надолго привязана к Гео-Куоду и лучше бы мне ходить не печатая шаг, а
полегче, следы моих каблуков уже виднелись не на одном лице.
мне лишь неприятности. Все шло не так, как надо, и вот простой пример.
пикник-экскурсию. Пожалуй, это было больше развлечение, а не учеба, потому
что мы, старшие школьники, уже не раз видели ряды растений с широкими
листьями, выращиваемых для обогащения воздуха кислородом. В конце дня мы
возвращались на челноке домой, в Гео-Куод, и, чтобы чем-то занять время,
некоторые из девочек затеяли игру в хлопки. Меня тоже взяли - чтобы игра
была интересной, нужно как можно больше участников. Правила простые:
каждый должен запомнить три номера. По сигналу все хлопают руками по
коленям, хлопают в ладоши, и затем тот, кто начинает игру, называет номер.
Колени, ладоши, и уже тот, чей номер назван, называет номер кого-нибудь
еще. Колени, ладоши, номер. Колени, ладоши, номер. Темп ударов возрастает,
пока кто-то не хлопнет не в такт или не пропустит один из своих номеров.
Вот тут-то провинившемуся дают по запястьям холодных. Игра эта достаточно
проста, но когда темп убыстряется, ошибиться очень легко.
челнока. Игра началась. Хлоп-хлоп.
ладоши. - Семь.
назвала:
ошибалась постоянно и, естественно, страдала от этого. Всего нас играло
семеро, а Зена уже прозевала раз пять или шесть. Когда получишь по
запястьям тридцать штук холодных, они наверняка будут сильно ныть. Но Зена
заработала не только ноющее запястье, но и мысль, что все ее преследуют.
встали в очередь провести экзекуцию. - Это нечестно!
чтобы она не подумала, что ее исключили из игры. Я на это пошла, хотя и
была не согласна. Может быть, я не права, но я не вижу никакого смысла
играть с человеком, который не готов проиграть так же, как и выиграть.
Какая же игра, если в ней нет риска?
мгновенно оказалась в очереди, счастливая, что сама может кому-то
причинить боль.
собой, некоторые читали. Джимми Дентремонт и еще один мальчик играли в
шахматы. Другие просто сидели, а трое или четверо мальчишек гонялись друг
за другом по проходам. Опекавший нас в тот день мистер Марбери каждый раз,
когда они слишком расходились или чересчур надоедали, уговаривал их
смиренным тоном:
пилят и пилят, но никогда не приводят в исполнение собственные же угрозы.
Так что никто не обращал на него слишком большого внимания.
сыграть по последнему кругу. Словно почуяв близость дома, мальчишки
повскакали с мест и ринулись по проходу к двери, чтобы первыми выйти из
челнока. Они прыгали вокруг, сталкиваясь друг с другом, и наконец
заметили, что мы играем. Конечно, они тут же постарались отвлечь нас,
чтобы мы наделали ошибок, и нам приходилось прилагать героические усилия,
дабы не обращать на них внимания.
отвлекал именно того человека, чей номер как раз называли. Тут очередь
дошла и до меня.
чувствовалось изрядное количество яда.
сбила его с ног. В те дни я была маленькой, но жесткой, и треснуть могла
как следует. На мгновение мне показалось, что Торин собирается предпринять
что-то в ответ, но потом пыл его угас.
Эндрюс, она, как обычно, все прозевала, и мы принялись выдавать ей
холодные.
словно это я заставила ее сбиться с ритма и лично была виновата в том, что
у нее ныло запястье. Я совсем не собиралась сильно ее ударять, слишком она
была неудачливой, но этот взгляд меня просто взбесил, настолько он был
полон злобы. Крепко сжав ее руку, я двумя пальцами изо всех сил врезала по
уже покрасневшей коже запястья. У меня самой аж пальцы онемели.
себя, нянча горевшее запястье.
были свободны. Но далеко я уйти не успела, Зена догнала меня почти сразу.
заявила она. - Можешь считать как угодно, но ты ничем не лучше остальных.
не кричу повсюду, что это не так, - ответила я и тут же поняла, что
совершила ошибку.
которыми я просто не в состоянии была общаться. Иногда это были взрослые,
но как правило - ребята моего возраста. С некоторыми из них мы даже думали
по-разному, и слова, которыми мы пользовались, означали для нас разные
вещи. Мы не понимали друг друга. Хотя чаще всего попадались индивидуумы
вроде Зены Эндрюс, эти даже не слушают, что им говорят. Смысл моих слов
казался мне совершенно ясным, но Зена его абсолютно не уловила.
даже тогда у меня был повод шептать под нос: "Mea culpas"! [Моя вина!
(лат.)] Нет, конечно, я не допускала мысли, что я хуже других людей. Я
знала, что я умнее большинства ребят, при этом - меньше их ростом, уступаю
многим в ловкости, бесталанна в искусстве (это у меня наследственное), не
такая хорошенькая, как некоторые, но зато умею играть немного на старинной
детской флейте... Я есть то, что я есть. Так почему же я должна перед
кем-то пресмыкаться, плакать и ненатурально скромничать? Я этого и в самом
деле не понимала.
ума.
ожидала, что ты сознаешься! Мне и говорили, что ты заносчивая...
словно ей дали пирожок. Но я чувствовала, что виновата сама. Не в том было
дело, что я сказала и как, а в том, что вообще потеряла над собой
контроль, выпустив наружу не самые лучшие свои качества. Нельзя топтать
людей и не получать от них сдачи.
сплетни, переврав при этом мои слова, добавив от себя всевозможные
комментарии, описывающие Зенино благородство и Зенину же объективность, и
находились ребята, готовые слушать ее и верить ее россказням. А почему бы
и нет? Они не знали меня. А мне было все равно, Гео-Куод для меня ничего
не значил.
меня изящно задвинули в угол. У меня было несколько врагов - пожалуй, даже
больше, чем несколько, - и немало нейтральных знакомых. Но друзей у меня
не было вообще.
Корабля, заключалась в том, что колонисты - грязееды - слишком отличались
от нас. В основном они были крестьянами, фермерами; люди такого сорта
лучше всего приспособлены для выживания на планетах-колониях, местами
весьма опасных. С другой стороны, мы, люди на Кораблях, по большей части
имеем техническое образование.
Земля, - как, собственно, и было запланировано в те времена. Но сделать
так - означало бы перечеркнуть лучшую часть пятитысячелетнего прогресса.
Наука требует времени, а работая целый день лишь для того, чтобы иметь
возможность делать то же самое завтра, вы никогда не выкроите лишней
свободной минуты. Именно поэтому мы никогда не покидали Корабля, и на
остальных Кораблях действовал тот же закон.
кое-что из тщательно хранимых нами все эти годы знаний, а в обмен получали
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс
Гюго Виктор
Афанасьев Роман
Сапковский Анджей
Шилова Юлия