Чтение 7–й страницы книги ~Уинтроп был упрям~

цельного куска ткани без швов, облегала его тело. Поблизости копошилось
около дюжины амеб величиной с собаку, протягивающих к нему округлые
стекловидные ложноножки. Охотник сдерживал натиск взмахами огромного
двуручного меча, разрубая пополам наиболее упрямых и смелых тварей.
Дыхание его было учащенным, Мэри-Энн поняла, что он уже очень устал.

- Откуда он берет воздух? - спросила она.

- Охотничий костюм содержит достаточно кислорода на весь промежуток
блокировки, - пояснила Флурит, несколько удивившись вопросу. - Осталось
еще пять минут. Я думаю, он их выдержит. Хотя переживет несколько очень
неприятных мгновений. Вы видели вот это?

Мэри-Энн в изумлении открыла рот. Прямо над головой Гайджио появилась
продолговатая веретенообразная тварь. Она была почти в полтора раза больше
охотника. Ему пришлось низко пригнуться, амебы рассыпались в разные
стороны. Однако, как только опасность миновала, они снова окружили его.

- Что это было?

- Трипаносома. Какая точно, я не успела разобрать. Она проскочила так
быстро. Может быть, даже та разновидность, которая вызывает в Африке
сонную болезнь. Или это могла быть... О, какой глупец!

Мэри-Энн испуганно повернулась к ней.

- Почему? Что он такое сделал?

- Пренебрег возможностью достать чистую культуру, вот что! Если там у
него есть трипаносомы, то вполне могут быть и еще кое-кто! А его размер -
всего 35 микрон!

Мэри-Энн снова прильнула к микроскопу. Он продолжал отчаянную борьбу,
но удары меча стали теперь реже. Внезапно в поле зрения медленно вплыла
еще одна амеба, почти прозрачная, размером не менее половины охотника.

- Это опасно? - спросила девушка у Флурит, не отрываясь от окуляров.

- Нет. Всего лишь безвредный комок протоплазмы. Но почему Гайджио все
время оглядывается влево? Чего он...

Флурит отчаянно вскрикнула. Мэри-Энн увидела овальное чудовище,
длиной почти в три роста Гайджио и шириной не менее двух. Оно было покрыто
узкими, похожими на реснички, жгутиками, которые, казалось, придавали ему
фантастическую быстроту. Охотник замахнулся мечом, но чудовище свернуло в
сторону и вышло из поля зрения. Но всего через мгновение оно появилось
снова, упав сверху, как пикирующий бомбардировщик. Гайджио успел
отпрыгнуть, но одна из атаковавших его амеб замешкалась и тотчас же
исчезла, отчаянно сопротивляясь, в похожей на дымовую трубу пасти, которой
оканчивался передний конец яйцевидного великана. - Блантидий, - пояснила
Флурит прежде, чем Мэри-Энн удалось заставить повиноваться дрожащие губы и
задать вопрос. - 100 микрон в длину, 65 - в ширину. Быстрый, смертельно
опасный, ужасно голодный. Я всегда боялась, что рано или поздно он
столкнется с чем-либо подобным. Это - конец. Он не в состоянии убить тварь
такой величины. Мэри-Энн протянула к ней дрожащие руки.

- Неужели же вы ничего не можете сделать?

Во взгляде лысой девушки сверкнуло нескрываемое удивление.

- Конечно. Он заблокирован внутри этой культуры по крайней мере еще
на четыре минуты. Неужели вы ждете, что я отправлюсь ему на помощь?

- Если можете...

- Но ведь это будет вторжением в его суверенные права как личности!
Дорогая моя! Даже если его желание погубить себя является невольным, это
все еще его желание, и оно должно всеми уважаться! Положение о
дополнительных правах от...

- С чего вы взяли, что он хочет погубить себя? - всхлипнула Мэри-Энн.
- Я ни о чем таком не слышала! Ведь он считается вашим другом! И просто
попал в переделку более опасную, чем рассчитывал. А теперь не может
выпутаться. Бедняга Гайджио! Пока мы стоим здесь и разговариваем, он там
погибает!

Флурит задумалась.

- Возможно, вы в чем-то правы. Он - неисправимый романтик, и близость
с вами побудила его искать новые приключения. Но неужели же вы всерьез
считаете, что стоит нарушать чьи-либо неотъемлемые права только для того,
чтобы спасти старого хорошего друга?

- Разумеется! Сделайте все, что нужно, отправьте меня туда!
Пожалуйста!

Флурит поднялась и покачала головой.

- Нет! У меня это получится лучше. Эта романтика так захватывает! И,
- усмехнулась она, - немного интригует. У вас, людей из двадцатого века,
такие странные нравы!

- Прямо на глазах Мэри-Энн она стала быстро уменьшаться. За мгновение
до того, как Флурит исчезла, послышалось какое-то шуршание, похожее на
угасание пламени свечи, и тело ее крохотной искоркой проскочило под
микроскоп. Мэри-Энн жадно приникла к окулярам.

Припав на одно колено, Гайджио старался оттеснить от себя овальное
чудовище. Амебы, окружавшие его ранее, либо разбежались, либо были
проглочены тварью. Губы его были сжаты, в глазах мелькало отчаяние. В
какой-то момент реакция подвела охотника, блантидий ударил... Гайджио
упал. Меч отлетел в сторону. Вздыбив волосатые придатки, чудовище
развернулось, приблизив к жертве страшную пасть... Мэри-Энн похолодела, но
тут в поле зрения возникла огромная рука, почти таких же размеров, как и
все тело Гайджио. Мощным ударом она отбросила хищника в сторону. Гайджио,
шатаясь, поднялся и снова схватил меч. Мэри-Энн поняла, что была права. На
лице его появилась благодарная улыбка. Девушка облегченно вздохнула и тоже
неожиданно улыбнулась. Флурит, очевидно, ограничила размеры своего тела не
так сильно, как незадачливый охотник. Его не было видно в поле зрения
микроскопа, но достаточно хорошо просматривалось блантидием, который
поспешил убраться восвояси. В оставшиеся несколько минут блокировки
Мэри-Энн не удалось увидеть ни одного создания, которое хотя бы смутно
имело намерения оказаться поблизости от Гайджио. К великому удивлению
Мэри-Энн, первыми словами Флурит, когда они оба появились рядом с нею во
весь свой рост, были слова извинения, с которыми она обратилась к Гайджио.

- Я искренне извиняюсь, но твоя подруга слишком уж разволновала меня
в отношении твоей безопасности. Если ты хочешь возбудить против меня
обвинение во вмешательстве в осуществление своих тщательно разработанных
планов самоуничтожения...

Гайджио взмахом руки заставил ее замолчать.

- Забудь об этом. Ты спасла мне жизнь. И, насколько я понимаю, мне
этого хотелось.

Флурит кивнула.

- Я, знаешь ли, вовсе не собиралась отправляться спасать твою жизнь.
Сама не пойму, что это на меня нашло.

- Могу объяснить, - сказал Гайджио и указал на Мэри-Энн. - Столетие
строгой регламентации жизни, тотальных войн, массового подслушивания.

Мэри-Энн прорвало.

- Ну и ну! Я... я не верю своим ушам! Сначала она не желает спасать
вашу жизнь, считая, что это будет вмешательством в ваши, пусть даже
неосознанные, намерения. Неосознанные! После того же, как она все же
спасает вас, вы вместо благодарности прощаете ее за совершенное насилие и
оскорбление действием! И она извиняется! А потом вы начинаете оскорблять
меня, и... и...

- Простите, - произнес Гайджио. - У меня не было намерений вас
оскорбить. Ни вас, ни ваше столетие. Именно оно и было первым столетием
современной эпохи, критическим временем, с которого началось возрождение.
И оно было во многих отношениях по-настоящему великим и безрассудно смелым
периодом, в котором человечество в последний раз отважилось на многое из
того, чего уже больше никогда не пыталось предпринимать.

Мэри-Энн почувствовала себя несколько лучше, но тут же заметила, как
Гайджио и Флурит обменялись взглядами, в которых было что-то вроде намека
на улыбку. Ну что за люди! Что это они из себя воображают?

Флурит направилась к желтому прямоугольнику двери.

- Мне пора. Я просто заглянула сюда попрощаться перед трансформацией.
Пожелай мне удачи, Гайджио.

- Трансформация? Так скоро? Что ж, разумеется, всего наилучшего. Было
так хорошо быть твоим другом, Флурит.

Когда лысая девушка стремительно вышла, Мэри-Энн посмотрела на
озабоченное лицо Гайджио и несмело спросила:

- А что такое трансформация? Большая трансформация, - сказала она. -
Я до сих пор ни о чем таком не слышала.

Молодой человек некоторое время молча глядел перед собой.

- Об этом лучше бы ничего не говорить, - произнес он наконец,
обращаясь, скорее к себе, чем к Мэри-Энн. - Это одно из тех понятий,
которые кажутся для вас столь же неприятным и неприемлемым, как наша живая
еда. Кстати, о еде. Я голоден. Слышите? Голоден!

Одна из секций стены яростно затряслась, из нее сформировалась рука и
протянула на ладони поднос. Не присаживаясь, Гайджио принялся за еду. Он
не предложил Мэри-Энн разделить с ним трапезу и правильно сделал. Может
быть, эта фиолетовая, напоминающая спагетти пища и была вкусной, но
девушка точно знала, что никогда не заставит себя съесть что-либо, что
извиваясь, поднимается прямо ко рту и уютно сворачивается, оказавшись
внутри.

Гайджио поднял глаза и увидел выражение ее лица.

- Мне бы так хотелось, чтобы вы хоть раз попробовали. Я бы добавил
ради вас целое новое измерение! В дополнении ко вкусу, запаху и структуре
вы еще испытали бы подвижность. Вообразите себе! Пища, которая не лежит
вяло и безжизненно у вас во рту, а красноречиво выражает желание, чтобы ее
съели.

- Благодарю вас! Я могу упасть в обморок только при одной мысли об
этом.

- Ладно, - с сожалением произнес молодой человек.

Он разделался с едой и кивнул в сторону стены, та тотчас же отвела
руку и втянула в себя поднос.