натворил, что тебя так грызет?
и протянул Яну. Предмет был тонкий и прямоугольный, и с краю имел ряд
крохотных штырьков.
кто это увидит, оправдания будет недостаточно. Вместо ленты я использовал
банк цифровой памяти на молекулярном уровне, вот почему оно такое
маленькое. Оно может записывать музыку, книги, все, что угодно - запас
времени примерно на тысячу часов.
времен первого человека, работавшего с первой машиной, механики, как мне
представляется, на свой лад обращались с частями и деталями, и я восхищен
твоим устройством. Я не думаю, что тебе следует называть это нарушением
закона.
была из светлого сплава, поверхность крепили ряды крошечных заклепок -
конструкция представляла воплощение трудолюбия.
Яна. Коробку ряд за рядом заполняли ленточные кассеты.
обменивал на них свои рекордеры. Они очень популярны, и я получаю каждый
раз еще и еще. Там есть человек, который дает мне все, что нужно. Я думаю,
это незаконно.
которые мне известны. Тебе не следует больше никому об этом говорить, а
если меня спросят, я никогда этого не слышал. Самое вероятное, что тебя
ждет, в случае, если об этом станет известно - это мгновенная смерть.
коробку. - Я, пожалуй, пойду.
радиотехник. - Ты боишься лишиться лент, не правда ли? Если ты их
оставишь, жара их разрушит. А Старейшины проверяют весь личный багаж, чего
прежде никогда не делали, и они захотят выяснить, что у тебя в коробке.
Так какой же помощи ты ждал от меня?
Рисковал жизнью из-за паршивых лент?
Вылей чай в раковину, я налью тебе кое-что получше. ТОже незаконное, как и
ленты, только не в такой мере наказуемое.
жидкости легального вида. Он налил два бокала и протянул один из них Ли.
половину.
глоток. Глаза у него расширились, но все же он сумел проглотить, не
закашлявшись.
такие, величиной с большой палец. Они очень сладкие, и на дрожжах сок
очень хорошо бродит. Я получил яблочное вино крепостью где-то в двенадцать
градусов. Затем поместил его в мощный морозильник и выбросил лед.
больше пьешь, тем вкуснее он кажется.
сможешь показать мне некоторые из этих кассет?
рефлекс. Корабли опаздывают, они могут вообще не появиться. Чего ради я
должен бояться возмездия Земли, которая отсюда в таком удалении? - он
порылся в кассетах, читая некоторые названия. - Все это довольно невинно -
дребедень, хотя и слишком горячая по стандартам этой планеты. Но ничего
политического.
это слово. Ты слышал, чтобы я когда-нибудь говорил о Земле?
видеолент, и...
смерти, концентрационный лагерь на краю небытия. Заселение произошло в
результате насильственных миграций или политических ссылок. Неважно, это
где-то записано. Это всего лишь сельскохозяйственная машина, обслуживаемая
немыми фермерами. Она обязана поставлять продукты на иные планеты с
максимальной выгодой и минимальными затратами. Земля... Сейчас это кое-что
еще. Элита наверху, пролы на дне, а все, кто между, закреплены на месте,
как кнопки на панели. Всем это не по душе, кроме тех, кто наверху, но у
них то достаточно могущества, чтобы так длилось веками. Это ловушка.
Болото. Без выхода. И это все, что я тебе скажу. Так что оставь кассеты. Я
о них позабочусь. И почему только, черт побери, мы должны рисковать собой
ради каких-то тривиальных кассет? - с внезапным гневом он стукнул бокалом.
- Что-то там происходит, и я не знаю, что именно. Корабли всегда прибывали
вовремя. А теперь - нет. И они вообще могут не придти. Но у нас есть
кукуруза, и если они придут, она понадобится...
бокала и махнул Ли, указывая на дверь. Ли, прежде чем открыть ее,
оглянулся.
звонок вытянули его из сна лишь через секунду после того, как голова упала
на подушку. Он потер слипающиеся веки и почувствовал гадкий вкус во рту. И
начался очень длинный день. Пока заваривался чай, он вытряхнул из бутылки
пару стимуляторов, взглянул на них и добавил третий. Очень длинный день.
успел даже встать, как она распахнулась. Один из Тэкенгов - он забыл его
имя - сунул голову в проем.
лице были полосы грязи и пота, и он выглядел не менее усталым, чем Ян.
замок. Вся одежда и личные вещи, которые ему понадобятся, уместились в
сумке. Когда он мыл чайный прибор и расставлял по нишам своего кабинета,
на потолке вспыхнула красноватая вспышка. Точка превратилась в линию и
стала очерчивать в металле круг. Когда он протолкнул кровать, стол и
кресла через переднюю дверь, круг стал полным, и металлический диск с
лязгом упал, глубоко утонув в пластиковом покрытии. Ян бросил сумку через
плечо и вышел, заперев за собой дверь.
все. Из ближайшей силосной башни змеился огромный шланг и примыкал к борту
машины. Человек наверху закричал и замахал руками, и шланг изогнулся,
когда хлынул поток зерна. Шланг забился у человека в руках, и Яна осыпало
золотым дождем, прежде чем мужчина навалился всем телом и сумел заставить
кукурузу сыпаться в машину в свежепрорезанное отверстие.
сморщенное после вакуумной дегидратации. Чудесная пища, лабораторный
продукт, богатый протеином, витаминами, питательными веществами. Его можно
переработать в питание для младенцев, в еду для взрослых, и кашу для
старцев, и все равно это блюдо будет содержать все необходимые вещества
для жизнедеятельности. Совершенная пища. Для экономичных рабов. Одно плохо
- то, что ему не свойственен вкус многих других продуктов.
подушки. На открывшимся под ней черном пятне уже находились люди, они
топали во тьме, выкрикивали ругательства, устанавливали и закрепляли
колеса. Все происходило одновременно. Как только резервуар был установлен
в надлежащее положение, они взобрались по трапу наверх. С крыши спрыгнули
грузчики, и насос остановился. Деятельность была так хорошо
скоординирована, что человек, натягивающий пластиковые оболочки на
свежепрорезанное отверстие, протестующе закричал, когда машина тронулась
вперед, поднимаясь по мере того, как въезжала на пандус. Когда она
оказалась наверху, ее поставили на тормоза, на то время, пока механики
копались под ее массивным корпусом, проверяя контакты, которые
бездействовали четыре года.
великую миграцию, и все время впечатление оставалось, как в первый раз.
Коренные халвмеркцы принимали их, как должное, хотя очередная перемена в