взгляд дело оказалось не таким уж легким, если капитану пришлось несколько
раз наведываться в кабинет коммерсанта. Когда он оттуда выходил, наиболее
прозорливые из домочадцев Уильяма Кольдерупа могли бы заметить, что вид у
него был довольно странный: взъерошенные, растрепанные волосы словно
вздымались ветром, туловище еще больше, чем обычно, раскачивалось во все
стороны. Во время этих переговоров из кабинета иногда доносились раскаты
громких голосов, из чего можно было заключить, что беседы носили далеко не
миролюбивый характер. Капитан Тюркот, человек по природе прямой, никогда
не гнул спину перед Уильямом Кольдерупом. А богач настолько любил и ценил
капитана, что даже позволял ему себе противоречить.
Тюркот? Трудно было решить, не зная предмета споров. Но вряд ли это был
капитан.
видно, все же пришли к соглашению, несмотря на то, что Тюркот продолжал
недовольно ворчать:
такой работы!
прилагал все усилия к тому, чтобы в первой половине июня судно могло выйти
в море. Все было сделано наилучшим образом: подводная часть выкрашена
суриком и резко отличалась коричневато-красным цветом от черной верхней
части корпуса.
Городская гавань, раскинувшаяся вдоль побережья, давно уже стала бы
помехой для погрузки и выгрузки товаров, если бы инженерам не удалось
возвести искусственные сооружения. В воду вбили прочные сваи из красной
ели, а сверху положили дощатый настил, образующий широкую платформу в
несколько квадратных миль. И хотя она заняла большую часть бухты, места
еще оставалось достаточно. На стапелях для разгрузки громоздились
подъемные краны и множество тюков с товарами. К стапелям в образцовом
порядке, не задевая друг друга, причаливали одно за другим океанские суда
и речные пароходы, клипера из всех стран и американские рыбачьи баркасы.
снаряжался по всем правилам "Дрим", уже прошедший в особом доке килевание
[ремонт подводной части судна].
пароход мог пуститься в долгий путь: провиант и необходимые припасы были
вовремя заготовлены, к оснастке не придрался бы лучший из знатоков, котел
был тщательно проверен, машина и винты не оставляли желать лучшего. Для
надобности экипажа и большей легкости сообщения с землей на палубу "Дрима"
была установлена быстроходная и устойчивая паровая шлюпка, необходимая во
время плавания.
парусами, были специалистами своего дела, и лучших найти было трудно. На
нижней палубе в загонах поместили скот и птицу: агути [род зайцевидных
грызунов], баранов, коз, петухов и кур. Кроме того, заготовили изрядное
количество ящиков с отборнейшими консервами.
Уильяма Кольдерупа и капитана Тюркота. Пока было только известно, что
первую остановку решили сделать в Окленде, столице Новой Зеландии, если
только потребность в угле или противные ветры не заставят до этого
посетить какой-нибудь из тихоокеанских архипелагов или какой-нибудь
китайский порт.
того момента, как он узнал, что путешествие состоится, и еще меньше
интересовали Тартелетта, чье больное воображение с каждым днем все больше
увеличивало предстоящие опасности.
взяв с собой портрета своей невесты и не оставив ей своего?
с Монтгомери-стрит. Его сопровождала Фина в строгом костюме для прогулок,
доверившая солнцу запечатлевать черты своего миловидного, слегка
опечаленного лица.
долгой разлуки. Портрет Фины должен был стоять в каюте Годфри, а портрет
Годфри в комнате его невесты.
собирался, решили и его черты запечатлеть на сверхчувствительной бумаге.
Но при всем своем таланте фотограф не мог получить удовлетворительного
снимка. На снимке проступал какой-то смутный туман, в котором невозможно
было узнать учителя танцев и изящных манер. А происходило это оттого, что
во время фотографирования, не слушаясь указаний ассистентов знаменитого
фотографа, Тартелетт не переставал ерзать. Испробовать другие, более
быстрые методы - моментальную съемку? Бесполезно! Тартелетт заранее
начинал раскачиваться, совсем как капитан "Дрима".
человека - непоправимое несчастье для будущих поколений, если - мы,
конечно, далеки от этой мысли - если Тартелетт вместо того, чтобы попасть,
как он предполагал, в Старый свет, отправится на тот свет, откуда уже нет
возврата.
нужные бумаги, записи о владении кораблем, страховой полис - все было в
полном порядке. Еще за два дня до этого поверенный торгового дома Уильяма
Кольдерупа прислал последние подписи.
завтрак. Пили за счастливое путешествие Годфри и за его скорое
возвращение.
Фина держалась гораздо спокойнее. Что касается Тартелетта, то он потопил
свои волнения в нескольких стаканах шампанского, действие которого
сказывалось на нем до самого отъезда. Он даже забыл захватить с собой
карманную скрипку, и ему принесли ее в ту минуту, когда на "Дриме" уже
были отданы концы.
оборотов винта, и пароход стал медленно отчаливать.
танцев и изящных манер.
начертанного на корме "Дрима" "Confide, recte, agens!" [Действуй смело и
верь! (лат.)]
той и другой стороны можно было хоть что-нибудь разглядеть.
большую в мире, затем миновал узкий канал "golden-gate" [золотые ворота
(англ.)] и, наконец, очутился в водах Тихого океана, будто и в самом деле
ворота за ним только что закрылись.
ГЛАВА ШЕСТАЯ,
что отчалить от гавани куда легче, чем возвратиться.
неоспоримой логикой:
кончится.
"Дрима" и служивший столовой. Наш юный герой устроился со всем возможным
комфортом. Портрету Фины было предоставлено место на самой светлой стене.
Койка, умывальник, несколько шкафчиков для одежды и белья, рабочий стол,
удобное кресло - что еще нужно путешественнику двадцати двух лет?
обладал ли Годфри тем возрастом, здоровьем и хорошим настроением, которые
дают человеку наилучшую практическую философию?
можете... все равно путешествуйте!
каютой Годфри, казалась ему слишком узкой, койка - невозможно жесткой, а
свободное пространство в шесть ярдов явно недостаточным, чтобы проделывать
там всевозможные па.
хороших манер? Нет! Оно было у него в крови и, надо думать, что даже в
предсмертный час его ноги будут находиться в первой танцевальной позиции:
пятки вместе, носки врозь.
против друга, а капитан и его помощник - на противоположных концах так
называемого "качечного стола". Это ужасное наименование "качечный стол"
или "стол боковой качки" не вызывало сомнений, что место учителя танцев
часто будет пустовать.
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Юрьев Сергей
Каргалов Вадим
Гуль Роман Борисович
Березин Федор