его я потратил на обдумывание всяких деталей, связанных с новой работой и
с Лондоном, но больше всего я размышлял о домовых.
возникало сомнений. А мир не был готов их принять. Мир окутал их туманом
фольклора и предрассудков, мир еще не набрался разума и не сумел извлечь
из их добровольной помощи пользу для себя. И вот сейчас они решили
попробовать снова. На этот раз мы не вправе обмануть их ожидания - ведь
третьего случая может и не быть.
единственной - явилось отсутствие средств массовой информации. Рассказы о
домовых, об их поведении и добрых делах, передавались из уст в уста и
неизбежно искажались. К правдивым историям добавлялись свойственные той
эпохе вымыслы, пока домовые не превратились в волшебных маленьких
человечков, весьма потешных, а иногда и полезных, но принадлежавших к
одной породе с великанами-людоедами, драконами и тому подобной нечистью.
деятельность получит правдивое освещение. И несмотря на то что для правды
в полном объеме люди еще не созрели, современное поколение в состоянии кое
о чем догадаться.
домовые вернулись, должны поверить в них и доверять им.
прибытии и продемонстрировать свои достоинства, они выбрали именно наш
город, не большой, не маленький, обычный город американского Среднего
Запада? Я немало бился над этой загадкой, но так и не нашел ответа - ни
тогда, ни до сего дня.
встречала меня в аэропорту. Я высматривал ее, спускаясь по трапу: так и
есть, она прорвалась за контроль и бежит к самолету. Тогда я бросился ей
навстречу, сгреб ее в охапку и расцеловал, а какой-то идиот не преминул
снять нас, полыхнув лампой-вспышкой. Я хотел было с ним разделаться, да
Джо-Энн не позволила.
посверкивали, несмотря на ослепительные прожектора. До нас донесся рев
только что взлетевшего самолета, а в дальнем конце поля другой самолет
прогревал двигатели. Вокруг были здания, огни, люди и могучие машины, и на
довольно долгий миг почудилось, что аэропорт - наглядная демонстрация
силы, быстроты и компетентности нашего человеческого мира, его уверенности
в себе. Наверное, Джо-Энн испытала сходное ощущение, потому что вдруг
спросила:
сообразил наконец. Ты знаешь об акциях муниципального фонда призрения -
одна сейчас как раз в самом разгаре. Так вот, они затеяли нечто в том же
духе - назовем это Галактическим фондом призрения. С той разницей, что они
не тратят деньги на бедных и малоимущих, их благотворительность носит иной
характер. Вместо того чтоб одаривать нас деньгами, они одаривают нас
любовью и душевным теплом, дружбой и доброжелательством. И не вижу в том
ничего плохого. Не удивлюсь, если из всех племен Вселенной мы оказались
теми, кто нуждается в такой помощи больше всего. Они явились сюда вовсе не
с целью решить за нас все наши проблемы, а просто слегка подсобить,
освободив вас от мелких хлопот которые подчас мешают нам обратить свои
усилия на действительно важные дела или, может мешают разобраться, какие
именно дела важные.
и тем не менее помню все так четко, будто события произошли накануне.
Однако вчера и в самом деле случилось кое-что, всколыхнувшее мою память.
премьер-министра, когда заметил маленькое существо. Сперва я принял его за
карлика и, обернувшись, понял, что оно наблюдает за мной. А затем существо
подняло руку выразительным жестом, замкнув большой и указательный пальцы
колечком - давний добрый американский символ: мол, все в полном порядке.
поручиться за это не могу.
порядке. Мир полон надежд, холодная война почти закончилась. Мы, похоже,
вступаем в первую безоговорочно мирную эру за всю историю человечества.
многим, что дорого. Зато дети вне себя от восторга, предвкушая настоящее
приключение.
корреспондентов за тридцать лет, получил официальную аккредитацию.
нигде - ни на запряженной грязной улочке, ни на помпезной Императорской
дороге, ни за городом, у подножия Великой стены, возведенной на страх
другим народам много-много веков назад, - что, если я больше нигде и
никогда не увижу еще одного маленького человечка?
Мережковский Дмитрий
Корнев Павел
Панов Вадим
Лукин Евгений
Якубенко Николай
Прозоров Александр