тридцать ярдов, я чувствовал на себе их лучи и меня сбивало с ног, и я
вставал и бежал дальше зигзагами, чувствуя боль от ожогов везде, где
скафандр касался тела, и вдыхая запах своего пота и своей поджаренной
плоти.
Показалось, что прошла целая вечность, пока я едва сдерживая крик и почти
прокусив себе губу, вырвался из него. Наушники, падая на землю, обратились
ко мне голосом Стайлера:
попытки спасти его? Тебе не кажется, что он заслуживает шанс на
осуществление своих возможностей в полной...
склону груды обломков, чтобы занять огневую позицию, не обращая внимания
на свои ожоги, и наводил лазер на ближайшего из подступающих роботов. Их
оставалось еще три и на первом я держал луч нестерпимо долго, пока не
прожег в его корпусе дыру, и он остановился, дымясь и скрежеща.
они не проектировались специально для ведения боевых действий. Они не были
в достаточной степени военными машинами. Видимо, он собрал, вооружил
многоцелевые механизмы и послал их против меня. Их можно было
спроектировать так, чтобы они и двигались быстрее и функционировали с
буквально смертоносной эффективностью. Ведь их оружие не было в них
встроено, они его несли.
соленый привкус во рту. - Но всякий раз, когда обстоятельства восстают
против него, его вывозит собственная иррациональность. В этом безумии -
его судьба. Если бы это зависело от меня, я бы выбил из него дурь,
воспитал бы его по-другому. - Потом, когда развалился второй робот, я
рассмеялся. - Черт! Да я бы начал с себя!
системы. Теперь я держал свой луч на последнем роботе и уже начинал
опасаться, что слишком поздно добрался до него. Его собственный луч
растапливал и превращал в пыль прикрывающую меня кучу мусора и мне
приходилось все время наклонять голову и отворачивать ее, смаргивая пыль с
глаз, выдувать ее из носа, чувствуя запах своих горящих волос и
обожженного уха.
что не шевельнусь, пока один из нас не исчезнет в пламени.
что глаза мои закрылись, голова упала набок, и я не видел, как это
произошло.
если бы дело обернулось не в мою пользу, я перестал стрелять и поднял
голову. Потом я опять опустил ее и просто валялся там, понимая, что теперь
все в порядке, страдая от боли и не в силах пошевелиться.
продолжать дело, иначе я буду просто лежать здесь, понапрасну расходуя
весь накопленный адреналин, слабея и засыпая под воздействием боли и
усталости. Предприняв невероятное усилие, я поднялся и пошатнулся. Едва не
упав, остановился, чтобы достать свою последнюю гранату из гнезда на бедре
скафандра. Потом повернулся и посмотрел на здание.
подергал, выяснилось, что они заперты. Хотя я продырявил здание во многих
местах и там, казалось за каждой пробоиной полыхало пламя. Я отошел назад
и, ожидая взрыва, поднял свое оружие и выжег запорный механизм.
Однако, нет ни души. Жарко и все в дыму.
гадая о возможности замаскированных орудий, бомб, отверстий для газов,
надеясь, что таковые, если и имеются, то либо уже повреждены, либо
бессильны, и припоминая планировку того места, где находился.
было самым безопасным и, в то же время, самым уязвимым местом во всем
здании.
лестницы, громкоговоритель донес до меня голос Стайлера.
начала. Жаль, что мы смогли встретиться только при таких обстоятельствах.
У тебя есть качество, которое приводит меня в неимоверное восхищение -
твоя решимость. Я никогда раньше не сталкивался с подобной преданностью
своему делу, с такой целеустремленностью. Вот ты принял решение взять
контракт на меня - и все. В тот момент ты наглухо закрылся для всего
прочего и теперь ничто, кроме смерти, не остановит тебя...
обвалившейся стены. Пока я бежал, разбрызгиватели противопожарной системы
насквозь промочили меня.
задумывался над тем, что бы произошло, если бы Отелло был вынужден решать
проблему Гамлета? Он бы разобрался со всеми этими делами сразу же после
разговора с призраком. И тогда была бы всего лишь одноактная пьеса и не
было бы великой трагедии. И напротив, датчанин в мгновение ока разрешил бы
дилемму бедняги мавра. Печально, что все остается по-прежнему. Если бы я
был на твоем месте, я бы уже стоял во главе КОЗА. Они были в ужасном
состоянии. Серьезно. Нападение на Доксфорд - это часть их агонии. Члены их
высшего руководства ненавидели друг друга куда сильнее, чем своих
конкурентов. Ты мог бы воспользоваться своим образом сурового отца и
оказаться среди них, а потом выстроить их по ниточке. Ты... О, дьявол!
Теперь это не имеет значения, я могу решать чьи угодно проблемы, кроме
своих собственных. Если бы ты сидел на моем месте, знал то, что известно
мне, что же об этом говорить? Когда уже падали бомбы, я все еще занимался
тем, что просчитывал варианты... А ты бы сделал что-нибудь.
освобождая себе путь. Оттуда валили клубы дыма, но я задержал дыхание и
бросился вперед.
сложившейся ситуации...
глаза жгло и они слезились.
кровь бешено стучала в висках. Другой пылающий коридор ждал меня. Я
проскочил сквозь него на полном ходу, сжег еще одну дверь и очутился в
раскаленном, но не горящем коридоре.
любое мгновение ожидая взрыва, орудийного залпа, шипения газа. По мере
моего продвижения воздух становился прохладнее, чище и, наконец, стал
таким, что показался нормальным и даже вполне сносным. Равномерно горело
освещение, и хотя там имелись расположенные с одинаковыми промежутками
передатчики из них доносились лишь звуки тяжелого дыхания и невнятное
бормотание, возможно, проклятия, этого я не сумел как следует разобрать.
Всю дорогу я прислушивался. Мне нужно было знать один ли он там. Я еще не
сталкивался ни с одним человеческим существом, живым или мертвым, здесь,
на Алво, и хотя представлялось вероятным, что все, кто бы здесь ни был,
устремились поближе к его защищенному убежищу, когда началась атака,
сильно напоминающая монолог речь Стайлера могла служить подтверждением
того, что он находится в одиночестве и, возможно, уже немало времени. Но
где могут быть все остальные? Это крупное заведение, предположительно, с
большим количеством обслуживающего персонала.
закрывавшую вход в его святилище.
крепко-накрепко закрыта. Я поднял оружие и начал выжигать замок.
держался слишком крепко.
взорвать дверь, то останусь без своего единственного оружия, способного
убивать на расстоянии. И под руками у меня будет только стилет, который я
прихватил с Сицилии. Мои учителя смеялись, когда я настаивал на том, чтобы
взять его с собой. Они не верили в счастливые амулеты.
наизготовку.
тебя после того, как ты завершишь свою миссию, - раздался голос Стайлера
из громкоговорителя над дверью. - Когда они так и не появятся, ты,
вероятно, начнешь размышлять, то ли тебя бросили, то ли, может быть, я
говорил тебе правду относительно войны на Земле. Я говорил правду. Затем
ты начнешь изыскивать какие-либо средства, чтобы покинуть Алво
самостоятельно. Но обнаружишь, что здесь ничего такого в наличии нет. Ты
заподозришь, что являешься единственным человеческим существом на планете.
И это подтвердится. Потом ты пожалеешь о том, что не поверил мне сразу,
ибо поймешь, что вместе со мной уничтожил решения многих своих проблем.
дверной пролет.
месяцев назад. Теперь, когда идет война, сомнительно, что кто-либо
вернется. Беженцев отправляют на те планеты, где поселения уже на...
побежал, прежде чем стихли отголоски взрыва, перестало трясти и прежде чем
все куски стен и потолка обрушились на пол.