read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Матт не разделял моего счастья. Он никогда не любил спать под открытым
небом, и в эту холодную ночь его не радовали ни морозные поля, ни сияющее
небо. Он не доверял сомнительному уюту нашей пещеры, подозревая, что это
какая-то ловушка; он отказался покинуть теплое сиденье автомобиля.
Примерно через час после того, как сон победил меня, я внезапно
проснулся от пронзительного заливистого воя койота, прозвучавшего в холодном
воздухе где-то совсем рядом. Не успел койот исполнить свою песнь даже до
половины, как Матт пулей влетел в пещерку, отскочил от папы, как упругий
мяч, и, дрожа, плюхнулся мне на живот. Я застонал и сердито сбросил его. В
темноте завязалась беспорядочная толкотня, в которую вплелось папино
недовольное бормотанье насчет охотничьих собак, которых пугает вой койота.
Матт не ответил, а, обрушив на наши головы порядочную часть соломенной
кровли, свернулся у меня на груди и притворился, что спит.
Перед рассветом меня разбудила соломинка, которую пошевелила
хлопотунья-мышь, а затем щебетанье вьюрков на стерне перед нашим убежищем. Я
разбудил папу, и мы начали в полусне возиться с грязными ботинками и тяжелой
от влаги одеждой. Матт путался под ногами. Он упорно отказывался встать в
такую рань, и в конце концов его пришлось вытащить из теплого укрытия силой.
Казалось, что все его унаследованные охотничьи инстинкты за ночь исчезли. И
когда мы готовили завтрак над шипящим голубым пламенем примуса, то не
испытывали никакого оптимизма относительно потенциальной ценности пса для
нас.
А когда наконец было покончено с кофе и мы тронулись по хрупкой от
мороза стерне к болотистому озерку, Матт, делая большое одолжение,
согласился сопровождать нас, так как не хотел оставаться один на один с
койотами.
Было еще темно, но на востоке уже родился слабый намек на тусклый свет,
когда мы шагали мимо окаймляющих болотистую низину тополей к засидке --
укрытию из тростника, -- которую фермер соорудил для нас. Тишина казалась
беспредельной, а холод был настолько неумолимым, что кусал сквозь одежду, и
я весь дрожал от его прикосновений. Крепко стиснутый между моих колен, когда
мы сидели на корточках в укрытии, Матт тоже дрожал и время от времени
невнятно ворчал, возмущаясь глупостью взрослых и мальчишек, которые
добровольно подвергают себя и своих подчиненных таким труднопереносимым
мучениям.
Я не обращал внимания на его жалобы, так как ожидал рассвета. Дрожа от
возбуждения не меньше, чем от холода, я ждал, напрягая зрение и слух,
казалось, конца вечности. Затем, с внезапностью летней молнии, наступил
рассвет. Сквозь размазанные контуры сбросивших листву деревьев я увидел
живое серебро озерка, волшебно выступившее из густого тумана. Мерцающую
водную гладь покрывало рябью от медлительных движений двух чирков с зелеными
крыльями. При взгляде на них мое сердце отчаянно забилось, и рука в перчатке
так крепко вцепилась в ошейник Матта, что тот начал извиваться. Я посмотрел
на собаку и с удивлением заметил, что его угрюмое настроение сменил острый
интерес с примесью растерянности. Возможно, ему передалась частица моих
ощущений, а может быть, мама была на самом деле права, когда говорила о
наследственности. У меня не было времени на размышления -- птицы
приближались.
Сначала мы уловили низкую отдаленную вибрацию, которую и слышали и
как-то воспринимали всем нутром. Скоро эти колебания воздуха перешли в
нарастающий глубокий звук, как будто, вспарывая воздух, на нас неслось
бесчисленное множество артиллерийских снарядов. Я услышал почти беззвучное
восклицание папы и, выглянув из укрытия, увидел, как потемнело желтое небо,
когда его закрыла живая туча. Л затем бесчисленное множество хлопающих
крыльев окутало нас ревом океанского прибоя, дробящегося о скалы.
Когда, пораженный этим фантастическим зрелищем, я поднял лицо, папа
быстро прошептал:
-- Один-то круг они обязательно сделают. Не стреляй, пока не начнут
садиться.
Теперь все небо дрожало от взмахов крыльев. Пролетело пять-десять тысяч
птиц, и шум отдалился, потом снова стал нарастать, осязаемо приближаться:
желанный момент был близок.
Я выпустил ошейник Матта, чтобы снять ружье с предохранителя.
Матт обезумел.
Во всяком случае это самое точное объяснение того, что он сделал. Из
сидячего положения он прыгнул вверх так высоко, что перемахнул через
переднюю стенку укрытия, а приземлившись, помчался со скоростью, на которую
никогда не был и не будет способен. И подал голос. Визжа и тявкая в
истеричном порыве, он мог бы сойти за две дюжины собак, никак не меньше.
Мы с папой выстрелили вдогонку быстро удалявшейся стае, но это был не
более чем жест -- разрядка нашему гневу. Затем мы опустили бесполезные ружья
и разразились жуткими проклятиями вслед нашей подружейной собаке.
Но мы могли бы спокойно поберечь наши голоса. Не думаю, чтобы Матт
вообще слышал нас. Он несся стрелой по сверкающим полям и, казалось, вот-вот
оторвется от земли, а стая перепуганных уток накрывала его своей тенью. В
беспредельной дали он превратился в точку, потом точка исчезла, и в мире
наступила тишина.
Слова, которые мы могли бы сказать друг другу, когда мы потом сидели,
прислонившись к стенке укрытия, не имели смысла. Мы и не говорили, мы просто
ждали. Взошло красное солнце, небесный диск стал ослепительно ярким, и
только тогда мы окончательно поняли, что уток в это утро нам больше не
видать. Мы возвратились к автомобилю и сварили немного кофе. Осталось
дождаться возвращения Матта.
Он вернулся через два часа, причем пришел так осторожно, под прикрытием
изгородей, что я заметил его только в пятидесяти ярдах от автомобиля. Матт
представлял собой печальное зрелище. Уныние сквозило в каждой черточке его
существа -- от опущенного хвоста до жалко повисших ушей. Ему явно не удалось
схватить ни одной утки.
Для папы этот первый опыт с Маттом был и горьким и сладким. Конечно, мы
упустили уток, но папа снова был на правильном пути к тому, чтобы захватить
инициативу на домашнем фронте в своих действиях против мамы. Первую стычку
он выиграл. Но папа был не из тех, кто успокаивается на достигнутом.
Разумеется, за первую неделю этого сезона мы не подстрелили вообще ни одной
птицы, а Матт с подкупающей убедительностью показал, что он не был и никогда
не будет собакой для охоты на птицу.
Верно и то, что Матт все еще болезненно страдал от неудачи своего
первого охотничьего выступления и очень старался сделать нам приятное.
Было ясно: он не в силах понять настоящую цель наших экскурсий на
осеннюю равнину.
На второй день выезда на охоту он решил, что мы охотимся на гоферов, и
большую часть того дня энергично раскапывал их глубокие норы. Он не получил
никакого вознаграждения за свои труды -- разве что приступ астмы от большого
количества пыли, забившей ему всю носоглотку.
В третий выход в поле он решил, что мы охотимся на коров.
Тот день запомнился нам надолго. Матт бросался в погоню за коровой с
исступленным неистовством. За несколько часов он превратился в одержимую
собаку. Это был ужасный день, однако для папы он имел свои положительные
стороны. Когда вечером мы вернулись домой -- очень усталые, очень пыльные и
без птиц, -- он имел повод злорадно доложить маме, что ее "охотничья собака"
попыталась найти и принести сорок три телки, двух быков, семьдесят два
молодых бычка и старого вола, принадлежавшего семье духоборов 15.
Моему папе, должно быть, казалось, что теперь-то его давнее суждение о
Матте полностью подтвердилось. Но папу должно было бы насторожить то
спокойствие, с которым мама восприняла его отчет о событиях дня.
Скачок моей мамы с зыбкой болотистой почвы предположения на твердую
землю факта был настолько впечатляющим, что у меня захватило дыхание, а
папа, ошеломленный, не нашелся, что ответить.
Мама улыбнулась ему снисходительно.
-- Бедный, славный Матт, -- сказала она.-- О н знает ужасную цену
говядины в наши дни.

Матт -- загонщик диких уток
Я думал, что после неудач той первой недели охоты Матта не будут брать
с собой. Это казалось логичным, хотя очень часто логике бывало неуютно в
нашем доме. Именно поэтому меня очень удивило, когда однажды утром я
обнаружил, что участники нашего семейного раздора поменялись ролями. За
завтраком мама стала развивать новую мысль насчет того, что Матт слишком
умен, чтобы тратить время на беганье за птицей, а папа тут же возразил самым
неожиданным для меня образом, что, мол, он любую собаку обучит чему угодно;
Матт может стать и (черт возьми!) станет "лучшей собакой для охоты на птицу
на всем Западе". Я подумал, что папа высказался слишком опрометчиво, но он
твердо стоял на своем мнении, и поэтому весь остаток сезона Матт сопровождал
нас в каждом выезде на охоту, и они с папой вели незатихающую борьбу
принципов, которая временами приобретала гигантский размах.
Трудность заключалась в том, что, один раз изведав радости погони за
скотиной, Матт решительно предпочитал коров птицам. Задача отучить его от
преследования коров и заинтересовать пернатыми казалась безнадежной. Однако
папа добивался своего с таким упорством, что к концу сезона стали заметны
некоторые слабые проблески успеха. В тех редких случаях, когда Матт позволял
нам подстрелить дичь, мы совали птицу ему в пасть или вешали на шею, как
альбатроса -- виновнику всех несчастий 16,
чтобы он отнес ее к автомобилю. Это занятие его глубоко возмущало, так как
от перьев равнинной пернатой дичи он начинал чихать, а неприятный вкус жира
на утиных перьях, очевидно, вызывал у него легкую тошноту. Однако, в порядке
редкого исключения, его удавалось уговорить милостиво подобрать венгерскую
куропатку, но он делал это только потому, что папа твердо давал ему понять,
что если он не порадует нас, то коров ему в тот день больше не гонять.
Наконец как-то в начале октября он наткнулся на убитую куропатку без нашей
подсказки, и, может быть, потому, что поблизости не было коров, а ему было



Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.