаз, предварительно размешав его в стакане с водой. Такая вот незавидная доля.

Убивая время до вечера на пляже и спортивной площадке, я так увлекся, что едва успел заскочить в гостиницу, принять душ и переодеться.

Одевался я тщательно. Все-таки первое свидание. Тонкий стилет со смешным названием "Гюрза", специальный ремешок с вмонтированной удавкой и метательным ножом, мягкая и необыкновенно практичная обувь. Часы, гордость нашей фирмы, портсигар, зажигалка и ручка - все было в меру новым и готовым снизить температуру человеческого тела до комнатной.

В назначенное время я стоял у высоких и широких ворот дома на Липовой аллее. Полная луна не хуже отсутствующих фонарей освещала и особняк с примыкавшей к нему площадкой для разворота машин, и невзрачный пыльный фургончик, скромно притулившийся на обратной стороне дороги. Похоже, вечеринка была в самом разгаре. За восьмиметровой монолитной оградой звучала музыка и слышались громкие голоса. В длинных витражных окнах высящихся над кронами деревьев башенок мелькали тени. Рассматривая причудливую и почти средневековую архитектуру особняка, я подумал о том, что девочка явно поскромничала, назвав этот дворец домом.

Я нажал на одну из многочисленных кнопочек на корпусе часов, и через двухсекундную паузу они отозвались легкой вибрацией. Значит, все в порядке. Страховка на месте.

Маленькая белая кнопка на серой коробочке с названием Press to talk недвусмысленно намекала на свое предназначение.

Ну что ж, преснем, и токнем.

Густой бархатный голос, настоящий профундо, сотряс переговорное устройство, словно землетрясение, чуть не вывернув наружу динамик.

- Говорите.

О Господи, ну и бас. "Вам, батенька, петь надо в хоре".

- Андрей. Приглашен на восемь часов.

- Вас ждут, - прогудела коробочка и затихла. Зато оживился замок и приводной механизм дверей. С легким шелестом гидравлики и характерным лязгом бронированная дверца распахнулась, пропуская меня внутрь ограды.

Опасливо проскользнув мимо стальных челюстей - "не прищемило бы" - я боковым зрением заметил бегущую ко мне Лену. Одетая в легкое шелковое белоснежное платье, она была действительно великолепна. Крепкие стройные золотисто-коричневые ноги, полупрозрачная ткань, под которой шоколадной тенью скользило гибкое подвижное тело...

- Андрей! Как я вам рада. Пойдем скорее.

Она подхватила меня за руку и буквально потащила по дорожке в дом.

- Так мы на ты, или на вы? - спросил я улыбаясь и попытался попасть в такт ее суетливых движений.

Она вновь озорно улыбнулась.

- Но ведь мы еще даже не представлены? - с шутливым ужасом воскликнула она.

Мы как раз находились в тени большого платана, скрывавшего нас своей ажурной тенью и от дома, и от возможных камер на стене.