корябать бумагу. -- Отныне ты Ич Блодам... Вот тут, внизу, ставишь свою
печать или прикладываешь большой палец.
допив вино и доев жаркое, все четверо покинули кабачок. Толстяк за стойкой
смотрел им вслед с явным облечением. Лихой гость с порога -- хозяину легче!
время он обогатился массой полезных сведений. Во-первых, он узнал, что мир,
в который его забросило на сей раз, именуется Ханнаром; возможно, то было не
название материка или планеты, а обозначение известных ее обитателям земель,
нечто вроде греческой Ойкумены. Во-вторых, он получил свое жалованье за
первую треть года, шесть кантийских танг или полуфунтовых брусочков серебра,
и выяснил, что этот благородный металл в Ханнаре относительно дешев. Золото
же, наоборот, было редким и дорогим; одна небольшая финареотская монета с
солнечным диском и неизменным кораблем на аверсе равнялась тридцати
увесистым серебряным быкам или полутора тангам.
и потчевал своего новобранца всевозможными историями -- правда, избегая
упоминаний о предстоящей службе. Иногда он пересыпал свои речи жаргонными
лагерными словечками, которые были Блейду по большей части непонятны, но
странник вскоре усвоил, что среди коренных кантийцев приняты две системы
титулования -- формальная и неформальная. Согласно первой весь этот народ
воинов и завоевателей делился на три сословия -- Колесничих, Всадников и
Стрелков. Это вовсе не означало, что Колесничие идут в бой на квадригах.
Всадники скачут на лошадях, а Стрелки натягивают луки. Вероятно, в прежние
времена, лет триста назад, так оно и было, но теперь эти термины указывали
лишь на сословную принадлежность. Колесничие являлись высшей знатью и
владели именем, фамилией и почетным прозвищем; Всадники были людьми
благородными -- по рождению или в силу личных заслуг, -- что давало им право
носить собственное имя и имя рода; Стрелки, простые воины, удовлетворялись
либо именем, либо прозвищем -- далеко не таким пышным, как у Колесничих.
родственных им народов, сеулгов, фраллов и ханбордов, присоединенных к
метрополии и ассимилированных еще в прадедовские времена. Блейд, таким
образом, не нарушил никаких законов и традиций, когда настаивал, чтобы в
контракте стояло и его родовое имя; он был каснитом, варваром и чужеземцем,
и мог присвоить себе хоть дюжину прозваний. Рилат обращался к нему с
подчеркнутым уважением -- Ич Блодам, десятник, и никак иначе! -- правда,
слегка усмехаясь при этом. Блейд полагал, что его командиру вспоминается
приятное застолье в финареотском кабачке и состоявшаяся там торговля.
и особенно фамилией, так как приобрел ее своими трудами на поле брани --
вместе с чином децина. По происхождению он не принадлежал к Всадникам, хотя
его род -- из фраллов -- уже целый век исправно поставлял солдат для войск
Великого и Непобедимого, как именовали императоров Канта.
неофициальное, однако признаваемое всеми в огромной кантийской армии.
Солдаты-ветераны, прошедшие сквозь огонь и кровь многих сражений,
именовались рогачами, и узнать их можно было сразу -- по большим мозолям на
нижней челюсти, натертых жестким подшлемным ремнем. Эти два бугра и в самом
деле напоминали еще не прорезавшиеся рожки бычка, придавая лицам кантийцев
некую прямоугольную и жесткую основательность. Подделать этот знак воинского
отличия было невозможно; только время, непрестанные походы и тяжесть
доспехов награждали им.
сопляками, и судьба их в первые годы службы казалась незавидной -- в
кантийском войске процветала самая натуральная дедовщина. Офицеры, обычно --
из Всадников, солдатских обычаев не меняли, тем более не лезли в них высшие
военачальники -- Колесничие. Каждый из них начинал службу простым пехотинцем
или конником и каждый прошел суровую школу, побывав в шкуре хляма: те, что
выжили, научились не щадить никого и ничего.
исполнялось лет двадцать шесть -- двадцать семь. Блейд с удивлением узнал,
что в армию брали только после двадцати, когда юноша достигал должной силы и
выносливости; восемнадцатилетние, по мнению кантийских
полководцев-спарпетов, не годились даже в хлямы, и их уделом были
тренировочные лагеря и охота на беглых рабов.
хлям тут же становится ветераном; мозоли должны были окрепнуть и затвердеть,
что происходило годам к тридцати. Случалось, правда, что молодой солдат
получал вожделенный статус досрочно -- как воздаяние за раны и особый
героизм в боях. Случалось, что его производили в офицеры, удостаивая звания
Всадника, и в империи появлялся новый благородный род. Случалось, такие
почести выпадали и на долю варвара.
севера, с запада и востока, предпочитали служить в дружинах своих вождей,
где обычаи и дисциплина были не столь жесткими, как в кантийской армии.
Империя нанимала этих ландскнехтов, из которых формировались вспомогательные
войска, хорошо платила им и требовала только одного -- умереть со славой на
поле брани.
подразделений, причем в особом, где воины-чужеземцы состояли под началом
кантийских офицеров. Правда, в этой части на пару тысяч бойцов приходилось
немного настоящих офицеров, зикланов и сакоров; в основном в ней командовали
бывалые сержанты-децины вроде Марла Рилата.
передвижной базой вербовочного отряда. Повозку тащили две крепкие лошадки, и
в ней хранился запас продовольствия, меха с кислым вином и бочонок с
серебряными тангами. Сам же отряд был невелик: децин Рилат, желтокожий и
волосатый хаст Борода да угрюмый альбаг по прозвищу Шрам. Оба эти воина были
на редкость мощными и мускулистыми, весьма разбойного вида, и Рилат, как
понял странник, искал таких же. Но, к великому сожалению децина, пока что
Блейд оставался его единственной добычей.
-- Ничего не скажу, в море или там на верфях нет им равных, но драки не
любят. Да и ростом не вышли, -- тут он косил глазом на коренастого рыжего
Джефа. -- Да, нелегко в этих краях сыскать людей в нашу рангару! Вот хасты и
альбаги или, скажем, твои касниты -- другое дело; эти парни, Ич Блодам,
любят махать секирой, а не пахать да сеять. Ну, говоря по чести, у
альбаговто и сеять негде, море да голые скалы...
палочкам все полученные сведения. Заодно он оглядывал живописные
окрестности. Финареот был превосходной страной. Климат теплый,
субтропический, земли -- плодородные, покрытые лугами и лесами, что
способствовало и фермерским занятиям, и судостроению. Вдобавок Финареот
располагался почти в центре местной Ойкумены, и через него проходили
торговые тракты, ведущие во все четыре стороны света. Теперь странник знал,
почему эта богатая держава, страна купцов, мореходов и земледельцев, не
подверглась разорению. Она была идеальной базой для походов на юг и восток;
ее поля и пастбища могли прокормить огромное войско непобедимого Фраллы
Куза, по каковой причине Финареот не был предан огню и мечу.
Шер-да, Моря Заката, являлись давними союзниками империи. Разумеется,
союзничество это было вынужденным и весьма далеким от равноправного, но
слабейшей стороне выбирать не приходилось: армии кантийцев могли вытоптать
финареотские нивы и сжечь все поселения за полмесяца. Так что Финареот
благоденствовал, пока был покорен.
императоре и Отце Народа, упоминая с великим почтением и грозного спарпета
Синтаду Гинну Пала. Прислушиваясь к словам децина, Джеф, тащившийся позади,
зло кривил губы и шептал проклятия, а Блейд, оборачиваясь, делал строгие
глаза. К счастью, оба подручных Рилата не обращали на джефовы гримасы
никакого внимания; мрачный светловолосый альбаг правил лошадьми, а Борода
шагал за фургоном, прикрывая тылы.
степными варварами, и с дикарями-кланибойнами. Но, клянусь Небом, это только
начало! Шесть лет мы бились на севере, ловили конников ситалла на их
равнинах да рубили просеки в лесах, чтобы добраться до жалких деревушек
кланибойнов. Это были нелегкие кампании, поверь мне, Ич Блодам! Много трудов
и почти никакой добычи! Там даже серебра нет, одни меха... пфа! -- он сделал
презрительный жест. -- Кому нужны эти вонючие шкуры? Разве что альбагам на
их ледяных скалах! Но в Великом Канте тепло, и так же тепло в других землях,
у сеулгов и ханбордов, и у фраллов, на моей родине.
и в фаланге, каждый конник и мастер боевого огня -- да, каждый! -- зная, для
чего это делается. Чтобы идти на богатый восток, надо было вначале завоевать
север, клянусь десницей Гирларла! Конечно, тебе, каснитскому горцу, это
может показаться непонятным...
фруктовых деревьев справа от дороги. -- Непобедимый опасался флангового
удара с севера. Любое войско, выступившее в дальний поход, должно охранять
дороги, по которым подвозят снаряжение... Это, почтенный децин, азы
воинского искусства.
ты и в стратегии кое-что смыслишь!
поклясться, что видит яблони, только раза в два-три больше и развесистей
земных. И плоды на них были соответствующие -- величиной с два кулака!
Вероятно, сейчас в Ханнаре наступал сезон сбора урожая, ранняя осень --
лучшее время для военных походов. Еще он заметил, что дюжины три мужчин и