пойти, куда его посылают, всегда во всем согласный, никогда не спорящий,
не теряющий хладнокровия. Он одинаково спокойно подымался как по лестнице
в свою спальню, так и на откос обстреливаемой траншеи: не волнуясь, не
выходя из себя даже от взрыва бомбы. Вероятно, ему суждено было умереть,
так и не найдя случая разгневаться. Майор Мак-Наббс не только проявлял
храбрость на полях сражений и обладал обычной для военных физической
мощью, свойственной людям большой мускульной силы, но, что было гораздо
важнее, у него было нравственное мужество, сила духа. Его единственной
слабостью был неумеренный шотландский патриотизм. Он был чистокровным
сыном горной Шотландии и упорно придерживался всех обычаев своей родины.
Поэтому его никогда не соблазняла служба в английской армии, и свой
морской чин он получил в 42-м полку горной гвардии, командный состав
которого пополнялся исключительно шотландскими дворянами. Будучи близким
родственником Гленарвана, Мак-Наббс постоянно жил в Малькольм-Касле, а в
качестве майора счел естественным принять участие в экспедиции на
"Дункане".
совершить одно из самых изумительных путешествий наших дней.
переставал возбуждать любопытство публики. Ежедневно его посещало
множество людей, только о нем и говорили, к великому неудовольствию других
капитанов, в том числе капитана Бертона, который командовал великолепным
пароходом "Шотландия", стоявшим у пристани бок о бок с "Дунканом" и
готовившимся отплыть в Калькутту. Капитан этого громадного парохода
действительно вправе был смотреть свысока на своего крошку соседа
"Дункана". А между тем всеобщий интерес к яхте возрастал с каждым днем.
умелым и энергичным. Спустя месяц со дня испытания яхты в заливе Клайд
"Дункан", снабженный топливом, провиантом, оборудованный для дальнего
плавания, был готов выйти в море. Отплытие назначили на 25 августа. Таким
образом, яхта могла прибыть в южные широты приблизительно к началу весны.
предостережений о трудностях и опасностях экспедиции. Но Гленарван не
обращал на это ни малейшего внимания, и решение его идти на поиски
капитана Гранта осталось непоколебимым. Впрочем, многие, порицавшие
Гленарвана, в душе восхищались им. В конце концов общественное мнение
открыто стало на сторону шотландского лорда, и все газеты, за исключением
правительственных, единодушно порицали поведение лордов адмиралтейства.
Впрочем, Гленарван был столь же равнодушен к похвалам, как и к порицаниям,
- он выполнял свой долг, а до остального ему было мало дела.
Грант, мистер Олбинет, стюард [буфетчик] яхты, и его жена, миссис Олбинет,
состоявшая горничной при леди Элен Гленарван, покинули Малькольм-Касл.
Слуги, преданные семье Гленарван, трогательно прощались с ними.
Население Глазго восторженно приветствовало леди Элен, молодую
мужественную женщину, которая отказалась от безмятежных радостей
комфортабельной жизни и спешила на помощь несчастным, потерпевшим
кораблекрушение.
двух спален, салона и двух небольших ванных комнат. Затем шла общая зала,
куда выходили шесть кают. Пять из них были заняты Мери и Робертом Грант,
мистером и миссис Олбинет и майором Мак-Наббсом. Каюты Джона Манглса и
Тома Остина были расположены на носу яхты, и двери их выходили на палубу.
Команда с большими удобствами была размещена в подпалубном пространстве,
ибо на яхте не было иного груза, кроме угля, провианта и оружия. Таким
образом, капитан, получив в свое распоряжение обширное помещение внутри
судна, умело его использовал.
часов утра, с началом отлива, но до отплытия яхты население Глазго было
свидетелем трогательного зрелища. В восемь часов вечера лорд Гленарван и
его гости, вся команда экипажа от кочегара до капитана включительно, все,
кто принимал участие в предстоящей экспедиции, отбыли с яхты и направились
в Сен-Мунго, старинный собор в Глазго, который столь живописно рисует
Вальтер Скотт. Собор этот, уцелевший среди опустошений, произведенных еще
со времен Реформации, принял под свои величественные своды пассажиров и
моряков "Дункана". Среди обширного нефа, усеянного, словно кладбище,
надгробными плитами, высокопочтенный Мортон призвал благословение божье на
путешественников, молясь о даровании им благополучного плавания. И вот в
древней церкви зазвучал голос Мери Грант. Девушка пела и в молитве
возносила благодарность и хвалу своим благодетелям и богу.
команда занялись последними приготовлениями к отплытию. В полночь стали
разводить пары. Капитан отдал приказ быстрей подбрасывать уголь, и вскоре
клубы черного дыма смешались с ночным туманом. Паруса - они не могли быть
использованы, ибо дул юго-западный ветер, - были тщательно завернуты в
холщовые чехлы для защиты их от копоти.
в четыре атмосферы; перегретый пар со свистом вырвался из клапанов. Между
приливом и отливом наступил временный штиль. Начинало светать, и можно
было разглядеть фарватер реки Клайд, его бакены с потускневшими при свете
зари фонарями. Наступил час отплытия. Джон Манглс приказал известить
Гленарвана, и тот не замедлил подняться на палубу.
каната, и, отделившись от окружавших кораблей, яхта отчалила от пристани.
Заработал винт, и "Дункан" двинулся по фарватеру реки. Джон не взял
лоцмана; он прекрасно знал все извилины реки Клайд, и никто лучше его не
вывел бы судно в открытое море. Яхта была послушна его воле. Правой рукой
он управлял машиной, а левой - молча и уверенно вращал штурвал. Вскоре
последние заводы, расположенные по берегам, сменились виллами, живописно
разбросанными по прибрежным холмам, и городской шум замер вдали.
был в заливе Клайд. В шесть часов утра яхта обогнула мыс Малл-оф-Кинтайр и
вышла из Северного пролива в открытый океан.
6. ПАССАЖИР КАЮТЫ НОМЕР ШЕСТЬ
"Дункан" сильно качало. Поэтому женщины не появлялись на палубе. Они
лежали в каютах, что было весьма благоразумно.
приказал поставить фок, контр-бизань и малый марсель, и "Дункан" стал
устойчивее - меньше чувствовалась боковая и килевая качка. Леди Элен и
Мери Грант могли с самого утра подняться на палубу, где уже находились
Гленарван, майор и капитан.
диск, поднималось из океана, словно из колоссальной гальванической ванны.
"Дункан" скользил в потоках лучезарного света, и казалось, то не ветер, а
солнечные лучи надувают его паруса.
прекрасный день. Только бы ветер не переменился, остался попутным!
Гленарван, - и нам не приходится сетовать на такое начало нашего
путешествия.
идем, Джон? Довольны ли вы своим судном?
его под ногами. И машина и корпус как нельзя лучше подходят друг к другу.
Вот почему яхта, как вы сами видите, оставляет за собой такой ровный след
и так легко уходит от волны. Мы идем со скоростью семнадцать морских миль
в час; если скорость не снизится, то дней через десять пересечем экватор и
менее чем через пять недель обогнем мыс Горн.
молодой девушке леди Элен.
забилось при словах капитана.
отделении, то, значит, он взобрался на мачту. Этот мальчуган не знает, что
такое морская болезнь... Да вот полюбуйтесь сами. Видите, где он?
футах в ста от палубы, на снастях брам-стеньги, висел Роберт. Мери
невольно вздрогнула.
Обещаю, что в недалеком будущем я представлю капитану Гранту лихого
молодца, ибо нисколько не сомневаюсь, что мы разыщем этого достойного
капитана.
удачу. Взгляните на этих славных молодцов, взявшихся за это прекрасное
дело. С ними мы не только добьемся успеха, но легко достигнем его. Я
обещал леди Элен увеселительную прогулку и верю, что сдержу слово.