Чтение 7–й страницы книги ~Верные друзья~

- Красивая она.

- Красивая, - соглашается Сергей. - Говорят, ее директором Института
животноводства назначают у вас в Тутурбае. Катя усмехается:

- Сперва еще надо построить Тугурбай...

Наверху, на площадке широкой деревянной лестницы, ведущей к причалу,
появляются Лапин, Чижов и Нестратов. Они останавливаются и смотрят на
пароход. Нестратов, который держит на плече знаменитый апельсиновый чемодан,
тяжело отдуваясь, спрашивает:

- Ну-с, места, надо полагать, у нас палубные?

- Еще чего! - презрительно отзывается Лапин. - Кто же это ездит на
палубе? Шум, суета... Нет, не об этом мы мечтали. Друзья спускаются вниз,
подходят к трапу.

- Давай билеты! - говорит Нестратов.

- А зачем билеты? - удивляется Лапин. - Нам билеты не нужны.

Он кивает головой, как старому знакомому, курносому матросику,
проверяющему возле трапа билеты, весело говорит:

- А вот и мы! Эти товарищи со мной - разрешите?

Матрос улыбается:

- Пожалуйте, пожалуйте! Все готово, товарищ начальник!

- За мной!

Лапин первый идет вперед по шатким мосткам, за ним с чемоданом на плече
следует Нестратов, а усмехающийся Чижов замыкает шествие.

Ступив на борт парохода, Нестратов нерешительно останавливается:

- Куда теперь - наверх, вниз?

- Все прямо и прямо, - командует Лапин.

Он ведет друзей сквозным трюмным проходом с правого борта парохода на
левый, останавливается у перил и торжественно простирает руку.

- Внимание! Прошу любоваться, но не нужно оваций! Красив, а?

Внизу, на воде, пришвартованный к борту парохода, чуть покачивается
широкий рыбацкий плот с шалашом, сплетенным из толстых ивовых прутьев.

- Красив, а? - повторяет Лапин и подталкивает локтем ухмыляющегося
Чижова.

- Чудо! - говорит Чижов.

Нестратов, лишившийся от растерянности и возмущения дара речи, мычит
что-то невнятное:

- Это?!.. Ты хочешь сказать, что это... Мы поплывем на этом?!..

- Именно! - серьезно подтверждает Лапин. - Это, товарищ действительный
член Академии архитектуры, называется плот. И потом, на реке не говорят
"поплывем", а говорят "пойдем".

- Точно! - произносит появившийся за спиной Чижова курносый матросик и
становится рядом с Лапиным. - Эх, и прекрасное же это дело - на плоту
ходить. Не трясет, не качает, хочешь - пристал, хочешь - дальше пошел.
Жизнь! Конечно, и потонуть недолго, так ведь волков бояться...

- Слыхал? - Лапин смотрит на Нестратова и, перебравшись через перила
борта, спрыгивает на плот. - Давайте вещички!

Чижов передает ему гитару, вещевой мешок, апельсиновый чемодан
Нестратова, спускается сам и помогает спуститься все еще находящемуся в
состоянии столбняка Нестратову.

- Что ж мы имеем? - тоном экскурсовода говорит Лапин. - Мы имеем
прекрасный плот с шалашом. В шалаше три великолепнейших ложа. Мое, кстати,
крайнее - прошу не занимать! Вот это, - он поднимает рулевое весло, -
техническое усовершенствование - рулевое весло. А засим, как уже было
сказано выше, не трясет, не качает, ветер, небо, жизнь! Капитан! - хлопает
он по плечу Нестратова и подмигивает Чижову. - Можете командовать - полный
вперед!

- Артисты! - не то одобрительно, не то насмешливо говорит матросик и
осведомляется: - Чалку отвязывать?

- Отвязывай, брат, отвязывай!

Матросик быстро и ловко распутывает чалку, бросает конец Лапину, и
плот, подхваченный течением, медленно отходит от парохода.

Чижов подбрасывает в воздух шляпу Нестратова:

- Ура!

Шляпа падает в воду.

Матросик, сложив руки рупором, кричит вслед:

- Попутного ветра!

Кама.

Заходящее солнце рябит на зеленоватой воде. Проплывают мимо заводские
строения, подъездные пути железнодорожной ветки, нарядная, словно игрушечная
вышка спортивной речной станции.

Нестратов в пальто и без шляпы сидит на своем апельсиновом чемодане и
молча смотрит вдаль. Чижов возится с рыболовным снаряжением, а Лапин,
настроенный благодушно, насвистывает, то и дело насмешливо поглядывая на
Нестратова.

- Ваше мнение, профессор? - Лапин заговорщически наклоняется к уху
Чижова. - Как наш больной?

Чижов пожимает плечами:

- Процесс развивается нормально. - Подумав, он добавляет: - Но должен
сказать откровенно, что идея с плотом - не самое лучшее, что могло тебе
прийти в голову. Недурной отдых!

- А твоя дурацкая шутка с деньгами?! - тихо и сердито отвечает Лапин и
встает. - Не будем считаться, Чижик! У нас же, милый мой, не увеселительная
прогулка, а серьезное научно-психологическое мероприятие. Так сказать,
испытание огнем и железом!

Он подходит к Нестратову, спрашивает:

- Грустим?

- Красиво! - неожиданно и совершенно не в тон заданному вопросу
отвечает Нестратов, и Лапин, даже поперхнувшись, восторженно кричит:

- Красиво?! Ах ты, пропади ты пропадом! Профессор, вы слышите, что
говорит академик? Он говорит, что ему здесь нравится...

Нестратов тычет носком ботинка в настил плота:

- Мне не здесь нравится. Мне - вон где нравится! - И он обводит широким
жестом руки гладь Камы, высокое небо с быстрыми и легкими вечерними
облаками, зеленые берега.

Наступает молчание.

За деревьями на берегу открываются палатки пионерского лагеря. Стайка
голоногих ребят с визгом и хохотом мчится к воде. Звучит отчетливый и
звонкий сигнал пионерского горна.

Лапин произносит нараспев:

- Спать, спать по палаткам!..

- Тьфу ты, какая вдруг старина примерещилась, - медленно, со странной
улыбкой говорит Чижов, - лефортовская окраина, речка Яуза...

- Наш дырявый фрегат, - подхватывает Лапин.

- А это помните? - спрашивает Нестратов. Расстегнув ремни чемодана, он
открывает ключом замысловатый замок, поднимает крышку и достает с самого дна
затрепанную ученическую тетрадь, на обложке которой корявыми буквами
написано: "песильник".

- Песенник! - благоговейным шепотом произносит Лапин. - Честное слово,
это же наш, тот самый, лефортовский песенник! А я ведь думал, что ты все
позабыл, капитан.

- Как видишь, не все, - усмехается Нестратов.

Чижов после паузы торжественно предлагает:

- Что ж, братцы, споем, раз такое дело?

Лапин листает тетрадь.

- Которую?

- Открывай пятнадцатую страницу.

- Там же дырка прожженная, - задумчиво улыбается Лапин.

Чижов берет гитару, настраивает ее и, закинув голову к небу, начинает:

В тот год еще будила нас

Походная тревога,

Царицын, Фастов и Донбасс,

Военная дорога...

Чистым баритоном вступает Лапин:

И шли полки в последний бой,

Вперед - сквозь непогоду,

За отчий дом, за край родной,

За счастье и свободу.

И низким, как рокочущий гром, басом подхватывает песню, Нестратов:

Ну что ж, друзья! Споем, друзья!

Споем про дальние края,

Про битвы и тревогу,

Про то, как он, и ты, и я,

Про то, как вышли мы, друзья,

В нелегкую дорогу!

Смеркается.

Вдалеке, за речным перекатом, появляется ярко освещенный, ослепительно
белый на фоне потемневшего неба пароход "Ермак". Он быстро нагоняет плывущий
по течению плот.

Несется над водой песня:

Припомним славные года

Работы и ученья,

Мы возводили города,

Меняли рек теченье.