Чтение 7–й страницы книги ~Империя~

тенденция к разрушению поля, а массивный корабль, да еще летящий с
ускорением, будет стремиться расширить это поле, увеличить его. Но мы
сможем удерживать его в заданных пределах: энергии у нас предостаточно...
нам ее вовек не истратить. В общем, энергией мы корабль обеспечим, но не в
этом суть. Главное, что небесное тело, обладающее притяжением, будет
подтягивать к себе корабль, словно за веревочку.

- Этот принцип сработает и за пределами Солнечной системы, - сказал
Грег. - Он сработает где угодно и одинаково успешно, ведь космос весь
наполнен гравитационным напряжением. Движущей силой для корабля может
стать любое космическое тело, удаленное от него на множество световых лет.
- В глазах у Грега вспыхнули диковатые искорки. - Расс, мы наконец
заставим работать на себя космические поля!

Он подошел к креслу, поставил его на ноги и уселся.

- Как только изучим механизм управления концентрацией гравитации,
сразу приступим к сооружению корабля, Расс, мы построим самый большой,
самый быстроходный и самый мощный корабль во всей Солнечной системе!

- Черт! - пробормотал Расс. - Опять эта дрянь открутилась. - Он
бросил свирепый взгляд на нахальную гайку. - Придется приладить сюда
пружинящую шайбу.

Уилсон шагнул к пульту управления, Со своего насеста над аппаратом
Расс протестующе махнул рукой.

- Не трудись выключать поле, - сказал он. - Я и так справлюсь.

Уилсон скривился:

- Этот зуб меня доконает.

- Не проходит? - посочувствовал Расс.

- Всю ночь глаз не смыкал.

- Смотай-ка ты во Фриско и выдерни его. Не хватает только, чтобы ты
сейчас слег.

- Ага, - сказал Уилсон. - Наверное, я так и сделаю. Работы у нас еще
выше крыши.

Расс, проворно орудуя гаечным ключом, открутил гайку, надел
пружинящую шайбу и затянул гайку потуже. Ключ заклинило.

Сжав в зубах мундштук трубки, Расс беззвучно выругался и яростно
рванул к себе ключ. Тот выскользнул из рук, на мгновение завис на гайке и
полетел в самого сердцевину нового силового поля. Расс с замирающим
сердцем уставился вниз. Сквозь сумбур в голове молнией мелькнула мысль: а
ведь об этом поле они не знают практически ничего. Знают только, что любая
материя, попадая в него, внезапно приобретает ускорение в том измерении,
которое принято называть временем и нормальная константа длительности
которого снижается там до нуля.

Когда этот ключ попадет в поле, он просто перестанет существовать! Но
может произойти и что-нибудь еще, что-то совсем непредвиденное.

Ключ падал с высоты всего нескольких футов, но секунды для Расса,
завороженного зрелищем, растянулись до бесконечности. Он увидел, как ключ
пробил туманное мерцание, окаймлявшее поле, как он медленно поплыл дальше,
словно увязнув в густом сиропе.

И вдруг туманное мерцание взорвалось ослепительной вспышкой! Расс
нагнул голову, заслоняя глаза от невыносимого сияния. Громовой раскат эхом
отдался... скорее в космическом пространстве, чем в воздухе... и поле
вместе с ключом исчезло!

Прошла секунда, еще одна, а затем вновь послышался удар - тяжелый
металлический стук. Но на сей раз не космический, а вполне обыкновенный,
будто кто-то этажом выше уронил на пол инструмент.

Расс повернул голову и столкнулся взглядом с Уилсоном. Челюсть у
лаборанта отвисла, на губе тлела прилипшая сигарета.

- Грег! - крикнул Расс, разорвав тишину, нависшую над лабораторией.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Маннинг. В руках у него был
блокнот с вычислениями и карандаш.

- В чем дело?

- Мы должны найти мой гаечный ключ!

- Твой ключ? - озадаченно переспросил Грег. - Ты что, не можешь взять
другой?

- Я уронил его в поле, и теперь он во временном измерении равен нулю.
Стал "моментальным ключом".

- Не вижу в этом ничего особенного, - невозмутимо промолвил Грег.

- Ну и зря, - возразил Расс. - Видишь ли, поле исчезло. Возможно,
ключ оказался для него слишком массивным. А когда поле свернулось, ключ
приобрел новые временные координаты. Я его слышал. Мы должны найти его!

Они все втроем поднялись по лестнице в комнату, откуда Рассу
послышался стук. На полу ничего не было. Они обшарили все уголки, все
остальные помещения. Ключ как в воду канул.

Через час Грег спустился в лабораторию и приволок оттуда переносной
флюороскоп.

- Может, с этой штуковиной фокус получится, устало пробормотал он.

И фокус получился. Они обнаружили ключ в пространстве между стенами!

Расс уставился на тень на пластинке флюороскопа. Это, без сомнения,
была тень ключа.

- Четвертое измерение, - сказал Расс. - Он переместился во времени.

На щеках у Грега затвердели желваки, глаза возбужденно горели, но
лицо его по-прежнему напоминало застывшую маску, почти устрашающую своим
спокойствием, закаленного несметным числом испытанных прежде опасностей.

- Во времени и пространстве, - поправил он.

- Если бы мы умели управлять этим перемещением! - воскликнул Расс.

- Не волнуйся. Мы сумеем. И это станет величайшим открытием века.

Уилсон облизнул губы и вытащил из кармана сигарету.

- Если вы не против, - сказал он, - я все-таки смотаюсь сегодня
вечером во Фриско. Мочи нет терпеть, как ноет зуб.

- Конечно, зачем мучиться-то, - рассеянно согласился Расс, мысли
которого были заняты исключительно гаечным ключом.

- Могу я взять ваш самолет? - спросил Уилсон.

- Разумеется, - ответил Расс.

Они вернулись в лабораторию, заново создали поле, бросили туда
несколько шарикоподшипников, и те незамедлительно исчезли. Их тут же нашли
с помощью флюороскопа - в стенах, в столах, в полу. Некоторые из них,
пребывая в новом временном измерении, зависли в воздухе - невидимые,
неосязаемые, но от этого не менее реальные.

Часы проходили за часами, принося все новые открытия. Вычислительные
машины щелкали, гудели и клацали. Уилсон отбыл в Сан-Франциско разбираться
со своим зубом; двое друзей продолжали работать. Когда забрезжил рассвет,
стало проясняться и решение проблемы, Хаос случайностей выстроился в
строгую закономерность, в чеканные формулы и уравнения.

Весь следующий день они трудились не покладая рук, ставили все более
сложные опыты и узнавали все больше и больше.

А потом из ближайшего космопорта, расположенного в сорока милях от
лаборатории, пришла радиограмма.

В ней сообщалось, что Уилсон задержится в городе на несколько дней. С
зубом дела куда хуже, чем он предполагал, нужна операция на челюсти.

- Вот черт! - сказал Расс. - Надо же, как не вовремя!

Пришлось им собственноручно, без лаборанта, корпеть над контрольным
устройством. Они долго монтировали его, ворча и ругаясь, но в конце концов
одолели.

Растянувшись в креслах, измотанные до предела, друзья с гордостью
осматривали свое творение.

- С этой штукой, - сказал Расс, - мы можем любой объект переместить
куда угодно. Больше того мы можем любой предмет доставить сюда, как бы
далеко он ни находился.

- Мечта ленивого грабителя, - мрачно изрек Грег.

Совершенно обессиленные, они наскоро заглотнули горячий кофе с
бутербродами и завалились спать.

Выездная лагерная служба была в разгаре. Проповедник превзошел самого
себя. На скамье грешников не осталось ни одного свободного местечка.
Проповедник сделал паузу, дабы закрепить в умах верующих важную мысль, - и
вдруг зазвучала музыка. Прямо из воздуха. А может, с неба. Нежная,
небесная мелодия псалма, словно там в синеве запели ангельские хоры.

Проповедник как стоял, так и застыл на месте: с поднятой кверху
рукой, с воздетым указующим перстом, готовым опуститься и припечатать
очередное наставление. Грешники, преклонившие колени возле скамьи,
оцепенели. Паства онемела от изумления.

А псалом, сопровождаемый глубокими раскатами небесного органа, звенел
высокими чистыми голосами, похожими на колокольчики.

- Узрите! - взвизгнул проповедник. - Узрите чудо! Ангелы поют для
нас... На колени! На колени - и молитесь!

Никто не устоял.

Эндрю Макинтайр опять нализался. Нетвердой походкой плелся он домой
после бурной ночи, проведенной за покером в шорной лавке Стива Абрама,
плелся под насмешливыми взглядами всей деревни, выставленный безжалостным
рассветом на всеобщее обозрение.

На углу Третьей и Вязовой улиц он налетел на клен. Неуверенно
отпрянул, намереваясь обогнуть препятствие, и вдруг клен заговорил:

- Алкоголь - это проклятие человечества. Он превращает людей в
безмозглую скотину. Он иссушает мозги, сокращает жизнь...

Энди обомлел, не веря собственным ушам. Дерево - он был убежден в
этом - обращалось лично к нему. А голос продолжал:

- ...отнимает последний кусок хлеба у жен и детей. Подрывает
моральные устои нации...

- Замолчи! - завопил Энди. - Замолчи, говорю!