королеву, что вызвало новые тосты в мою честь, и капитан потребовал, чтобы
я произнес речь.
присутствующих: "Речь! Речь!"
ужине, организованном с целью сбора средств для поддержания заморских
миссий. Речь ускользала от меня. Наконец я сказал:
земле, налягте плечом на штурвал, поднимите глаза к звездам, и вы с
легкостью сделаете то же самое. Спасибо вам, спасибо всем, а в следующий
раз мы все до единого соберемся у меня дома.
поводу, - и тут леди, сидевшая слева от капитана, подошла ко мне и
расцеловала, после чего все прочие леди, сидевшие за капитанским столом,
сгрудились вокруг меня и принялись обцеловывать. Это, видимо, воодушевило
остальных дам в салоне, так как из них сформировалась целая процессия,
направившаяся ко мне за поцелуями, но по пути целовавшая капитана; а может
быть, порядок был обратный.
относительно которого я строил некоторые планы. Правда, я не слишком
горевал о потере, так как бесконечная оргия лобзаний ошеломила меня и
погрузила в изумление, ничуть не меньшее, чем история с туземками, которые
прошли по углям.
Давайте скажем так; мои спутницы-пассажирки были вполне достойны того,
чтобы появиться на иллюстрациях в "National Geographic...".
одеты, делало их куда более голыми, чем те дружелюбные туземки. Я не стану
описывать их "вечерние туалеты", ибо не уверен, что смогу это сделать.
Более того, я _у_б_е_ж_д_е_н_, что делать этого не следует. Ни у одной из
них не было прикрыто более двадцати процентов того, что леди прикрывают на
костюмированных балах в том мире, где я родился. Я имею в виду - выше
талии. Их юбки, длинные и часто волочащиеся по полу, скроены или разрезаны
самым соблазнительным манером.
материал был прозрачен как стекло. Ну почти как стекло.
основания печататься в "National Geographic..." - больше, чем мои
деревенские подружки. Однако почему-то казалось, что девицы куда менее
бесстыдны, чем их почтенные родительницы.
старался не пялиться на них, а к тому же капитан и все прочие заняли мое
внимание с самого начала так плотно, что у меня не осталось никакой
возможности хоть краем глаза полюбоваться этой трудновообразимой
обнаженностью. Но, послушайте, если леди подходит к вам, обвивает вас
руками и настаивает на том, чтобы расцеловать вас, то очень трудно не
заметить, что на ней надето много меньше, чем нужно для предотвращения
заболевания пневмонией. Или другими легочными заболеваниями.
в глазах.
откровенность выражений - таких слов я не слыхивал в общественных местах и
очень редко слышал даже там, где собирались одни мужчины. Я сказал
"мужчины", поскольку джентльмены не выражаются таким образом даже в
отсутствие леди... Во всяком случае в том мире, который мне знаком.
когда я, проходя через городскую площадь, увидел толпу, собравшуюся у
места Покаяния, что возле здания суда. Присоединившись к ней, чтобы
узнать, кого схватили и за что именно, я вдруг увидел в колодках моего
скаутского наставника. Я чуть в обморок не упал.
именно так было написано на дощечке, висевшей у него на шее. Обвинителем
оказалась собственная жена учителя; тот не отпирался и, признав себя
виновным, отдался на милость суда. Судьей же был дьякон Брамби, отродясь
не слыхавший слова такого - милость.
город, и больше его там никто не видел - такое сильное потрясение испытал
человек, будучи выставленным в колодках на всеобщее обозрение. Не знаю,
какие именно дурные слова употребил мистер Кирк, но вряд ли они были так
ужасны, раз предписанное дьяконом Брамби наказание продолжалось только
один день - с восхода до заката.
милейшая пожилая дама того сорта, из которого получаются самые расчудесные
бабушки, адресовалась к мужу в выражениях, исполненных богохульства и
намеков на кое-какие совершенно запретные сексуальные действия. Если бы
она так заговорила в моем родном городе, ее бы выставили в колодках на
максимально разрешенный срок, а потом изгнали бы из города (у нас перьями
и дегтем не пользуются: это почитается за излишнюю жестокость).
ухмыльнулся и попросил не волноваться по пустякам.
неприличной обнаженности и двух обильно принятых неизвестных мне, но
оказавшихся предательскими напитков я совершенно обалдел. Чужой в чужой
стране, я рухнул под бременем незнакомых и повергающих в смятение обычаев.
Но, невзирая на все это, я продолжал цепляться за решение казаться
человеком опытным, ничему не удивляющимся, чувствующим себя здесь как
дома. Никто не должен заподозрить, что я не Алек Грэхем - их сотоварищ по
круизу, - а какой-то Александр Хергенсхаймер - личность им совершенно
неизвестная... у меня было предчувствие, что в этом случае произойдут
совершенно ужасные события.
действительно оказался абсолютно чужим в этом неимоверно странном,
сбивающем с толку мире... хотя даже теперь, ретроспективно рассматривая
случившееся, я не думаю, что мое положение стало бы много хуже, если бы я
просто выложил им, в какую ситуацию я попал.
бы от хохота, услышав мою "шуточку", и тут же произнес бы новый тост в мою
честь. А если бы я продолжал стоять на своем, он наверняка напустил бы на
меня судового врача.
хватаясь за убеждение, что нужно сконцентрировать все силы на безошибочном
исполнении роли Алека Грэхема и не позволить никому даже заподозрить, что
я - жертва подмены, так сказать, кукушонок в чужом гнезде.
многослойное пирожное, которое я помнил еще со времен того - другого -
"Конунга Кнута", и стояла чашечка кофе, когда капитан вдруг встал.
- ждут только меня. Идем! Не собираешься же ты съесть всю эту сладкую
липучку? Ты ж от нее обязательно заболеешь! А кофе тебе подадут и в
гостиной. Но до кофе надо тяпнуть чего-нибудь достойного именоваться
мужским напитком, а? Не эту жижицу! Как ты насчет русской водки?
Однако отнюдь не по собственной воле.
которую я в свое время наблюдал на теплоходе "Конунг Кнут": фокусник,
производивший потрясающие манипуляции, хотя куда менее удивительные, чем
те, которые совершал (или совершил) я сам; тупой остряк, которому
следовало бы сидеть в своем кресле и не вставать; хорошенькая
девушка-певичка и танцоры. Главные отличия этого концерта от прежних были
те же, к которым я уже присмотрелся, - много голого тела и еще больше
непристойных слов, но я уже так отупел от перенесенного шока и аквавита,
что дополнительные свидетельства пребывания в чужом мире произвели на меня
минимальное впечатление.
песенки принесла бы ей одни неприятности даже среди подонков Ньюарка (штат
Нью-Джерси). Конечно, это только мое предположение, ибо прямого контакта
со знаменитой помойкой всяческого отребья мне лично иметь не приходилось.
Внешность девушки я постарался рассмотреть получше: тут можно было не
отводить глаз, поскольку таращиться на артистов считалось _в_
п_о_р_я_д_к_е _в_е_щ_е_й_.
варьироваться и это обстоятельство не обязательно губительно воздействует
на общественные основы (я лично с подобным утверждением не согласен, но
готов его допустить), то лучше, если человек, демонстрирующий подобное
разнообразие, молод, здоров и красив.
сожаления, когда она вышла из-под луча прожектора.
удивило, что они оказались обнажены до пояса, если не считать цветов и
ожерелий из раковин - к тому времени я бы скорее поразился, если бы дело
обстояло иначе. Но что пока еще вызывало у меня недоумение (хоть, полагаю,
удивляться не следовало), так это поведение моих товарищей по круизу.
почти те же танцы, которые предшествовали сегодняшнему хождению сквозь
огонь, и почти те же, которые я видел, когда танцоры впервые поднялись на
палубу теплохода "Конунг Кнут" в Папеэте. Полагаю, вам известно, что
таитянская хула отличается от медленной и изящной хулы Гавайского
Аникина Наталья
Самойлова Елена
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Вронский Константин
Плотников Александр