и на них были маленькие розовые штучки, похожие на присоски... но
временами они казались человеческими лицами... некоторые были похожи на
лицо Лонни, а некоторые - на другие лица, и все они... пронзительно
кричали, корчились в страданиях... но под ними, в темноте под мостовой...
было что-то еще. Что-то, похожее на огромные... огромные глаза...
продолжать.
вспомнить, что произошло после этого, Следующее, что она помнила, было то,
что вся съежившаяся от страха, она оказалась около двери газетного киоска.
Она сказала им, что была там еще некоторое время, видела, как мимо нее
взад и вперед проезжали автомашины, видела успокаивающее сияние уличных
дуговых фонарей. Двое человек прошли мимо нее, и Дорис съежилась, стараясь
попасть обратно в тень, боясь тех двух злобных детей. Но она увидела, что
это были не дети, это шли под руку парень с девушкой. Парень говорил
что-то о новом фильме Френсиса Кополлы.
убежище у двери газетного киоска, но в этом не было необходимости. В
пятидесяти ярдах от нее был довольно оживленный перекресток, где у
светофора стояли несколько легковых автомобилей и грузовиков. На другой
стороне улицы был ювелирный магазин, на витрине которого были выставлены
большие ярко освещенные часы. Через всю витрину был установлен
металлический аккордеон с растянутыми мехами, но все же она смогла увидеть
время. Было пять минут одиннадцатого.
успокаивающее урчание автомобилей, продолжала со страхом оглядываться. Все
ее тело болело. Из-за сломанного каблука она прихрамывала. Каким-то
образом ей удалось не потерять свою сумочку. Она напрягла мышцы живота и
ног - ее правая нога особенно болела, как будто она что-то в ней
растянула.
Хиллфилд-авеню и Тоттенхэм-роуд. Женщина лет шестидесяти с высокой
набивной прической стояла под уличным фонарем и беседовала с мужчиной
примерно того же возраста. Они оба посмотрели на Дорис, когда она
приблизилась к ним, как какое-то ужасное привидение.
участок? Я... я - американская гражданка и... я потеряла своего мужа... и
мне нужна полиция.
вас пропустили через машину для выжимания белья, правда.
полицейский участок?
пачку "Плейерс". - Хотите сигарету? Мне кажется, мэм, вам это необходимо.
года назад бросила курить.
кончик ее сигареты, чтобы она смогла прикурить.
доберется туда.
Дорис за плечи. - Ну, что произошло, милая? Кто-то пытался ограбить вас?
одноглазый кот... улица... разверзлась... я видела это существо... его
называют Тот-Кто-Ждет... Лонни... я должна разыскать Лонни...
объяснить что-либо понятнее. Во всяком случае, она сказала Веттеру и
Фарнхему, что ее речь не была такой бессвязной, потому что, когда Эвви
спросила, в чем дело, и Дорис ответила ей, и мужчина и женщина отпрянули,
будто у нее была бубонная чума.
"Снова это".
увидите. - И оба они торопливо зашагали прочь... но теперь они
оглядывались назад.
взглядом, одновременно прижавшись от страха к мужчине, который обнял ее
рукой. - Не подходите, если вы были в Жертвенном Городище Крауч-энд!
комнатой и главным архивом, где, конечно же, держали главную картотеку, о
которой говорил Веттер. Фарнхем приготовил себе чашку свежего чая и курил
последнюю сигарету из своей пачки - эта женщина тоже стрельнула несколько
штук, она тоже курила только импортные сигареты, "Тсюзые".
Веттер - сиделка должна оставаться с ней на ночь, а утром решить, не нужно
ли отправить ее в больницу. Фарнхем подумал, что это трудно будет сделать
из-за детей, а поскольку женщина была американской гражданкой (она упорно
продолжала заявлять об этом), это будет еще сложнее. Что же она собирается
рассказать детишкам, когда они проснуться утром? Что огромные чудовища из
города (Жертвенного Городища) Крауч-энд съели их отца?
добру, к худу ли, но миссис Дорис Фриман оказалась между государством и
американским посольством в большой игре правительств. Это было совсем не
его дело, он всего лишь констебль, который хотел бы вовсе забыть об этой
истории. И он намеревался дать Веттеру написать этот отчет. Это было его
детище. Веттер мог позволить себе поставить свою подпись под таким букетом
безумия; он - старый человек. Отработанный материал. Он все равно
останется констеблем с дежурством в ночную смену, когда получит свои
наградные золотые часы, пенсию и муниципальную квартиру. У Фарнхема же,
напротив, была цель вскоре стать сержантом, и это означало, что ему нужно
быть внимательным к каждому пустяку.
воздухом?
двумя круглыми фонарями и смотрел на Тоттенхэм-роуд. Веттера не было
видно. Шел четвертый час ночи, улицу, как саван, окутывала густая ровная
тишина. Как звучит эта строчка из Вордсворта? "Огромное сердце лежит
недвижимо", что-то в этом роде. Он сошел по ступенькам и остановился на
тротуаре. Почувствовал, как тонкой струйкой в него вливается тревога.
Глупо, конечно. Он рассердился на себя, рассердился за то, что история
этой сумасшедшей повлияла на него даже хотя бы в такой малости. Наверное,
он недаром побаивался такого жесткого полицейского, как Сид Реймонд.
Веттера с его ночной прогулки. Но он не пошел дальше угла: если оставить
полицейский участок пустым даже на несколько минут и если это
обнаружиться, будет полно неприятностей. Он подошел к углу и огляделся
вокруг, Смешно, но казалось, что все уличные дуговые фонари исчезли. Без
них вся улица выглядела по-другому. Писать ли об этом в отчете, подумал
он. И где же Веттер?
далеко. Не стоит оставлять участок без присмотра, это был бы надежный и
простой способ обеспечить себе такой же конец карьеры, как у Веттера,
старика в ночной смене в тихой части города, главным образом занятого
мальчишками, которые собираются по углам после полуночи... и ненормальными
американками.
Фарнхем. Фарнхем пошел в противоположном направлении, и если бы Веттер
пришел бы минутой раньше, он бы увидел, как молодой констебль мгновение
постоял на углу, а потом исчез.
жена вместе с детьми улетела назад в Америку. Они улетели на "Конкорде".
Месяц спустя она пыталась покончить с собой. Пробыла месяц в санатории.
Когда вышла оттуда, ей стало значительно лучше.
двухлетних девочек-близнецов. Его жена написала несколько сердитых писем
члену парламента от своего округа, утверждая, что что-то произошло, что-то
скрывают, что ее Боба привлекли к какому-то опасному заданию или чему-то
подобному, как и того парня по имени Хэккет из "Би-Би-Си". Постепенно член
парламента перестал отвечать на ее письма, и примерно в то же время, когда
совсем уже седая Дорис Фриман выписывалась из санатория, Шейла Фарнхем
переехала обратно в Сассекс, где жили ее родители. В конце концов, она
вышла замуж за человека, у которого была более спокойная работа, чем у
лондонского полицейского - Фрэнк Хоббс работал на сборочном заводе Форда.
Ей было необходимо получить развод с Бобом, прежде всего, на том
основании, что он ее бросил, но с этим затруднений не было.
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Ковальчук Вера
Якубенко Николай
Посняков Андрей
Свержин Владимир