думал.
Джек.
ты... да ты...
что-нибудь, Джимми. Нам нужны такие, как ты. - Голос Джека стал менее
язвительным и внезапно превратился в сильный и уверенный, в нем появились
властные нотки. - Люди твоего масштаба, для которых умение руководить -
естественная потребность... Как только мы убедим тебя в значимости того,
что делаем...
единственный ответ, который сам собой напрашивался. Сделав паузу, он
произнес таким же новым, необычным для себя тоном:
возраста похожи на тебя - им недостает чувства ответственности. У нас есть
люди постарше, которым за двадцать, за тридцать, некоторые еще старше.
Если бы ты с ними встретился, ты бы понял, что я имею в виду. Поговори с
Плэйелем, если хочешь знать, что такое настоящая самоотверженность.
Поговори с Хауксбиллем. - Во взгляде Джека сверкнуло озорство. - Можешь
прийти только для того, чтобы познакомиться с девчонками. Их несколько в
нашей группе. Вполне эмансипированные девицы, скажу тебе честно. Но даже
если это тебя не волнует, все равно приходи.
своей политической ориентации склоняемся к правой части спектра; по сути,
наша группа антикоммунистическая, потому что мы стоим за минимум
государственного вмешательства в личную жизнь и помыслы. В этом смысле мы
скорее анархисты. Нас можно назвать даже правыми радикалами, поскольку мы
хотим ликвидировать значительную часть государственного аппарата. Теперь
ты понимаешь, насколько бессмысленны эти политические ярлыки? Мы настолько
далеки от настоящих левых, что могли бы быть их правым крылом, и настолько
далеки от правых, что могли бы быть их левым крылом. Но у нас есть своя
программа. Ты придешь?
заинтересовать такой анатомический чурбан, как ты, просто потому, что в
тебе столько здорового мяса.
Политика никогда особенно не волновала его. Но его мучили угрызения
совести, когда ему говорили, что совести у него нет или что он сидит сложа
руки, когда весь мир катится в тартарары, так что настойчивое хныканье
Джека сделало свое дело и заставило совершить первый шаг. Он решил пойти
на собрание этой подпольной группы и увидеть все собственными глазами. Он
думал, что найдет там сборище обиженных нытиков и праздных мечтателей и ни
за что не пойдет на другое собрание, но тогда уже Джек не сможет обвинить
его в том, что он отмахивается от протянутой ему руки.
следующий вечер. Барретт пошел на него. Это было 11 апреля 1984 года.
снег. Типичная погода для 1984 года. Этот год был как будто проклят,
говорили люди. Один писатель давным-давно написал книгу об этом годе,
предсказывая всяческие ужасы, и хотя ни одно из этих предсказаний не
сбылось, в Соединенных Штатах было полно других неприятностей, и все это
еще больше усугублялось погодой. Казалось, в этом году весна не наступит
никогда. По всему Нью-Йорку еще лежали сугробы посеревшего снега, и это в
середине апреля, кроме тех улиц в самом центре, где под тротуарами были
проложены трубы отопления. Деревья стояли голые, без всяких намеков на
почки. Плохой год для народа, напряженный и бурный. И, возможно, не такой
уж плохой для революции.
"Проспект-Парк", и они поехали на Манхэттен, выйдя на станции
"Таймс-Сквер". Вагон, в котором они ехали, был старым и обшарпанным, но в
этом не было ничего необычного. Все было запущенным и обшарпанным в этот
девятый год того, что называли Неизменной Депрессией.
золотистой башни высотой в восемьдесят этажей, одного из последних
небоскребов, возникших перед Паникой. Перед ними со скрипом открылась
дверь лифта. Джек надавил на кнопку "Подвал", и они поехали вниз.
поинтересовался Барретт.
преобразилось, приняв важный вид. Сейчас он был в своей стихии.
Джек-заговорщик, Джек-бунтовщик, Джек-конспиратор из подвальных коридоров.
Барретту стало не по себе, он чувствовал себя неуклюжим и наивным.
очутились перед закрытой зеленой дверью, подпертой стулом. Рядом со стулом
стояла девушка. Ей было лет девятнадцать-двадцать, как показалось
Барретту. Она была невысокая и полная, короткая юбка открывала толстые
ноги. У нее была модная стрижка, но это было единственное, в чем она
следовала моде. Тяжелые груди свисали без поддержки под красным шерстяным
свитером, она была совсем не накрашена, если не считать небрежно
наложенного голубоватого налета на губах, из уголка рта свободно свисала
сигарета. Девушка выглядела так, будто умышленно была неряшливой, грубой и
вульгарной, будто сгорбленную спину и напускной вид простой крестьянки она
расценивала как достоинство.
демонстрациях и маршировавших на демонстрациях протеста, размахивая
воззваниями. Была ли эта неряшливая толстушка типичной для этой группы?
"Хорошенькие, умницы, общительные", - сказал Джек, умело расставляя
западню с обещаниями страстей. Но, разумеется, представления Джека о
привлекательных девушках вовсе не обязательно должны были совпадать с его
представлениями. Для Джека - не пользующегося успехом тощего острослова -
любая девушка, которая позволит себя немножечко облапать, кажется
Афродитой. Некрасивые ребята находили в девчонках-неряхах свои прелести,
каковых Барретт, не будучи столь обделен природой, похоже, в них не
замечал.
пронзительные нотки.
смотрела на внушительную фигуру Барретта.
искушен, но научится.
по-особому взял ее за руку. - Да перестань строить из себя комиссара и
пропусти нас, любовь моя!
произнес:
грубости, но душа у нее что надо. И чувствительность не хуже. Очень
чувствительная девушка.
очень сдержанный мужчина с короткими седыми волосами. Однако на лице его
не было морщин, так что трудно было определить его возраст - тридцать или
все пятьдесят. Взгляд его светло-серых глаз был добрым и одновременно
проницательным. Барретт заметил, как Бернстейн напрягся, сосредоточившись.
что может поручиться за него.
Барретта, и взгляд их нелегко было выдержать, когда они буквально впились
в него.
его Джимом. Всю свою жизнь для всех он был просто Джимми.
заставляя понять его ответственность перед человечеством. Наконец, он
решил прийти сюда, поприсутствовать на собрании. Он...
должен понять, прежде чем войдешь. Ты навлекаешь на себя опасность,
посетив это собрание даже в качестве наблюдателя. Наша организация
встретила официальное противодействие. Твое присутствие здесь может
когда-нибудь в будущем обратиться против тебя. Это ты четко осознаешь?
напомнить тебе, что все, что здесь происходит, должно остаться тайной.
Если мы узнаем, что ты, воспользовавшись своим преимуществом гостя,