приказал себе успокоиться - не было никаких причин, чтобы вести себя, как
несмышленая семиклассница.
бросил на Лебэя испепеляющий взгляд, но тот смотрел в небо, точно изучая его
на предмет дождя.
состоянии, однако перед ним я пробовал освоить две развалюхи (не такие, как
Кристина, те были другого класса) и поэтому хорошо знал подобные звуки,
которые могут свести вас с ума в холодное зимнее утро.
своими пожухлыми глазами и снова уставился в небо, точно размышляя о чем-то.
дружков, и они закатили ее в гараж. Если, конечно, у такого старого дерьма
есть друзья.
обсохло. Когда ты пройдешь через две войны, как я...
гаражу, где Эрни все еще пытался завести свою машину. С таким же успехом он
мог бы попробовать улететь на Марс на воздушном шаре, подумалось мне.
повернул голову;
губы расползлись в ухмылке.
прокатимся, приятель... Давай отправимся в путь", - и меня передернуло.
соленоида. На самом деле я услышал звук заработавшего двигателя. Он сделал
несколько оборотов и заглох. Эрни опять повернул ключ. Мотор заработал
быстрее. Прогремели выстрелы из выхлопной трубы. Я подпрыгнул от
неожиданности. Эрни даже не пошевелился. Он исчез в своем собственном мире.
только тихо пробормотал:
заскрежетал, сделал еще несколько выстрелов и наконец завелся. Он работал
кошмарно - как если бы четыре из восьми цилиндров были сегодня в отгуле, но
все-таки работал. Я с трудом мог поверить в это.
пришлось рисковать своим бесценным аккумулятором. - Он сплюнул.
таким длинным. Это было как оптическая иллюзия. Эрни за рулем выглядел на
удивление маленьким.
пришлось кричать во все горло - такова была еще одна особенность подруги
Эрни, Кристины: у нее был поразительно громкий голос. Если у нее когда-либо
была система глушения, то она, конечно, давно прогорела. В тот момент, когда
Эрни сел за руль, небольшой счетчик в автомобильном отделении моего мозга
подытожил общую сумму расходов на ремонт - шестьсот долларов, не считая
разбитого ветрового стекла. Одному Богу известно, сколько могла стоить его
замена.
его мастерских можно держать машину за двадцать долларов в неделю!
Гараж и мастерские Дарнелла располагались рядом с его же заведением,
издевательски именуемым "Лучшие запасные части к автомобилям". Я несколько
раз бывал там, один раз покупал стартер к моему "дастеру", а другой - искал
карбюратор для "меркурия", - моей первой развалюхи. Уилл Дарнелл был
настоящим жирным боровом, много пившим и беспрерывно курившим длинные
сигары, хотя говорили, что у него астма. Он люто ненавидел всех подростков
Либертивилла, имевших автомобили.., однако это не мешало ему заискивать
перед ними и обирать их до нитки.
не могу забрать его домой, мои мама и папа изойдут дерьмом!
спросить, не лучше ему остановиться, пока дело не зашло слишком далеко.
Затем я снова закрыл рот. Было уже поздно. Кроме того, я вовсе не хотел
соревноваться с этим ревущим мастодонтом, так же как и забивать легкие
отработанным углеродом.
прокричал он. - Я не хочу выезжать на главные дороги.
Лебэя на улицу. Когда он притормозил перед поворотом, у него загорелся
только один из задних огней. Автоматический счетчик, встроенный в мою
голову, отзвонил еще пять долларов.
выступ на обочине. Эрни прибавил газ, и машина взревела как сумасшедшая. В
домах через дорогу люди подошли к окнам посмотреть, что происходит.
проезжей части.
вечернем воздухе.
вкопанная. До меня донесся крик какого-то малолетки, наблюдавшего за ней с
близкого расстояния:
показывал мальчику птичку. Этот жест был повторен дважды. Никогда прежде не
видел я, чтобы Эрни показывал кому-нибудь птичку.
этот раз прогремела целая серия оглушительных выстрелов. Точно на
Лорел-драйв кто-то открыл стрельбу из пулемета. Я застонал.
задержать Эрни за нарушение общественного порядка и заодно выяснить, что его
машина была не зарегистрирована. Думаю, это не улучшило бы обстановки в доме
Каннингеймов.
в нее угодил артиллерийский снаряд среднего калибра, - а затем "плимут"
свернул налево, на Мартин-стрит, которая одной милей выше пересекалась с
Уолнэт-стрит. Машина Эрни скрылась из поля зрения.
уже говорил, как у меня накипело на сердце. Однако то, что я увидел,
заставило меня похолодеть.
мне было девять лет, нашего кота по кличке Капитан Бифхарт сбила машина. Мы
повезли его к ветеринару - мама вела нашу машину очень медленно, потому что
плохо видела из-за слез, а я сидел сзади с Капитаном Бифхартом. Он лежал в
коробке, и я говорил ему, что ветеринар вылечит его, что все будет в полном
порядке, но даже маленький девятилетний несмышленыш, каким был я, мог
понять, что для Капитана Бифхарта уже ничего не будет в полном порядке,
потому что часть внутренностей у него вылезла наружу, перепачкав его кровью
и дерьмом, и он умирал. Я попробовал погладить его, и он укусил меня в руку,
как раз в чувствительное место между большим и указательным пальцами. Боль
была невыносимой, чувство ужаса и жалости от нее только усилилось. Ничего
подобного я с тех пор не испытывал... Поймите, я тогда не жаловался, но мне
кажется, что людям лучше не иметь воспоминаний о таких чувствах. Если их
будет слишком много, то вам не останется ничего другого, как поселиться на
какой-нибудь ферме и плести корзинки.
масляное пятно уничтожило все живое, и держал в руке большой старческий
носовой платок, которым то и дело вытирал глаза. От слез на его щеках
оставались грязные подтеки - скорее как от пота, чем как от настоящих слез.
Кадык судорожно ходил вверх и вниз.
его одноместный гараж. Прежде он казался тесным - из-за садового инвентаря
и, конечно, других предметов, но главным образом - из-за огромного старого
автомобиля с его двойными передними фарами, выгнутым ветровым стеклом и
широченным капотом.
пустоту гаража. Он зиял, как открытый беззубый рот.
уже взял себя в руки - по крайней мере с виду. Он перестал утирать глаза и
убрал носовой платок в задний карман рейтуз. Правда, его лицо было все еще
бледным. Очень бледным.
сыночек.
Свержин Владимир
Акунин Борис
Доставалов Александр
Володихин Дмитрий
Херберт Фрэнк
Корнев Павел