из равновесия. - Вот что я предлагаю: мне бы стоило двести тысяч
стандартов, чтобы послать своих людей за ней, и я бы получил ее. Но для
обоих нас было бы легче, если бы вы сами привели ее ко мне и приняли
двести тысяч в знак моей признательности.
на меня. Я почувствовал, что задал глупый вопрос. - Она очень больна, -
выпалил я. - В течение нескольких дней ей опасно передвигаться.
захода солнца вы должны привезти ее в аэропорт в Колоне! Поняли?
увидеть.
Я не бесчеловечен.
чувствуя себя словно в ящике. Обдумал каждое его слово, каждый жест. Он
пригрозил, что пошлет ко мне своих людей, и я подумал, не те ли это люди,
что вырвали Тамаре руку. И какие люди могут так поступить? Последние слова
Джафари намекали на эмоцию или по крайней мере на подобие эмоции. ОМП не
может легально действовать на Земле. Но я знал, что это не остановит
Джафари. Как начальник отдела кибернетической разведки, он может
подключиться к искусственному разуму армии, и в его распоряжении
кристаллический мозг, в котором содержится в миллиарды раз больше
информации, чем в органических. Я не смогу снять деньги со счета в банке,
позвонить, пересечь границу, миновать полицейский монитор. Я смачивал
губкой голову Тамары, пока усталость не одолела меня.
обнял бы его от всего сердца. Как я жалею, что мой дедушка не изобрел
напиток, которым можно напиться без похмелья.
песню. Флако сел на кровать, а я пощупал голову Тамары в поисках шрама,
любого признака, что ее мозг пересажен. Признаков не было, но это ничего
не значит: хороший пластический хирург никакого шрама не оставит. Я
сказал: - Присмотри за Тамарой, - и пошел готовить завтрак. Поджарил
немного gallo pinto - это блюдо из бобов с рисом, открыл пакет с пончиками
и сварил кофе.
стол. Мы ели молча.
настолько пьян, чтобы забыть тот звонок в ресторан. Может, перевезти ее в
мой дом?
bananeros, на банановых плантациях.
можно ли рассказать Флако о вызове Джафари. Флако хороший друг и хороший
человек, но в глубине души он вор. Может быть, он способен ради награды
украсть Тамару.
банановых плантациях?
Тамара и пошла в ванную: я слышал, как там льется вода. Она умывалась.
Она может от этого умереть.
мрачным. Глядя на тебя, можно подумать, что ты петух и твой хозяин умер. -
Я немного посмеялся. - Послушай, дела не так уж плохи. Флако все устроит.
Когда Тамара зайдет, я проверю, не беженка ли она. - И он потянул себя за
веко - знак, что я должен молчать.
плантациях среди беженцев. Никто не найдет тебя там.
слишком быстро появляются и исчезают рефуджиадос. Там живут сотни тысяч
людей, и никто никогда не спрашивает их удостоверений личности.
такой голодный вид...
скрытый смысл его шутки, потом принужденно улыбнулась, сказала: "Ну,
хорошо" и начала есть.
- Профессора Бернардо Мендеса! - Я слышал это имя, но не мог вспомнить, в
связи с чем. Посмотрел на Тамару, мы оба пожали плечами. - Ну, знаешь,
Бернардо Мендес! Великий социальный инженер, который проделал такую
большую работу в Чили. Тот самый, кто пообещал с помощью генной инженерии
в три поколения вывести хорошего человека! Я видел его на улице на
ярмарке. Он со своей идеей явился в Колумбию, и колумбийцы сделали ему
лоботомию и выбросили за границу, как пример для рефуджиадос. Им не
понравилась его разновидность социализма, и они вырезали ему мозг, и
теперь он бродит в мокрых штанах и ворует пищу.
ему лоботомию.
точно знает.
циничной она будет к обеду? Ну, все равно: стыдно видеть великого человека
в таком состоянии: он все время мочится в штаны. Теперь он не умнее игуаны
или утки.
следят ли за нами. На плантациях мы долго шли, не видя никаких палаток, но
потом вдруг оказались среди множества палаток, в небольшом поселке. Ни
одна из палаток не принадлежала гверильям, все они дальше к востоку. Флако
выбрал место, где близко друг к другу стояли только четыре палатки.
Палатки грязные и заплатанные, на двух наверху белые полосы: там проводят
ночь куры. Снаружи одной из палаток в алюминиевой ванночке сидел голый
ребенок. В ванночке было совсем мало воды. У ребенка не было зубов, во рту
он держал тряпку и жевал ее. По тряпке и по нему самому ползали мухи.
начала кормить ребенка. Флако спросил, может ли он и Тамара пожить здесь,
и женщина сказала ему, что жильцы одной из палаток исчезли неделю назад,
так что он может тут жить. Такие исчезновения здесь обычны: многих
рефуджиадос находят убитыми, и причины никто не знает. Полиция ничего не
делает. Флако и Тамара как будто хорошо устроились, и я пошел на работу на
ярмарку.
сможет ли Тамара скрыться от Джафари, день был бы хороший. Огромные толпы:
китайские и корейские моряки, индийские торговцы, южноамериканские
гверилья - вышли на улицы, и вскоре перед моим киоском была сплошная
толпа, все в ярких костюмах, толкутся непрерывно. Воздух заполнили запахи
пота, пыли и острой пищи, а люди кричали и торговались. Мне всегда
нравились виды ярмарки. Студентом университета я жил со своим дядей в
Мехико. В нижнем городе все тротуары односторонние, и если пешеход хочет
зайти в магазин на другой стороне улицы, ему нужно миновать этот магазин,
дойти до следующего пешеходного перехода, а потом вернуться к магазину, в
который он хочет зайти. И меня тошнило от зрелища огромного количества
людей, идущих в одном направлении. Они шли в ногу, словно закованные
невидимыми кандалами. И я помню, что когда впервые оказался в Панаме,
именно беспорядочная толчея на ярмарке привлекла меня. Мне всегда
нравилось отсутствие порядка в Панаме, но теперь, обдумывая ночной
разговор с Флако, я гадал, не нравится ли мне просто возможность повернуть
и идти навстречу толпе. Может быть, это мой способ быть хозяином самого
себя.
заглянул ко мне, и мы поговорили.
Флинт Эрик
Максимов Альберт
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Шилова Юлия
Посняков Андрей