Чтение 7–й страницы книги ~Приключения на обитаемом острове~

Помните, как первый раз приехали на остров? Кустарник - не продерешься. Весь
затянут илом...

- В тот год очень сильно разлился Маныч, - кивнул Макар Петрович.

- Две старенькие палатки, - вспомнил доктор наук.

- Все своими руками...

- Нюра Шовкопляс заблудилась, помните?

- А как же. Нашли ее в камышах. Там сейчас у нас бахча... Но Нюра-то,
Нюра, а? - сказал Макар Петрович.

- Да-а. Виделись в Ленинграде. Главный инженер завода.

- Ты тоже, Леонид, кое-чего добился, - засмеялся директор.

Илюхе было странно слушать, как Макар Петрович называет гостя запросто
по имени. Доктор наук, из Ростова. Но потом Илья сообразил: этот самый
Леонид Матвеевич был когда-то для директора простым учеником, как и он,
Илюха. И тоже бегал босоногим мальчишкой по улицам Тихвинской...

- Леонид Матвеевич, нет, вы только посмотрите! - прервала их
воспоминания Люся. Девушка стояла у загона Васи. В ее голосе звучало
нескрываемое восхищение.

- Да, - сказал земляк, - тебя, Маша, можно поздравить. - Он зашел к
борову, присел на корточки. - Вырастила рекордиста, хоть сейчас на выставку.

Вася, словно догадываясь, что речь идет о нем, хрюкнул и легонько
поддел ученого пятачком.

- А что? - сказала Люся. - Надо будет рекомендовать.

Леонид Матвеевич поднялся.

- Обязательно. Я как член комиссии буду настаивать.

Пришла очередь смущаться Маше. Щеки ее запылали.

Сип недоумевал: подумаешь, столько разговоров вокруг обыкновенной
свиньи!

Но когда он узнал, что Люся - кандидат наук, да еще приехала из Москвы,
то пожалел, что с прохладцей относился к изучению книжек, которые дала ему
Маша. О чем толковали животноводы, он понимал с трудом. Зато Маша была на
высоте.

Прощаясь, Леонид Матвеевич сказал:

- В конце лета готовься, Маша, на выставку в Ростов.

- А может, и на ВДНХ, - добавила Людмила Павловна.

Гости ушли, а бригада еще долго не могла успокоиться. Сип даже забыл,
что намеревался пойти в мастерские.

- Счастливая ты, Машка, - сказала Веревкина. - В Москву поедешь.

- Это еще неизвестно, - ответила Ситкина. Она сидела на табуретке,
прижимая ладони к горящим щекам.

- Надо Васю лучше кормить, - предложил Илюха. У него к борову
проснулись нежные чувства.

- Будем строго придерживаться науки, - сказала Ситкина.

Покидая в этот день свиноферму, Саввушкин задержался у загона Васи. Тот
лежал на боку, дремал, и определенно нравился ему все больше и больше.

После работы Сип не пошел на рыбалку, как договаривались с Володей и
Филей: он схватился за книжки по свиноводству. И теперь они уже не казались
ему такими скучными. Не участвовал Илюха и в играх, затеваемых ребятами на
вечерней заре.

- Ты знаешь основные методы подготовки кормов для свиней? - спросил Сип
у Гулибабы, когда они уже укладывались спать.

Володя, разумеется, не знал.

- Измельчение, помол, дробление, плющение, запаривание, осолаживание,
дрожжевание, ферментирование, проращивание и увлажнение, - без запинки
отбарабанил Илюха. Гулибаба аж присвистнул от удивления. - А какие вещества
входят в рацион?

- Отходы с кухни, еще картошка...

- Аминокислоты, протеины, минеральные вещества... - начал перечислять
Сип и привел десятка два названий.

Гулибаба молчал, подавленный осведомленностью приятеля.

Напоследок, залезая под одеяло, Илюха спросил:

- Сколько больших калорий в килограмме говядины?

- Не знаю, - признался Володя.

- 1520 единиц. А в свинине аж 4060. Теперь понял, что свиноводство -
это сила?

- Сила, - согласился Гулибаба.

Илюха еще долго ворочался в постели.

До него доносились едва слышные звуки транзисторного приемника - Юра
Данилов слушал "Маяк". Голос диктора пробивался в сознание Сипа сквозь
полусон.

"Передаем последние известия! - Сип медленно погружался в сладкую
дрему. - Сегодня на ВДНХ СССР, - продолжал диктор, - состоится вручение
Золотой медали выставки пионерам Тихвинской школы-интерната Маше Ситкиной и
Саввушкину Илье, вырастившим рекордсмена Васю..."

...По Москве едет открытая легковая машина. Вокруг столько солнца,
такие яркие и нарядные улицы, как бывает только во сне или мечтах. От
счастья у Сипа щекочет в горле. Он едет с Ситкиной по московским проспектам.
Здесь же, в машине, Вася. Чистый, с голубой лентой на шее.

Потом что? Потом машина въезжает на ВДНХ. Бьют упругие струи, золотятся
в солнечных лучах огромные фигуры. Он отчетливо помнит приятную прохладу
фонтана Дружбы народов в тот летний день, когда стоял как завороженный с
матерью и отцом перед уходящими вдаль дворцами...

Илюха и Маша выходят из машины. Переваливаясь, солидно колыша тяжелую
тушу, спускается на землю Вася. Щелкают фотоаппараты, жужжит кинокамера. И
много людей вокруг. Улыбающихся, любопытных, восхищенных. Слышна красивая
музыка.

"Ваше хобби?" - выныривает откуда-то человек и подносит ко рту
Саввушкина микрофон.

"Люблю играть в футбол..."

- Юрка, кончай, - доносится откуда-то голос Криштопы.

Илюха открывает глаза. Сквозь окно палатки виден кусочек неба с
крупными звездами.

Данилов выключает свой приемник. Сип зажмуривается. Но теперь приходит
другой сон. Какой, Илюха наутро забудет...

Посещение свинофермы учеными не прошло незаметным. Скоро весь
Пионерский знал, что Ситкина с боровом поедет на выставку. В свинарник
повалили любопытные. Сип, который теперь уделял Васе максимум внимания,
отвечал на вопросы как заправский экскурсовод. Трудился он не за страх, а за
совесть; Ситкина не могла нарадоваться на толкового и расторопного
помощника. О прилежности Саввушкина было доложено Макару Петровичу и Андрею
Смирнову.

- А как насчет дисциплины? - поинтересовался Смирнов.

- Слушается, - сказала бригадир. - И очень старается.

- Если так будет и дальше, видимо, пошлем его на выставку вместе с
тобой, - сказал директор школы. - Как ты считаешь, Андрей?

- В качестве поощрения, - согласился пионервожатый.

Поездка пионеров на выставку все больше приобретала реальную почву.
Леонид Матвеевич и Людмила Павловна зашли к директору совхоза и поделились
своими впечатлениями о свиноферме и юных животноводах Пионерского. Директор
совхоза выбрал время и тоже посетил остров. Вася вместе со своей
воспитательницей становился знаменитостью. Не прошла слава и мимо Илюхи.
Неудача на поприще механизации в птичнике была давно забыта. Жизнь снова
заиграла радужными красками. Вот уж не знаешь - где найдешь, а где
потеряешь! Во всяком случае, Илья не предполагал, что свиноферма займет
такое место в его судьбе.

В одно из воскресений на Пионерский нагрянули родители Саввушкина: отец
вернулся из области и приехал проведать сына. Илюха с гордостью показывал им
прославленного борова.

- Теперь дома будем откармливать кабанчиков по-научному, - заверил он
своих, блеснув незаурядными знаниями в этой области.

Мать удивлялась, отец посмеивался.

Однокашники тоже прекратили подтрунивание. Саввушкин ходил героем. На
несколько дней, правда, его затмил Юра Данилов: мать приезжала забрать Юру с
острова, так как ему достали путевку в Артек. Но Юра категорически отказался
покинуть Пионерский. Поступок этот был оценен товарищами очень высоко.

Данилов увлекался лошадьми. И его пестун, жеребец Воронок, был тоже
гордостью лагеря. Не такой, конечно, как боров Вася, но кто знает, может
быть, со временем и Воронок прославится на соревнованиях. Данилов обещал
сделать из него классного скакуна.

Таким образом, жизнь в летнем лагере не топталась на месте. Илюха
уверенно шел к своему очередному триумфу, который грозил перешагнуть рамки
района, а возможно, и рамки области.

И вот наступил день футбольного матча на кубок, когда должны были
сразиться седьмой "А" и седьмой "Б". Смирнов накануне попросил футболистов
поменьше нагружаться: игра предстояла ответственная. Но, как назло, у всех
было много работы на своих участках.

Андрей пришел вечером в палатку седьмого "А" и выпроводил на улицу тех,
кто не имел отношения к завтрашней встрече - чтобы не мешали членам команды
поскорее заснуть.

А наутро, как всегда, протрубил горн...

Первым вскочил с постели Юра Данилов и с воплем рухнул на пол. Пока он
пытался подняться, а это ему не удавалось, раздался крик Шоты Баркалая. Он
барахтался между кроватями, выкрикивая проклятия.

Стасик Криштопа прыгал у своей раскладушки, как стреноженный конь,
стараясь освободиться от опутавших его проводов. Почему-то и Юра, и Шота, и
остальные члены футбольной команды были опутаны медной проволокой.

Ваня Макаров - он не был игроком - встал с постели, спросонья шаря
руками в поисках одежды, и тоже споткнулся о провод, тянувшийся к кровати
Данилова. Ваня плюхнулся на четвереньки.

- Пусти, говорю, - пробормотал Макаров и сел на пол, озираясь вокруг.