сказала: - Ну ладно, поступайте как хотите.
"Действительно ли он знает, что я из ФБР?"
лихорадочно работал. Почему бы и нет? Федеральные детективы, которые со
времени ликвидации дискредитированной Службы Безопасности, получили
широкие полномочия, могли и сами заинтересоваться Бертраном Мидом и
внедрить в его окружение своего человека. Среди них были и женщины, а
женщины всегда подозрительнее, чем мужчины.
федеральных агентов.
Англичанин остановился, глядя перед собой.
встретились взглядом через пространство.
делать? Я не могу сидеть и позволять им..."
сохранять спокойствие. Это приказ.
Тайи, то мы поработаем над ним и посмотрим, как это перенесет мистер
Далгетти.
у них были резиновые дубинки.
блокировал нервный узел, но зубы его лязгнули. И поскольку он перекрыл
чувствительность, он был неспособен слышать...
посмотрел в направлении письменного стола. Банкрофт курил и наблюдал за
происходящим с такой бесстрастностью, как будто проводил некий
малоинтересный эксперимент. Казимир повернулась спиной.
чтобы он что-то чувствовал.
подбородок, сверля Далгетти взглядом. Казимир обернулась. Пот заливал лицо
Майкла Тайи - бисерины, блестящие в холодном белом свете.
предупреждал, Далгетти.
беспомощен со сломанными руками, раздробленными ногами, выбитым глазом,
порванными легкими... Казимир... Она из ФБР... Может быть, она поможет,
несмотря ни на что?
кости?
Лицо его было бесстрастно. "Большинство этих горилл, должно быть,
умственно отсталые, - подумал Далгетти. - Как большинство охранников в
концентрационных лагерях двадцатого столетия". Никакого сочувствия
человеческой плоти, которую они ломали, освежевывали и поджигали.
заволокло зрение. Они осмелились!
разорвались путы. То же движение перебросило его через комнату к двери.
настоящий гигант. Кулак Далгетти мелькнул над его головой, раздался хруст,
и голова наемника буквально вдавилась в плечи. Далгетти был уже за ним.
Вот он у двери. Дерево поддалось, и он выскочил наружу.
вверх по ближайшей лестнице. Он бежал с такой скоростью, что стены
сливались в единое пятно. Еще одна пуля сплющилась о пластик над его
головой. Он завернул за угол, увидел окно, прикрыл глаза рукой и нырнул.
скоростью пятнадцать футов в секунду. Далгетти вырвался наружу!
заняв устойчивое положение, сел на лужайке. И тут же вскочил и побежал. На
бегу он оглядывал ландшафт. Пребывая во власти страха и гнева, он не мог
собраться с мыслями, но его память собирала данные, чтобы он мог обдумать
их на холодную голову.
изгибов и уровней меж пальм. От его фасада остров круто уходил к берегу и
доку. Сбоку размещалось поле аэродрома, с другой стороны - бараки охраны.
За домом, куда направлялся Далгетти, земля становилась неровной и дикой.
Камни, песок, пыльная трава и заросли эвкалипта, простирающиеся на добрые
две мили. С каждой стороны он мог видеть бесконечное голубое сияние
океана. Где же ему укрыться?
собственных легких. Но свист пули заставил его бежать еще быстрее, вызвав
прилив сил. Беглый взгляд назад выхватил группу преследователей в серой
форме, суетившихся у дома. Солнце сверкало на их ружьях.
дальнем его конце он снова выпрямился и побежал вверх. Еще один выстрел и
еще. Он оторвался почти на милю, но их ружья могли достать его и с
большего расстояния. Он пригнулся и побежал, петляя. Пули ложились вокруг
него, поднимая фонтанчики песка.
скала, блестевшая, как стекло. Он ударился о камень на полной скорости. Он
почти вознесся на вершину, и в то мгновение, когда его движения
замедлились, схватился за корень и подтянулся. И снова оказался скрытым от
взоров преследователей. Он обогнул еще один камень и остановился,
очутившись на краю отвесной скалы; внизу, в ста футах, белела гладкая
прибойная полоса.
прыжок вниз", - пронеслась мысль. Если он не размозжит себе голову, его
спрячет море. Больше бежать некуда.
за время, чуть превышающее девять минут, - явно рекорд для подобной
территории. Но он не мог вернуться назад: его увидят и на сей раз
хорошенько нафаршируют свинцом.
помехой, но сандалии он снял и засунул за пояс. Благодарение всем богам за
то, что физическая часть его тренинга включала в себя и водный спорт. Он
двинулся вдоль края утеса, ища место для прыжка. Ветер выл у его ног.
вновь наполнил себя энергией, подогнул колени, подпрыгнул к небу.
задыхаясь, набрал полные легкие воздуха, насыщенного соленой взвесью, и
снова ушел под воду. Камень царапнул ему по ребрам. Он вновь выбрался
наружу, к слепой белой дрожи света, лег на гребень волны и вознесся вместе
с ним, острым, как лезвие бритвы.
моря, он побрел к берегу. Узкая полоска гальки бежала вдоль подножья
утеса. Он двинулся по ней, ища укрытия, пока не увидел на пещеру, футов
десяти в глубину. Дно ее примерно на ярд было покрыто совершенно спокойной
водой. Он забрался внутрь и лег, истощение наложило на него свою руку.
внимания. Он лежал на песке, и разум его по спирали уходил в забытье, и он
позволил телу самому восстанавливать силы.
- лишь слабый зеленоватый свет позволял разглядеть часть черных стен и
медленно вращающуюся воду. Никто не может хорошо видеть под поверхностью,
и это ему на руку. Он оглядел себя. Порванная одежда, тело в ссадинах,
длинная кровоточащая царапина на одном боку. Плохо... Пятно крови на
поверхности воды может его выдать.
кровотечение остановиться. К тому времени, как образуется достаточной
величины сгусток и он сможет ослабить концентрацию, охранники будут
карабкаться вниз. Оставалось несколько минут. Сейчас ему следовало
проделать нечто обратное энергизации: замедлить метаболизм и биение
сердца, понизить температуру тела, притушить работу мозга.
формулы. Тайи называл их "заклинаниями". Но они лишь включали механизм
Свержин Владимир
Суворов Виктор
Ильин Андрей
Акунин Борис
Быков Василий
Афанасьев Роман