Чтение 7–й страницы книги ~Человек в Высоком Замке~

Со стороны Скалистых Гор надвигались тени. Голубые вершины
погружались в тень. Параллельно горам пролетела стая перелетных птиц. То
тут, то там мелькали автомобильные фары - вдоль дороги вытягивались
двойные точки. Огни бензоколонки. Дома.

Вот уже несколько месяцев она живет здесь, в Канон-Сити, штат
Колорадо, и работает инструктором дзю-до.

Рабочий день закончился и она готовилась принять душ. Она сегодня
устала.

Все душевые были заняты занимающимися в гимнастическом зале Рэя, и
поэтому ей пришлось немного постоять на улице, наслаждаясь прохладой и
запахами горного воздуха, тишиной. Единственное, что она сейчас слышала,
это слабый гул со стороны закусочной, которая стояла у обочины дороги чуть
поодаль.

Возле нее торчали два огромных дизельных грузовика, и в полумраке
можно било различить водителей, натягивающих на себя кожаные куртки перед
тем, как войти в закусочную.

"Дизел, кажется, выбросился из окна своей отдельной каюты, - подумала
она. - Наложил на себя руки, утонув во время путешествия через океан.
Возможно, и мне следует это же. Но здесь нет океана. Правда, всегда
существует какой-нибудь способ. Как у Шекспира. Воткнуть острую шпильку
прямо через кофту, и прощай, Фрэнк. Девушка, которой не нужно бояться
бездомных бродяг в пустыне, которая прекрасно знает все душераздирающие
возможности искалечить брызжущего слюной противника. Смерть, вместо того,
чтобы всю жизнь через соломинку вдыхать выхлопные газы в этом городишке у
оживленного шоссе".

Она переняла это у японцев. Это спокойное отношение к смерти, так же
как и возможность зарабатывать на жизнь с помощью дзю-до. Как убивать и
как умирать.

Янг и джин, свет и мрак восточной этики.

Но все это в прошлом. Здесь страна протестантская.

Хорошо сознавать, что эти ракеты наци проносятся над головой, а не
садятся здесь, не находя ни малейшего интереса в Канон-Сити, Колорадо, а
также в штатах Юта и Байоминг и в Восточной Части Невады, ни в одном из
этих пустынных штатов, представляющих из себя огромное, пустынное
пастбище. "Мы не представляем из себя ценности, - сказала она себе. - Мы
имеем возможность тихо жить сами по себе, если нам захочется, если это
имеет для нас какой-то смысл".

Послышался звук открываемой двери одной из душевых. Хрупкая, хорошо
сложенная мисс Дэвис, уже одетая, с сумочкой под мышкой.

- О, вы ждали, миссис Фринк? Извините меня.

- Ничего, не беспокойтесь, - ответила Юлиана.

- Вы знаете, миссис Фринк, я стольким обязана дзю-до. Мне думается
даже большим, чем дзен.

- Поджимайте губы способом дзен, - сказала Юлиана. - Теряйте в весе
посредством безболезненных упражнений. Извините меня, миссис Дэвис. Я
такая рассеянная. Я не хотела обидеть вас.

- Они очень навредили вам? - сказала мисс Дэвис.

- Кто?

- Япошки. Прежде, чем вы научились, как вам защищаться?

- Это было ужасно, - сказала Юлиана. - Вы ведь никогда не были на
побережье, там, у них?

- Я никогда не выезжала из Колорадо.

Мисс Дэвис задумалась.

- Это могло произойти и здесь. Этот район они ведь тоже могли
оккупировать.

- Но теперь-то уж поздно!

- Никогда неизвестно, что они собираются сделать, - сказала Юлиана.
Они так умело скрывают свои замыслы.

- Что они заставляли вас делать?

Мисс Дэвис, прижав сумку обеими руками к телу, придвинулась поближе,
чтобы не упустить ни слова.

- Все, - ответила Юлиана.

- О, боже! Я бы боролась, - сказала мисс Дэвис.

Юлиана извинилась и вошла в освободившуюся кабину - приближался
кто-то еще с полотенцем в руке.

Потом она сидела в закусочной "Вкусные жареные бифштексы Чарли",
перечитывая в который раз меню. Автомат в углу играл какую-то мелодию в
стиле "кантри": банджо и чувствительно-сдавленные стоны. В воздухе стоял
Тяжелый запах жареного сала. И все же в закусочной было тепло и уютно и
это подняло ей настроение. Водители грузовиков у стойки, официантка,
массивный повар-итальянец в белом пиджаке, отсчитывающий мелочь в кассе.

Завидев ее, Чарли подошел, чтобы лично принять заказ. Улыбаясь, он
заговорил, растягивая слова:

- Миссис хо-о-оти-и-ите чаю?

- Кофе, - ответила Юлиана, терпеливо перенося юмор повара.

- Да, да, - сказал Чарли, склоняясь перед ее столиком.

- И сэндвич, с горячим бифштексом и соусом.

- Может козьи мозги, пожаренные на оливковом масле, и черепаховый
суп?

Двое водителей повернулись на высоких стульях и тоже ухмыльнулись
шутке и вдобавок получили удовольствие, заметив, какая она
привлекательная. И хотя она не подняла глаз на шутника-повара, она
чувствовала, что шоферы внимательно ее рассматривают.

Она знала, что многие месяцы занятий дзю-до пошли на пользу ее
фигуре. Она знала, что находится в хорошей форме и может нравиться
мужчинам.

"И все это благодаря мышцам плечевого пояса, - подумала она,
перехватив их взгляды. - Такое же сложение у танцовщиц. И дело здесь не в
размере бюста. Посылайте своих жен в гимнастический зал, и мы их
переделаем. И у вас будет гораздо больше удовольствий в жизни".

- Держитесь от нее подальше.

Повар подмигнул шоферам.

- А не то она зашвырнет вас в ваши жестянки.

- Откуда вы едете? - спросила она у более молодого водителя.

- Из Миссури, - ответили оба.

- Вы из Соединенных Штатов, - удивилась она.

- Да, - сказал шофер постарше, - из Филадельфии. Там у меня трое
ребятишек, старшему одиннадцать.

- Послушайте, - сказала Юлиана. - Там действительно легко найти
хорошую работу?

Ответил водитель помоложе:

- Конечно. Если у вас подходящий цвет кожи.

У него самого было смуглое вытянутое лицо и курчавые черные волосы.
Выражение глаз стало застывшим и жестким.

- Он "воп", - сказал старший.

"Итальяшка", - подумала Юлиана. Так называли итальянцев презиравшие
их коренные жители восточных штатов.

- А разве Италия, - сказала Юлиана, - не победила в войне?

Она улыбнулась молодому водителю, но ответной улыбки не последовало.
Вместо этого он еще яростнее сверкнул глазами и неожиданно отвернулся.

"Извини меня, - подумала она, но вслух ничего не сказала.

Я не могу спасти ни тебя, ни кого-нибудь другого, от того, что вы
смуглые". Она вспомнила о Фрэнке. - "Интересно, жив ли он еще? Может
сказал что-то невпопад, что-нибудь не так сделал... Нет, - подумала она. -
В какой-то мере ему же нравятся японцы. Возможно, он чувствует себя
похожим на них, они ведь такие некрасивые, как и он".

Она всегда говорила Фрэнку, что он противный. Крупные поры на лице,
большой нос. У нее сомой была очень гладкая и красивая кожа, даже
чересчур. "Неужели он там погиб без меня? Финк - это зяблик, мелкая
пташечка. Говорят, что мелкие птицы живут не долго".

- Вы отправляетесь нынче же вечером? - спросила она у итальянца.

- Завтра.

- Если вы так несчастны в Соединенных Штатах, почему бы вам не
переехать сюда навсегда? - спросила она. - Я уже давно живу на Среднем
Западе, и здесь не так уж плохо. Раньше я жила на побережье, в
Сан-Франциско. Вот там цвет кожи значил гораздо больше.

Сгорбившись у стойки, он бросил на нее долгий взгляд.

- Леди, провести хотя бы один день или одну ночь в такой дыре, как
эта, уже само по себе несчастье. А жить здесь? Господи, если бы мне
удалось найти какую-нибудь другую работу, а не торчать все время на
дорогах и не обедать в таких забегаловках!

Заметив, что повар побагровел, он замолчал и принялся цедить кофе.

Водитель постарше заметил ему:

- Джо, ты - сноб.

- Вы могли бы жить в Денвере, - сказала Юлиана. - Там гораздо лучше.

"Знаю о вас, американцах с Востока, - подумала она. - Вам по душе
великие времена и грандиозные начинания. Эти скалы для вас, как палки в
колеса". Здесь ничего не изменилось с довоенных лет. Удалившиеся на покой
старики, фермеры, а все ребята попроворнее, как перелетные птицы,
устремляются на восток, в Нью-Йорк, всеми правдами и неправдами пересекая
границу.

"Потому что, - подумала она, - именно там настоящие деньги, большие
промышленные деньги, постоянный рост. Немецкие капиталовложения сделали
многое, у них не ушло много лет на восстановление Соединенных Штатов".

- Приятель, - сердито прохрипел повар, - я отношусь к тем, кто любит
евреев, некоторых из этих евреев-беженцев я видел. Они спасались из ваших
Соединенных Штатов. И если там снова строительный бум и кучи свободных
денег, то только потому, что их украли у этих евреев, когда им дали пинка
под зад в Нью-Йорке, согласно тому чертовому Нюрнбергскому декрету наци. Я
жил мальчишкой в Бостоне, и евреи мне были до лампочки, но я никогда не