которых мы все так долго опасались. Может, нам больше пристало плакать,
чем пировать?
будто говорил юноша, едва вышедший из отрочества. Придумано было
отлично: незнакомый человек услышит юношеский тенорок с ноткой
неуверенности, готовый вот-вот Сорваться наследующем слове, увидит
безбородое лицо с чистой кожей и примет все как есть.
ярости опало до угольев, быстро покрывающихся пеплом. Он непринужденно
обошел возвышение, чтобы сесть рядом с наследником. Это было нс то
место, которого он желал. Даже сидя в более низком кресле, принц
возвышался над сыном своей сестры так, что тот казался карликом.
гостеприимство Хан-Янона?
наконец приветствовать тебя, дядя.
раскрошился в его напрягшихся пальцах, и крошки, тотчас забытые, упали
ему в тарелку.
любовником? Принц? Нищий? Какой-нибудь сотоварищ-пилигрим? - Ни один
смертный мужчина. - Я полагаю, в это все верили. По крайней мере пока
она не умерла. Или ее убили? - Нет.
и принялся жевать.
к нам. Прием бастарду жрицы не слишком радушен, где бы этот бастард ни
оказался. Так, парень? - Я не бастард.
резко. - Я не позволю вам затевать драку у меня в зале. Моранден
откинулся в кресле. - Драку, отец? Я только обменялся любезностями с
сыном моей сестры. Если, конечно, он таковым является. Янон - богатый
приз для честолюбивого бродяги.
раздувая ноздри орлиного носа. - Довольно! - выкрикнул король. Внезапно
он хлопнул в ладоши. Хотя Имин и сидела среди придворных, она с ними не
ела. Теперь она с плавной грацией встала и подошла к низкой скамеечке,
которую слуги поставили перед возвышением. Когда она села, ей подали
инструмент - маленькую арфу из золотистого дерева с серебряными
струнами.
новая песня. Она началась тихо, как гимн восходящему солнцу. Затем,
когда придворные притихли, захваченные мелодией, Имин сменила стиль:
теперь это был мощный речитатив, который рассказывал о деяниях богов и
героев. Сегодня Имин пела о боге, высшем боге, Аварьяне, лицо которого
было солнцем; о жрице, рожденной в королевской семье; о сыне, который
произошел от их любви, родился на восходе дневного светила, дитя бога,
принц, лорд Солнца.
сжались в кулаки, лицо утратило всякое выражение.
короля, который больше не скрывал своей глубокой радости.
вот принц Мирейн аль-Аварьян, сын моей дочери, Сын Солнца. Смотрите, вот
наследник Янона!
поддержать любое новое дело, способное возбудить его воображение. А это
дело было делом самого короля.
восклицаниям. Зал загудел выражениями почтения. Мирейн встал, чтобы
ответить на них, подняв пламя своей руки, высвобождая свое внезапное
яростное ликование. Старый король улыбался. Только Моранден мрачно
скривился: исчезли все его надежды, разбитые вдребезги этим шквалом
восклицаний.
Глава 4
он не мог понять, где находится. Было слишком тихо. Ни следа
приглушенного шума казармы оруженосцев, который становится не таким уж
приглушенным, когда более крепкие начинают выбивать лентяев из постелей.
Это было и не теплое гнездышко его братьев в Гейтане, где Керинво сне
бросал на него руку, а Кутхан, словно переросший щенок, пытался зарыться
ему в бок, и тут же дремала собака, а то и четыре, заменяющие одеяла,
которые младшенький, Силан, повадился стаскивать на себя. Вадин был в
совершенном одиночестве, он ощущал холод там, где сползло одеяло, и
окружали его чужие стены. Стены, которые светились, как тучи,
закрывающие Ясную Луну. Он вгляделся в них.
постели в своей новой комнате, находившейся между спальней принца и
наружной дверью, и на него смотрел Мнрейн. Ваднн хмуро ответил на взгляд
принца. Его сеньор был одет в килт и короткий плащ, подпоясан перевязью
южного меча. На нем не было никаких украшений, кроме крученого ожерелья,
которое он не снимал даже во время сна. Как бы много принц ни выпил, как
бы поздно ни засиделся за пиршественным столом, он казался таким же
свежим, как если бы спал от захода до восхода солнца.
алую ливрею. Вадин выхватил их у него.
застегнуть пояс, но когда Вадин снова посмотрел на своего господина, он
увидел в руках принца гребень, а в глазах его - подозрительный блеск.
Вадин прыгнул вперед, но Мирейн с легкостью животного увернулся от него
и затем совершенно лишил его дари речи, вложив гребень ему в руку и
сказав: - Давай быстро, не то оставлю тебя без завтрака.
посуды.
чашку. - Мой господин, ты не должен... Ясные глаза принца вспыхнули.
выпрямился.
легче, верно? Слуга не обязан испытывать чувств к человеку, которому он
служит. Достаточно уважать титул.
горле.
дюйма; он двигался с грацией и собранностью танцора Ишандри. Сейчас его
лицо и голос были несколько напряжены.
такую вольность? - Принц трона может поступать как захочет. Брови
Мирейна взлетели вверх. Без дополнительных предупреждений он шагнул к
двери. Вадину пришлось поспешно схватить плащ, меч и кинжал и уже на
бегу нацеплять их на себя.
предпочитали поспать после плотного угощения, а король никогда не
покидал своих комнат до последнего колокола перед рассветом, когда он
поднимался на стены. Правда, в это утро ему не было необходимости нести
сторожевую службу, но Вадину хотелось бы знать, будет ли он продолжать
это делать по привычке.
дворов и переходов, залов и комнат, садов и внешних построек, башни и
подземелья, казармы и кухни, а также охраняемые евнухами цитадели
женщин. Только эта часть крепости избежала внимания Мирейна, и то, как
считал Вадин, лишь на данный момент. Мирейн приблизился к одному из
стражей женских покоев, созданию менее бесполому, чем большинство
монстров Одии; пожалуй, его можно было бы принять за мужчину, не будь
его кожа слишком гладкой. Однако принц не заговорил с ним и не попытался
пройти. Он просто смотрел на евнуха, который с бесконечной
медлительностью отступал до тех пор, пока не уткнулся спиной в дверь.
Лицо принца совершенно ничего не выражало.
жреческой башни, одинокий пронзительный голос пел гимн солнечному
восходу.
конюшням замка, и здесь напряжение наконец стало покидать его.
Настроение улучшилось, когда он, останавливаясь то тут, то там, бродил
вдоль длинных рядов стойл, среди грумов, высокое призвание которых не
оставляло им времени глазеть на принцев, мимо племенных кобыл и
обучаемых жеребят, гунтеров, скаковых кобыл и свирепых боевых жеребцов,
каждый в отдельном армированном стойле. Вадин был вынужден признать, что
у принца наметанный глаз на породистых сенелей <Сепель - животное,
Акунин Борис
Круз Андрей
Бажанов Олег
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна