read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



как вторжением неприятельского войска чрез врата... Если кто-либо
наслаждается цирковыми играми, борьбой силачей, движениями скоморохов,
женской красотой, блеском драгоценных камней, роскошью одежд и т.п., то чрез
окна очей в плен берется свобода души. И исполняется пророчество: "Чрез окна
наши вошла смерть".
Итак, если через эти врата в твердыню нашего ума вторглись треволнения,
наподобие атакующего войска, то где же окажется тогда свобода [ума], где его
сила, где помыслы о боге? В особенности, когда чувство рисует картины
минувших наслаждений, а воспоминание о пороках побуждает душу к сочувствию
им и некоторым образом - к совершению того, что не совершается в
действительности. По этим причинам многие из философов оставили многолюдные
города и загородные сады с их тучной почвой, пышной листвой деревьев,
щебетанием птиц, зеркальными источниками, журчанием ручейка и многими
соблазнами для зрения и слуха, не желая, чтобы роскошь и изобилие приятных
впечатлений ослабили твердость души и осквернили ее целомудрие. И в самом
деле, бесполезно многократно взирать на такие вещи, которые когда-то пленяли
тебя, и подвергаться воздействию тех предметов, лишение которых ты
переносишь с трудом. Потому-то пифагорейцы, убегая от многолюдства, обычно
жили в уединении и в пустынных местах. И сам Платон - человек богатый, ложе
которого Диоген попирал грязными ногами, - для философских занятий и своей
Академии избрал виллу, не только удаленную от города, но и пораженную чумой,
затем, чтобы обуздать порывы страстей постоянной угрозой болезни и чтобы его
ученики не испытывали никаких иных удовольствий, кроме удовольствия от того,
что они изучают". Передают, что такой же образ жизни вели и сыны
пророческие, ученики Елисея. Сам Иероним пишет о них, как о монахах того
времени, и в своем сочинении "К монаху Рустику" между прочим, говорит: "Сыны
пророческие, о которых мы читаем в Ветхом завете, были подобны монахам,
строили себе хижины вблизи реки Иордана и, оставив города и шумные скопления
людей, питались ячменной крупой и полевыми травами".
Так и мои ученики, построив себе хижины на берегу реки Ардюссона,
казались скорее отшельниками, нежели школярами. Но чем больше прибывало их в
эту местность и чем суровей был образ жизни, который они вели, пока у меня
учились, тем больше в глазах моих врагов это приносило мне славы, а им самим
унижения. Они с горечью видели, что все, предпринятое ими против меня,
обратилось мне во благо. Итак, хотя, по выражению Иеронима, я удалился от
городов, площадей, толпы и споров, все же, как говорит Квинтилиан, зависть
отыскала меня даже в моем уединении.
Мои недруги, молча жалуясь и вздыхая, говорили себе: "Вот за ним пошел
целый свет, и мы не только не выиграли, преследуя его, но еще более
увеличили его славу. Мы старались предать его имя забвению, а на деле лишь
сделали его более громким. Ведь вот школяры в городах имеют все необходимое,
но пренебрегают городскими удобствами и стекаются в эту пустынную местность,
приемля добровольно нищету". В действительности же взять на себя в то время
руководство школой меня вынудила главным образом невыносимая бедность, так
как копать землю я не имел сил, а просить милостыню - стыдился.
Итак, я был должен, вместо того чтобы жить трудами рук своих, вновь
заняться знакомым мне делом и обратиться к услугам своего языка. Школяры же
стали снабжать меня всем необходимым - пищей и одеждой, заботились об
обработке полей и приняли на себя расходы по постройкам, чтобы никакие
домашние заботы не отвлекали меня от учебных занятий. Так как наша молельня
не могла вместить даже и малое количество учеников, они по необходимости
расширили и значительно улучшили ее, построив из камня и дерева. Хотя она и
была основана, а затем - освящена во имя святой троицы, но так как я бежал
сюда в отчаянье, а здесь, по милости божественного утешения, вздохнул
несколько свободнее, то в память об этой благодати я назвал этот храм
Параклетом.
Многие узнали об этом с большим удивлением; некоторые же начали резко
порицать меня, утверждая, будто неприлично посвящать храм исключительно
святому духу преимущественно перед Богом-отцом и можно - согласно с древним
обычаем - посвящать храмы или одному только сыну Божию, или же всей троице в
совокупности. Причиною этого несомненного заблуждения была их ошибка, будто
бы нет различия между "параклетом" и "духом-параклетом". Между тем и сама
Троица, и каждое отдельное ее лицо может быть называемо как богом, или
помощником, так и параклетом, то есть, именно "утешителем", согласно
изречению апостола: "Благословен бог и отец господа нашего Иисуса Христа,
отец милосердия и бог всякого утешения, утешающий нас во всякой нашей
горести". И сама истина гласит так: "И другого утешителя даст он вам". А так
как всякая церковь освящается равно во имя отца, и сына и святого духа и
принадлежит всем трем ипостасям безо всякого между ними различия, то что же
препятствует посвятить дом Божий Богу-отцу так же, как Богу - духу святому и
Богусыну?
Кто дерзнет уничтожить над входом в дом имя того, кому этот дом
принадлежит? Или если Сын принес себя в жертву Отцу, вследствие чего и при
совершении литургии молитвы обращаются в особенности к отцу и ему же
приносится жертва, то почему же не признать, что жертвенник посвящен именно
тому, к кому главным образом обращаются с молитвами и ради кого совершается
жертвоприношение? Разве не правильно, что жертвенник посвящается тому, кому
приносится жертва, а не тому, кто приносится в жертву? Или, быть может,
кто-нибудь станет утверждать, что жертвенник посвящается кресту Христову,
или гробу Господню, или святому Михаилу, или Иоанну, или Петру, или
какому-либо иному святому, коим не приносится жертвы, и кои сами не
приносятся в жертву и к коим не обращаются при жертвоприношении с молитвами?
Во всяком случае, даже идолопоклонники считали, что жертвенники или храмы
посвящены тем, кому они приносили жертвы и к кому они обращались с
молениями. Но, может быть, кто-нибудь скажет, что и Богу-отцу не должно
посвящать ни храмов, ни жертвенников, так как ему не установлено какого-либо
особого праздника. Однако это соображение относится ведь и к самой Троице,
но не относится к святому духу, сошествию которого посвящен особый праздник
пятидесятницы точно так же, как пришествию Бога-сына посвящен особый
праздник рождества Христова. Ведь как Богу-сыну, посланному в мир, так и
Богу - духу святому, сошедшему на учеников, был установлен особый праздник.
Да и кому же более подходит посвящение храма пред другими ипостасями,
чем духу святому, если внимательно вникнуть в указания апостолов и в деяния
самого святого духа. Ведь апостол не присваивает храма духовного никому из
лиц святой троицы в отдельности, кроме именно святого духа; апостол не
говорит о храме Бога-отца или Богасына в том же смысле, как о храме святого
духа, написав в первом послании коринфянам: "Кто соединяется с господом, тот
единый дух с ним". И дальше: "Или вы не знаете, что ваши тела - суть храм
пребывающего в вас духа святого, коего вы имеете от бога, и что вы уже не
свои?". Кому же не известно, что совершаемые в церкви таинства божественного
милосердия приписываются именно действию божественной благодати, под которой
разумеется святой дух? Ведь мы в крещении возрождаемся водою и святым духом
и только после этого становимся как бы особым храмом Божьим.
В довершение нам предоставляются, правда, семь даров благодати святого
духа, коими сей Божий храм украшается и освящается. Что же удивительного,
если мы посвящаем видимый храм тому лицу Троицы, коему, как признает
апостол, принадлежит храм духовный? Какой же ипостаси правильней посвятить
церковь, как не той, действию коей приписывается всякая подаваемая в храме
благодать? Впрочем, в то время, когда я назвал свою молельню Параклетом, я
сначала вовсе не думал об этом и не намеревался посвятить храм одному лицу
троицы, а сделал это просто по той причине, которую указал выше: я назвал
молельню Параклетом в память о полученном мной утешении. Но если бы даже я
действовал по соображениям, которые мне приписывают, то это все же не
противоречило бы разуму, хотя и отклонялось бы от обычая.
Итак, телесно я скрывался в упомянутом выше месте, но слава моя
распространялась по всему свету, уподобляясь тому, что поэтический вымысел
называет эхом, имеющим множество голосов, но ничего материального. Мои
старые враги, уже не имевшие сами по себе веса, возбудили против меня неких
новых апостолов, которым все чрезвычайно доверяли. Из них один похвалялся
тем, что он преобразовал жизнь уставных каноников, а другой - жизнь монахов.
Странствуя по свету и проповедуя, эти два человека бесстыдно и жестоко
нападали на меня и, насколько могли, успели сделать меня на некоторое время
предметом ненависти не только духовных, но и светских властей. Эти двое
распространяли о моей вере и о моей жизни такие дурные слухи, что от меня
отвернулись даже самые большие мои друзья; те же из друзей, которые все-таки
еще сохранили в какой-то мере любовь ко мне, стали всячески скрывать ее из
страха перед упомянутыми лицами.
Бог свидетель, всякий раз, как я узнавал о созыве какого-либо собрания
лиц духовного звания, я полагал, что оно созывается для моего осуждения. В
оцепенении, как бы перед ударами надвигающейся грозы, я ожидал, что меня
вот-вот потащат на собор как еретика, нечестивца или отступника. И если
допустимо сравнение блохи со львом и муравья со слоном, то мои враги
преследовали меня с не меньшим ожесточением, чем некогда еретики блаженного
Афанасия.
Богу известно, как часто я впадал в отчаяние и помышлял даже о бегстве
из христианского мира и о переселении к язычникам, чтобы там, среди врагов
Христа, под условием уплаты какой-нибудь дани спокойно жить по-христиански.
Я полагал, что язычники отнесутся ко мне тем благосклоннее, чем менее они
будут видеть во мне христианина вследствие приписываемых мне преступлений, и
будут надеяться легко склонить меня к своей вере.
И вот, в то время когда я беспрестанно и мучительно переживал эти
треволнения и подумывал уже в крайности искать христианского убежища у
врагов Христа, я воспользовался случаем, который, как я ожидал, мог бы в
известной мере уменьшить коварство моих недругов. Но я очутился в руках
христиан, и даже монахов, несравненно более свирепых и скверных, чем
язычники. В Бретани, в епископстве Ваннском, находился монастырь св.
Гильдазия Рюиского, оставшийся без настоятеля вследствие его смерти; я был
призван туда в качестве его преемника единогласным решением братии. На мое
избрание было получено согласие владетеля той земли, а также без всякого
труда и разрешение моего собственного аббата и братии. Таким образом,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.