Чтение 7–й страницы книги ~Сладкий вкус огня~

Этот вечер был похож на другие. Народу оказалось гораздо больше, чем мы
ожидали. Мало еды и много спиртного. Последняя пластинка "Стоунз",
манекенщицы с отсутствующими лицами, огни свечей, отражавшиеся в их
глазах, по углам группы мужчин, обсуждавших серьезные проблемы,
шестнадцатилетняя девочка, скакавшая от одной группы к другой, немного
веселья и чуть-чуть блюза.

- Не пей слишком много, - сказал мне Канава около двух часов ночи.

- Слишком много выпить нельзя, - ответил я.

- Это непохоже на тебя.

Он был прав, и чем больше я пил, тем больше она - Тереза - преследовала
меня. Она появлялась повсюду, падала с потолка, выходила из стены,
заползала по моей ноге. Я хватался за любой стакан, который оказывался в
пределах досягаемости, и вдруг понял, что нахожусь в мертвецки пьяном
состоянии. Я ушел в ванную, закрылся и сказал зеркалу:

- Я запрещаю тебе кричать.

- Это не так просто, - ответило оно.

- Притворись кем-нибудь другим.

Зафиксировав в сознании эту здравую мысль, я вернулся в гостиную и стал
искать Ким. Наконец ее лицо промелькнуло где-то в толпе, словно луч света.
Я начал осторожно пробираться к ней. Это был долгий путь в темном
коридоре.

- Забери меня отсюда, - попросил я.

- Мне нужна эта девушка!

Берни яростно опустил свой кулак на мои пятнадцать страниц.

- Мне нужна эта девушка. Мне нужен этот дом с приведениями и этот
чудесный... этот шекспировский парк. Мне нужен этот мертвый город с его
призрачным собором и извилистыми аллеями. Мне нужны все эти несчастные
больные, которые выстроились в очередь у дверей целителя. Но больше всего
меня интересует девушка.

- Но что в ней такого интересного?

Он повел носом, словно нюхая воздух.

- Ее аромат. Послушай, читатели по горло сыты грязью. Они получают
грязь в каждом номере. Им нужно немного свежего воздуха.

- Но в этой девушке нет ничего свежего.

- Она живет не в нашем веке. Ее нисколько не интересуют бары и модные
магазины. Она разговаривает с облаками, она черпает энергию из природы, и
у нее есть - как бы это сказать? - что-то вроде "власти" над природой. Ты
сам так пишешь. Больше того, ты пишешь, что она хорошенькая. Я дам тебе
Феррера.

Марк Феррер был одним из четырех штатных фотографов, получавший более
"поэтичные" задания: пастух, ставший убийцей; пекарь, покончивший с собой
из-за несчастной любви, засунув голову в печь; директор компании,
бросивший бизнес и ставший пчеловодом. Марк, высокий, длинноволосый,
сорокадвухлетний вегетарианец, превосходно подходил для такой работы.

- Он и так неплохо работает здесь, - попытался возразить я.

- Решено. Вы отправляетесь туда сегодня вечером. Если устал, закажи
место в спальном вагоне. А я тем временем подготовлю твою статью. Введение
я уже немного обмозговал. Начало будет на первой странице, и еще две
страницы внутри. "Существует ли тайна?.." Как, говоришь, называется это
захолустье? Нет!

Он простер руку с вытянутыми большим и указательным пальцами, словно
очерчивая в воздухе воображаемый заголовок.

- "Колдовство в век атома: возможно ли это?" Видишь ли, Серж, на самом
деле я не верю во всю эту чепуху. Но, к счастью, в нашей истории есть еще
и хорошенькая девушка. Может, она ведьма! Может, она натирается
колдовскими снадобьями и танцует голая в полнолуние.

- Не так-то просто будет застать ее за этим занятием, - заметил я. -
Даже с Марком.

- Может, она участвует в черной мессе или чем-то подобном. Я вижу, как
она лежит обнаженная на алтаре, а ее дядя в черном клобуке совершает
обряд, перемещая священные дары по ее лону.

- Андрэ, твоя фантазия...

- И сумасшедший садовник, который бродит с рассвета до заката с
охапками цветов. Ради Бога, ты должен написать это!

Его ладонь легла на мои пятнадцать страниц.

- "В сиянии звезд купол оранжереи начинает вздыматься, словно
человеческая грудь". Нет! Я не откажусь от этого ни за что на свете!!

- Я не писал этого!

- Но я же прочел! Ты гораздо талантливее, чем думаешь. У тебя чудесный
дар вызывать ощущение чего-то неуловимого. Возьми Марка за руку и
постарайся объяснить ему все это. Таинственное лицо этой девушки. Старый
чердак, призрачная лестница, коридоры, кишащие вампирами... Я хочу, чтобы
все это было между строк. Мне нужен астральный элемент, понимаешь?

Я понимал. И прежде всего понимал, что снова увижу Терезу. "Завтра в
это время я буду с тобой, с тобой, с тобой, с тобой..." Эта мысль долго
крутилась у меня в голове. Можно продумать дело до мелочей, оценить
различные возможности, потом вдруг - стоп! - и нет ничего, кроме
абсолютной Пустоты. Так, может, это и есть любовь? - продолжал я свою
околесицу, направляясь к издательской конторе. Во всяком случае, спорить с
Берни было совершенно бессмысленно.

5

Мне нравилось, что Марк говорил только тогда, когда его спрашивали. Он
был еще тут, а вы уже забыли о нем. Через плечо перекинуты две камеры:
"Хассельблад" для цветной съемки, "Контафлекс" - для черно-белой. И всегда
под рукой черная сумка с линзами. Марк часами протирал их носовым платком,
дышал на них и смотрел на свет: не осталось ли отпечатков пальцев или
пылинок - лишь затем, чтобы засунуть обратно в сумку. Он всегда бродил
где-то поблизости, и то тут, то там слышалось щелканье затвора. Можно было
внезапно обнаружить его застывшим в какой-нибудь необычной позе, например,
лежащим на спине прямо у твоих ног. Тонкие губы, длинный нос, очень
красивые серые глаза и длинные с проседью волосы делали Марка красивым и
загадочным. То ли ему было все до лампочки, то ли, наоборот, он
воспринимал все ужасно серьезно, и внешнее безразличие лишь скрывало
огромную сосредоточенность - я никогда не мог понять.

После трех пересадок мы наконец добрались до места в девять часов утра.

В этом глухом городе станция была пустынна, как и все остальное, и от
станции шла длинная липовая аллея. Кроны деревьев смыкались, образуя
сплошной зеленый свод. Прекрасная картина.

- Значит, вы вернулись? - сказал хозяин гостиницы. - Надолго
останетесь? У меня свадьба в конце недели. С пятницы все будет забито.

Я сказал, что мы останемся на два дня, и он дал нам двухместный номер.
Едва мы очутились в комнате, Марк занял позицию у окна и начал снимать
собор. Потом он спросил, не могли бы мы выйти и взглянуть на этот собор
под другим углом.

- Мы приехали не для того, чтобы снимать собор, - сказал я.

- Он очень красив.

- Таких не меньше пятисот во Франции.

- Расскажи, в чем тут дело, Серджио. - Он всегда называл меня
"Серджио". - Верни почти ничего не объяснил. Какая у тебя цель?

- Не знаю.

- Берни говорил что-то о девушке, которая живет одна в большом доме. И
это вся история?

- Более-менее.

- И что в ней особенного?

- Она очень хорошенькая.

- Во Франции пять миллионов хорошеньких девушек.

- Идея Берни, не моя, в том, что девушка, город и... окружающая
обстановка - все связано воедино.

- Некая картина Франции, так?

- Не совсем. В здешних краях есть волшебные источники, колдуны,
легенды...

- И ты хочешь, чтобы я снимал легенды?

- Три тысячи триста жителей, - прочитал я вслух, открыв путеводитель. -
Средняя высота сто семьдесят четыре фута. Отдельные холмы достигают
пятисот девяти футов. В ясную погоду можно видеть Пиренеи, которые
находятся в сорока восьми милях отсюда. Главный источник дохода - сельское
хозяйство. Фруктовые сады. Сосновые леса. Незначительные остатки
архитектуры римского владычества. Развалины средневековых укреплений.
Нормандские вторжения в девятом и десятом веках. Испанское вторжение в
шестнадцатом веке.

- И что дальше?

- Все.

- Но зачем конкретно ты приехал, Серджио? Какая у тебя идея?

- Идея в том, что у здешних ящериц женские тела, а луна на самом деле
из зеленого сыра.

- Нет, серьезно.

- Я знаю не более твоего.

- С чего же мы начнем?

- С начала. Берни интересует девушка.

- А тебя?

- Меня тоже.

Мы нашли ее во фруктовом саду - в клетчатой рубашке, бежевой юбке,