Чтение 7–й страницы книги ~Будничная работа~

подробно описала его. Говорит, что это пожилой тихий человечек с острым
лицом. Похож на бальзамировщика, у которого болят зубы.

- Ну, а почему вы думаете, что он не приезжий?

- А потому, шеф, что кожаными изделиями в городе торгуют одиннадцать
магазинов. Я ведь здешний, но и мне пришлось порыскать, прежде чем я
отыскал тот, где имелись эти чемоданчики. Ну, этот служитель морга - решил
я - тоже не сразу нашел то, что ему требовалось. А потому я еще раз
прошелся по магазинам, спрашивая там уже прямо о нем.

- Ну?

- В трех вспомнили, что похожий по описанию человек интересовался
товаром, которого они не держат, - он сделал многозначительную паузу. -
Сол Бергмен из "Туриста" говорит, что его физиономия показалась ему
знакомой. Кто он, Бергмен не знает и ничего к этому добавить не может. Но
он уверен, что видел его раза два раньше.

- Может быть, он время от времени приезжает в город, а живет где-то
не очень близко.

- И я так думаю, шеф.

- "Не очень близко" может означать любое место в радиусе ста миль, а
то и дальше, - проворчал Гаррисон. Он кисло посмотрел на Кастнера. - Кто
из них лучше всех его разглядел?

- Хильда Кассиди.

- Так везите ее сюда, и поживее!

- Уже привез, шеф. Дожидается в приемной.

- Молодец, Джин! - сказал Гаррисон, повеселев. - Давайте его сюда!

Кастнер вышел и вернулся с продавщицей. Это была высокая стройная
девушка лет двадцати с умным лицом. Она сидела, положив руки на колени, и
со спокойной деловитостью отвечала на вопросы Гаррисона, который старался
как можно полнее выяснить, что еще она может вспомнить о внешности
подозрительного покупателя.

- Опять то же! - пожаловался Гаррисон, когда она замолчала. - Ребятам
придется еще раз обойти город и проверить, не знает ли кто-нибудь этого
типа.

- Если он только приезжает в город, вам нужно будет заручиться
содействием полиции других городов, - вмешался Райдер.

- Да, конечно.

- Но, возможно, мы сумеем облегчить их задачу, - Райдер посмотрел
через стол на девушку. - Если мисс Кассиди согласится нам помочь.

- С удовольствием, если только сумею.

- Что вы еще придумали? - поинтересовался Гаррисон.

- Думаю заручиться услугами Роджера Кинга.

- А кто он такой?

- Художник в штате нашего департамента. Подрабатывает на стороне
карикатурами. Он настоящий мастер. - Райдер снова повернулся к девушке. -
Не могли бы вы завтра прийти сюда пораньше - на все утро?

- Если управляющий разрешит.

- Он разрешит. Это я беру на себя, - объявил Гаррисон.

- Вот и прекрасно, - сказал Райдер девушке. - Когда вы придете,
мистер Кинг покажет вам фотографии разных людей. Вам нужно будет
внимательно их рассмотреть и указать на те черты, которые напомнят вам
лицо человека, купившего этот чемоданчик. Тут подбородок, там нос, еще
где-то - рот. А мистер Кинг нарисует по ним словесный портрет и будет
изменять его по вашим указаниям, пока сходство не станет полным. Ну как,
справитесь?

- Конечно.

- Можно сделать даже лучше, - вмешался Кастнер. - Сол Бергмен до
смерти обрадуется, если и его попросить помочь. Он такие штуки любит.

- Ну так пригласите его назавтра.

Когда Кастнер и девушка ушли, Райдер спросил у Гаррисона:

- У вас тут найдется кто-нибудь, чтобы размножить портрет?

- Конечно.

- Вот и хорошо. - Райдер повернулся к телефону. - Можно, я добавлю к
счету еще цифру-другую?

- Мне-то все равно, пусть даже мэр при виде этого счета в обморок
хлопнется, - ответил Гаррисон. - Но если вы намерены изливать в трубку
первобытную страсть, так и скажите, чтобы я успел загодя убраться.

- На этот раз - нет. Возможно, она и тоскует, но долг прежде всего! -
Он взял трубку. - Министерство финансов, Вашингтон, добавочный 338.
Попросите Роджера Кинга.

Рисунок Кинга был разослан вместе с описанием и просьбой задержать
человека, ему отвечающего. Всего через несколько минут после того, как они
попали к адресатам, в кабинете Гаррисона зазвонил телефон. Он схватил
трубку.

- Казармы полиции штата. Говорит сержант Уилкинс. Мы только что
получили ваш пакет. Я знаю этого типа, он живет на моем участке.

- Кто он такой?

- Уильям Джонс. Владелец небольшого питомника на шоссе номер 4 часах
в двух езды от вашего города. Довольно унылая личность, но ничего дурного
о нем неизвестно. Я бы сказал, что он отъявленный пессимист, но человек
честный. Хотите, чтобы мы его задержали?

- А вы уверены, что это он?

- На вашем рисунке его лицо, а больше я ничего утверждать не берусь.
В полиции я служу столько же, сколько и вы, и при опознании ошибок не
делаю.

- Конечно, сержант. Мы будем очень вам благодарны, если вы пришлете
его к нам для выяснения.

- Хорошо.

Он повесил трубку. Гаррисон откинулся на спинку стула и вперил взгляд
в стол, взвешивая то, что услышал. Через несколько минут он сказал:

- Все-таки меня больше устроило, если бы этот Джонс в прошлом был,
скажем, цирковым клоуном или эстрадным имитатором. Владелец питомника в
двух часах езды от ближайшего города больше смахивает на простака-фермера,
чем на ловкача, способного провернуть такое дело.

- Возможно, он только сообщник. Купил чемоданчик перед ограблением,
потом спрятал деньги или стоял на стреме, пока грабитель был в банке.

Гаррисон кивнул.

- Ну, мы все выясним, когда он придет. И если он не сумеет доказать,
что купил чемоданчик без всякой задней мысли, ему придется плохо.

- А если сумеет?

- Тогда мы вернемся к тому, с чего начали, - Гаррисон помрачнел,
подумав об этом, но тут зазвонил телефон, и он схватил трубку. -
Нортвудский полицейский участок.

- Говорит полицейский Клинтон, шеф. Я только что показал этот рисунок
миссис Бастико. Она содержит меблированные комнаты. Дом 157 по
Стивенс-стрит. Она клянется, что это Уильям Джонс, который жил у нее
десять дней. Он явился к ней без багажа, но позже купил себе чемоданчик,
вроде того, кассирского. В субботу утром он уехал, захватив чемоданчик. У
него было уплачено вперед за четыре дня, но он ни слова про это не сказал
и больше не возвращался.

- Подождите там, Клинтон. Мы сейчас подъедем, - Гаррисон причмокнул и
сказал Райдеру: - Ну, поехали!

Полицейская машина быстро доставила их к дому 157 по Стивенс-стрит.
Это было ветхое кирпичное здание с каменной лестницей, истертой тысячами
подошв.

Миссис Бастико, чье топорное лицо украшали бородавки, воскликнула в
добродетельном негодовании:

- У меня в доме еще никогда не бывало полиции. За все двадцать лет!

- Ну, зато в нем хотя бы теперь побывали порядочные люди, - утешил ее
Гаррисон. - Так что вы можете сказать про этого Джонса?

- Да ничего особенного, - ответила она, все еще кипя. - Он почти все
время запирался у себя. А у меня нет привычки вступать в разговоры с
жильцами, если они ведут себя прилично.

- Он упоминал что-нибудь о том, откуда он приехал, или куда намерен
отправиться дальше, или еще что-нибудь в том же роде?

- Нет. Он уплатил вперед, сказал мне свою фамилию, объяснил, что
приехал по делам, а больше ничего. Он каждое утро куда-то уходил, вечером
возвращался рано, всегда был трезвым и ни к кому не приставал.

- А к нему кто-нибудь приходил? - Гаррисон вытащил фотографию
Летерена. - Вот этот человек, например?

- Ваш полицейский вчера показывал мне эту карточку. Я его не знаю. Я
ни разу не видела, чтобы мистер Джонс с кем-то разговаривал.

- Гм-м-м... - разочарованно протянул Гаррисон. - Мы осмотрим его
комнату. Вы не против?

Она неохотно провела их наверх, отперла дверь и предоставила им
перерыть комнату, как им вздумается. Судя по лицу миссис Бастико, полиция
вызывала у нее аллергию.

Они тщательно обыскали комнату - сняли с кровати простыни и матрас,
передвинули всю мебель, перевернули коврики и даже отвинтили отстойник
раковины и исследовали его содержимое. Полицейский Клинтон извлек из узкой
щели между половицами маленький кусочек прозрачной розовой обертки и два
странных семечка, похожих на удлиненные миндалины с сильным своеобразным
запахом.

Убедившись, что в комнате больше нет ничего интересного, они увезли
эти скудные результаты обыска в участок, откуда отправили их в
криминалистическую лабораторию штата для анализа.

Три часа спустя в кабинет вошел Уильям Джонс. Он посмотрел мимо
Райдера и, сердито уставившись на Гаррисона, который был в форме, спросил
раздраженно:

- С какой это стати вы меня сюда приволокли? Я ничего не сделал!