Чтение 7–й страницы книги ~Не хочу, чтобы он умирал~

дали не радовали глаз.

- Еще полчаса, - сказал он Сэму Гассуну, сидевшему за рулем, - и на
сегодня хватит.

- А разве мы не поедем дальше после обеда? - спросил Сэм.

- Сегодня нет тумана. Нельзя, чтобы нас так скоро обнаружили, особенно
здесь.

Была и другая причина, но он не мог ее назвать. Страх за отряд стал
преследовать его, как наваждение: он не верил больше в
предусмотрительность командования. И не только генералу Черчу, а им всем -
его точила мысль о тех провалах, которые сводили на нет тяжкий труд
солдата, его бесконечную игру с опасностью, но никак не волновали каирское
начальство.

Отряд был второй день в пути. Сегодня они выехали за три часа до
рассвета, но только теперь, свернув с широкой, разбитой колесами трассы со
следами шин, начинали настоящий поход по вражеской земле.

Скотт оглянулся на второй грузовик.

Сэм тоже посмотрел назад и сказал:

- Опять взяли это ведро?

Скотт ведра не заметил.

Раньше, бывало, в тот самый миг, когда для них начиналось настоящее
дело, его волновала каждая мелочь. Утренний час, горячее, отдающее
ржавчиной дыхание грузовика - оно бьет им в лицо, смешиваясь с росой.
Влага пропитала воздух, прибила песок и приглушила гулкие звуки пустыни;
низко рокочут моторы "шевроле". Он то и дело поглядывает через борт
грузовика на лейтенанта Куотермейна, проверяя, все ли там в порядке...

Грузовик с походной рацией, который шел позади, ничем не отличался от
его собственного, не считая того, что лейтенант Куотермейн управлял им
очень аккуратно и бесшумно переводил скорости. Если надлежало что-нибудь
сделать, вы могли не сомневаться, что Куотермейн это сделает. Потому-то
Пикеринг и вытащил его в свое время с интендантского склада - этой
армейской ссылки для неблагонадежных. Куотермейн жаловался, что военные
власти относились к его политической деятельности куда серьезнее, чем он
сам. Как бы там ни было, его сослали на интендантский склад, куда Пикеринг
как-то раз устроил набег, и Куотермейн выдал ему всю месячную норму, не
потребовав никакой писульки, ибо ему казалось разумным, чтобы Пикеринг эту
норму получил. Такой поступок, по мнению Пикеринга, свидетельствовал о
незаурядном уме, и он прихватил Куотермейна вместе с провиантом,
потребовав его перевода задним числом. Переписка по этому поводу тянулась
по сей день; Куотермейн собирался вести ее до конца войны, а если повезет,
то и дольше. Внимание военных властей его просто обижало; он не жалел
усилий для того, чтобы они начали относиться к нему менее серьезно.

- Он держится к нам слишком близко. Это еще что за штуки? - удивился
Сэм.

- Я сказал ему, чтобы он поравнялся с нами на повороте. Не хочу, чтобы,
когда начнутся пески, мы поднимались на дюны гуськом. На этом мы уже раз
потеряли "виллис".

Скотт поглядел на грузовик Куотермейна и заметил ведро. Но на этот раз
его не позабавили глубоко штатские замашки Куотермейна. Они-то, правда, и
делали его таким умелым и ценным работником, хотя частенько и очень
раздражали всех его товарищей.

Сэм щелкал дынные семечки, - их ему должно было хватить еще дня на два,
- и лениво вел грузовик, будто катался по улицам Каира. Пустыня для него
не была безлюдной. Он поглядывал по сторонам, словно рассчитывая встретить
кого-нибудь из своих приятелей греков.

Скотт услышал, как гремят на грузовике железные полосы, которые
подкладывают под колеса, чтобы они не вязли в песке, но не обратил на это
внимания. Он не думал ни о чем, даже о себе. И уж никак не думал о женихе,
о молодом Бентинке, который ехал с ними, чтобы доставить назад
"Харрикейн".

- Ну как вы там? - крикнул он Бентинку, нехотя о нем вспомнив.

- Замерз, как черт, - сгорбившись и не поворачивая к нему головы,
произнес юный лорд в новеньком меховом комбинезоне. - Неужели мне придется
торчать здесь еще два дня?

- Да. Больше вас некуда посадить.

- А не могли бы мы время от времени меняться местами?

- Не возражаю. А вы можете показывать курс грузовику в пустыне?

- Единственное, что я способен вести по курсу, - это проклятый самолет,
- признался Бентинк, мученически прижимаясь к ящикам с боеприпасами и
поглядывая вдаль, где заря превратила летучие дымки облаков в розовые
лепестки и приблизила угрозу появления самолетов.

- Вот оно и поднялось! - крикнул Бентинк, когда солнце показало над
горизонтом свой желтый край. Он был еще так молод, что восход солнца в
пустыне вселял в него радужные надежды.

Сэм, который умел готовить, как истый грек, поджарил им на завтрак
жирную солонину в томате. Были розданы твердые морские галеты, пропитанные
жиром, и апельсины, мелкие, сморщенные, но сладкие. Каждый получил по
ложке клубничного варенья.

- Вас кормят лучше, чем нас в летной части, - сказал молодой Бентинк,
поглядывая на еду голодными глазами. - Дайте мне еще одну поджаренную
галету, - приказал он Сэму.

- У нас порядок, - сухо произнес Скотт и ткнул трофейной вилкой в
сторону Куотермейна. - Он ничего не забывает.

- Вы, видно, молодчага, Куорти, - благосклонно заметил Бентинк.

- А вот вы чавкаете, - заявил ему лейтенант Куотермейн. - Пора бы
научиться вести себя за столом.

Скотт поглядел на них обоих; его интересовало, знают ли они, что игра,
в которую они превратили свое неравенство (у одного - преимущество в
происхождении, у другого - в знаниях и опыте), породила настоящее
товарищество.

Куотермейн играл роль наставника наследного принца и крепко взял
мальчишку в руки.

- Вы намерены опять целый день пролежать под грузовиками? - спросил
Бентинк Скотта. - Неужели у вас челюсти не сводит от скуки...

У Скотта вдруг проснулась к нему симпатия:

- А разве вас не предупреждали - Пикок или кто там вас посылал, - что
вам будет скучно?

- Пикок тут ни при чем.

- А кто же вас посылал?

- Да я вроде как бы сам себя послал, - заявил Бентинк. Ему было и
лестно, и досадно, что Скотт проявил наконец любопытство. Отсутствие
всякого интереса к нему за прошедшие два дня казалось ему оскорбительным.

- Как же вы этого добились? Через генерала Черча?

- Косвенно. Кровавый Черч рассказывал о своей затее папаше моей жены,
генералу Уоррену, в воскресенье за обедом. Тот любит приглашать по
воскресеньям генералов. Я сказал, что раз я летаю на "Харрикейне", почему
бы мне не съездить за машиной, когда француз сделает посадку? Мне ведь
никто не говорил, что ваш брат только и знает, что ползать по пустыне на
брюхе, днем прятаться, а ночью трястись по песчаным дюнам...

- Кто вам мешает вернуться? - спросил Куотермейн, показав взмахом руки
назад. - Ступайте обратно по нашему следу, шагать вам всего дней десять.

- А кто же это выдумал посылать вас в день вашей свадьбы? - спросил
Скотт.

- Не знаю. Пришлось подчиниться. Дисциплина. Мы не могли отложить
свадьбу. А генерал не мог из-за меня нарушить свои планы.

- Почему? - спросил Скотт. - Стоило вам или вашей жене хоть словом
обмолвиться генералу Черчу, он бы нарушил все, что угодно. Ему-то что!

Бентинк поглядел на него с изумлением:

- Ну, старина, это вы уж загнули. Нечего вымещать свою злость на мне.

- Всю свою злость Скотт вымещает на Черче, - поправил его со своего
грузовика Куотермейн.

- Да? Ну, тут я его понимаю. Этот краснорожий Черч и в самом деле
страшный болван, - протянул Бентинк своим тонким голоском. - Да в общем
свадьба и не имела такого большого значения. Должен сказать вам, сэр, -
объяснил он почтительно, чопорность Скотта конфузила даже его, - если вас
это беспокоит, наши отношения с Эйлин начались, так сказать, еще до
женитьбы...

- Поговорили и хватит! - крикнул Куотермейн с грузовика.

- Да, хватит! - повторил про себя Скотт, потому что Атыя и Сэм не могли
принять участия в подобном разговоре. Это вносило в их группу неравенство,
которого не должно было быть. Уже самое присутствие Бентинка их раскололо,
ибо у Атыи и Сэма не было с ним общего языка.

Атыя дождался, пока разговор смолк, и подошел к Скотту.

- Капитан, я хочу поискать цистерну Хойля. - Он ткнул пальцем в отметку
на одной из своих карт. - Помните ее?

- Помню. Но вам нельзя ехать туда на машине.

- На что мне машина? Пойду пешком, - с раздражением ответил Атыя. - Это
займет часа два с половиной, не больше. Я могу дойти до тракта и вернуться
назад через проход Вильямса.

- Ладно. Только не заблудитесь. И не задерживайте нас. Смотрите, чтобы
вас не сцапали.

- Э-э-э! - проворчал Атыя с брезгливостью.

- Возьми ружье, вдруг тебе попадется какая-нибудь дичь, - крикнул ему
Сэм.

- Ах-х! - сказал Атыя. Он застегнул плащ, рассовал по карманам записные
книжки, складные карты и зашагал прямо в пустыню. Ботинки его были слишком
велики и плохо зашнурованы, они громко шлепали на ходу, и ему приходилось
волочить утонувшие в них худые ноги.

- Куда это он отправился? - спросил Бентинк.

- Проверить ориентир, - сказал Куотермейн.

- Какой ориентир может найти этот полоумный в абсолютной пустоте?