подумал о другом.
и они стали даже лучше новых. Как же он мог это сделать, когда у него нет
рук и он только спал и ни до чего ни разу не дотронулся?
них только одна не совсем лишена смысла, да и то с натяжкой, - это
телекинез.
когда-нибудь попаду туда снова, и хотел употребить его кстати.
устройства в Бетси и в самолетах взялись прямо изнутри, никто ничего не
вставлял.
с какой стати ты должен быть исключением.
машины, - сказал я. - Знаете, как у некоторых людей бывает легкая рука на
растения, а вот у него...
бровей, потом медленно склонил голову.
вставлял и не переставлял. Они наросли.
улучшает их, отращивая детали, чтобы машины стали счастливее и повысили
свой КПД.
вообще-то здесь намного больше смысла, чем во всех прочих рассуждениях.
Человек работает с машинами - я говорю о настоящих машинах - всего лишь
лет сто, от силы двести. Если поработать с ними десять тысяч или миллион
лет, это покажется не таким уж глупым.
наверное, об одном и том же. Думали о черной бездне, лежащей за пределами
Земли, и о том, как Вонючка пересекал эту бездну. Пытаясь представить
себе, из какого мира он прибыл, почему расстался со своим миром и что
случилось с ним в черной бездне, что вынудило искать убежища на Земле.
планету, где он похож на зверька, от которого все норовят держаться
подальше.
зачем ему такие хлопоты? Почему он это делает ради нас?
жалеет.
В комнате сгустилась тьма, и вряд ли он меня увидел.
завтра. Пентагон не возражает.
заложить какие-то основы для понимания самой сути. Мы ухватили то, что
лежало на поверхности. Мы использовали этого зверька на всю катушку. Мы
получили колоссальную информацию...
занимались опытами. А вот информации по А-кораблю у нас нет. Вот что
необходимо нам в первую очередь.
образом оно все делает. Если бы с ним можно было побеседовать...
мурлыкает. Может быть, это способ общения. Нашедшие его солдаты только
свистнули, и он пошел за ними. Это было общение. Будь у нас хоть капля
терпения...
нас очень много. Отплатим же ему хоть чем-нибудь. Ведь он-то проявляет
необычайное терпение - ждет, пока мы установим с ним контакт, и надеется,
что когда-нибудь мы признаем в нем разумное существо!
присутствии. Мне стало неудобно. Я протянул Вонючке руки, он прыгнул прямо
ко мне. На цыпочках я прокрался через весь кабинет и незаметно вышел.
одеяла у меня в ногах. В комнате сидели четыре охранника, тихие, как
настороженные мыши.
потянулось к Вонючке. Я вообразил, как было бы ужасно, если бы человека
вдруг выкинули в мир скунсов, которым плевать на него, - им интересно
разве только то, что он умеет рыть самые глубокие и гладкие норы, какие
приходилось видеть скунсам, и делает это быстро. И вот человек должен
вырыть столько нор, что скунсам некогда постараться понять этого человека,
потолковать с ним или выручить его.
Тогда он полез ко мне по одеялу, забрался под простыню, я высвободил руку
и крепко прижал его к себе, а он мне тихонько замурлыкал. Так мы с ним и
заснули.
но все еще экспериментальный. На вид это было просто чудище, и мы стояли
на порядочном расстоянии от цепи охранников и смотрели, как он, лихо
маневрируя, садится торцом в заполненный водой котлован.
подъехала моторка.
и полковником, и, пока лодка качалась у трапа, они опять успели разойтись
во мнениях.
полковник. - Одно дело - баловаться с реактивными самолетами, совершенно
другое - атомный корабль. Если Вонючке вздумается мудрить с реактором...
знак, и я тоже полез, а Вонючка сидел у меня на плече. За нами последовал
генерал.
оказалась еще бригада техников. Места хватало, а они ведь только так и
могли выяснить, что делает Вонючка в часы своей работы. Как дошло до
А-корабля, так им приспичило выяснить все доподлинно.
Полковник побыл с нами, но вскоре ушел, и мы остались вдвоем.
дельным. Но день прошел, ничего не случилось, и я стал склоняться к мысли,
что полковник ошибся.
Вонючку можно положиться, твердил я себе. Он ничего не сделает нам во
вред.
судя по всему, Вонючка не обманул ничьих надежд.
началось. Не скажу точно, как это вышло, - но все перемешалось в голове.
Будто бы кто-то закричал, но на самом-то деле никто не кричал. Я
приподнялся в кресле и снова сел. Кто-то крикнул еще раз.
знал, что надо срочно уносить ноги с А-корабля. Меня охватил страх,
безотчетный страх. Но сквозь этот страх и наперекор ему я помнил, что мне
нельзя уйти. Я должен был остаться - за это мне платили деньги. Я вцепился
в ручки кресла и против воли остался.
Справиться с ним не было сил. Я вскочил с кресла, уронив с колен Вонючку.
Добрался до двери, с трудом открыл ее и обернулся назад.
снова одолел такой страх, что я повернулся и стремглав помчался прочь, не
разбирая дороги.
перепуганных людей. Тогда я понял, что мне не померещилось и что я вовсе
не трус, - что-то на самом деле было неладно.
бросились по трапу вниз. С берега выслали моторку. Кто-то спрыгнул с трапа
в воду и пустился вплавь.
Курылев Олег
Сертаков Виталий
Шекли Роберт
Посняков Андрей
Семенова Мария
Никитин Юрий