Чтение 7–й страницы книги ~Брудершафт с Терминатором~

- Ничего подобного. Он вел себя как придурок, и я пару раз намекнул ему на это, он не понял и в конце концов схлопотал табуреткой по башке. Вот и все.

- Нет, не все. Ты позволил мне уйти.

- И что это значит?

- Если твои хозяева...

- Ах, вот оно что... - Он покивал головой, вроде бы соглашаясь. - Шантажируешь? - Я промолчала. - Что ж, попробуй. Может, что-то и выгадаешь. Отправляйся к моим хозяевам и все им расскажи. - Теперь он откровенно издевался, и я почувствовала слабость, а еще отчаяние, сцепила пальцы, попыталась дышать ровнее, силясь унять подступившую тошноту. Он наблюдал за мной с любопытством, убрав ухмылку с физиономии.

- Помоги мне, - попросила я, не рассчитывая на удачу. - Пожалуйста, помоги мне. Я с ума схожу, понимаешь? Ведь это мой ребенок. Я не могу думать ни о чем другом, и я ничего не понимаю. Почему он не разрешает мне идти в милицию, почему? Я хочу вернуть дочь. Ты знаешь, где она. Помоги мне. Ты помог мне однажды... хорошо, пусть не помог, а не стал вмешиваться, все равно, помоги мне.

Он выслушал все это молча и без особого интереса.

- Ты предлагаешь занятные вещи, - заявил он наконец. - Ты предлагаешь мне рискнуть башкой, нажить себе тьму врагов и до сих пор не сказала, что я за это получу.

Эти слова дали мне надежду, я заметно приободрилась и с готовностью сказала:

- Все, что захочешь. Любые деньги. Только назови сумму.

Он присвистнул и покачал головой:

- Начало мне нравилось больше, "все, что захочешь" звучит многообещающе.

- Мой муж богатый человек. И дочь для него важнее любых денег.

- Давай не впутывать сюда твоего мужа. Он играет по правилам, а ты предлагаешь мне смухлевать.

- У меня в ячейке банка 150 тысяч, еще есть несколько кредитных карточек, кое-что из драгоценностей, я знаю человека, который возьмет у меня их, не сказав ни слова. Я наберу полмиллиона. В течение двух дней ты их получишь. Если этого мало, найду еще и расплачусь с тобой. Помоги мне вернуть ребенка.

- Впечатляет, - скривился он. - Конечно, за такие бабки можно рискнуть. Но видишь ли, деньги мало что для меня значат. Приятно, когда они есть, но это не главное. Есть вещи намного занятнее денег.

- Так чего ты хочешь? - нахмурилась я.

- А ты подумай. - Он сидел напротив и пялился на меня с мерзкой ухмылкой. Под этим взглядом я сначала покраснела, а потом покрылась потом, чувствуя тяжесть в животе, точно все мои внутренности свернуло в тугой клубок.

- Я предлагаю полмиллиона, - сказала я, с трудом разжав челюсти.

- Не пойдет, - хохотнул он, не сводя с меня взгляда.

- Ты хочешь, чтобы я... чтобы ты... - Я не могла этого произнести, мне хотелось схватить что-то тяжелое и бить по этой мерзкой физиономии.

- Ну, ну, смелее, - сказал он и широко улыбнулся.

- Ты отказываешься от денег и хочешь, чтобы я... Ты просто издеваешься надо мной...

- Вовсе нет. Я же сказал, деньги для меня не главное. Предположим, меня одолело любопытство. Я долго наблюдал за тобой, и это было довольно забавно... Ты слишком красивая и слишком богатая, чтобы обращать внимание на мужиков вроде меня или того же Олега. Он по дурости думал иначе и заработал по башке. Я не обольщаюсь, но и свой шанс терять не хочу.

- Хорошо, - сглотнув, кивнула я. - Скажи, где Сашка, и я... я буду тебе очень благодарна.

- По-моему, звучит на редкость глупо, но если ты так это видишь... Предположим, я скажу, и когда ты меня отблагодаришь? - Произнося эти слова, он дурашливо скривился.

- Как только...

- Не пойдет, - усмехнулся он. - Вот мое предложение: сейчас ты вместе со своей благодарностью отправляешься в мою постель, а потом мы едем за твоим ребенком. Согласись, это разумно. Я не просто назову место, я передам тебе дочь из рук в руки. Ну, так что? - Я молчала, а он ухмыльнулся еще шире и добавил: - Ты ведь хочешь ее вернуть, правда?

- Хочу.

- Ну так... - Он поднялся и протянул ко мне руку, я инстинктивно отдернула свою, а он засмеялся: - Не нравлюсь я тебе? Конечно, но что делать...

Я поднялась ему навстречу. Он обнял меня, и руки его заскользили по моему телу, вызывая брезгливость и острое желание сбросить их и орать от отвращения и отчаяния. Его рот был рядом с моим, я стиснула губы и зажмурилась, а он легонько оттолкнул меня и сказал презрительно:

- Проваливай.

Взял мою сумку, которая лежала на журнальном столике, сунул ее мне в руки и пошел к входной двери.

- Подожди, - отчаянно позвала я.

- Проваливай, - повторил он, на этот раз, зло. - Насиловать баб удовольствие небольшое для меня по крайней мере. Топай домой и передай привет своему мужу.

- Пожалуйста, выслушай меня, - попросила я и сама поразилась тому, как звучит мой голос. - Все это так... неожиданно. Не сердись, я... я никогда раньше, то есть... ты должен понять, для меня это не так просто. Я буду очень стараться... - Последняя фраза звучала особенно глупо, и я зажмурилась от стыда, а еще от отчаяния, что он не послушает меня и выставит вон. Он взял из моих рук сумку и бросил в кресло, а я торопливо стянула с себя блузку, чтобы поскорее перескочить черту, из-за которой уже невозможно вернуться. Пусть все произойдет быстрее, иначе я не выдержу и брошусь отсюда сломя голову... Я должна думать не о том, как все это пережить, а о Сашке. Только о ней и ни о чем больше.

* * *

Он лежал на спине, закрыв глаза, и, кажется, дремал. Я потихоньку выбралась из-под одеяла, он на это никак не прореагировал, и я на цыпочках выскользнула из спальни, подхватив с пола полотенце, прошла в ванную, включила душ. Взгляд упал на мое отражение в зеркале, и тут я словно очнулась. "Что я наделала? - пробормотала испуганно. - Зачем? Все бессмысленно. Этот урод, это животное, он даже не думал мне помогать. Я просто дура, что могла поверить в такое". Я глухо застонала, закрываясь рукой от зеркала, мне хотелось умереть, так хотелось, что в тот момент я не думала даже о Сашке. Я пошарила взглядом по полке... Если бы там лежала бритва, я бы, наверное, незамедлительно воспользовалась ею, но тюбик зубной пасты и щетка для самоубийства не годились. Я умылась холодной водой, преодолевая отвращение к себе, подняла взгляд на зеркало и увидела в нем его отражение. Он стоял в дверях и без особого интереса разглядывал меня.

- Двадцать минут на сборы тебе хватит? - спросил он равнодушно.

- Да, - кивнула я. не зная, как расценить его вопрос. Он развернулся и, ни слова больше не сказав, ушел, а я продолжала растерянно стоять в ванной, все мои мысли крутились вокруг его вопроса.

Я вышла из ванной. Алексей был в кухне, я слышала, как он гремит посудой, чувствовала запах кофе. Я была рада, что не увижу его в спальне, и торопливо оделась. Осторожно, стараясь не производить шума, точно индейский разведчик на вражеской территории, я покинула комнату. Теперь в кухне было тихо, а в ванной шумела вода.

Я прошла на кухню. На столе стояла чашка кофе на салфетке, в мойке использованная чашка. Такая забота мало соответствовала характеру хозяина, и я решила, что кофе предназначен не мне, но все-таки выпила его. Затем вымыла обе чашки и нервно вздохнула. Мне хотелось, чтобы он побыстрее покинул ванную, и вместе с тем я очень этого боялась. Наконец дверь распахнулась, и появился Алексей, мокрые волосы, вместо одежды полотенце на бедрах, он скользнул по мне равнодушным взглядом и исчез в спальне. Он вновь показался мне опасным, слишком опасным, чтобы довериться ему хотя бы на мгновение. В том, как он шел, как поводил плечами, было что-то угрожающее и одновременно завораживающее. Такое чувство, должно быть, испытываешь при неожиданной встрече с хищником, сердце замирает, ты стоишь, вытянувшись в струну, и с ужасом ждешь рокового броска. "Все это глупости, - одернула я себя. - Он человек. Малоприятный и, безусловно, опасный, но в остальном обычный человек, а все, что я здесь напридумывала, ерунда. Я просто боюсь, что он сейчас выгонит меня, рассмеявшись вслед". Он появился в кухне, на этот раз одетый.

- Мы сейчас поедем? - робко спросила я.

- Можем и попозже, если ты не торопишься, - усмехнулся он.

- Мы в самом деле поедем за Сашкой? - облизнув губы, осторожно спросила я.

- Конечно. Ты сомневалась?

- Я боялась, что ты меня обманешь.

Он пожал плечами, не желая комментировать мои слова.

Вслед за ним я вышла в прихожую, еще не веря в то, что смогу увидеть Сашку, обнять ее и быть уверенной, что она будет рядом завтра, послезавтра, всегда, но уже простившая человеку рядом с собой недавнее унижение и отвращение. Теперь я чувствовала нечто вроде стыда за то, что могла усомниться в его словах, и, чтобы как-то загладить воображаемую вину, хотела сказать ему что-то дружеское, неважно что, главное, чтобы он почувствовал, что я не считаю его врагом.

Он завязал шнурки на кроссовках и выпрямился, а я, терпеливо ожидая его, перевела взгляд на зеркало и увидела его и свое отражения. В последние дни я выглядела неважно, бледная, с покрасневшими глазами, а сейчас, как ни странно, буквально сияла и сама себе показалась такой красивой, что это было даже неприлично, учитывая обстоятельства. Румянец во всю щеку и горящий взгляд. Я пыталась притушить его, прикрывая веки, но потом мысленно махнула рукой. Если я верну Сашку, все это уже не будет иметь значения... И тут наши взгляды встретились в зеркале, он тоже разглядывал меня, себя или нас обоих... Мы были никуда не годной парой, и соединить нас мог лишь такой невероятный и страшный случай. Только он, и на очень краткий срок. Я подумала об этом, глядя в зеркало, и, видя, как на его губах появляется самая скверная из возможных ухмылок, я поняла: он думал о том же, хуже того, он знал мои мысли, отгадал, как я отгадала его. Он поторопился отвести взгляд, но и без того было ясно: друзьями мы никогда не будем.

Алексей шагнул к двери, словно не замечая меня. Я посторонилась, он вышел, и я пошла следом. Мы спустились вниз. В соседнем дворе на стоянке я заметила джип "Ниссан". Алексей направился к нему.

- Это твой? - не удержавшись, спросила я, потому что его молчание тяготило меня, он не ответил, занял водительское место, а я села рядом.

Алексей завел мотор, как будто забыв о моем существовании, по крайней мере ближайшие полчаса он молчал и даже не смотрел в мою сторону.

Мы покинули город, выехали на объездную и свернули на ближайшем повороте.

- Куда мы едем? - спросила я, внезапно встревожившись.

- Сейчас увидишь.

- Почему бы тебе не ответить?

- Чего ты боишься? - удивился он, пристально и вроде бы даже с удивлением посмотрев на меня. - Мы едем за твоей дочерью.

- Но...

- Наслаждайся пейзажем и радуйся предстоящей встрече.

Я отвернулась к окну, за стеклом мелькали деревья, лес сменили поля, потом вновь начался лес, мы проехали никак не меньше шестидесяти километров, мелькнул указатель с названием района, в который мы въезжали, а вскоре появился и сам районный центр, город, где обитало около сотни тысяч жителей.

Алексей не свернул на объездную, а поехал прямо, указатель впереди гласил "Центр". Выходит, мы прибыли в конечный пункт нашего путешествия. Неужели Сашка здесь? Где они могут держать ребенка?

Пока я думала об этом, деревянные дома старой застройки сменили пятиэтажки, показалась площадь, здание с колоннами - местный Дворец культуры, памятник, показавшийся мне нелепым, человек держал в руках что-то похожее на метлу, мы опять свернули на светофоре. Новая застройка, коттеджи, больше похожие на дворцы, за высокими кирпичными стенами. Мы вновь свернули и оказались в переулке, слева виднелся магазин "Продукты", справа здание почты, дальше тоже коттеджи, только попроще. Алексей остановился неподалеку от магазина.

- Это здесь? - не выдержала я.

- Здесь, - кивнул он, - восьмой дом.

Я нашла нужную табличку на фасаде. Дом был двухэтажным, особенно богатым он не выглядел, но стена, его окружавшая, напоминала крепостную.

- И Сашка там? - спросила я, чтобы нарушить молчание. Я ужасно боялась, что он вдруг возьмет и уедет, решив, что выполнил свою часть договора.

- Я ведь сказал.

- Как мы войдем., то есть я...

- Сиди в машине, я сейчас вернусь.

Он вышел, потянулся, с ленцой поглядывая по сторонам, и направился не к дому, а к зданию почты по соседству, а потом и вовсе исчез из поля моего зрения.

Когда я вновь увидела его, прошло по меньшей мере минут двадцать. Он открыл дверь машины с моей стороны и сказал:

- Тебе придется прогуляться со мной.

Я с готовностью вышла, боясь задавать вопросы. Мы вместе направились к почте, обошли ее и вдоль стены начали огибать восьмой дом.

В кирпичной стене виднелась калитка, Алексей толкнул ее, и она открылась. Либо она вовсе не была заперта, либо Алексей позаботился об этом раньше. Мы оказались в довольно захламленном дворе. Сюда выходили четыре окна с задернутыми шторами, и я испуганно поежилась, боясь, что кто-то обратит внимание на наше вторжение.

Алексей взял меня за руку и кивнул в сторону дома. Мы пересекли двор и оказались возле двери. Наполовину застекленная, она тоже подозрительно легко открылась. Я увидела длинный коридор и услышала детские голоса. Я ускорила шаг, Алексей шел медленнее, заметно отстав. Я толкнула дверь, из-за которой доносился шум, и увидела просторную комнату, застеленную коврами. Ковры были везде: на полу, на стенах, даже в простенке между окнами висел ковер, дорогая мебель, подушки на полу и ватага черноволосых ребятишек. В стороне на подушке сидела Сашка. С тщательно расчесанными золотистыми волосами, в шелковом голубом платье с белым бантом она очень походила на принцессу из сказки.

Сашка повернулась и увидела, что я стою в дверях, не в силах сделать еще один шаг и позвать ее. Я просто смотрела на свою девочку, а стены комнаты начали медленно вращаться. И вдруг все встало на свое место, потому что Сашка прошептала:

- Мама... - И заплакала, сморщив мордашку, а я бросилась к ней. Дети, до этого момента кувыркавшиеся на полу, замерли как по команде, наблюдая в молчании, как я подскочила к Сашке, схватила ее на руки и рванула к двери. Я едва не столкнулась с Алексеем, он шел по коридору навстречу мне. Совсем рядом кто-то колотил кулаком по двери, выкрикивая ругательства.

- Уходим, - поторопил он, я побежала к выходу и через минуту оказалась во дворе, а потом на улице.

Алексей закрыл калитку. Сашка, вцепившись в меня ручонками, до сих пор не произнесла ни слова, только уткнулась лицом в мои волосы и громко сопела. Возле почты Алексей обогнал нас, завел машину и подъехал вплотную, так что переходить дорогу мне не пришлось. Я устроилась с Сашкой на заднем сиденье, а он рванул с места, оставляя позади и эту улицу, и этот город.

* * *

Сашка сидела на моих руках сияющая, слегка поправившаяся за то время, что мы не виделись.

- Что это был за дом? - спросила я. Вопрос, разумеется, адресовался Алексею, Сашка вряд ли была способна на него ответить. - Что за люди там живут?

- Цыгане.

- Цыгане? - растерялась я. Цыгане ассоциировались у меня исключительно с кибитками и кострами. Конечно, я знала, что мои воззрения на этот счет никуда не годились, но понять, какое отношение к произошедшему со мной могут иметь цыгане, я тем более не могла. - При чем здесь цыгане? - пробормотала я.

- А мне откуда знать? Кто-то решил, что это надежное место. Детей много, живут они изолированно, и лишний ребенок обратит на себя внимание далеко не сразу. Правда, твою девочку с цыганятами не спутаешь, но кому вообще надо их сравнивать. - Он засмеялся, а я тут же забыла о нем, потому что заговорила Саша.

- Мама, а ты меня насовсем взяла? - спросила она робко.

- Конечно.

- Значит, ты больше не болеешь?

- Нет, - ответила я, сообразив, что ребенку как-то объяснили, почему он живет без родителей, и причину придумали не самую оригинальную.

- А папа приехал?

- Папа ждет нас дома.

- Мамочка, я очень скучала, - прошептала она и заплакала. Я тоже заревела, но на этот раз от счастья. Со мной был мой ребенок, мы ехали домой, значит, самое страшное позади.

Мы миновали пост ГИБДД на въезде в город, и мне пришлось отвлечься от болтовни с Сашкой, потому что машина неожиданно остановилась.

- Что случилось? - испугалась я.

- Ничего. Ты хочешь, чтобы я отвез тебя домой? - спросил Алексей.

- Мы можем и сами добраться, - ответила я, решив, что он из соображений собственной безопасности спешит избавиться от нас.

- Что собираешься делать? - задал он совершенно нелепый с моей точки зрения вопрос. Что я собираюсь делать теперь, когда мой ребенок сидит у меня на руках? Разумеется, я хочу побыстрее оказаться дома. Однако ему вопрос нелепым явно не казался, и спрашивал он вполне серьезно.

- Останови где-нибудь возле телефона-автомата, я забыла у тебя сотовый... Позвоню мужу, он приедет за нами...

- Не думаю, что это разумно, - заявил он, глядя в окно.

- Что? - не поняла я и перегнулась к нему. У меня еще оставалась надежда, что все это он говорит не всерьез. Он повернулся, и надежда исчезла.

- Я говорю, это плохая идея.

- Я тебя не понимаю, - испугалась я.

- Чего ж тут не понять, - усмехнулся он. - Лучший способ вновь потерять ребенка - вернуться домой.

- Но... но что же делать? - пробормотала я, не в силах уяснить то, что он говорит.

- Найти нору поглубже и сидеть в ней, пока все не кончится.

- Что все?

- Вот только дурацких вопросов задавать не надо. Дальние родственники есть? Ну, где-нибудь в Магадане?

- Нет, - машинально ответила я.

- Друзья, о которых мало кто знает? - Нет.

- Плохо. Значит, просто возьми свои деньги из банка и уезжай в какую-нибудь Тмутаракань. И не вздумай сообщить мужу, куда сбежала. Оглянуться не успеешь, как они окажутся рядом.

- Кто они? - рявкнула я. Сашка вздрогнула, и я заставила себя успокоиться.

- Люди, которые похитили твоего ребенка, - с усмешкой ответил Алексей.

- Но при чем здесь мой муж?

- Логично предположить, что ты с ним свяжешься. Телефон штука удобная во всех смыслах... Слушай, почему я должен объяснять тебе элементарные вещи?

- Я хочу знать, при чем здесь мой муж? Почему это все случилось с нами?

- Вот и спроси об этом мужа, - отрезал Алексей. - Я свою часть договора выполнил, ребенок с тобой, а дальше как хочешь. - Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен, но я не могла уйти, так ничего и не выяснив.

- Вчера Сашина няня... впрочем, ты знаешь. Она хотела сообщить мне что-то... что-то важное.

Он равнодушно пожал плечами.

- Что ты делал в ее квартире? Он вновь пожал плечами.

- Нетрудно догадаться, проверил, не оставила ли она записки и тому подобной чепухи, вдруг девчонка вела дневник, к примеру? Меня послали проверить, и я проверил. Ничего такого, что могло бы доставить хлопоты хозяевам.

- Что она хотела сообщить мне? Он взглянул с удивлением: - Откуда мне знать? Вон телефон-автомат. Всего доброго. Было приятно познакомиться, - насмешливо заявил он, перегнулся и открыл мою дверь. Я вышла, взяла Сашку на руки и сделала несколько шагов к телефону. Машина сразу же тронулась с места и через мгновение исчезла за поворотом, а я тревожно огляделась.

Я могу взять такси и поехать домой. Я могу позвонить мужу. Я перевела взгляд на дочь и сжала ее руку, наверное, больно, потому что она поморщилась. А что, если он прав? Я вернусь домой, а завтра утром или еще сегодня туда явятся люди... В доме охрана, сигнализация, в конце концов. Мы будем в безопасности, по крайней мере до тех пор, пока находимся в доме. Почему-то я не была уверена в этом. "Что-то не так, - пробормотала я, косясь на телефон. - Что-то не так".

Я еще раз огляделась и сообразила, что нахожусь в двух кварталах от Ольгиного дома. С работы она скорее всего уже вернулась. У меня не было никакого плана, да и объяснить, почему я поступаю так, а не еду домой и не звоню мужу, я бы не смогла. Я чувствовала скрытую угрозу во всем, даже в телефоне-автомате, который точно жег мне спину взглядом и нашептывал: "Ну, давай, позвони мужу". "Это сумасшествие, - покачав головой, решила я. - Точно сумасшествие. Как этому сукиному сыну удалось запугать меня..."

Я вошла во двор Ольгиного дома, поймав себя на мысли, что тревожно оглядываюсь.

- Мама, мы куда идем? - спросила Сашка.

- К тете Оле.

- Какой тете Оле - у которой Антоша?

- Да.

- Зачем мы к ней идем?

- Ты побудешь у нее, а я позвоню папе.

- А потом мы поедем домой?

- Конечно. Папа за нами приедет, и мы отправимся домой. - Сашку мои объяснения вроде бы удовлетворили.

Дверь открыла Ольга.

- О, привет... Сашенька, какая ты красавица, давно тебя не видела. Проходите. Антошка, смотри, кто пришел.

Из комнаты появился четырехлетний сын Ольги Антон.

- У меня робот есть, - с ходу заявил он, и они отправились в детскую смотреть робота.

- Что за нелепое платье на ребенке? - спросила Ольга. - Совершенно не в твоем вкусе.

- Свекровь прислала. Приходится проявлю уважение, - легко соврала я.

- Пойдем чай пить, - кивнула Ольга.

- Послушай, мне надо отлучиться на полчаса. Можно оставить у тебя Сашку?

- Конечно. А ты куда?

- Дело есть. Вернусь - расскажу.

- Хорошо, - кивнула Ольга в некотором недоумении.

Я поспешно покинула квартиру и почти бегом вернулась к телефону-автомату. Конечно, проще было позвонить от Ольги, но слова Алексея о том, что телефон - "вещь удобная во всех смыслах", прочно засели у меня в мозгу. Я купила в киоске карту и позвонила в офис мужу. Он сам снял трубку.

- Слушаю.