Чтение 7–й страницы книги ~Пустоцветы Меотиды~

-- Забудь ее имя, мошенник! И не лезь, когда не спрашивают! Не то...

Он мог не продолжать. Пат, Патрол и Касс хорошо усвоили, кто тут
хозяин.

* * *

Странно, но вспышка Фарры как будто сблизила их. Когда на следующий
вечер Блейд присел рядом с ней, девушка повернула к нему бледное лицо и
улыбнулась. Огромная победа, решил разведчик, впервые он увидел улыбку на
этих бледно-алых губах.

-- Кажется, вчера я завел неприятный разговор, произнес он. -- Прости
меня.

-- Ты не виноват, -- Фарра покачала головой. -- Я все время забываю,
что ты -- чужеземец, не знакомый с заветами Сата. Мы, его дети, изучаем их с
рождения...

С рождения! Значит, прекрасные воительницы меотки появляются на свет
естественным путем! Но, насколько было известно Блейда, для этого
существовал только один способ, древний, как мир.

Нерешительно откашлявшись, он произнес

-- В тех историях, что я рассказывал тебе, говорилось не только о
битвах, походах и подвигах героев. Они любили... любили прекрасных женщин, и
это становилось для них великим счастьем... или горем. -- Он замолчал,
пристально всматриваясь в зеленые глаза. -- Скажи, Фарра, способны ли вы
любить? Что значит для вас любовь?

Веки, опушенные темными ресницами, опустились, на миг ее лицо застыло,
словно окаменев маска, высеченная из белого мрамора. Потом губы девушки
шевельнулись, и он услышал:

-- Да, Блейд... Мы любим, и любовь приносит нам радость или страдание.
Как всем живым существам.

Она впервые назвала его по имени, не варваром, не северным дикарем --
Блейдом.

-- Значит, мужчины не вызывают у вас отвращения? И дети, которые потом
появляются на свет...

Она прервала его, передернув плечами.

-- Разве любовь связана с рождением детей? Или с мужчинами? Может быть,
в варварских странах, но не у нас!

Блейд, пораженный, замолк, ее нахмуренные брови ясно говорили, что
разговор на эту тему лучше не продолжать. Немного подумав, он примирительно
сказал:

-- Ладно, не будем об этом. Расскажи лучше о своей стране. О заветах
Сата-Прародителя. Раз уж я очутился здесь, я должен, вероятно, их выполнять.

-- Нет, -- Фарра покачала головой. -- Заповеди Сата -- только для
меотов, и мне не пристало говорить о них. Хотя бы потому, что и я сама вне
закона. Я -- преступница, Блейд! Прародитель отвел от меня свою
благословляющую руку... Теперь я такая же, как все здесь... как эти потомки
варваров... -- ее глаза обежали двор эстарда, -- как ты, Блейд...

Затем она начала рассказывать не о том, что интересовало разведчика
больше всего, однако в ее повествовании оказалось немало интересного.

Меотида была древней страной; ее письменная история уходила на тысячу
лет в прошлое. Здесь всегда рождалось больше девочек, чем мальчиков;
насколько больше и с чем связано это странное отклонение, Фарра не знала. Но
мужчины меоты представляли огромную ценность -- слишком большую, чтобы
рисковать их жизнями в кровавых стычках с дикими северными племенами.
Поэтому издревле воевали женщины, мужчины же превратились в правящую элиту.

Сат-Прародитель, таинственным образом соединявший мужское и женское
начало, заповедал своим детям, как хранить чистоту крови, как выстоять среди
океана варварских народов. Вероятно, этой мифической фигуры никогда не
существовало, но свод правил и предписаний, известных с древности и
восходивших, согласно священной традиции, к устам самого божества,
соблюдался нерушимо до сего времени.

Как понял Блейд, в теологии меотов имелась некая эзотерическая часть,
касающаяся продолжения рода; Фарра была полностью посвящена в нее, но не
собиралась открывать чужаку эти тайны. Зато прочие заповеди Сата не
составляли секрета и казались на удивление рациональными. Они трактовали
чисто практические вопросы -- как выжить, как стать сильными, как победить,
как держать в страхе воинственных соседей.

Меотида была полуостровом, соединенным с материком на севере узким
гористым перешейком. Там вздымались пики Хребта Варваров, почти непроходимая
горная цепь, и немногие дороги, что вели в северные страны, охраняли
крепости и мощные воинские заставы. Второй хребет, Клартонские горы,
изогнутым луком отсекал юго-восточную область полуострова, плодородное и
обширное плато, на котором стоял эстард Шод и сотни других лагерей с
"покорными рабами", как звали тех, чьи предки попали в страну несколько
поколений назад. Непокорных, захваченных недавно, продавали или спускали
навечно в темные шахты рудников Горы, и Клартонские, и Хребет Варваров, были
богаты металлами -- железом, медью, оловом, серебром, и в Меотиде умели
выплавлять отличную сталь. Конечно, теперь этим занимались мастера из
доверенных рабов, но под присмотром знающих инженеров-меотов. Сталь была
великой тайной; стальное оружие давало огромное преимущество над теми, кто
до сих пор ковал клинки из бронзы или темного железа.

Еще одной гарантией победы в бою были лошади. Блейд не раз видел их и
восхищался прекрасными животными не меньше, чем ловкими наездницами. Он уже
знал, что коней разводили на равнинах Праста, за Клартонскими горами, но
только со слов Фарры смог оценить масштабы этой отрасли. Там, на
северозападе, но зеленым безбрежным лугам мчались тысячные табуны -- основа,
сила и мощь конного войска воительниц Меотиды. У них не было пехоты; шагать
по земле, сгибаясь под тяжестью неуклюжего вооружения, являлось уделом
варваров-мужчин. Амазонки не неслись над ней, восседая на спинах могучих
боевых скакунов, словно неуязвимые богини войны.

Конечно, они умели сражаться и в пешем строю, однако их способы ведения
боя все-таки являлись тактикой конного войска. Быстрый удар, град не знающих
промаха стрел, разворот и натиск плотной колонной, ощетинившейся длинными
копьями... Возможно, тяжелая пехота вроде македонской фаланги могла бы
выстоять под их атакой, но этот мир, видимо, еще не знал подобных ухищрений
воинского искусства. Всадницы меотов избегали лесов и не пытались штурмовать
вражеские крепости; они шли в набег не ради захвата земель, а совсем с
другими целями.

Им нужны были рабы -- сильные мужчины для рудников и крепкие женщины,
способные произвести новые поколения "покорных". Они брали золото и
самоцветы; и того, и другого на их полуострове было немного. Но, главное,
они устрашали! Век за веком они доказывали северянам свою непобедимость,
искореняя даже призрак мысли о том, что богатая и благословенная Меотида
тоже может стать целью грабительского похода. Они, однако, не проявляли
излишней жестокости; небольшое, но регулярное кровопускание среди варварских
племен -- как заповедал Сат-Прародитель.

Но были здесь и другие империи и царства, лежавшие за морями, богатые,
древние и могущественные. Их вразумляли иначе, не набегами и не рейдами
флотилий быстрых трирем. Властители Меотиды нередко предоставляли свои
войска в наем -- за то же золото, за торговые привилегии, за возможность
повидать мир, которую давал дальний поход в чужие земли. Но не желтый
тяжелый металл и не пергаменты договоров служили главной оплатой; соседи,
почти столь же цивилизованные, приносили дань уважения и трепета перед силой
конного войска. Ибо пока ни одна армия не могла устоять перед ним в открытом
бою -- ни на равнинах Айталы, ни в пустынях и плоскогорьях Райны, Эндоса или
древних Жарких Стран.

* * *

Поздним вечером Блейд долго ворочался на своем топчане. Он не мог
уснуть, и могучий храп соседей не только прогонял дремоту, но и мешал
думать. Конечно, можно было сломать им шеи, но эта мера уже относилась к
числу экстраординарных. Наконец он поднялся и, не набрасывая полотняной
туники, в одной набедренной повязке вышел на галерею.

Эстард Шод был погружен в тишину и полумрак; нигде ни шороха, ни
движения, лишь чуть слышно позвякивают доспехи стражей, стоявших снаружи, за
воротами и аркой. Разведчик обвел глазами ряд темных занавешенных проемов,
выходивших на противоположный балкон, задержавшись взглядом на двери Фарры.
Интересно, закрыта ли она на засов?

Странная женщина... И женщина ли вообще? Как она сказала? Разве любовь
связана с мужчинами... или что-то в этом роде... Да, странно... Он
чувствовал, что стоит на пороге какой-то тайны, гораздо более важной, чем
доблесть меотских воительниц, несокрушимая сталь их клинков и хитроумная
политика Дасмона, царя и владыки этой страны, о котором рассказывала сегодня
Фарра. Дасмон со своими министрами и наследниками, обитающими в Голубом
Дворце над Местом, мудрецы и инженеры, создатели храмов, оружия, крепостей и
быстроходных судов, армия амазонок, многочисленное и умелое войско, -- все
это представлялось Ричарду Блейду не самым главным; то был лишь фасад,
скрывавший истинный механизм, который приводил в движение местную
цивилизацию. И, похоже, имелся лишь единственный способ быстро добраться до
сути дела. Блейд не мог гарантировать успеха и на этом пути, но он, по
крайней мере, надеялся его добиться. Он знал, что не противен Фарре, и
догадывался, как она одинока.

Медленно и бесшумно разведчик двинулся вдоль галереи, огибая ее.
Открыта ли дверь? Или заперта? Насколько прочен засов? Удастся ли сломать
его, не подымая грохота? Потом мысли его обратились к зеленоглазой девушке.
Он почти уговорил себя, что идет выполнять свой долг, потом внезапно
усмехнулся. Долг долгу рознь; этот обещал быть приятным. Видение стройной
фигурки и точеного застывшего лица преследовало его; воспоминания о запахе
ее тела пьянили. Он прикоснулся к литой бронзовой ручке и замер, вслушиваясь
в тишину.

Дверь оказалась не запертой; она растворилась, чуть скрипнув, потом он
осторожно прикрыл ее и осмотрелся.

Комната без окон, таких же размеров, как его камера. Однако выглядела
она гораздо уютней. Ложе было широким и мягким, пол закрывали тонкого