Париж, а некоторое время путешествовал по югу, и, как утверждают люди из
ряда тех, которых интересуют чужие дела, в подозрительной близости от
госпожи Бежар.
поры до времени производить попытки приподнять ее. Так или иначе, но осенью
1642 года Поклен вернулся в столицу и отцу доложил, что службу свою он
исполнил.
Жан-Батист ответил, что он намерен усовершенствоваться в юриспруденции. Тут,
сколько мне известно, Жан-Батист поселился отдельно от отца, и в городе
стали поговаривать, что старший сын Поклена не то сделался адвокатом, не то
собирается сделаться.
тому, как молодой Поклен готовился к адвокатской деятельности. Никто не
слышал о том, чтобы адвокатов подготовляли шарлатаны на Новом Мосту!
Оставивши юридические книжки у себя на квартире, Жан-Батист тайно от отца
явился в одну из шарлатанских трупп и стал проситься в нее на любое амплуа,
хотя бы в качестве глашатая, зазывающего народ в балаган. Вот каковы были
занятия юриспруденцией!
смеялись, говоря, что мой герой, как грязный уличный фарсер, ломался в
торговом квартале на улице и будто бы даже глотал змей для потехи черни.
Глотал он или не глотал, этого я точно сказать не могу, но знаю, что в это
время он стал жадно изучать трагедию и начал понемногу играть в любительских
спектаклях.
ощущения при выступлениях на улице, запах душной маски, которую кто раз
надел, тот никогда уже не снимет,-отравили наконец моего неудачливого
юриста, и однажды утром, погасив над "Сидом" свои свечи, он решил, что
настало его время, чтобы удивить мир.
многострадальный Поклен-отец.
явился к отцу и объявил, что все эти планы с зачислением его в корпорацию
адвокатов-просто-напросто бред. Что ни в какие нотариусы он не пойдет,
ученым стать не намерен, а более всего не желает иметь дела с обойной
лавкой. Пойдет же он туда, куда тянет его с детства призвание, то есть в
актеры.
сказал ему все, что велел ему сказать отцовский долг. Что профессия актера
есть всеми презираемая профессия. Что святая церковь изгоняет актеров из
своего лона. Что пойти на такое дело может лишь нищий или бродяга.
О чем бы то ни было.
Жана-Батиста.
приступил к уговорам, но результаты этих уговоров были так удивительны, что
даже и говорить странно. В Париже определенно утверждали, что после
двухчасовой беседы с обезумевшим Жаном-Батистом сыном служитель церкви снял
свою черную сутану и, вместе с Жаном-Батистом, записался в ту самую труппу,
в которую хотел записаться и сам Жан-Батист.
помнится мне, в театр не поступал, но зато некий Жорж Пинель действительно
выкинул с отцом Покленом престранную штуку.
Жаном-Батистом, обучая его торговому счетоводству. Кроме того, Пинель был
связан с Покленом денежными делами, выражавшимися в том, что время от
времени Пинель брал деньги у Поклена.
к Пинелю, прося его отговорить своего бывшего ученика. Покладистый Пинель
действительно побеседовал с Жаном-Батистом, а затем явился сообщить о
результатах этой беседы Поклену-отцу. Оказалось, по словам Пинеля, что
Жан-Батист его совершенно убедил и что он, Пинель, оставляет навсегда
занятия счетоводством и поступает вместе с Жаном-Батистом на сцену.
дал сто сорок ливров взаймы!-сказал несчастный отец по уходе Пинеля и вызвал
сына вновь.
кровь Крессе, а не Покленов.
камердинера, возвращай его мне. Я раскаиваюсь в том, что послушался
безумного деда и дал тебе образование.
звания и ничего не будет иметь против того, чтобы отец передал звание тому
из сыновей, которому он пожелает.
задумавшись, подписал это отречение, которое, как выяснилось впоследствии,
цены не имело и никакой роли не сыграло.
около пяти тысяч ливров. Отец торговался, как на ярмарке. Он не хотел
допустить, чтобы золото утекло в дырявые кошели бродячих комедиантов. И был
трижды прав. Словом, он выдал сыну шестьсот тридцать ливров, и с этими
деньгами сын покинул отцовский дом.
было бесконечно мило его сердцу. Это было семейство Бежаров.
вод и лесов, проживал в Париже вместе со своею супругой, урожденной Марией
Эрве, и имел четырех детей.
Бельвиля, пылало страстью к театру. Дочь Мадлена, которую мы уже знаем, была
профессиовальной и прекрасной актрисой. Старший сын, называвшийся, как и
отец, Жозеф и девятнадцатилетняя, следующая за Мадленой по возрасту, дочь
Женевьева-не только играли в любительских спектаклях, но и мечтали О
создании театра. Самый младший сын, Луи, конечно, стремился вслед за
старшими в театр и не попал еще в него только по молодости лет-ему было
около тринадцати. Бежар-Бельвиль относился совершенно поощрительно к
занятиям детей, потому что и сам пробовал подвизаться в театре, а любящая
мать ничего не имела против увлечения детей.
никакого сомнения в том, что Мадлена и Поклен уже любили друг друга и были в
связи (не забывайте о лете 1642 года и о целебных водах в Монфрене!).
Парижа с конца 1641 года и верну-лось в Париж примерно тогда же, когда
вернулся и наш герой, то есть к началу 1643 года. Можно думать, что
вернулась и Мадлена, хотя в последнем я не уверен, а между тем этот вопрос о
возвращении Мадлены меня очень волнует, а почему-это будет видно
впоследствии.
Бежарам, но дальнейшие театральные события завязались не сразу, потому что в
жизни семейства Бежаров последовал некий таинственный провал... Ах, много
загадочных событий, видно, было в жизни Бежаров, так же, впрочем, как и в
жизни моего героя!
январе-феврале 1643 года это семейство вдруг покинуло город и - среди зимы -
почему-то выехало на дачу под Парижем. Это мне кажется странным!
ли Мадлена и Женевьева, хотя и дорого бы дал, чтобы знать это точно. Во
всяком случае, сам сьёр Бельвиль и верная его супруга Мария Эрве выехали.
Затем, в марте, стало известно, что сьёр Бельвиль на этой самой даче в
местечке Сент-Антуан де Шан скончался, а семейство вернулось в Париж.
оказались налицо в Париже, и тогда необыкновенная работа закипела в доме на
Королевской площади. К Бежарам сбежались какие-то сомнительные, в
театральном смысле, молодые люди, а за ними явились уже потертые и опытные
профессиональные актеры.
среди богемы. Я ручаюсь, что никому в мире не удалось бы проделать то, что
проделал Пинель. Он явился к Поклену-отцу и ухитрился взять у него еще
двести ливров, для сына, о котором он рассказал придворному обойщику
какие-то невероятные вещи. Говорят, что он поступил с ним как Скапен с
Жеронтом в комедии Мольера. Все возможно!
заключен торжественный договор в присутствии благородного господина
Марешаля, адвоката Парижского парламента. Акт извещал о том, что компания из
десяти человек основывает новый театр.