энтузиазма.
дымящиеся кусочки с жадностью изголодавшихся дикарей... Даже Дюбауэр
ухитрился что-то съесть. Жаркое получилось жестковатое, со своеобразным
запахом, однако никто не предложил приправить его овсянкой или рокфором.
сейчас она с новым интересом разглядывала своего сотрапезника. Он сидел
перед огнем - мокрый, грязный, на комбинезоне пятна крови от разделки
туши. Он три дня не брился, лицо его блестело от жира шестинога, от него
разило потом. Но, вероятно, и она не более привлекательна - и по виду, и
по запаху. Разве что щетины нет... Она словно впервые увидела его тело:
мускулистое, компактное, удивительно мужественное. В ней поднялись
чувства, которые, как она считала, ей давно удалось изжить. Нет, лучше
подумать о чем-нибудь другом...
задумчиво проговорила она. - И с чего это мы взяли, будто цивилизация
заключается в нас самих, когда на самом деле она - в нашем поведении?
Дюбауэр.
любили?
паренек. Я бы хотела вернуть его домой, семье.
экспедиционном корпусе.
десяти от дома. Он был дома в отпуске и как раз отправлялся обратно.
личными проблемами", - подумала Корделия. Но это все же лучше, чем
уворачиваться от допроса. Она от всей души надеялась, что ему не придет в
голову заговорить о новейших технологиях колонии Бета или о чем-нибудь
подобном. - А как вы? У вас есть семья? - Тут она вдруг сообразила, что
это вежливый вариант вопроса "Женаты ли вы?"
наполовину бетанкой, знаете ли, - нерешительно сообщил он.
способен нагонять страх, то он же, пытающийся быть любезным, внушает ужас.
Но любопытство победило желание прервать опасный разговор:
Он некоторое время служил посланником в Колонии Бета - в молодости, еще до
Первой цетагандийской войны. Если не ошибаюсь, моя бабка работала в вашем
Министерстве межзвездной торговли.
Ури Форбарры, я иногда проводил школьные каникулы во дворце принца, в
столице. Но он не ладил с моим отцом, и до войны, и после, они
принадлежали к разным политическим движениям. Дед возглавлял партию
либералов, а мой отец, конечно, был - и остается - представителем старой
военной аристократии.
тридцать тому назад.
Ури... - Он замолчал, потом заговорил снова. - Иностранцы - в особенности
вы, жители Беты, - представляют Барраяр как некий монолит. Не знаю, право,
почему. На самом деле наше общество очень неоднородно. Правительству
всегда приходилось бороться с центробежными тенденциями.
взметнулись вверх, словно поток оранжевых звездочек, плывущих домой, в
небо. Корделии вдруг мучительно захотелось улететь вместе с ними.
разговор в менее личное русло. - Вы поддерживаете отца?
примыкать к каким-то партиям. У меня отвращение к политике: она погубила
мою семью. Но пора кому-то заняться этими проклятыми бюрократами и их
прихвостнями. Они воображают себя людьми будущего, но на самом деле это
просто дерьмо.
удивительно, что вам не удается спрятаться от политики, - и она
разворошила палкой огонь, отправив в полет новые звездочки.
без сна, вспоминая их беседу. Ну какое ей, в сущности, дело, если этот
барраярец хочет лезть в петлю? Незачем ей в это встревать. Совершенно
незачем. Тут и говорить не о чем, пусть даже его крепкие ладони - само
воплощение силы.
огонь посильнее.
руку свой боевой нож. - Похоже, эта туша кого-то приманила. Я собираюсь
скинуть ее в воду. Подержите факел?
поплелась за ним к воде. Мерцающее оранжевое пламя отбрасывало неспокойные
черные тени, отчего ночь казалась еще темнее. Когда они оказались на
берегу, Корделия уловила краем глаза какое-то движение среди камней.
Оттуда донеслось царапанье и знакомое шипение.
бульканьем исчезли. Тут же раздался еще один всплеск - более громкий. Но
то, что шлепнулось в воду, на поверхность не вынырнуло, и разбегающиеся
круги были подхвачены течением. Послышалось новое шипение и
душераздирающий визг - теперь уже снизу по течению, Форкосиган вытащил
парализатор.
к спине, стараясь проникнуть взглядами сквозь мрак. Форкосиган пристроил
парализатор поудобнее, тщательно прицелился и выстрелил. Негромкий звук
разряда - и одна из темных теней дернулась и застыла. Ее спутники с
любопытством принюхались и подошли поближе.
парализатор и крякнул:
криком сделал ответный выпад, и чудовище ретировалось в темноту. Корделия
заметила, что трупоеды равнин крупнее, чем их горные собратья. Кроме того,
они, похоже, собирались в большие стаи.
плавно спускался десяток бесшумных призрачных шаров. - Ну и гадкая же
смерть. Что же, постараемся захватить с собой как можно больше этих
тварей.
покачал головой и приготовился к броску.
ее осенила гениальная догадка.
идет к нам на помощь... Ах вы, милашки мои! Летите сюда, летите к мамочке.
этих тварей в воздухе?
вампирчики - живые электролизеры. Вы заметили, как они все время висят у
ручьев и рек? Жаль, что у меня нет перчаток...
кинул на землю перед приближающимися трупоедами. Держа факел наподобие
рапиры, Корделия сделала быстрый выпад. Посыпались искры. Она ткнула раз,
второй, третий...
Громовой хлопок, и одновременно - волна невообразимой вони. В глазах
запрыгали оранжевые и зеленые тени. У одного из трупоедов задымилась
шкура, и он возглавил всеобщее бегство, вопя и шипя. Корделия снова ткнула
факелом, целясь в повисший в воздухе шар. Он взорвался, осветив всю долину
и горбатые спины убегающих чудовищ.