Чтение 7–й страницы книги ~Южная и Центральная Америка~

сообщения, но индульгенция давала нам возможность устраиваться на грузовые
суда.

На тихоокеанском побережье Центральной Америки, кроме испанцев, метисов
и остатков индейских племен, живут креолы - потомки негров, завезенных в
качестве рабов из Западной Африки. (В других частях Нового Света слово
"креол" имеет совсем другие значения.) Говорят они на креольском языке -
упрощенной версии английского со множеством испанских слов и
грамматических оборотов. Когда у нас возникали лингвистические трудности в
общении с местными жителями, мы всегда искали глазами негра, зная, что с
ним можно будет объясниться на английском.

Мы три дня проторчали в Лимоне, дожидаясь очередного "бананового судна"
до Картахены. Все это время стояла сильная жара, но море близ города
слишком грязное, чтобы купаться. В Лимоне почему-то поразительное
количество нищих и бичей. Как и в любом городе большинства стран мира,
здесь есть "плешка", где каждое утро собираются желающие устроиться на
работу на день. Сюда приезжают владельцы мелких компаний, чтобы набрать
грузчиков или разносчиков. Обычно в небольшом городишке на "плешке" каждое
утро собирается пять-десять человек, представляющих если не самое "дно",
то "придонные слои" местного общества. Но на лимонскую плешку собиралась
огромная толпа. Даже в Перу и Боливии, живущих несравнимо беднее
Коста-Рики, нет такого количества люмпенов всех мастей.

Кроме огромного скопления грифов-урубу на базаре, единственная
достопримечательность этой дыры -- пара трехпалых ленивцев (Bradypus
variegatus), висящих на большом дереве в городском сквере. Естественно,
мне очень хотелось влезть наверх и познакомиться с ними поближе. Я
попросил Юльку постоять на стреме, пока я полезу на дерево с
фотоаппаратом. По разработанному мной хитроумному плану, она должна была
прогуливаться под деревом, делая вид, что не имеет ко мне никакого
отношения, и время от времени повторять как бы невзначай:

- Кажется, дождик собирается... Кажется, дождик собирается...

А при появлении полицейского должна была громко запеть:

- Вихри враждебные веют над нами...

Но почему-то на этот раз вместо дружеского понимания и сочувствия,
которого я ожидал от Юльки, ответом на мое предложение было: "На меня не
рассчитывай, псих ненормальный!"

Ранним-ранним утром, когда город еще спал и пускал во сне слюни, я как
бы случайно завел ее в пустынный парк. Юлька попыталась оттащить меня от
дерева, но появление двух случайных прохожих позволило мне вырваться и
приступить к задуманному исследованию.

Дерево было очень толстым, неудобным и грязным. Лишь взобравшись на
первый сук, я посмотрел вниз и увидел громадную толпу. Запрокинув головы,
открыв рты и затаив дыхание, взрослые и дети в напряженном ожидании
смотрели, что я буду делать дальше. А Юлька сидела на скамейке и
притворялась, что разглядывает вывески на другой стороне улицы.

Но делать нечего, пришлось карабкаться дальше на виду у десятков зевак.
Ленивцы дожидались меня на самом верху. Они едва обернулись при моем
появлении, продолжая жевать листья и почесываться длинными когтями. Их
шерсть имеет зеленоватый оттенок из-за растущих в ней водорослей, которыми
питаются гусеницы одного из видов бабочки-огневки. Вероятно, в этой
спутанной, похожей на паклю массе волос находят приют и иные насекомые,
потому что оба ленивца постоянно чесались. Никаких других особенностей
поведения за время наблюдения мне установить не удалось.

Помахивая фотоаппаратом, я спустился вниз, весь коричневый от грязи,
покрывавшей кору дерева. Народ почтительно расступился передо мной, но
Юлька вдруг перешла на другую сторону улицы и до самого обеда не желала со
мной разговаривать. До сих пор не могу понять, чем я ее обидел?

Лимон надоел нам до чертиков, и мы совершили вылазку в национальный
парк Кауита недалеко от панамской границы. Райский уголок: уютные бухточки
с белым коралловым песком, рощи кокосовых пальм, полоска леса с обезьянами
и попугаями, терпимое количество комаров и туристов. Полчища
раков-отшельников прочесывали заросли, громко шурша сухими листьями.

Мы забрались в самую уютную бухточку, и я сказал Юльке:

- Сейчас буду тебя учить подводному плаванию. Одевай маску и поплывем
вон туда, на риф.

Белая полоска пены виднелась метрах в ста от берега, там, где волны
разбивались о коралловый барьер.

Мы одели пляжные тапочки, чтобы не порезать ноги, и зашагали по дну
лагуны к рифу. Вдруг Юлька начала хныкать:

- Я боюсь! Я же почти не умею плавать! У меня маска протекает! Плавай
сам на своем рифе! Не хочу, и все!

Я долго пытался ее уговорить, потом махнул рукой и пошел дальше один.

Выскользнув из лагуны сквозь узкий проход между огромными шарами
кораллов-мозговиков (Leptoria), я сразу же убедился в том, что риф не
особенно интересный. Отчаяно маневрируя в накатывающихся волнах прибоя, я
попытался просочиться обратно в лагуну, но выбранный мной просвет в стене
рифа оказался тупиком. Вместо того, чтобы рыбкой влететь в спокойную воду,
я ударился о "колючую изгородь" кораллов Acropora palmata и здорово
ободрался. Раз за разом сердитые буруны колотили мной о риф, пока,
наконец, я не сумел через него переползти. Оставляя за собой кровавую
дорожку, я побрел к берегу и обнаружил там Юльку, которая безмятежно
плавала в маске среди разноцветных рыбок.

- Вовка, там такая красота! - закричала она, выныривая, - такие цвета!
Ой, что это с тобой?

- Ничего, пустяки. Зря ты не пошла со мной на риф, там гораздо
интересней.

И, морщась от боли, я повалился на горячий песок.

Перехватив мороженого в придорожном кафе, мы поймали джип обратно в
Лимон.

Хозяин машины, индеец из местного племени брибри, хорошо говорил
по-английски, но он почему-то оказался не очень разговорчивым.

Назавтра прибыло "банановое судно". Эти здоровенные теплоходы курсируют
по всему побережью, собирая бананы, и затем отвозят их в Европу. Капитан,
интеллигентного вида голландец, согласился подбросить нас до Картахены на
севере Колумбии, но из-за всяких бюрократических проволочек, о которых
даже писать противно, мы не успели оформить нужные бумажки до отхода
судна. Целый день я мотался по жаре взад-вперед между портом и городом, а
Юлька сидела на портовой проходной, отбиваясь от периодических предложений
пойти попить кофе или просто поговорить.

Единственным утешением Юльке было мороженое, которое я ей привозил, а
мне - встреча с великолепным золотым дятлом (Colaptes), которого я заметил
из автобуса в один из рейсов.

Следующего борта в подходящем направлении пришлось бы дожидаться
неделю, так что мы плюнули и уехали в Сан-Хосе, надеясь добраться в Панаму
и затем в Колумбию (на пароме или пешком через Дарьен). После удачи с
Коста-Рикой мы рассчитывали и панамскую визу получить без особых проблем -
ведь в Москве ее выдают за пару часов.

- Да-да, конечно, - сказал сотрудник посольства. - Вот только запросим
наше министерство и сразу выдадим визу. Уплатите 10 долларов и приходите
завтра с утра.

Утром мы ни свет ни заря примчались в посольство и были встречены все
тем же жизнерадостным "maсana" - "завтра". Дело было в пятницу.

История тихой, не имеющей даже собственной армии Коста-Рики бедна
событиями. Эта страна избежала бесчисленных революций, переворотов и
гражданских войн, являющихся любимым национальным спортом некоторых ее
соседей. По этой ли причине, или по какой другой, в симпатичном Сан-Хосе
не так уж много достопримечательностей. Кроме "памятника неизвестному
конкистадору", Музея Нефрита с интереснейшей коллекцией каменных фаллосов,
священных наркотических кактусов-мескалито (Lophophora williamsii) и
других предметов доколумбовой культуры, и зоопарка нам не удалось найти
что-либо интересное. Напрасно я прочесывал вдоль и поперек Tico Times -
единственную местную газету на английском языке. Мы лежали в койке в
номере полюбившегося нам Gran Hotel Imperial, я читал вслух объявления, а
Юлька записывала в дневник впечатления.

- Капитан с командой или без предлагает услуги по судовождению, - читал
я.

- У нас нет судна, - вздохнула Юлька. - Как называется бурелом из камня?

- Лавовый поток. А, вот интересно: "Герпетологический клуб сообщает,
что в среду состоится первое вылупление черепашат вида Peltocephalus
tracaxa в неволе.

Приглашаются все желающие".

- Это было позавчера.

-"Дорогая редакция! Мы с мужем приехали из Австрии в вашу страну, чтобы
отдохнуть. Но в ресторане, куда мы зашли, сидел какой-то ужасный
костариканец и курил. Мы потребовали, чтобы он немедленно покинул
ресторан, но он не только не убрался, но даже не извинился! Мы сегодня же
улетаем домой и посоветуем всем нашим друзьям никогда не ездить в вашу
ужасную банановую республику!"

- Это сама редакция написала, - предположила Юлька.

- Или вот: "В пруду Западного парка появился крокодил и уничтожает
уток. Как он туда попал, неизвестно. Гулять вблизи пруда с маленькими
детьми не рекомендуется." Пошли, попробуем его поймать и запустить в
панамское посольство!

Делать все равно было нечего, так что мы сбегали в парк и посмотрели на
маленького смешного крокодильчика, а также на великолепных черных с
серебром бабочек Urania. На следующий день мы потащились за 50 км в
национальный парк Таканти. Мы вымокли под проливным дождем (сухой сезон
уже кончался), но вместо леса обнаружили поля и свежие вырубки. Подобно
очень многим заповедникам Латинской Америки, Таканти существует только на
бумаге.