Чтение 7–й страницы книги ~Война Иллеарта~

снова обрести контроль над голосовыми связками.

Но принятое решение оказалось неверным. Телефонный шнур обернулся
вокруг его лодыжки, и когда он резким рывком двинулся вперед, то
споткнулся и упал головой на кофейный столик, ударившись при этом лбом
прямо о его угол. Когда он затем свалился на пол, то, казалось, все же
почувствовал свой удар.

И в тот же момент перестал что-либо видеть. Но все еще прижимал
телефонную трубку с своему уху. Посреди белесого пространства,
поглотившего все окружавшие его звуки, был ясно слышен голос Джоан. Он
становился срывающимся, сердитым.

- Том, я серьезно. Не делай мне хуже, чем всегда. Ты не понимаешь? Я
хочу сказать тебе... Ты мне нужен. Скажи что-нибудь, Том. Том! Умоляю
тебя, скажи что-нибудь!

Затем громкий нарастающий гул в его ушах смыл ее голос. "НЕТ!" -
пытался кричать он. - "НЕТ!" Но он был беспомощен. Нарастающий грохот
накрыл его, как селевой поток, и унес прочь.

3. ВЫЗОВ

Гул отдалился и стал звучать тише, при этом как-то изменилась и та
пустота, которую он видел. На волнах этого звука вверх взметнулось
серо-зеленое облако свежескошенной травы и накрыло его как воздушной
пеленой. Зелень была ему противопоказана, и он чувствовал, что задыхается
в ее душном сладком зловонии - запахе эфирного масла. Но нота гудения,
заполнявшая его уши, выросла, более сосредоточилась, стала более высокой
тональности. Капельки золотистого цвета стали просачиваться сквозь зелень.
Потом звук стал мягче и каким-то жалобным, затем еще выше, так, что стал
низким человеческим стенанием. Золото стало возобладать и полностью
вытеснило зелень. Теплое, мягкое свечение наполнило его глаза.

По мере того как окружавший его звук все больше и больше превращался
в женскую песню, золотистый цвет становился все более насыщенным и более
глубоким, убаюкивая его, как будто мягко перенося его в поток поющего
голоса. Мелодия вплеталась в свет, придавала ему текстуру и форму,
осязаемость. Слишком беспомощный чтобы поступить иначе, он уцепился за
этот звук, сконцентрировался на нем, напряженно оставив рот открытым в
протесте.

Постепенно пение обретало более четкие очертания. Его гармонический
рисунок становился строже, более суровым. Кавинант чувствовал себя
увлекаемым вперед, спешащим погрузиться в поток песни. Молитвенно
изгибаясь, она формировала слова.

Будь праведным, Неверящий -

Ответь на наш зов.

Жизнь - это Даритель,

Смерть - заканчивает все.

Обещание - должно быть только правдивым,

И бремя исчезает

Если обещание выполнено;

Но у предателей веры

И безверных служителей

Глубины души покрывает тьма.

Будь праведным, Неверящий -

Ответь на наш зов.

Будь праведным.

Казалось, что песня настигла и схватила его, воздействуя на его
память, напоминая, в какой-то мрачной тональности, о людях, которых он
знал однажды, которые нуждались в нем. Но он сопротивлялся этому. И
по-прежнему хранил молчание.

Мелодия погружала его в теплое золото.

Наконец свет обрел ясность. Теперь он мог определить его форму; он
заливал все его зрение так, будто он смотрел на солнце. Но на последних
словах песни свет потускнел, потерял свою ослепительность. Когда голос
пропел "Будь праведным", это было подхвачено множеством голосов: "Будь
праведным!" Это заклинание напрягло его, как туго натянутую тетиву лука
перед самым моментом стрельбы.

Затем яркость источника света резко упала, и он смог увидеть то, что
его окружало.

Он узнал место. Это была площадка палаты Совета Лордов в самом сердце
Ревлстона. Ряды мест тянулись вверх со всех сторон от него, уходя к
гранитному потолку зала.

Он удивился, обнаружив себя стоящим на этой площадке, окруженной
столом Лордов. Это неожиданное видение сбило его с толку, нарушило его
чувство равновесия, и он упал вперед по направлению к разрыву круга стола,
к углублению с гравием, источнику золотого света. Огненные камни горели
перед ним без копоти, наполняя воздух запахом свежей глины.

Сильные руки поймали его. Когда его падение было остановлено, капли
крови брызнули на каменный пол на краю ямы с гравием.

Снова поднимаясь на ноги, он хрипло крикнул:

- Не трогайте меня!

Он чувствовал головокружение, смешанное со смущением и яростью, но он
заставил себя поднести руку к своему лбу. Его пальцы вымазались в крови.
Он сильно поранил себя о край стола. С минуту он смотрел на свою красную
руку.

Сквозь его тревогу, спокойный, настойчивый голос сказал:

- Добро пожаловать в Страну, Юр-Лорд Томас Кавинант, Неверящий и
Кольценосец. Я вызвала тебя к нам. Наша нужда в твоей помощи велика.

- Вы вызвали меня? - проскрипел он.

- Я - Елена, - продолжал голос. - Высокий Лорд, избранный Советом, и
хранительница Посоха Закона. Я вызвала тебя.

- Вы вызвали меня? - Он медленно поднял глаза. Густая жидкость бежала
из раны, как если бы вся кровь вытекала из него. - Вы вызвали меня? - Он
чувствовал, как что-то разрушается внутри него, как раскромсанная горная
порода, и его сдержанность дала трещину. С мукой в голосе он сказал: - Я
разговаривал с Джоан.

Он неясно видел женщину через кровь, застилающую его глаза. Она
стояла за каменным столом на уровень выше его, держа в правой руке длинный
посох. Вокруг стола было много людей, еще больше их было выше, на галерее
палаты. Все они смотрели на него.

- С Джоан, вы понимаете? Я разговаривал с Джоан. Она позвонила мне.
После всего этого времени... И именно тогда, когда я ей необходим...
необходим ей... Вы не имеете права. - Он собрал силу как штормовой ветер и
поднял голос: - Вы не имеете права! Я разговаривал с Джоан! - Он кричал
изо всех сил, но этого было недостаточно. Его голос не достигал
соответствия его эмоциям. - С Джоан! С Джоан! Вы слышите меня? Она была
моей женой!

Человек, который стоял рядом с Высоким Лордом, поспешил вокруг стола,
имевшего форму трех четвертей круга, и спустился на нижний уровень к
Кавинанту. Кавинант узнал симпатичное лицо с похожим на руль носом,
изогнутыми чувственными губами и острыми, отливающими золотом, опасными
глазами: это был Лорд Морэм.

Он положил руку на предплечье Кавинанта и сказал мягко:

- Мой друг, что с вами случилось?

Кавинант взбешенно сбросил руку Лорда.

- Не трогайте меня! - бушевал он в лицо Морэму. - Вы что, глухи и
слепы?! Я разговаривал с Джоан! По телефону! - Его рука конвульсивно
дернулась, пытаясь воспроизвести в пустом воздухе телефонную трубку. - Она
нуждалась... - внезапно у него перехватило горло, и он резко сглотнул, -
она сказала, что нуждается во мне. Во мне! - Но его голосу было не под
силу предать плач его сердца. Он хлопнул по крови на своем лице, пытаясь
очистить глаза.

В следующее мгновение он схватил перед небесно-голубой мантии Морэма
и прошипел:

- Верните меня обратно! Пока еще не поздно! Если я смогу вернуться
обратно достаточно быстро!

Женщина над ними осторожно сказала:

- Юр-Лорд Кавинант, мне печально слышать, что наш вызов причиняет вам
вред. Лорд Морэм рассказал нам все что мог о вашей боли, и мы неохотно
увеличиваем ее. Но это наша судьба, то, что нам приходится делать.
Неверящий, наша нужда велика. Опустошение Страны приближается к нам.

Оттолкнувшись от Морэма и встав напротив нее, Кавинант кипел от
злости:

- Не я давал кровавое проклятие вашей Стране! - Его слова прозвучали
с таким задыхающимся напором, что он не смог крикнуть их. - Меня не
волнует, что нужно вам. Вы все можете умереть. Вы - всего лишь мой бред!
Болезнь моего сознания. Вы не существуете. Верните меня обратно! Вы должны
вернуть меня назад. Пока еще есть время!

- Томас Кавинант, - Морэм говорил властным тоном, который остановил
Кавинанта. - Неверящий, слушай меня.

Затем Кавинант увидел, что Морэм изменился. Его лицо по-прежнему было
таким же - мягкость рта еще уравновешивала угрозу в его покрытых золотыми
блестками радужных оболочках - но он был старше, теперь он был достаточно
стар для того, чтобы быть Кавинанту отцом. Вокруг глаз и рта были морщины,
и волосы его были белы. Когда он говорил, его губы дергались с
неодобрением к самому себе, и глубины его глаз возбуждались нелегко. Но он
встретил огонь свирепого взгляда Кавинанта без дрожи.

- Мой друг, если бы я мог выбирать, я бы сразу же вернул тебя в твой
мир. Решение призвать тебя было принято с болью, и я охотно отказался бы