быть где угодно в холмах Виргинии - обычный старый дом, принадлежащий
самым обычным людям.
хищная голова с пронзительными золотыми глазами - орлиная, но гораздо
больше, чем у любой птицы. Страшные когти вцепились в дверь, и на
веранду одним прыжком вылетело львиное крылатое тело.
резкий ясный голос произнес:
Ох... Прошу прощения - это другая богиня.
Глава 3
как похоже все это было на неспешный воскресный отдых - солнечный свет,
друзья, семья. Тот день напоминал ей многие, проведенные в обществе
матери, - номер "Вашингтон пост", валяющийся на полу гостиной, пересуды
по поводу последнего безумного романа Питера, добродушное, почти
безразличное обсуждение новостей...
***
когтистую лапу. Бидж была рада видеть, что он без труда сохраняет
равновесие, а крылья, которые за время их знакомства не раз оказывались
переломанными, благополучно срослись.
ней, как интеллигентный и благовоспитанный дедушка, и вид у него был,
как у сказочного противника героя мифа. "Это не так, - сердито поправила
себя Бидж. - Он просто необыкновенно красив".
кровью?
Бидж прекрасно знала, что и Лори тоже всегда внимательна к настроениям
грифона. - Принесла я книгу. - Она робко протянула грифону подарок,
поняв, что он с самого начала видел, что лежит у нее в рюкзаке. Почему,
разговаривая с грифоном, все время приходится сожалеть о неточности
своих высказываний ?
того, где иллюстрации Тенниела. - Бидж была ужасно рада, когда ей
удалось найти его; она подумала, что грифон оценит подарок. - Полное
название "Приключения Алисы в Подземном Царстве", и вот еще продолжение.
- Бидж протянула грифону "Алису в Зазеркалье". - Надеюсь, тебе
понравится.
интересом рассматривал иллюстрации, переворачивая страницы когтем. - Это
чья-то фантазия или рассказ о действительно случившихся где-то событиях?
насколько я знаю. Можно мне войти?
спину. Книги прочертили изящную дугу и скрылись между крыльями,
заботливо сложившимися над ними.
фигуру на щите, и придержал дверь одной когтистой лапой, одновременно
делая другой гостеприимный жест. - Пожалуйста, входи. - Он крикнул
кому-то внутрь дома: - У нас сегодня к обеду, похоже, кто-то из
мигрирующих сельскохозяйственных рабочих.
мужчина из всех, кого только она знала.
недавней схватке, - а его улыбка была такой сияющей, что глазам
становилось больно. - До чего же замечательно снова вас видеть! - Он
низко поклонился и поцеловал ей руку, потом со смехом ловко, как танцор,
привлек ее к себе и нежно поцеловал в губы. - Пожалуйста, не обижайтесь
на нас.
неуклюжесть, но совсем не огорченная ею. - Как идет ваше выздоровление?
безупречно гладкая бронзовая кожа, казалось, сияла отсветом
послеполуденного солнца - перед Бидж был идеальный латиноамериканский
возлюбленный, мечта любой женщины. - Я приехал сюда, чтобы миз Клейнман
вынесла свое суждение. Она замечательно действует на выздоравливающих.
двери. Грифон и Протера машинально повернулись в ту сторону. Протера тут
же снова обернулся к Бидж, улыбнулся и виновато пожал плечами.
лучше сшитого на заказ. Но, пожалуйста, давайте уйдем с веранды: я
чувствую себя здесь не очень уютно. - Выглядел он так же естественно и
грациозно, как пантера на стволе дерева.
найдется что-то еще, что показалось бы странным.
Виргинии салона и восточного сераля. Посередине ее стояла старинная
набитая конским волосом софа, достаточно большая и массивная, чтобы
выдержать грифона. На стене красовались черно-белые фотографии: команда
лесорубов, снятая в 1912 году, вид на Нью Ривер, нечеткий и
неправдоподобный снимок слона на железнодорожной платформе: лебедка
поднимала его за цепи, обмотанные вокруг шеи. На другой стене висели
огромные цветные репродукции: несколько театрально разодетых римлян,
приносящих клятву на мечах, и что-то похожее на охоту на львов. - Та,
что слева, - "Клятва Горациев" Жака Луи Давида. Честь превыше жизни.
Охота на львов справа - картина Делакруа. Обрати внимание, как
изображена мускулатура. - Бидж уже заметила совершенное знание анатомии
художником и подумала, что тот, должно быть, наблюдал львов с близкого
расстояния. - Это, к сожалению, всего лишь репродукции. - Грифон
огорченно смотрел на них. - Оригиналы один в Лувре, другой - в Чикагском
институте искусств. Я хотел их получить, но миз Клейнман убедила меня,
что это привлечет слишком много внимания.
была обставлена по-спартански - огромный матрац на голом полу, поднос с
единственной чайной чашкой, книжные полки от пола до потолка. Бидж с
улыбкой глянула на лежащие у постели две пары вязаных домашних тапочек -
набор для четырех лап. Или тапочки растянулись, или они были специально
изготовлены так, чтобы подходить и орлиным, и львиным конечностям.
С тех пор, как ты была здесь в последний раз, появились кое-какие
усовершенствования.
прикрепленном к стене кронштейне; его можно было поворачивать под нужным
углом. К стене же на петлях была подвешена изогнутая - в соответствии с
требованиями эргономики - клавиатура. ... Над ней висел ятаган, лезвие
которого имело точно такую же кривизну. Под кушеткой виднелся явно мало
употребляемый и приобретенный для полноты картины модем рядом с гнездом
для подключения. Сам же компьютер со всеми его дисководами и
дополнительной памятью стоял под изящным столом из вишневого дерева; на
столе в низкой лаковой вазе лежала горка черных камней, из нее торчали
темно-лиловые ирисы.
года и телевизор-то видела редко, не говоря уже о компьютерах,
выговорила название не очень уверенно.
заполнившая ее Лори. Лори Клейнман страдала от ожирения, ее прическа -
длинные прямые волосы - не изменилась с тех богемных дней, когда она
занималась филологией и не стала еще лучшим анестезиологом ветеринарного
колледжа. Совсем недавно, решительно высказав мнение по какому-либо
поводу, она спряталась бы в облаке табачного дыма, боясь, что ее услышит
кто-нибудь неподходящий. Теперь же она казалась уверенной в себе, как
императрица, и грифон поклонился ей так же естественно, как в свое время
кланялся королю.
туда.
одновременно с деланно равнодушным видом накидывая покрывало на матрац и
пряча тапочки. - Позволь показать тебе одну из моих любимых книг -
своего рода бестиарий.
лапы стал перелистывать ее, склонив голову и устремив на страницу один
Березин Федор
Прозоров Александр
Акунин Борис
Каменистый Артем
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман