месяца Бог был забыт.
удивительно легко. Когда улучшилось самочувствие, он присоединился к их
повседневной жизни.
одноэтажных строений из известковых камней и глиняных кирпичей, а также
пещер в холмах по обеим сторонам небольшой долины. Некоторые пещеры были
естественными, другие выкопаны предшественниками ессеев и самими
общинниками.
имели жен, чего Глогер не заметил ранее, хотя большинство вели почти
монашеский образ жизни.
пацифистами; они отказывались хранить и изготовлять оружие. Их убеждения
не совсем совпадали с некоторыми воинственными заявлениями Крестителя,
хотя секта явно терпела и уважала Иоанна.
они не до конца разобрались в намерениях Иоанна. Вероятно, они умышленно
не распространялись на эту тему; может, Глогер просто не понял Иоанна.
Какой бы ни была причина уступок, почти не было сомнений, что Креститель
фактически является их лидером.
перед каждым приемом пищи - на рассвете и на закате, - и в работе.
помогал тащить плуг, иногда приглядывал за козами, пасущимися на склонах
холмов. Это была спокойная, размеренная жизнь, и даже ее нездоровые
аспекты представляли собой настолько привычную рутину, что Глогер вскоре
почти перестал замечать их.
пустыню. Окружающая местность на самом деле не была настоящей пустыней, а
скорее каменистой пустошью, имевшей достаточно растительности, чтобы
прокормить животных - коз и овец.
деревьями, растущими вдоль берегов реки, которая, без сомнения, впадала в
Мертвое море.
замерзшие и ставшие желто-коричневыми.
чем это произойдет. Саломея станцует для Ирода, и голова Крестителя упадет
с плеч.
его. Может, стоит предупредить Крестителя?
не стоит пытаться изменить ход истории. Глогер спорил с собой, приводя
довод, что не имеет ясного представления о направлении, в котором
развивается история этого времени. Сохранились только легенды. Никаких
чисто исторических записей. Главы Нового Завета были написаны
десятилетиями или даже столетиями позже времени, о котором говорили. Они
никогда не считались исторически подлинными. Если так, то, конечно, не
будет ничего страшного, если он вмешается в события.
смутно догадывался, что причиной этому было желание, чтобы ход событий
оказался верным. Глогер хотел, чтобы Новый Завет содержал правду.
районе (продав дом в одной части Южного Лондона, она покупала новый в
полу-миле от него).
времени они переехали в район Торнтон, и Карл присоединился к хору местной
церкви. Голос у Глогера был приятным и мелодичным, и куратор, занимавшийся
с хором, начал проявлять особый интерес к Карлу. Сначала они обсуждали
музыку, но вскоре беседы стали все чаще носить религиозный характер. Карл
спрашивал у куратора советы по общим проблемам совести, не дававшим ему
покоя. (Как он может жить будничной жизнью, не раня при этом ничьих
чувств? Почему люди так жестоки друг к другу? Почему происходят воины?)
Карла, но он давал их низким доверительно-убеждающим тоном голоса, который
обычно доставлял Карлу облегчение.
отеле. Карл оказался в одной комнате с мистером Юнгером.
поглаживая голову Глогера. Тот был слишком встревожен, чтобы отвечать, но
среагировал, когда мистер Юнгер положил руку на его гениталии.
отвращение, стукнул мистера Юнгера в грудь и сказал, что если тот
когда-нибудь попытается сделать это снова, он расскажет матери. Мистер
Юнгер заплакал и сказал, что он просит прощения, и не могут ли они с
Карлом остаться друзьями. Но Карл чувствовал, что каким-то образом мистер
Юнгер предал его. Мистер Юнгер сказал, что любит Карла - не таким путем, а
по-христиански - и что он очень рад его компании. Карл молчал и избегал
его взгляда, пока они возвращались в Торнтон на поезде.
Юнгером возникло напряжение.
и тот разрывался между отвращением и желанием. В конце концов он остался и
позволил мистеру Юнгеру погладить свои гениталии под плакатом,
изображавшим простой деревянный крест и надпись "БОГ - ЭТО ЛЮБОВЬ" под
ним.
больше не возвращался туда.
галлюцинации в период между сном и пробуждением, в которых он казался себе
тяжелым деревянным крестом, преследующим во тьме изящный серебряный крест.
христианству и увлекся языческой религией, особенно кельтским мистицизмом
и культом Митры. У него была короткая связь с женой майора, жившей в
Кильберне; он встретил ее на вечеринке у женщины с которой познакомился
благодаря частным объявлениям в журнале "Авирьон".
носила маленький серебряный кельтский крестик - "солнечный крест", -
который и привлек вначале внимание Глогера. Тем не менее, потребовалось
полбутылки джина, прежде чем он посмел обнять ее хрупкие плечи и позднее,
в темноте, сунуть руку между бедер и нащупать промежность под сатиновыми
панталонами.
женщинами. Каждая из них, как он обнаружил, носила такие же сатиновые
панталоны. Через шесть месяцев он устал, возненавидел неврастеничных
женщин, презирал себя, и ему наскучил кельтский мистицизм. Большую часть
этого времени он жил вне дома, в основном у Дейдры Томпсон, но когда
произошел первый срыв, он вернулся домой.
в Гамбург, где у него были друзья.
погиб, когда Атлантида была уничтожена атомными бомбами с летающих тарелок
враждебных чудовищ с Марса.
от своих британских сестер, все они носили черные нейлоновые кружевные
трусики.
убежден, что христианство - это извращенная более старая вера,
нордическая.
вера в Атлантиду. Глогер перессорился с немецкими друзьями, счел остальных
немцев несимпатичными и поехал в Тель-Авив, где у него был знакомый
владелец книжного магазина, специализировавшегося на трудах по оккультным
наукам, в основном на французском языке.
Джанге; и тогда же Глогер забыл об этом, как о чепухе. Он стал еще более
замкнутым и однажды утром отправился автобусом в сельскую местность,
полупустыню. В конце концов он оказался в Антилебанноне, где в ходу язык,
очень похожий на древнеарамейский. Он нашел тамошних жителей