Чтение 7–й страницы книги ~Охотник за головами~

Но зачем она нужна была этой красотке? Неужели из-за денег?

Капитан искоса взглянул на Лизавету Штукину. Она встала, а капитан оставался сидеть, таким образом они оказались одного роста.

Лиза говорила что-то, округляя глаза и брызгая слюной.

"Ох, и мерзкая же баба! - подумал капитан неожиданно для себя. - И глазки совершенно поросячьи".

Он сделал над собой усилие и вслушался в слова Штукиной.

- Спросите ее, почему она опоздала на репетицию! Мы ждали всем коллективом! А Главный ей вечно потакает!

- Почему? - вклинился капитан Сойка. - Почему Главный ей потакает? У него с Чижовой тоже свои особые отношения?

Штукина испугалась, что перегнула палку.

Главный в гневе бывал крут. Запросто может и уволить. Актрисе ее амплуа устроиться нелегко. В каждом театре нужна только одна травести...

- - Ближе к делу, - предложил капитан, - вы конкретно видели, чтобы покойная Кликунец с Чижовой ссорились, ругались, выясняли отношения?

- Нет, но она жаловалась, что Валерия не дает ей прохода...

- Кому жаловалась? Вам? - гаркнул капитан.

- Не-ет... - прошелестела Штукина, не решаясь перед лицом сурового капитана на откровенную ложь.

- Идите, - спокойно сказал капитан, но глаза его выразили Штукиной все, что он думает о ее поведении, - вы свободны.

Штукина вышла, губы ее дрожали от унижения.

"Разумеется, - думала она, уныло бредя .длинным полутемным коридором назад к своим собратьям по сцене, - разумеется, эта крашеная стерва, эта содержанка, эта наглая потаскуха с длинными ногами и смазливеньким личиком уже успела состроить капитану глазки. И он, как все мужики, купился на дешевое кокетство. А может, она уже посулила ему себя в награду за то, чтобы он избавил ее от неприятностей? Что, ну что в ней хорошего? Кукла Барби какая-то!"

Тут Лиза Штукина вспомнила, что кукла Барби блондинка, а у Ольги Чижовой карие выразительные глаза и густые, темные от природы волосы. Откровенно говоря, на Барби она совсем не была похожа. Наедине с собой - но только наедине - Лиза даже могла признать, что как актриса Ольга очень даже неплоха...

Именно эта здравая мысль вызвала у Лизы наибольшую злость.

"Конечно, будешь казаться замечательной актрисой, если дают такие выигрышные роли! - возмущенно думала Штукина, - Виола в "Двенадцатой ночи", Элиза в "Пигмалионе".. Попробовала бы она хорошо, с подлинной страстью и глубоким проникновением в образ сыграть Тома Сойера на детском утреннике!

Или Кристофера Робина! Или Пеппи, черт бы ее побрал вместе с ее Длинным Чулком!"

Штукина внезапно ощутила такую острую и непреодолимую ненависть к Ольге Чижовой, что даже остановилась на месте. Ноги ее не держали, на лбу выступила холодная испарина и срочно понадобилось в туалет.

Передвигаться после допроса ей разрешили свободно - ведь она рассказала уже капитану Сойке все, что знала, и еще много лишнего.

Штукина мелкими шажками устремилась к туалету. И вот там, на подходе, она увидела вдруг на полу что-то блестящее. Только ее зоркие глаза могли разглядеть в темном углу небольшую вещь. Пол покрывала густая пыль, потому что уборщица тетя Клава, раздувшаяся от гордости и переживавшая новое для нее состояние знаменитости - Человека, Который Первым Нашел Труп, так и не приступила сегодня к своим непосредственным обязанностям. И в этой пыли Лиза увидела хорошо знакомую всем в театре брошку-змейку. Лиза нагнулась и подняла брошку.

Тело змейки состояло из тщательно подобранных по размеру и форме мелких бриллиантов, а глазами ей служили два изумруда чистой воды. Брошку эту очень любила носить покойная Валерия Борисовна Кликунец, и про это знали все в театре, от Главного до швейцара.

Но как она здесь очутилась? Возможно, Валерию убили здесь, и брошка упала на пол в процессе борьбы? Или ее потом выронил убийца, когда убегал? Но куда он бежал? - задала сама себе вопрос Лиза, - в туалет, что ли?

Она огляделась. Поблизости никого не было, никто ее не видел. Штукина решительно сжала зубы, достала из кармана носовой платок и завернула в него брошку, аккуратно вытерев то место, которого она коснулась пальцами. Потом она убрала сверток в карман и целеустремленно зашагала в сторону гримуборных. Там тоже никого не было. Она проскользнула в уборную Ольги и положила брошку поглубже в ящик туалетного столика, не забыв забрать собственный носовой платок.

Абсолютно никаких мыслей не было в ее голове, все действия совершала она на автопилоте и опомнилась только в зрительном зале, увидев на сцене знакомые лица своих коллег.

- Пройдите к остальным! - буркнул ей коренастый Шурик, как свидетель Штукина его больше не интересовала.

* * *

Капитану Сойке надоело выслушивать бабские сплетни, и он вызвал на допрос Главного.

Но ничего от него не добился: Олег Игоревич был весь в искусстве и заявил, что житейские подробности его мало интересуют. Правда, он дал покойной Валерии объективную характеристику - она действительно очень любила театр, хорошо разбиралась в режиссуре и актерской игре и, он не боится в этом признаться, оказывала театру немалую спонсорскую помощь. Так что он лично и весь театральный коллектив были Валерии Борисовне за это очень благодарны. Валерия бывала в театре запросто, без приглашения. Она могла посетить репетицию, никому не приходило в голову ей это запретить. Но вела она себя вполне корректно, сидела тихонько в зале, работать не мешала и с неквалифицированными советами не лезла.

- Значит, вы не находите странным то, что тело ее нашли в декораторской? - обреченно спросил капитан Сойка.

- Ни в малейшей степени! - заверил его Главный. - Валерия.., она могла оказаться абсолютно где угодно, ходила, знаете ли, где ей вздумается и гуляла сама по себе, как та кошка у Киплинга.

- Черт знает что! - сказал сам себе капитан Сойка, оставшись один, - в этом театре бардак творится несусветный! Как и везде, - подумав, добавил он.

В дверь шариком вкатился напарник.

- Ну что? - встретил его Сойка дежурным вопросом.

- Да ничего, - с досадой ответил тот, - главный вход театра по дневному времени вообще был закрыт, а бабка, что сидит у служебного, клянется, что никто посторонний не проходил.

- Значит, кто-то свой ее заколол?

- Ага, как же! Бабуля не видела даже, как сама потерпевшая прошла, эта самая мадам Кликунец! А ты говоришь!

- Да я ничего не говорю, я думаю вслух...

Ну, много там еще народу допросить осталось?

- Человек шесть, - Шурик зачитал по списку:

- Айвазян, Задунайский, Свиристицкая, Чижова.., еще трое осталось, нет, четверо.

- Знаешь, ну их всех! Ничего кроме сплетен не расскажут! Давай сюда эту самую, Чижову! Красивая женщина, хоть пообщаться приятно...

Лола вошла в кабинет Главного, где милицейская бригада устроила комнату для допросов. Капитан Сойка сидел за столом и в этой позе не казался таким огромным. Она быстро ответила на его обычные вопросы.

- Что вы можете сообщить следственным органам об убийстве? - скучным голосом спросил капитан.

- Ничего, - честно ответила Лола, - я ничего не знаю, я опоздала на репетицию и пришла в театр только когда все уже вернулись из декораторской с этой ., неприятной новостью.

- Отчего же вы опоздали? - вкрадчиво спросил капитан.

- Пробки, - Лола пожала плечами.

- Репетиция была назначена на час дня, - начал Сойка, - вы утверждаете, что приехали в театр...

- Примерно в половине второго, - сказала Лола.

- Отчего же тогда вахтерша не видела, как вы вошли? - улыбнулся Сойка.

- А ее не было на месте, - улыбнулась ему в ответ Лола, - она вечно торчит у себя в каморке - то чай пьет, то с сестрой по телефону разговаривает. Днем в театре народу много - все ходят туда-сюда, она говорит, что все равно за всеми не уследишь...

"Вообще-то похоже на правду", - подумал капитан, но вслух ничего не сказал, а, наоборот, спрятал улыбку и насупился.

- Вы, вероятно, уже знаете, каким образом была убита потерпевшая? - официально спросил он.

- В общих чертах, - Лола снова пожала плечами.

- Ее закололи шпагой.

В это самое время в дверь всунулся Шурик и развернул на столе длинный сверток. В нем оказалось орудие убийства - довольно длинная шпага.

- Всегда думал, что у артистов оружие бутафорское! - признался Сойка. - Что кинжал не вынимается из ножен и так далее...

- Этого не может быть, - заметила Лола, - по ходу пьесы иногда приходится фехтовать по-настоящему. Обычно применяют оружие с тупым концом. Такая есть специальная круглая насадка...

- Но здесь ее нет, как видите, она спилена. И оружие стало боевым, во всяком случае, этой шпагой была убита Валерия Кликунец.

Вы умеете фехтовать?

- Этому учат в театральном институте, - Лола едва сдержалась, чтобы не пожать плечами.

- Стало быть, все актеры, в принципе, владеют колющим оружием?

- Не могу сказать про всех, - усмехнулась Лола, - но мне приходится фехтовать в четвертом акте "Двенадцатой ночи", когда играю Цесарио...

- Вы же утверждали, что играете в "Двенадцатой ночи" Виолу? - обрадовался капитан Сойка, - нестыковочка в показаниях получается!

- О, Господи! - закричала Лола. - Просто с ума сойти можно! Простите, - тут же опомнилась она, - день у меня сегодня такой выдался сложный, вот я и нервничаю... Виола в начале пьесы переодевается мужчиной и берет имя Цесарио. Оливия влюбляется в Виолу, а герцог....

- Так-так, - перебил ее капитан, - новое прочтение пьесы, я понимаю, очень современно. Сейчас очень модно, все работают под Виктюка. Значит, Оливия влюбляется в Виолу... Не хочу ничего плохого сказать про ваш театр, но мне жалко Шекспира. Раньше как-то было привычнее...

- Вы видели "Двенадцатую ночь"? В каком театре?

Капитан Сойка в далеком детстве смотрел старый черно-белый фильм, на этом его знакомство с бессмертной комедией Шекспира заканчивалось. Но он не собирался признаваться в этом Лоле.

- Перейдем к делу, - сказал он, - вы узнаете эту шпагу? Она ваша?

- Она из театрального реквизита, - поправила Лола. - Кто угодно мог ее взять из бутафорской.

- - И вы могли бы? Вы брали ее, когда играли?

- Я вам еще раз повторяю, - терпеливо сказала Лола, - в четвертом акте я по пьесе фехтую с герцогом, который приревновал меня к Виоле.., тьфу, черт! К Оливии! Я вам говорила - Оливия влюбилась в Цесарио, и герцог страшно рассердился. Ведь он сам имел на нее виды!

- Это я помню... - неуверенно проговорил Сойка. - Но вы же говорили, что Оливия по трактовке вашего режиссера влюбилась в Виолу...

- Какое это имеет значение? - первым опомнился крепенький Шурик. - Витя, по-моему, она нам зубы заговаривает и лапшу на уши вешает!

- Вы что - вообще никогда Шекспира не читали? - до глубины души возмутилась Лола.

- Вопросы здесь задаем мы! - хором ответили бравые ребята из милиции.

- Вот и задавайте их по существу, - сердито сказала Лола, - а в доказательство того, что я ничего не путаю и не сочиняю, можете взять у меня из ящика стола в гримуборной томик Шекспира и ознакомиться на досуге.

Александр махнул рукой и вышел, хлопнув дверью.

- Сами все расскажете или будем тянуть время? - вздохнул капитан Сойка.

- Что вы имеете в виду? - искренне изумилась Лола, - о чем это я должна вам рассказать?

- О том, какие отношения связывали вас с покойной Валерий Борисовной Кликунец, - твердо заявил капитан.

- Наплели уже! - вздохнула Лола. - Ох уж эти мне театральные кумушки! Заявляю вам совершенно официально, что никаких отношений у нас с Валерией не было! Слышите - не было!

- Но про нее говорят, что она...

- Она - да! - перебила Лола. - Но я - нет! Неужели в это трудно поверить?

- Нетрудно, - согласился капитан, - глядя на вас - нетрудно. Но в жизни всякое бывает. Ведь принимали же вы от нее мелкие подарки...

- Это не преступление. - заметила Лола. - Не скрою, я была не очень довольна ее специфическим ко мне отношением, но убивать за это.., в конце концов она отвязалась бы, вот и все.

- Ну ладно, можете идти, - капитан отвернулся.

Лола вздохнула и отправилась к измученным ожиданием коллегам. Штукина встретила ее удивленным взглядом - дескать, неужели тебя отпустили? Да она бы на месте сотрудников милиции сразу же взяла Лолу под стражу! И заковала в наручники! А еще лучше - в тяжелые ножные кандалы!

Лола полезла в сумочку за сигаретами и увидела, что руки ее дрожат. Это уж совсем не дело - показывать окружающим, что ты нервничаешь Лоле безумно захотелось оказаться как можно дальше от театра и всех этих людей, и от милиции. Хорошо бы сейчас выпить чего-нибудь покрепче и полежать в горячей ванне с душистой пеной. И чтобы рядом был Ленька. Он внимательно выслушает все ее жалобы и обязательно поможет, как всегда что-нибудь придумает.

Явился милиционер Шурик и, не глядя на Лолу, сообщил, что прибыла бригада им с Сойкой в помощь, и сейчас они будут обыскивать помещение театра. Начнут с актерских гримуборных, и для этой цели ему нужны двое понятых Штукина и Гаяне Айвазян вытянули шеи и даже привстали с места, поедая Шурика глазами, но милиционер сделал вид, что не замечает их алчных взглядов, и пригласил в понятые пожилого комика Задунайского и тетю Клаву.

Лолу внезапно затошнило. От выкуренных сигарет было горько и сухо во рту. Хотелось пить.

"Какая тоска!" - она сделала над собой усилие, встала и прошлась по сцене, провожаемая ненавидящими взглядами Айвазян.

Штукина, как ни странно, вела себя тихо, не цеплялась к Лоле по пустякам и вообще помалкивала. На лице у нее было написано напряженное ожидание, отчего-то это очень не понравилось Лоле.

Прошло минут сорок, и на сцену наконец явились капитан Сойка с верным Шуриком.

Шурик сиял, капитан, напротив, был мрачен.

- Гражданка Чижова! - официально обратился он к Лоле. - Как вы можете объяснить нахождение этого предмета в ящике стола в вашей гримуборной?

И он протянул Лоле руку в тонкой резиновой перчатке. Пальцы разжались, и Лола увидела на ладони капитана Сойки антикварную брошку в виде змейки. Тело змейки было покрыто тщательно подобранными бриллиантами, а глазами служили два приличных размеров изумруда.

- Что? - у Лолы при виде брошки потемнело в глазах.

Она пошатнулась и наверняка упала бы в обморок, если бы не подхватил ее неизвестно как оказавшийся рядом Главный. Остальные артисты тоже сгрудились вокруг Лолы и капитана.

- Это брошка Валерии! - взволнованно заговорила Айвазян. - Все знают, что это ее.

Она очень часто ее носила, почти не расставалась...

- Ну и ну! - вполголоса пробормотал Главный. - Что же это творится в Датском королевстве?

- Гражданка Чижова! - сурово обратился к Лоле кудрявый капитан. - Прошу вас пройти с нами!

Он крепко ухватил Лолу за руку повыше локтя и повел за собой.

"Конец!" - в отчаянии подумала Лола и оглянулась на коллег. Ее поразил взгляд Штукиной. Глаза ее сияли такой отчаянной радостью, что Лола испугалась еще больше. И было в глазах Лизки еще что-то такое...

"Она знает, - озарило Лолу, - она знает что-то важное! Но ни за что не скажет, стерва этакая, лишь бы мне навредить!"

Лола думала, что ее тотчас отправят на машине в тюрьму, но капитан привел ее в тот же самый кабинет Главного.

- Ну? - сурово спросил он, бросив брошку на стол. - Что вы можете нам рассказать по этому поводу?

- Абсолютно ничего, - Лола пожала плечами, - я понятия не имею, как эта вещь очутилась в моей гримуборной.

- Но вы знаете, что это такое?

- Естественно. Эта брошка принадлежала Валерии Борисовне Кликунец. Про это все в театре знали.

- Когда вы видели ее на пострадавшей в последний раз? - не отставал кудрявый капитан.

- Кажется, вчера, - неуверенно проговорила Лола, - вчера после спектакля. На ней был такой костюм.... Темная терракота... брошка очень хорошо смотрелась...

- А не могло так быть, что видели вы эту брошку сегодня? - вкрадчиво спросил капитан.

Лола так сильно разозлилась, что почти перестала бояться.

- Ага, подкараулила Валерию утром и убила шпагой! Может, вы мне объясните, за каким чертом я это сделала?

- Ну, допустим, вы поссорились.

- И что? Мы же не два алкоголика, поссорившиеся из-за бутылки, чтобы сразу хвататься за нож! И к тому же мы не ссорились.

- Но она же вас домогалась... Вы могли сорваться...

Лола вспомнила, как она разозлилась на Валерию, когда та застала ее поздно вечером одну в гримерной. Да. Сорваться она могла, но вряд ли дошло бы дело до убийства. Но как доказать это?

- Слушай, Виктор, что ты с ней цацкаешься! - не выдержал Шурик. - Оформляй задержание. Посидит пока в камере, там разберемся.

"Скотина!" - чуть не крикнула Лола вслух, но сжала зубы.

- Рано, - вздохнул капитан Сойка, - доказательств пока что маловато. Нагорит нам от Васи.

Лола тут же почувствовала горячую благодарность к неизвестному ей Васе.

- Я ее не убивала, - твердо сказала она, - если вы не можете найти доказательства моей вины, то я сама найду доказательства своей невиновности.

- Идите пока, - буркнул капитан, - сейчас всех отпустят.

Лола вышла, аккуратно прикрыв за собой двери.

- Зря ты это! - услышала она из-за двери голос Шурика. - Зря ее отпустил.

- Сомнительно мне что-то, - пожаловался Сойка, - ну с чего ей и вправду было убивать эту тетку? И не верю я, что она с этой старухой.... Баба красивая, небедная.., машину ее, между прочим, ты видел? У входа стоит. И потом, уж больно театрально все обставлено.. шпага, розы...

- В театре находимся, вот и театрально!

- Не скажи. Розы-то зачем на труп кидать?

Ну для чего этой Чижовой такое нужно? И потом, взяла она эту брошку - ну там, то-се, женщина все-таки, не удержалась. Так зачем она ее в ящик собственного стола положила?

Как будто здесь в театре нельзя такую маленькую вещь так спрятать, чтобы никто не нашел!

Да еще и тебя потом в свою эту.., гримерную послала специально, чтобы ты брошку нашел?

Это уж надо полной идиоткой быть, а она вроде не совсем дура...

- Что, по-твоему, подбросили ей эту змейку? - недоверчиво спросил Шурик.

- Очень может быть... - задумчиво ответил капитан, и продолжал:

- Роза.., шпага.., тебе это ничего не напоминает?

- Похоже на... Мать твою, только этого нам и не хватало!

Лола на цыпочках отошла от двери и направилась к выходу из театра. Она торопилась выйти первая, чтобы не встречаться с остальными артистами.

* * *

Лола выбежала из театра, совершенно выведенная из себя разговором с кудрявым капитаном Сойкой и злорадным взглядом Лизки Штукиной. Ну и стерва Лизавета! Ее хлебом не корми, только дай кому-нибудь из горячо любимых коллег сделать гадость! Особенно, конечно, ей - Лола отдавала себе отчет в том глубоком и пламенном чувстве, которое питала к ней подлая травести... Вот только какую гадость она сделала на этот раз? Некогда сейчас выяснять.

Руки тряслись, ключ не попадал в замок...

Кое-как справившись с дверцей машины, Лола плюхнулась на водительское сиденье, и вдруг почувствовала, что у нее подломился каблук...