Чтение 7–й страницы книги ~Анелька~

- Их кто-то бунтует! - крикнул он.

- Возможно.

- Наверное, Гайда?

- Может, Гайда, а может, и кто поумнее.

Помещик рычал, как разъяренный лев.

- Ну, невелика беда, - сказал он, успокоившись. - В таком случае я
продам имение и получу за него сто тысяч чистоганом.

- Долгов-то у вас больше, - ввернул еврей, - и все должны быть
немедленно уплачены.

- Обращусь к тетке, она мне поможет...

- Ясновельможная пани больше ни гроша не даст. Капиталы она трогать не
станет, а проценты предпочитает тратить на себя.

- Ну, так после ее смерти...

- Ай!.. Она страх какая здоровая!.. Совсем недавно новые зубы себе в
Париже купила...

- Но когда-нибудь она все-таки умрет...

- А вдруг она, извините, ничего не завещает ясновельможному пану?..

Помещик забегал по комнате. Шмуль встал.

- Посоветуй же, как быть! - воскликнул помещик, круто останавливаясь
перед арендатором.

- Я знаю, что ясновельможный пан не пропадет, даже если этот немец
купит имение. Вы, ясновельможный пан, всегда будете среди знатных панов, а
когда (тут Шмуль понизил голос) ясная пани... того... вы женитесь...

- Ты глуп, Шмуль, - сказал помещик.

- Пусть так, но у пани Вейс капитал в два миллиона, а серебра и
драгоценностей столько...

Помещик схватил Шмуля за плечо.

- Замолчи, - прикрикнул он на него. - Мне нужно триста рублей, об этом
изволь думать.

- Это можно устроить... - ответил Шмуль.

- Каким образом?

- Попросим у пани Вейс...

- Ни за что!..

- Ну, так дайте мне какой-нибудь залог, и я под него достану деньги.

Помещик успокоился, снова сел и закурил сигару. Шмуль, помолчав,
заговорил:

- Вам-то, ясновельможный пан, везде хорошо, и на возу и под возом, а со
мной что будет? Ведь у меня даже расписок ваших нет... Вы до сих пор и
мельницу не поставили, столько лет прошу...

- Денег не было.

- Были не раз, и немалые. Вот и теперь: получили вы три тысячи, так
предпочли коляску купить, комнаты оклеить заново... А я, того и гляди, все
потеряю...

- Ты заработал на этом деле не меньше пятисот рублей.

- Заработал или не заработал - а все-таки мельница больше по мне. Что
на земле стоит, то ценность, а с деньгами только беспокойство да соблазн для
воров.

- Подожди-ка тут, а я подумаю, что бы такое дать тебе в залог, -
перебил его помещик.

- Как вам угодно, ясный пан.

Во время разговора отца со Шмулем Анелька находилась в том неприятном,
смятенном состоянии духа, какое обычно вызывает страх. В разгоряченном мозгу
помимо воли назойливо вертелся вопрос: "Что-то скажет отец?" - а в ответ
воображение создавало из обрывков недавних впечатлений печальные и
беспорядочные картины.

Девочка несколько раз видела отца в гневе. И сейчас она не могла
отогнать воспоминание о его нахмуренном лбе и сдвинутых бровях. Ее
преследовали устремленные на нее в упор, сверкающие глаза отца и его громкий
сердитый голос.

Потом она представила себе бедную Магду, которую какой-то человек
таскал за волосы и пинал ногами; перед глазами вставала и панна Валентина:
холодная, неумолимая, она молча, с опущенным взором, замышляла что-то
страшное против нее, Анельки.

Разговор отца со Шмулем Анелька слышала весь, от слова до слова, но
смысл его пока еще был ей неясен. В сознании остался только туманный образ
какой-то дамы рядом с отцом.

И над всем этим парил Шмуль, он заглядывал Анельке в глаза и усмехался
по-своему - ехидно и в то же время печально.

"Боже мой!.. Противный Шмуль!.. Что он сказал отцу!.. Кто эта пани
Вейс?" - спрашивала себя встревоженная девочка.

Она не могла дольше усидеть на месте и побежала к себе в комнату. Там,
притихшая и испуганная, Анелька долго ждала, когда ее позовут.

Но позвали ее нескоро. Ужин запаздывал, потому что отец и мать долго
беседовали между собой.

На этот раз пан Ян был в превосходном расположении духа: он вошел в
комнату жены, напевая, и, подойдя к ее креслу, нежно сказал:

- Щечку!

- Наконец-то, в первый раз за десять дней, - промолвила жена. - Je suis
charmee*, что ты вспомнил обо мне; я уже отвыкла от этого. Болезнь,
одиночество, страшные мысли - voici mes compagnons**. В этой унылой комнате
даже твоя веселость, говоря откровенно, производит на меня гнетущее
впечатление.

______________

* Я восхищена (франц.).

** Вот мои спутники (франц.).

- Не чуди, милая Меця. Скоро конец и твоему одиночеству и твоим
болезням, потерпи немного. Я на пути к завершению блестящего дела - только
бы мне собрать необходимые средства...

- Assez! Assez! Je ne veux pas ecouter cela!..* Опять дела, деньги...
Ах, мне сегодня не уснуть...

______________

* Довольно! Довольно! Я не желаю это слушать!.. (франц.)

- Ну, погоди, я расскажу тебе кое-что другое. Вообрази, Владислав уже
обручился с Габриэлей. Великодушная женщина одолжила ему пять тысяч, и он
экипируется по-княжески. Если бы ты видела, как он обновил свой особняк,
какая у него мебель, экипажи...

- Просто не верится, - перебила его жена, - как это Габриэля решилась
выйти замуж за шалопая, промотавшего в несколько лет огромное имение...

- Прости, пожалуйста, не промотал, а просто заложил. Ничего, капитал
жены опять поставит его на ноги. Мы живем в переходную эпоху, когда близки к
банкротству самые состоятельные люди...

- Знаю!.. Все от карт да веселой жизни.

- Не будь несправедлива хотя бы к Владеку: этот бесценный человек
оказал мне большую услугу в одном деле. Только бы раздобыть денег...

- Опять дела, деньги!..

- Я, право, не узнаю тебя, Меця, - с сокрушением воскликнул ее супруг.
- Тебе хорошо известно, что я сам не люблю говорить о будничных мелочах, а
тем более надоедать тебе, но сейчас дело идет о сервитутах, об имении, о
нашем положении в обществе, о будущем детей. Нельзя, чтобы все пошло прахом
из-за каких-то нескольких сот рублей.

- Значит, тебе опять не хватило денег? - удивилась пани Матильда.

- Разумеется, и на этот раз я решил обратиться за помощью к тебе.

Пани Матильда поднесла платочек к глазам и жалобно спросила:

- Ко мне?.. А что же я могу сделать?.. Все мое приданое прожито,
половина драгоценностей заложена, мне не на что даже поехать к Халубинскому,
хотя я чувствую, что он непременно вернул бы мне здоровье. А что уж говорить
о несчастном Юзеке, о невыплаченном прислуге жалованье, о том, что мы все
берем в долг... Oh, malheureuse que je suis!* Я все глаза выплакала...

______________

* О, как я несчастна! (франц.)

- Меця! Заклинаю тебя, успокойся, - увещевал ее муж. - Пойми, сейчас
все общество переживает критический период, который для нас с тобой
окончится через несколько дней. Как только удастся снять сервитуты, я получу
остальные десять тысяч и вложу их в хозяйство. Урожаи повысятся, мы заплатим
долги, продадим вторую половину леса и укатим за границу. Ты там оживешь,
будешь развлекаться и блистать, как прежде...

- Vain espoir!* - прошептала пани Матильда. - Ты всегда твердишь мне
одно и то же, когда тебе нужна моя подпись.

______________

* Напрасная надежда! (франц.)

- На этот раз даже подписи не нужно! - подхватил муж. - Дай мне просто
на недельку, на две свое ожерелье...

- Malheur! Malheur!* - прошептала жена.

______________

* Горе! Горе! (франц.)

- Самое большее через месяц ты получишь обратно свои драгоценности...

- Все глаза выплакала...

- В начале октября повезу тебя в Варшаву, и ты, я думаю, сможешь
провести там зиму...

- Только чтобы восстановить здоровье, - тихо сказала пани Матильда.

- А заодно и немного поразвлечься, - с улыбкой заметил муж. - Театр,
концерты и даже вечеринка с танцами не принесут тебе вреда.

- Танцевать я, конечно, буду в своих допотопных платьях, которые
истлели в шкафу!

- Ну, ну!.. Купишь себе столько новых нарядов, сколько твоей душе