слетавших с колен ребят, ловили катящиеся по автобусу баулы,
перебрасывались шутками, причем слова вылетали у них из горла при толчках
то смешным, то ђкающим, то дребезжащим звуком, словно вприпрыжку.
занять переднее место возле кабины водителя, чувствовал себя тревожно.
Обеими руками он прижимал к себе сверток с коробкой, где хранилась ртутная
капля. Не хватало еще, чтобы драгоценная ртуть, добытая ценой таких
испытаний, выскочила из коробки. И так как руки у него были заняты и он не
мог держаться за сиденье, то его немилосердно подкидывало, он взлетал, как
мячик, на пружинной кожаной подушке, его бросало из стороны в сторону, но
он крепко стискивал коробку.
укрепись, - посоветовал ему пожилой сосед, рыбак. - А то колотишься - сил
нет! - М-не-е-е... не-е-е-чем... дер-жа... жа-жаться!..
Тут автобус так тряхнуло, что Володя больно прикусил себе язык и уже молчал
потом всю дорогу.
дороге, - все было забыто, когда он вручил наконец Ване Гриценко круглую
коробку под стеклом.
сдернул бумагу с коробки. - Ртутные часы! Раз сказал - значит, уж точка. Я
не из таких, что обещают, а потом не делают. На, бери!
Ваня бережно принял из Володиных рук коробку, заглянул в нее, чуточку
наклонил. Ртутная лепешечка, меняясь мгновенно в своей форме, словно
гримасничая и подмигивая, покатилась по коробке и запала в одно из
нумерованных отверстий.
затекла в другую дырку.
спросил Володя. - Все припас?
достану ртуть из градусника. Видишь - тут!
полагается и почувствовав себя окончательно достойными великих дел, на
которые они решились, приятели наконец пришли к общему выводу.
в сторону сарая, и оба мальчика исчезли в нем.
двор. - Дядя Ваня лодку обещал взять... Ребята, где вы?
дом.
сарай. Вани и Володи нигде не было. Не было их и в сарае. Но если бы дядя
Гриценко пригляделся повнимательнее, он заметил бы, что из сарая исчезли
также два фонаря "летучая мышь" и большой моток толстых бельевых веревок,
обычно висевших на стене.
вела от обвалившегося шурфа в глубину каменоломен. Мальчики обвязали себя
веревкой, зажгли фонари. Ваня, как старший, шел впереди.
показался мальчикам непроглядным и зловещим. По мере того как они
продвигались вперед, опускаясь и опускаясь под землю, мрак обступал их все
плотнее. Светлое отверстие входа осталось уже давно позади, а сейчас вокруг
друзей была сыроватая, чуточку затхлая темень. Тусклый свет фонарей вяз в
этой тьме, метались по стенам крылатые тени, воздух становился все более
холодным и влажным. Иногда казалось, что холодные лапы тьмы неслышно елозят
по щекам. Тогда мальчики быстро поднимали фонари над головой, и черные
щупальца отпрянувшей тьмы на мгновение выпускали ребят, соскальзывали в
углы подземного коридора, таились за выступами камня, слабо освещенного
фонарем. В одном месте Володя, подняв фонарь, увидел у самого своего лица
два комочка, прицепившихся к стене. Они были похожи на крохотные сломанные
зонтики, размером в кулак. То были летучие мыши - нетопыри. Вспугнутые
светом Володиного фонаря, они закружились вокруг мальчиков. Щеки ребят
чувствовали шелковистое касание воздуха, стекавшего с крыльев нетопырей.
Мальчики отмахивались фонарями; тени и крылья, казалось, заполнили все
пространство.
веревкой Володю.
остановились, чтобы отдышаться. Летучие мыши остались позади, в штольне.
помнишь?
успел хорошо осмотреться - не до того было. Сегодня, перед тем как
спуститься, все казалось очень простым и легким. А сейчас, под землей, в
темноте, он растерялся. Все у него перепуталось в голове. Он не смог найти
ни одной своей заметы, сделанной в прошлый раз... Зря, пожалуй, полезли они
вдвоем под землю. Так хорошо, солнечно сейчас там, наверху! И небо сегодня
такое было ясное, и море гладкое. И ходят там автобусы, летают птицы,
плывут корабли, и столько хороших добрых людей везде, а они вот тут, вдали
от всех заблудились...
живого. И тишина была вокруг такая, что страшно было громко говорить, -
мальчики невольно разговаривали шепотом.
тычешься невесть куда. Да и, наверное, почудилось тебе тогда, что написано
там про нас. Быть того не может!
буквы уже знаю. Своими глазами видел, так и написано: "В", потом точка
поставлена. А потом написано "Дубинин". А потом "И" написано, опять точка и
- "Гриценко". Разборчиво так.
а там уж немножко светло станет. Там ведь как раз колодец, провал сверху
есть. Вот я и разглядел, потому что свет сверху был. Понятно тебе это? Ну,
пусти, я вперед пойду, а ты за мной.
повернул в левый коридор, прошел немного, остановился, убрал фонарь за
спину.
Знаешь, что люди про тот шурф говорят? Слыхал?
заметил. Идем, Ваня! Ну, пошли!..
Ваню.
очутились в небольшой подземной пещере, куда сверху через отверстие
провала, зиявшего над их головами, проникал дневной свет.
глубоко вырезаны в белесоватом камне-ракушечнике, но от времени сильно
повыбились.
вместо буквы "В", почудившейся ему в прошлый раз, была коряво вырезана на
стене буква "Н", по краям осыпавшаяся. Но все же, все же Ваня мог теперь
убедиться, что в остальном он не ошибся. Да и Ваня сам стоял пораженный.
Уже десятый раз он читал, шевеля губами, надпись на стене:
нас написано, где ж наши головы раньше были? То же мой папа да твой
расписались. Они ж тут, когда была гражданская война, от белых скрывались.
Они ж тут партизанами были. Вот видишь: И. Гриценко - значит Иван Гриценко,
батька мой, а это видишь - Н. Дубинин, то дядя Никифор, папа твой. Понял ты
теперь?
рассказывать не любит у нас. А в штольни эти никто не ходит. Тут где-то
похоронены белые... ну, которых тогда поубивали в бою... Так, знаешь,
всякие сказки ходят...
велели, приказывали, чтобы никогда не лазили.