подошел раньше Судника, который приотстал так, что едва угадывался в
сумерках. Это нарушало установленный им порядок на марше, и у Ивановского
вырвалось:
лейтенант полагал, что по готовой лыжне можно бы идти исправнее. Он
упрятал компас в рукав и, напряженно соображая, как поступить с лесом,
ждал, когда подойдут остальные.
остальных не было. Теряя терпение, он подождал еще.
воткнутых в снег палок: так отдыхали. Все трудно, прерывисто дышали и
хватали руками снег.
- Знаете, силы уже не тае...
одна белая тень. Это был Пивоваров.
креплением провозился...
не должен отстать. Опять же на снегу ясно видна наезженная лыжня, пусть
догоняет. И лейтенант свернул вправо, вдоль боровой опушки, в обход леска.
Лезть в него напрямик он не решился, чтобы где-нибудь невзначай не
набрести на овраг или бурелом, а то и просто не застрять в чащобе.
Все-таки на лыжах ночью по лесу идти не годилось.
опушки, повторяя лыжней все замысловатые ее извилины. Шли гораздо
осторожнее, чем в поле, под соснами в зарослях молодняка все время что-то
мерещилось, казалось, какие-то тени, фигуры людей. Но приблизившись, он
всякий раз обнаруживал, что это были молодые сосенки.
Тонкая бязь маскхалата пузырилась на спине, порой хлопая, словно парус.
Лейтенант почувствовал, как у него заметно поубавилось прыти, а с ней
убыло и уверенности в правильности его направления. В остальном он не
сомневался. Он то делал энергичный рывок, то вдруг переходил на умеренный
шаг, с большей, чем следовало, осторожностью оглядываясь по сторонам.
Время от времени он прислушивался к звукам сзади, стараясь определить, не
догоняют ли их отставшие Заяц с Дюбиным.
достигли западной его оконечности. Далее хвойная опушка сворачивала на юг
и, закругляясь, отступала куда-то к юго-востоку. Этого только и ждал
Ивановский. Он даже вздохнул с облегчением и, остановившись, вогнал в снег
палки: надо было сориентироваться с картой.
его плащ-палаткой - сделалось необычайно темно после мелькающей белизны
снега и тихо. Слабым пятнышком света из фонарика лейтенант повел по
измятому листу карты. Все стало ясно.
темени и наткнулся на лес. Но вряд ли была такая надобность следовать ее
речной прихоти, наверно, разумнее было взять сразу на юг и тем срезать
порядочный крюк. Правда, без реки труднее будет сориентироваться в ночи,
тем более что карта допускала неточности. Сосновый лес, который они
обошли, вовсе не был обозначен на ней, топографы ограничились лишь
нанесением здесь мелких кружочков, обозначавших кустарники. Когда-то это,
может, действительно было кустарником, а теперь вой какой лес вымахал,
разросся на добрых два километра в длину и едва не ввел его в заблуждение.
вслушался, но сзади никого не было. Продолжительное отсутствие старшины
начало всерьез тревожить, появились разные нехорошие предположения, но он
гнал их, стараясь сохранить уверенность, что Дюбин догонит. Теперь же надо
было двигаться дальше и нужен был замыкающий. Старшим в группе по званию
после командира был сержант Лукашов, и лейтенант решил:
мимо себя остальных.
тихо. Сначала он шел реденький, пушистый - красивые ажурные снежинки
картинно кружились в воздухе, плавно оседая на землю. Затем снегопад начал
усиливаться и к вечеру повалил мокрыми хлопьями, повисая на ветках, густо
облепляя головы, плечи, рукава бойцов. Разведчики терпеливо сидели в
кустарнике и ждали. За несколько часов неподвижности все сильно продрогли.
Раненого Фиха укрыли мокрой плащ-палаткой, и он тихо стонал под ней в
забытьи, Перед самыми сумерками Волох и еще один разведчик, сержант
Балаенко, отправились понаблюдать за складом; из кустарника уже мало что
было видно.
приказал Фиха с одним разведчиком оставить в дубнячке, а остальным
выдвигаться на опушку. Они вскочили и вскоре прибыли к своему командиру.
До склада отсюда было рукой подать, но снегопад и наступившие сумерки
неплохо скрывали их. Сосредоточенный капитан решительно объявил, что
действовать начнут сейчас же, не дожидаясь ночи, когда бдительность
часовых еще ослаблена неулегшейся дневной суетой. Никто не возразил
командиру, разведчики внимали каждому его слову и все исполняли молча и в
точности. Ивановскому же в этой диверсии все было ново и необычно, он
целиком полагался на капитана и тоже старался поточнее выполнять все его
команды.
решил действовать. Четверых с трофейным пулеметом МГ под началом
Ивановского он оставил на опушке с задачей прикрытия на случай неудачного
отхода, а сам с двумя разведчиками, забрав гранаты, отправился к рощице.
Никакого прощания не было, просто Ивановский проводил их несколько
задержавшимся взглядом, пока все трое один за другим не исчезли в
сгустившихся, мельтешащих сумерках. Тихонько зарядив пулемет, он остался
ждать на опушке.
тягостного, напряженного ожидания. Мысленно Ивановский следовал за
капитаном, живо представляя себе, как тот преодолевал открытый участок
поля, подходил к опушке. Наверно, потом он остановится, чтобы осмотреться.
Но что это?..
следом - второй, и, прежде чем Ивановский успел сообразить что-либо, круша
все сомнения, бабахнул близкий винтовочный выстрел. Тут же вспорхнувшая
над верхушками сосен ракета немногое осветила на белой земле - снегопад
густо заткал ночное пространство, но Ивановский понял: замысел капитана
сорвался.
он не знал, где капитан и почему тот ни единым выстрелом не ответил на
огонь часовых. Однако, когда откуда-то от дороги вдоль опушки рощи
стеганули трассирующие пулеметные очереди, он не сдержался и ударил из МГ
навстречу, наугад, в то место во тьме, где возникали эти светящиеся
трассы. Он с нетерпением ждал появления Волоха и выпустил лишь одну
очередь по немецкому пулеметчику - у них маловато было патронов, всего
одна лента, надо было экономить. Он ждал, что вот-вот три знакомых силуэта
вынырнут из темноты, и тогда они пустятся прочь от этой проклятой базы. Но
шли минуты, а из темноты никто не выскакивал, и лейтенант вынужден был
ждать. Рядом в снегу лежал его боец Толкачев; окликнув его, Ивановский
махнул в сторону рощи, и тот, вскочив, послушно побежал в затканное
снегопадом поле.
в определенное место, наверно, немецкий пулеметчик знал, куда метил.
Ивановский с колена еще выпустил очередь наугад, и тогда весь этот
недалекий край рощи загрохотал выстрелами - похоже, охрана заняла оборону
и всерьез отражала нападение. В таком случае, не мешкая, следовало
отходить. Но капитана все не было, и недоброе предчувствие сдавило
Ивановскому горло.
ракеты сквозь снег впереди мелькнула шаткая тень; в то время как другая
упала, эта мгновенно выросла до гигантских, на все поле, размеров; облетая
ее, с двух сторон на опушку неслись пулеметные трассы. В несколько прыжков
Флинт Эрик
Корнев Павел
Шекли Роберт
Флинт Эрик
Конан-Дойль Артур
Акунин Борис