Чтение 7–й страницы книги ~Чума Мидаса~

доска. А еще на сцене маялся унылый кордебалет красавиц в длинных
панталонах с оборками и прозрачным верхом; Мори подумал, что девица,
которая порывалась с ним станцевать пару минут назад, тоже наверняка там.

Рядом с ним какой-то мужчина с чувством читал стихи женщине средних
лет:

Повсюду дрянь, повсюду грязь,

Повсюду сволочь развелась,

Повсюду мерзость правит бал...

- Эй, да это же Мори! - воскликнул вдруг мужчина. - Что ты здесь
делаешь?

Он повернулся, и Мори узнал его.

- Привет, Хауленд, - отозвался он. - Так, знаешь, случайно оказался
свободный вечер, я и подумал...

Хауленд захихикал.

- Ладно, ладно, догадываюсь, что у твоей жены предрассудков поменьше,
чем было у моей. Давай выпьем! Робот!

- У меня есть, спасибо, - сказал Мори.

Женщина, бросив на него тигриный взгляд, потеребила Хауленда по руке.

- Не останавливайся, Эверет! Это же одна из самых прекрасных твоих
вещей!

- Да, Мори, верно, послушай мою поэму. Между прочим, я хочу
представить тебя очаровательной, юной и талантливой леди Тэнквилл Байглоу.
Мори работает со мной в одном офисе, Тэн.

- Понятно, - сказала Тэнквилл Байглоу холодно, и Мори поспешно
отдернул руку, которую начал было протягивать.

Разговор не клеился; Хауленд, пораженный холодностью Тэнквилл,
растерялся, и тут Мори показалось, что в голову ему пришла хорошая идея.
Поймав взгляд робота-бармена, он заказал на всех троих выпивку и учтиво
попросил записать ее на потребительскую книжку Хауленда. Пока робот
готовил напитки, Мори успел подумать, что идея так и не сработала, но
вдруг Тэнквилл Байглоу стала оттаивать.

- По-моему, вы из тех людей, которые умеют думать, Мори, - сказала
она. - Мне нравятся такие люди, с ними приятно разговаривать. А то я
совсем потеряла всякое терпение с этими тупицами, которые днем работают до
упаду, а вечером едят и едят, потребляют и потребляют, как сумасшедшие, и
откуда они только берутся такие? Правильно, я вижу, вы все понимаете.
Каждый псих, едва родившись, уже несется потреблять, и потребляет, пока
его - хрясь! - не похоронят. И кто в этом виноват, если не роботы?

По поверхности расслабленного умиротворения пробежала рябь
беспокойства:

- Тэн, - проворчал Хауленд, - может, Мори не интересуется политикой.

Политика, подумал Мори, ладно, пусть будет политика. У него кружилась
голова. Слушая эту женщину, он чувствовал себя словно шарик в игральном
автомате, который он испытывал сегодня утром. И еще неизвестно, сколько
углов, столбов и поворотов ждут его впереди.

Он сказал почти искренне:

- Нет, пожалуйста, продолжайте, миссис Байглоу. Мне очень интересно.

Она улыбнулась, но затем вдруг нахмурилась. Мори напрягся, но почти
сразу сообразил, что вовсе не он причина этой метаморфозы.

- Роботы! - громко прошипела Тэнквилл. - Вы думаете, это они работают
на нас?! Ха! Это мы их слуги, это мы работаем на них - каждую секунду
каждого дня нашей жалкой жизни! Люди - рабы! Мори! Хотите присоединиться к
нам и стать свободным?

Мори прикрылся бокалом и сделал свободной рукой выразительный жест.
При желании его можно было расшифровать двояко, но женщину это, кажется,
удовлетворило. Она заговорила обвиняющим тоном:

- Знаете ли вы, что больше трех четвертей населения в этой стране за
последние пять с половиной лет получили нервные расстройства? Что больше
половины находятся на постоянном учете у психиатров по поводу психозов? И
это не считая неврозов, которые есть и у моего мужа, и у Хауленда, да и у
вас, уверяю. Можете мне поверить, у меня они тоже есть. Так вы знаете это?
Знаете, что минимум сорок процентов населения подвержены маниакальной
депрессии, тридцать один - шизофрении, что у тридцати восьми процентов
психические расстройства имеют комбинированный характер, а у двадцати
четырех...

- Остановись на минутку, Тэн, - прервал ее Хауленд. - Слишком ты
сыплешь процентами. Начни снова.

- Ах, да провались все оно к дьяволу, - грустно сказала женщина. -
Был бы тут мой муж, он гораздо лучше меня это излагает... - Она залпом
выпила половину стакана. - Пока вы еще не совсем окосели, - неприятным
тоном обратилась она к Мори, - как насчет еще одного круга, на сей раз в
счет моей потребительской книжки?

Мори согласно кивнул. В его ситуации это было проще всего. Выпив, он
сделал еще один заказ - снова на книжку Хауленда.

Насколько он мог судить, Тэнквилл Байглоу, ее муж и, вполне возможно,
Хауленд принадлежали к некоей антироботной группе. Мори слышал о таких;
они имели полулегальный статус, не одобрялись, но и не запрещались. Но сам
он никогда прежде с ними не сталкивался. Вспомнив вдруг ненависть, которую
он так мучительно переживал на сеансе психодрамы, Мори озабоченно подумал,
что, быть может, он тоже принадлежит к таким людям - по духу. Другое дело,
что, насколько он помнил, ни в какой организации он не состоял.

Наконец, Тэнквилл надоело объяснять про проценты, и она отправилась
искать своего мужа, а Мори и Хауленд, заказав по новой порции виски,
затеяли обычную перебранку двух пьяниц о том, кто заказывает следующий
круг. Каждый пытался предложить свою книжку, но потом Мори, в очередной
раз, вспомнил, что своей книжки у него при себе нет, и подумал, что
Хауленд наверняка получит кредит по спиртному, если учесть, сколько Мори
выпил сегодня по его квоте.

Потом вернулась Тэнквилл Байглоу, и с нею был тот самый великан, с
которым Мори уже встречался в компании Сэма-фальшивомонетчика и
предводителя всех прохвостов в Старом городе.

- Ха, тесен мир, верно!? - прогудел Уолтер Байглоу, в меру сжимая
руку Мори в своей лапище. - Да, сэр, моя жена сказала мне, что вы
интересуетесь философскими основами нашего движения. Я с удовольствием
обсудил бы их с вами. Для начала, сэр, ответьте, размышляли ли вы
когда-нибудь над принципом Двойственности?

- Как? - переспросил Мори.

- Ничего страшного, - сказал Байглоу учтиво. Он прочистил горло и
продекламировал:

В далеком Китае сие родилось,

Ярче солнечной вспышки в небе зажглось,

И закружилось в душе человечьей

Истины вихрем суровым и вечным -

Янь и

Инь.

- Это только первый станс, - он пожал плечами. - Правда, может быть,
вы их знаете?

- Нет, - сказал Мори.

- Тогда - второй станс, - решительно объявил Байглоу.

Гегель видел все отлично;

Кое-какер Карл Маркс,

Оседлав чужие плечи,

Взял -

И вывернул вверх дном:

Инь

И янь.

Воцарилась выжидательная пауза.

- М-да, - сказал Мори.

- Ах, правда, как здорово это все объясняет? - требовательно спросила
Тэнквилл. - О, если б только другие могли видеть это так же ясно, как я!
Опасность в роботах и спасение в роботах! Голод и пресыщение! Везде
Двойственность, везде!

Байглоу похлопал Мори по плечу.

- Следующий станс объяснит еще лучше, - сказал он. - Это потому, что
он глубже, понимаете? Между прочим, там больше Хауленда, чем меня. Он
помогал мне с поэзией. - Мори бросил взгляд, но Хауленд прочно смотрел в
сторону. - Третий станс, - объявил Байглоу. - Слушайте внимательно, он
длинный.

Справедливость - тех невидимых весов

Мера;

Одна чаша - вниз, другая -

Вверх.

- Хауленд, - прервал он себя, - дружище, я верно передаю ритм? А то я
всегда на этом месте спотыкаюсь. Ну ладно, поехали дальше...

К А или к Б

Сколько хочешь прибавь,

Если вместе они,

Не изменишь их никак.

В токе электрическом

Ты Двойственность найдешь;

Синусоида, как волны,