Чтение 7–й страницы книги ~Чаша гладиатора~

зеленый свет, загорелся красный, и Гаврилюк выехал на Первомайскую.

- Сашко! Здоров!

Вглядевшись в Незабудного, старенький велосипедист с большой сумкой через
плечо чуть не свалился с седла. Он соскочил на землю, ведя одной рукой
велосипед и протягивая издали Артему другую.

- Люди добрые!.. Ой, лишенько мое! Поглядьте сюда! Да то, никак, Артем?!

Они обнялись. Причем старенький почтальон, как ни тянулся на цыпочках, так
и не мог добраться до шеи Артема.

- Ну, с прибытием. Да, надолго адресат выбывал в неизвестном направлении.
Ну как, на постоянную прописку или временно?

- Рассчитываю, что на постоянную, - глухо проговорил Артем Иванович,

- Эх, ус-то у тебя сивый стал,- бормотал Гаврилюк, разглядывая Артема и
обходя его со своим велосипедом вокруг.- А так ничего... Да и времени ведь
укатило дай тебе боже! Сколько тут через мои руки одних похоронных прошло...
Повестки сначала разносил, а после похоронные. Всяко. Только от тебя вот
корреспонденции не было. А уж сколько она, бывало, спрашивала: "Как, мол,
ничего нет?" - "Да нет, говорю, все еще пишет, видно"... Ну вот, сам прибыл.
Как говорится, распишитесь в получении. Ну, надо считать - свидимся еще. Во
Дворец шахтера, где, помнишь, Подкукуевка была, заглядывай, уважь стариков
наших. А мне - по адресам. Бывай!

Мальчики заметили, что новый знакомец их как-то поскучнел. Он шел, уже не
глядя по сторонам, опустив голову, покусывая седой ус.

Так они вышли к длинному обрыву. Почти отвесный край его как бы отрезал от
степной низины небольшую возвышенность, где несколько на отшибе стояло большое
белое здание. У входа была прибита табличка: "Школа-семилетка имени Героя
Советского Союза Григория Тулубея". Перед самым входом на невысоком постаменте
золотыми буквами была выбита надпись: "Герой Советского Союза Григорий
Богданович Тулубей".

Двумя огромными шагами перемахнул Незабудный к постаменту. Он стоял перед
бюстом, и голова его находилась почти на уровне бронзовой головы Героя. Одной
рукой он далеко оттянул на груди отворот пальто, другой лихорадочно шарил у
себя за пазухой. Он вытащил оттуда бумажник. Не попадая пальцами под ремешок,
наконец отстегнул кнопку, раскрыл, выхватил какую-то фотографию, поднял на
уровень лица, протянул к бюсту Героя, взглянул, откинул голову, еще раз
сверился и медленно снял шляпу. Он снял шляпу и, как бы прикрыв ею сердце,
отвел к левой стороне широкой груди. Так он и стоял с минуту - огромный,
неподвижный, не отрывая глаз от бронзового лица Героя.

Мальчики подошли тихонько, пытаясь заглянуть в фотографию, которую держал
теперь в опущенной руке великан. Они увидели, как глубокие морщины у него на
крупных скулах медленно заплывают слезами.

- Дядя, вы его знаете? - решился наконец спросить Сеня.

Великан молчал, шумно переводя дыхание.

- Это наш Герой Советского Союза,- заторопился Сурен.- Он без вести погиб.
А до этого еще стал Героем. И теперь наша школа его имени. Он председателев
сын был... Летчик.

- То ж он,- тихо проговорил Артем.- Богритули.

- Да нет, дядя! Это Тулубей. Григорий Богданович Тулубей.

- Теперь-то уж вижу, что Григорий Богданович...

Знакомое лицо с большими, широко в наклон расставленными глазами, на всю
жизнь запавшими в память, смотрело на Незабудного немного сверху, почти в
упор. И опять что-то неуловимо знакомое проступало в бронзовых чертах, как
просквозило сейчас в надписи "Григорий Богданович Тулубей". Так вот как
составил тайное прозвище свое человек, похороненный на старом кладбище в
Генуе. По отцу своему, по собственному имени и фамилии. Артем стоял и
вспоминал: когда-то, лет пятьдесят назад, работал с ним на шахтах энергичный и
ловкий Богдан Анисимович Тулубей. Они с ним дружили. Неужто тот человек,
которого Артем вырвал в итальянском городе из лап гитлеровцев, был сыном
Богдана Тулубея? Долго и молча стоял, держа в руке шляпу, прижатую к груди,
Незабудный у памятника Григорию Тулубею. И чуть поодаль, не решаясь
приблизиться, притихли два друга - Сеня Грачик и Сурен Арзумян. Они еще не
понимали, что произошло, но чувствовали, что огромный человек и удивительный
силач, с которым они только что познакомились, нашел сейчас что-то очень для
него важное и дорогое.

- Ну спасибо вам, хлопцы! - проговорил, тряхнув головой и глубоко
насовывая на нее шляпу, Артем.- Спасибо, что проводили. Не знаете, директор
ваш у себя?

- Он у себя в кабинете... Сегодня первый день после каникул. Он уже,
верно, давно тут. Мы вас проводим.

Мальчики распахнули было дверь перед Незабудным и собирались уже
проскочить за его просторной спиной, но тут же были выставлены на улицу
сердитой нянечкой Феней:

- А вы куда? Пришли ни свет ни заря. Ваша смена вторая, а вы чего
спозаранок лезете?.. Вы, гражданин, проходите. Вон третья дверь налево.

Директор школы имени Тулубея Глеб Силыч Курзю-мов, которого школьники, с
легкой руки остроумца Суре-на, прозвали "Хлеб кислый с изюмом", как будто бы
ничему не удивился. Ни рост пришедшего, ни то, что он прибыл из Парижа,- ничто
не поразило Глеба Сильгча. Глеб Силыч вообще никогда ничему не удивлялся или
не считал нужным показывать, что удивляется. Он все принимал как должное и
обыкновенное. В этом была его педагогическая система. "Удивляться может только
тот, кто мало что знает",- объяснял он. Если бы вдруг явился к нему
какой-нибудь новый родитель и сказал: "Я, видите ли, только что прибыл с Марса
и прошу принять моего марсиянчика к вам в школу", и тогда бы, наверное, Глеб
Силыч не удивился, а только спросил: "А как у него там, на Марсе, с
успеваемостью было? Справку об оспопрививании имеет?" Ничему не удивился и
сейчас Глеб Силыч, только сказал:

- Вы бы присели.- И повторил приглашение, так как не заметил, что
Незабудный уже давно расположился на стуле перед ним и высится над столом
сидя.

Артем стал было рассказывать ему историю Пьера, но Глеб Силыч извинился и
сказал, что очень торопится сегодня и с деталями готов более пунктуально
ознакомиться в следующий раз или при случае, А пока он хотел бы
поинтересоваться документами поступающего, если таковые имеются. Кое-что у
Артема имелось. Он еще в Москве запасся чем нужно. И Пьер Кондратов был принят
в шестой класс Сухоярской школы имени Григория Тулубея.

Мальчики терпеливо ждали Незабудного у подъезда школы.

- Записали? - спросил Сеня.

- Зачислен,- ответил Незабудный.- А директор у вас, видно, хлопчики,
строгий.

- Хлеб кислый с изю...- начал было Сеня, но получил тотчас потайной тумак
в спину от приятеля и смолк.

- Ну, а теперь, хлопчики, ведите меня в исполком,- попросил Артем,- Где он
тут у вас?.. Значит, как сказали председателю фамилия - Тулубей?

Глава V

Дар отвергнут

По дороге мальчиков уже окончательно разобрало любопытство. Они шли по
бокам от исполина-незнакомца, переглядывались за его спиной и шушукались
где-то на уровне его локтей, мерно качавшихся в такт шагу и глухому стуку
ударяющейся о землю трости.

Наконец Сеня не выдержал:

- Дядя, а вы сами кто?

- Незабудный. Слыхал про такого?

- Еще бы! - поспешно сказал Сурен.- Это такой был борец.

Сеня тоже не дал маху:

- А я в старом журнале "Нива" у нашей хозяйки на квартире портрет видел и
читал - чемпион чемпионов. Он сам помер давно. А вам тот Незабудный кто был?
Родственник? Дедушка?

- Человек сам себе дедушкой не бывает,- ответил добродушно Артем Иванович
и погладил усы.- Живой я покуда, хлопчики. Хотя, свободно, может быть, ты
прав. Да, я тому Незабудному сын блудный. Складно сказал? Незабудный - сын
блудный...

- В рифму,- согласился Сурен.

- Вот именно, что в рифму. Сам я, хлопчики, и есть тот самый Незабудный.

Мальчики только рты поразевали, еще не совсем веря...

Когда Незабудный скрылся в подъезде исполкома, они, подсаживая друг друга,
влезли на ограду. Им интересно было, как примут власти такого знаменитого
человека.

- Эх, как он тебя: раз - и фюйть на балкон,- хихикнул Сурен.- Вот бы
Ксанка видела!

- А я и сам трошки подскакнул и подтянулся.

- Да, "подтянулся"! А сам чуть реву не дал.

- Это кто, я? Сбрехни еще что! А вот ты скажи, почему он у бюста
расстроился. Даже заплакал. Видел?

- Я это и без тебя заметил.

- По-твоему, это тот самый Незабудный? Ты как считаешь?..

Между тем Артем вошел в коридор. Он остановился у двери со строгой
дощечкой: "Председатель исполкома т. Тулубей Г. П.".

Опять вспомнил Артем, что был у него в молодости товарищ, штейгер в
шахтах, Богдан Анисимович Тулу-бей, тоже рослый, плечистый и статный человек.
Но кто же тогда этот Тулубей - Г. П., председатель исполкома? Однофамилец, что
ли? Он постучал и вошел.

Секретарь, плюгавенький и сверх меры многозначительный, вскинул недовольно
очки на Артема.

- Я к председателю,.. Председатель у себя?

- Товарищ Тулубей сегодня не ожидаются,- сказал секретарь.- На стройке
председатель. День, товарищ, сегодня вообще у нас не приемный. Приема
посетителей нет. Он, перегнувшись через стол, с опаской и любопытством глянул
под ноги вошедшему: не стоит ли тот на чем-нибудь.