показывать людям все, что ты найдешь нужным им показывать,
но при этом никогда не говорить точно, как ты это сделал.
ты говоришь, бесполезно для меня.
блеском в глазах.
время его мысли и слова были предельно связанными. Мое
раздражение уступило место состоянию неприятного
замешательства.
выбора. Мы или принимаем все, как реальное, наверняка, или
мы этого не делаем. Если мы следуем первому, то мы кончаем
тем, что до смерти устаем от самих себя и от мира. Если мы
последуем второму и сотрем личную историю, мы создадим туман
вокруг нас, очень восхитительное и мистическое состояние, в
котором никто не знает, откуда выскочит заяц, даже мы сами.
увеличит наше чувство незащищенности.
навсегда на цыпочках, - сказал он. - не знать, за каким
кустом прячется заяц, более восхитительно, чем вести себя
так, как если бы мы знали все.
времени. Может быть, час прошел в полном молчании. Я не
знал, что спрашивать. Наконец, он поднялся и попросил меня
подвезти его в ближайший город.
меня было такое чувство, будто бы я вот-вот засну. Он
попросил меня остановиться по пути и сказал, что если я
захочу расслабиться, то я должен забраться на плоскую
вершину небольшого холма в стороне от дороги и лечь на живот
головой к востоку. В его голосе, казалось, ощущалась спешка.
Я не хотел спорить или, может быть, я просто был настолько
усталым, что не мог даже говорить. Я забрался на холм и
сделал так, как он предписывал.
достаточно, чтобы моя энергия возобновилась. Мы приехали к
центру города, где он попросил меня ссадить его.
обязательно возвращайся.
Глава 3. Утрачивание важности самого себя.
визита к дону Хуану с тем другом, который свел нас вместе.
Его мнением было то, что я теряю свое время. Я изложил ему
до последней детали все наши разговоры. Он считал, что я
преувеличиваю и создаю романтический ореол тупой старой
развалине.
романтизировать такого необычного старика. Я искренне
чувствовал, что его критика моей личности была серьезной
подоплекой того, что он мне нравился. Однако же, я должен
был признать, что эта критика всегда была апропо /"к месту"/
резко очерчена и правильна до последней буквы.
признать то, что дон Хуан способен разрушить все мои
предубеждения о мире, и мое нежелание согласиться с другом,
который считал, что "старый индеец просто дурень".
прежде чем составить о нем свое мнение.
Среда, 28 декабря 1960 года.
пустынный чапараль. Он даже не взглянул на мешок с
продуктами, которые я привез ему. Казалось, он ожидал меня.
показывал мне никаких растений. Он учил меня, однако,
"правильному способу ходьбы". Он сказал, что я должен слегка
подогнуть пальцы, когда я иду, для того, чтобы я мог
обращать внимание на дорогу и на окружающих. Он заявил, что
мой обычный способ ходьбы является уродующим, и что никогда
не следует ничего носить в руках. Если нужно нести
какие-нибудь вещи, то следует пользоваться рюкзаком или
заплечной сумкой, или заплечным мешком. Его идея состояла в
том, что заставляя руки находиться в определенном положении,
можно иметь большую выносливость и лучше осознавать
окружающее.
он сказал, продолжая идти. Мое осознавание окружающего
нисколько не изменилось, то же самое было с моей
выносливостью. Мы начали нашу прогулку утром и остановились
отдохнуть после полудня. Я обливался потом и хотел напиться
из фляжки, но он остановил меня, сказав, что лучше
проглотить только один глоток. Он сорвал немного листьев с
небольшого желтого куста и пожевал. Он дал немного листьев
мне и заметил, что они прекрасны, а если я буду их медленно
жевать, то моя жажда исчезнет. Жажда не исчезла, но в то же
время я не чувствовал неудобств.
почувствовал выгоды "правильного способа ходьбы" или же
выгоды от жевания листьев, потому что я молод и силен, а мое
тело ничего не замечает, потому что оно немного глупо.
казалось, позабавило его еще больше. Он поправил свое
предыдущее заявление, сказав, что мое тело не то чтобы на
самом деле глупое, но оно как бы спит.
с карканьем. Это меня испугало, и я начал смеяться. Я думал,
что обстоятельства требуют смеха, но, к моему великому
удивлению, он сильно встряхнул мою руку и заставил меня
замолчать. У него было крайне серьезное выражение.
знал, о чем он говорит. Я попросил об'яснения. Я сказал ему,
что это неправильно, что мой смех над вороной рассердил его,
в то время, как мы ранее смеялись над кофеваркой.
он.
голосом.
люблю злить людей, и, может быть, будет лучше, если я уйду,
поскольку он, видимо, не в настроении поддерживать компанию.
Он неудержимо расхохотался, как если бы я был клоун,
разыгрывающий перед ним представление. Мое недовольство и
раздражение пропорционально росли.
самого себя слишком серьезно.
принимая самого себя серьезно, когда ты рассердился на меня?
что он только мог придумать. Он взглянул на меня
пронзительно.
он. - летящая или каркающая ворона никогда не бывает
согласием. Это был знак!
загадочно.
нашим ногам.
на меня сияющими глазами, залился смехом.
создавая правила странной игры по мере того, как мы
продвигаемся. Поэтому, ему-то можно было смеяться, но не
мне. Мое недовольство опять полезло наверх, и я сказал ему
все, что думаю о нем. Он совсем не был задет или обижен. Он
хохотал, и его смех вызывал во мне еще больше недовольства и
раздражения. Я подумал, что он намеренно ставит меня в
дурацкое положение. Я тут же решил, что с меня довольно
такой "полевой работы".
потому что я должен ехать в Лос-Анжелес.
старая леди. Ты не можешь сейчас уехать, потому что мы еще
не кончили.
человек.