Чтение 7–й страницы книги ~Под знаком мантикоры~

- Подождешь меня здесь? - едва слышно произнес Фернан.

- Чего уж теперь? Раз приехала, то до конца. Ты же знаешь, что решетками и вонью меня не испугаешь.

Фернан усмехнулся и предложил жене руку.

Прежде чем попасть в сектор тюрьмы, где держали военных преступников, им пришлось пройти через восемь постов стражи, подняться по крутой лестнице на третий ярус и миновать шесть дверей. Кроме судебного исполнителя Фернана и Рийну сопровождали тюремщик и четверо стражников.

- Экономите на освещении? - хмыкнул де Суоза, когда они подошли к абсолютно темному коридору.

- Должно быть, забыли поменять факелы, - попытался оправдаться тюремщик и отправился назад.

- А кормить они их не забывают? - пробормотала Рийна. В полумраке ее глаза едва заметно горели зеленым, а зрачки стали вертикальными, вбирая в себя крохи скудного освещения.

- Дворяне среди заключенных есть? - между тем спросил Фернан у господина Хосе.

- Нет, сеньор. Спаситель миловал.

Вернулся тюремщик с факелами. Два отдал стражникам, один оставил себе. Поджег.

- Мы можем идти, господа.

В коридоре было сухо. Запах сена настойчиво лез в нос. Рийна чихнула. Справа от Фернана находились камеры, отгороженные от основного коридора стальными решетками. Насколько мог заметить сеньор де Суоза, они были пусты. В этом месяце преступников оказалось мало. По пути тюремщик то и дело задерживался и поджигал потухшие фонари.

Наконец они остановились и надсмотрщик, покопавшись в здоровущей связке ключей, раздобыл нужный и отпер решетку. Первыми в камеру вошли двое стражников, за ними последовал господин Хосе, потом Фернан и Рийна. Тюремщик и двое других стражей остались в коридоре.

Запах сена в камере был гораздо сильнее. Сеньор де Суоза подумал, что, в отличие от других тюрем, здесь худо-бедно заботятся о чистоте. И то хорошо. В камере находилось двое. От яркого света факелов они щурились и прикрывали глаза руками.

- Капрал Пятого пехотного полка Филипп Нербо. Полк расквартирован под Ольедой, - стал перечислять сухие факты господин Хосе, то и дело сверяясь при свете факела со своими записями.

- Кто из вас Филипп Нербо? - сухо бросил Фернан.

- Я, сеньор, - нервно ответил один из заключенных и облизал разом пересохшие губы.

- Преступление совершено... так, так. Вот. Обвиняется в изнасиловании. Обвинение полностью доказано городским магистратским судом города Ольеды. Приговор вынесен... Подпись и печать главного судьи Ольеды прилагается... Приговор - смерть через повешение. Приговор передан на окончательное утверждение в юрисдикцию жандармерии и вашему ведомству, сеньор.

- Подробности? - Голос сеньора де Суоза был все так же сух и официален.

- Изнасилование и убийство, - через несколько секунд копания в бумагах ответил господин Хосе. - Двенадцатилетняя девочка. Насколько известно, это не первый случай.

- Повесить, - бросил Фернан.

- Пощадите, сеньор! Демоны попутали! Пощадите! - заорал приговоренный и бросился к Фернану. - Сеньор!

Один из стражников ударил преступника пяткой алебарды в живот, перехватил алебарду и что есть силы добавил древком по шее. Приговоренный без звука рухнул на сено.

- Пускай полежит пока, сволочь, - пробурчал стражник. Рийна на лежавшего без сознания преступника смотрела бесстрастно.

- Этот? - Фернан кивнул на вжавшегося в угол и полумертвого от страха второго заключенного.

- Рядовой роты мушкетеров капитана Антонио де Вадере. Рота расквартирована в Эскарине. Зовут... только кличка - Лохматый. Обвиняется в изнасиловании. Обвинение полностью доказано магистратским судом города Эскарины. Приговор вынесен... Подпись и печать третьего помощника второго городского судьи Эскарины прилагается... Приговор - смерть через повешение. Приговор передан на окончательное утверждение в юрисдикцию жандармерии и так далее... Изнасиловал дочь капитана де Вадере.

- Вот как? - Фернан ехидно улыбнулся, и от его улыбки Лохматого начало колотить. После того как утвердили приговор его сокамернику, солдат уже догадывался, что его ждет. - Изнасиловал не кого-нибудь, а именно дочь прославленного сеньора де Вадере?

- Точно так, сеньор. Его... - господин Хосе несколько смутившись, покосился на Рийну, - его сняли прямо с бедняжки. Есть пять свидетелей.

Рийна, как и Фернан знавшая, в чем тут дело, едва не прыснула. Сеньор де Суоза молчал, буравя узника взглядом. Тот усиленно исходил холодным потом и вот-вот собирался упасть в обморок.

- Сеньор? Вы утверждаете приговор?

- Минутку, господин Хосе. Эй, ты! Да-да, любезнейший, я тебе говорю. Как хорошо ты стреляешь?

- Стреляю? - не ожидавший такого вопроса заключенный вытаращился на Фернана.

- В документах написано, что ты мушкетер. Так ты умеешь стрелять?

- Умею.

- Повторяю свой вопрос. Как хорошо ты стреляешь, солдат?

- Попаду в этудо с двадцати шагов, сеньор.

- Неплохо. Совсем неплохо! - крякнул Фернан. - Господин Хосе, думаю, не стоит отправлять столь хорошего стрелка на встречу с веревкой. Один удар кнутом, чтобы знал, как лезть в постель к благородным дамам. Потом помиловать и освободить. И вот еще что... восстановите его на службе, только не в роту капитана де Вадере, а... оформите перевод в егерский полк полковника де Гедо. Он постоянно жалуется, что ему не хватает хороших стрелков.

- Хорошо, сеньор, я распоряжусь и прослежу, - без всякого удивления пробормотал судебный исполнитель, что-то записывая себе в бумагах.

Тут, похоже, до солдата дошло, что он чудом избежал смерти и у него сегодня новый день рождения.

- Сеньор! Спасибо! Благодетель! Спаситель! Отслужу, сеньор! Отслужу, клянусь Спасителем! - Размазывая по небритой роже слезы, помилованный на коленях пополз к Фернану, но тот уже выходил из камеры.

- Отслужу, благодетель! Отслужу! - орал счастливчик. Помилование в общем-то объяснялось отнюдь не тем, что парень умел хорошо стрелять. Просто Фернан знал некие подробности про дочурку капитана де Вадере. Та еще особа. К тому же крайне слаба на одно местечко, и "василиск" был склонен предположить, что, скорее всего, эта во всех отношениях неправедная дама изнасиловала солдата, а не наоборот. Вояки давно уже шутили о доступности капитанской дочки. Видать, когда папаша обнаружил очередного ухажера, дочка взяла да обвинила любовника в изнасиловании, дабы честь де Вадере не пострадала (хотя о чести, на взгляд Фернана, думать надо было несколько раньше). Конечно, Лохматый сам виноват, но его глупость и любовь к плотским утехам была наказана порцией страха и месячным заключением в тюрьме. Впредь десять раз подумает. К тому же девиз маркизов де Нарриа гласил: "Мы всегда платим долги", а к сеньору де Вадере у Фернана был давний маленький счетец. Капитан как-то раз испортил "василиску" настроение, и теперь тот не преминул отплатить сеньору тем же.

Вопли счастливого мушкетера все еще были слышны, и Фернан поморщился:

- Господин Хосе, пусть один из стражников выпустит этого... Иначе помилованный рискует охрипнуть.

Тюремщик остановился у очередной решетки, но открывать ее не спешил.

- В чем дело? - нахмурился Фернан. Рийна посмотрела через решетку и удивленно хмыкнула. В отличие от мужа, ламия великолепно видела в темноте. Из камеры раздалось звяканье цепи.

- Прикован?

- Он опасен, сеньор, - неохотно ответил тюремщик. - Одному из стражников сломал руку и шесть ребер.

- Открывайте.

- Сеньор?.. - Тюремщик все еще сомневался.

- Он прикован. Или вы уже и закованного в цепи боитесь?!

- Этот язычник опасен, - недовольно засопел тюремщик, но спорить с "василиском" не стал и полез за ключами.

- Разумно ли это, сеньор? - осторожно осведомился переминавшийся с ноги на ногу господин Хосе. - Начальник тюрьмы запретил входить в эту камеру без усиленной охраны.

- Вы же сказали, что он прикован.

- Д-да, сеньор.

- Тогда ваши страхи более чем необоснованны, любезнейший! Впрочем, можете подождать здесь.

Замок щелкнул, тюремщик открыл решетку и поспешно отошел в сторону. Фернан, презрительно хмурясь, взял у него факел и вошел в камеру. Рийна дышала мужу в затылок и держала руку на рапире. Господин Хосе и самый храбрый из стражников замыкали шествие.

В первую секунду, когда свет от факела высветил из тьмы заключенного, на сеньора де Суоза навалился совершенно детский страх. На короткое мгновение Фернану показалось, что у стены сидит один из демонов Искусителя. Угрожающе огромный, черный, неподвижный силуэт. Затем страх прошел, и капитан "василисков" смог спокойно разглядеть скованного цепями человека. Узник действительно был огромен и, судя по ширине плеч, очень силен. Его кожа была черна как смоль, а глаза с неестественно белыми белками внимательно изучали вошедших. Фернан удивленно дернул бровью. Пришельца с Черного континента он ожидал увидеть меньше всего.

- Господин Хосе, - как сеньор де Суоза ни старался, в его сухом тоне то и дело проскальзывали ошеломленные нотки, - кто этот человек?

- Дело сложное. Этот язычник... он так и не назвал своего имени... был захвачен в провинции Ллога*[Провинция Ллога - единственная провинция Таргеры, находящаяся на другом материке (Черном континенте) Управляет землями вице-король]. Насколько стало известно, преступник из Страны Дождливого Берега.

Фернан тихо присвистнул. Далеко же его занесло от родных земель! Дождливый Берег для "василиска" был не более чем легендой. Эта страна находилась в самом сердце Черного континента, за знойной пустыней Са, за горной цепью, чьи вершины подпирали собой небо, в непроходимых, полных опасностей джунглях. О живущих там людях ходили настоящие сказки. Чужаков в Страну Дождливого Берега не пускали.

- Преступник и еще трое таких же, как он, воинов сопровождали женщину. По нашим предположениям - колдунью. Ведьма начала колдовать, а воины бросились на стражников и священников. Двенадцать солдат и двое клириков погибли. Ведьму и троих других язычников расстреляли из арбалетов и мушкетов. Этого общими усилиями взяли в плен. Так как он замешан в убийстве военных, в том числе и офицера, попал под нашу юрисдикцию. Его привезли в Таргеру шесть дней назад. Церковь, а точнее, Орден крови Бриана требует его выдачи, обосновывая это тем, что он еретик, был в сговоре с ведьмой, поклоняющейся Искусителю. К тому же он отрицает Спасителя и, по-видимому, являлся тем, кто убил двух церковников. Просьба о выдаче подписана епископом Эскарины Мигелем Алессандро де Лерро и скреплена печатью Света.

- Как тебя зовут? - обратился Фернан к узнику. Тот остановил на "василиске" взгляд, но никак не показал, что понял, о чем его спрашивают.

- Он понимает по таргерски?

- Еще как, сеньор! - отозвался один из стражников, стоявших возле двери.

- Ты знаешь, что Орден крови Бриана хочет забрать тебя? Я говорю о людях в бордовых одеждах. Догадываешься, что они с тобой сделают?

- Огонь, - глухо сказал чернокожий.

- Не сразу. Вначале они будут говорить с тобой. Долго. Так долго, что огонь покажется тебе милостью. И пригласят "серых". Вижу, ты о них уже наслышан. Не хочешь рассказать мне, почему ведьма напала на людей?

Молчание.

- Как знаешь. Господин Хосе, подготовьте все надлежащие бумаги для клириков.

- Да, сеньор.

Не оглядываясь, он вышел из камеры. Рийна осторожно дотронулась до его локтя:

- Этот человек меня заинтересовал.

- Не понимаю.

- Ты так просто отдал его церковникам.

- Но он виновен в убийстве.

- Знаю, - вздохнула ламия. - Просто... ты же знаешь, я умею чувствовать... Это необычный человек.

- Даже необычные люди совершенно обычно сгорают на кострах.

- Как знаешь. Это просто мысли вслух.

Они побывали еще в одной камере. Один из заключенных обвинялся в том, что продавал провиант полка спекулянтам. За столь злостные махинации парня ждали медные рудники. Второй узник в пьяном угаре ударил офицера. Палашом. Насмерть. Этот скоро должен был отправиться в петлю. За все время слушания обвинений из головы Фернана не выходил чернокожий воин. Когда с делами было покончено и все направились к выходу, Фернан принял решение. Несмотря на недоуменные взгляды окружающих, он вернулся назад и попросил еще раз отпереть камеру, где находился преступник. Сеньор де Суоза покосился на жену. Та сузила глаза и кивнула, понимая, что сейчас понадобится ее помощь. Ламия обладала редким даже среди своего народа талантом отличать правду от лжи и чувствовать искренность собеседника. Именно благодаря этому качеству она и отбирала среди заключенных нужных ей для пополнения команды людей, заранее предугадывая, как поведет себя тот или иной человек после обретения свободы- сбежит или будет верно служить. Еще ни разу Рийна не ошиблась в своем выборе.

- Что вы хотите, сеньор? Вы ведь уже утвердили приговор.

- Минуту терпения, господин Хосе. - Фернан подошел к заключенному почти вплотную, и кто-то из стражников испуганно заворчал, справедливо опасаясь за здоровье невысокого "василиска". Но чернокожий пленник не шевелился и держал" руки на виду. В его карих глазах нельзя было прочесть ни тени эмоции. - Ты хочешь жить?

Тот ответил, когда молчание стало невыносимым:

- Все хотят. Мне рано уходить к лоа*[Лоа - духи]. - Он говорил почти без акцента, но слишком уж растягивал слова. В глазах застыло ожидание.

- Что ты сделаешь, если я подарю тебе жизнь и свободу? Спящее ожидание сменилось надеждой.

- Я буду служить вам. Жизни не пожалею, - выпалил пленник на одном дыхании.

Фернан обернулся к Рийне, но та неотрывно смотрела на чернокожего, и тот дал верный ответ:

- Клянусь лоа-не*[Лоа-не - духи предков]!

Ламия удовлетворенно кивнула:

- Он говорит правду.

- И ты не причинишь никому вреда?

- Не причиню. Клянусь!

- Господин Хосе, потрудитесь освободить этого человека. - Послав все в бездну Искусителя, Фернан решил рискнуть.

- Сеньор! - вскричал тот. - Этот человек опасен! И осужден!

- Что с того? Я отменяю приговор. Все бумаги по нему перешлете полковнику де Брагаре. Пока узник переходит под мою ответственность.

- Но что... - У судебного исполнителя просто не было слов. - Но что вы с ним будете делать? Ведь без цепей...

- Недавно я потерял слугу. Этот человек решил поступить ко мне на службу. Согласитесь, что я не могу держать лакея, у которого на руках цепи. Снимайте!

- Но на это потребуется время! Надо вызвать кузнеца и оповестить начальника тюрьмы!

- Чудесно! Мы никуда не торопимся и подождем, когда вы приведете заключенного на тюремный двор, - тоном, не допускающим возражений, бросил сеньор де Суоза. - Приступайте!

- А Церковь? Что мне сказать епископу де Лерро? Казалось, что еще чуть-чуть - и господин Хосе заплачет.

- Что сказать? Скажите правду. Скажите, что я забрал этого человека.

Он подал руку Рийне, и они в одиночестве направились по тюремному коридору к выходу. Ошеломленные стражники, тюремщик и судебный исполнитель остались в камере, судорожно решая, как быть - рискнуть и освободить так напугавшего их чернокожего или же ослушаться приказа "василиска".

- Мне думается, что я совершил глупость, - недовольно пробормотал Фернан. Риск все же велик. - Надо же было тебе упомянуть о нем...

- Все будет хорошо, дорогой, - промурлыкала ламия. - Он говорил правду.

- Сейчас правда, завтра ложь.

- Насколько я могла понять, он поклялся духами предков... Эта клятва у народа, живущего у Дождливого Берега, нерушима. Теперь только ты можешь освободить его от клятвы.

- Ты знакома с их традициями?

- Понаслышке. Кок с "Крокодила" знает множество историй. В том числе и об этом народе.

- Остается лишь довериться коку и твоим чувствам.

- Если то, что сказал нам судебный исполнитель, правда, то этот человек очень хороший воин. Думаю, он сможет заменить тебе Вето, дорогой.

- Покрошить на мелкие кусочки солдат из провинциального гарнизона - на это много ума не надо.

- Я не о том, - поморщилась ламия. - Просто ты не знаешь легенд Черного континента. А между тем люди, живущие там, рассказывают, что иногда из Страны Дождливого Берега выходят гамбо...

- Кто такие гамбо? - перебил ее Фернан.

- Страшные колдуньи, Фер. Что-то вроде демонов в человеческом обличье. Ну так вот... как говорят, выходящих из джунглей колдуний храма Дождей всегда сопровождает четверка непобедимых воинов Дождя...

- На каждого непобедимого воина всегда найдется арбалетный болт или пуля из мушкета.

- Дыма без огня не бывает, дорогой. Так что, кажется, ты только что заполучил себе в слуги одного из воинов храма Дождей.

- Знать бы еще, что это такое, - вздохнул Фернан.

- Ты, как я вижу, уже жалеешь о своем поступке.

- Есть немного, - неохотно- согласился Фернан. - Но соблазн перейти дорогу любезному епископу был выше моих сил. Мне придется приложить кучу усилий и заполнить целую гору бумаг, чтобы защитить моего новоявленного слугу.

- Как говорил Спаситель - делай добро, и оно к тебе вернется. Ваши детские игры меня смешат. Ты и епископ, словно мальчишки, досаждаете друг другу по мелочам.

- Но он первый начал! - неожиданно пискляво произнес Фернан, и они оба расхохотались.

Разговор с начальником тюрьмы вышел сложным. Лишь присутствие женщины и должность Фернана заставляли коменданта говорить с гостями вежливо. Надо сказать, что освобождение столь опасного заключенного привело сеньора в состояние тихого бешенства. Впрочем, за ним явственно проскальзывал страх перед отцами-дознавателями. Связываться с епископом де Лерро ему не хотелось. Главный тюремщик уже проклял день, когда в его заведение приехал Фернан. Сеньору де Суоза пришлось потратить массу времени для того, чтобы выбить согласие коменданта на то, чтобы прикованного отпустили.

Фернан разговаривал с Рийной, когда на тюремный двор привели чернокожего пленника. Ламия удивленно охнула.

Впрочем, маркиз тоже был порядком изумлен. Узник шел без цепей, спина прямая, голова высоко поднята. Стража шествовала на безопасном отдалении, судорожно сжимая в руках алебарды. Грозный черный мастиф в окружении стаи вусмерть перепуганных дворняг.

Тогда, в полутемной камере, Фернану не удалось хорошенько разглядеть человека, теперь же, на солнечном свету... Он знал, что пленник высок, но не представлял насколько. Чернокожий оказался настоящим гигантом. Фернан едва доставал ему до середины груди. Узник был облачен лишь в набедренную повязку, и бугрящиеся под угольно-черной кожей жгуты мышц не давали повода усомниться в зверской силе этого человека. Такими ручищами можно гнуть стальные прутья. Теперь сеньор де Суоза понимал, почему стража чувствует себя так неуютно. Пожелай пленник убить того же Фернана... Черный демон без труда мог разорвать "василиска" на части.

Несмотря на огромные габариты и немалый вес, освобожденный двигался мягкой, стелющейся походкой. Почти беззвучно. Почти как Рийна.

- Как тебя зовут? - спросил Фернан, когда великан остановился, не дойдя до него четырех шагов.

- Абоми, талела*[Талела- хозяин, господин (талели - хозяйка, госпожа)].

Фернан решил пока не узнавать, что означает "талела". Он внимательно изучал своего нового слугу. Голова Абоми была то ли лысой, то ли бритой. Широкий, приплюснутый нос, пухлые губы, белые зубы, черные глаза, по которым совершенно невозможно было понять, о чем думает гигант. Под веками чернокожего, от носа до скул, тянулись аккуратные, можно даже сказать изящные, волнистые шрамы белого цвета. Еще один шрам, более широкий и прямой, начинался от переносицы и заканчивался на темени.

"Скорее всего, искусственные", - подумал Фернан. Он как-то слышал, что некоторые племена Черного континента украшали себя подобным образом.

Череда шрамов спускалась с шеи на грудь, превращаясь в некое подобие гротескного, но в то же время и прекрасного ожерелья. То ли паук с человеческим черепом, то ли еще какая-то тварь... Работа неизвестного мастера поражала. Паук казался живым.

Абоми заметил заинтересованный взгляд Фернана и позволил себе ответить на невысказанный вопрос:

- Это Сукри - геде*[Геде. Существуют разные трактовки этого слова: верховный бог, бог смерти или же дух кладбища]! Умбо*[Умбо - храм] Дождя, талела.

Фернан рассеянно кивнул, конечно же ничего не поняв. Рийна же лишь задумчиво сузила глаза. Похоже, в данном вопросе ламия ориентировалась куда лучше своего мужа.

Внимание Фернана привлекла татуировка, находящаяся на левом плече Абоми. Тончайшая работа изумительной красоты. Рисунок был белым и явственно выделялся на черной коже жуткая голова павиана, оскалившего огромные клыки.

- Это веве*[Веве - символический рисунок, изображающий атрибуты тех или иных духов] моего геде-побратима, талела, - все так же невозмутимо произнес чернокожий.

- Кто тебе их сделал?

- Верховная гамбо*[Гамбо - жрица], когда я только родился, талела. А знаками меня почтил сам Сукри, когда я стал одним из унси-нада*[Унси - помощник жрицы или жреца, обладающий теми или иными магическими способностями. Нада - воин].

- Ты унси-нада? - вырвалось у Рийны. - Воин Дождя?

- Я был им, талели.

- А эта татуировка? - Ламия указала на правое предплечье Абоми, где с десяток мелких белых значков образовывали нечто вроде браслета.

- Она защищает меня от козней ю-ю*[Ю-ю - злой дух, демон, враждебное волшебство].

- Злых духов?

- Да, талели. Вам нравится?

- Очень красивая.

- Если талели и талела захотят, то я с радостью сделаю им такие же.

- Быть может, позже, сейчас нам надо идти. И так на них глазели все стражники. Фернан не желал больше здесь оставаться.

- Как скажете, талела. Вы подарили мне жизнь и свободу. Я ваш слуга.

- Что за ремешок на твоей шее?