Чтение 7–й страницы книги ~Алеша Драконыч~

«Сынок, ты лучше у мамки микрофон отбери. Печенками чую, опять не ту шпаргалку взяла!»
«Внимание! Внимание! — заговорила мышь голосом Яги. — По сводкам информбюро, бои идут с переменным успехом...»
«Мама! Это же для Лысой Горы текст, — ужаснулась мышь голосом Алеши. — Где мой прайс?»
«Сынок, микрофон включен».
«Тьфу! Радиостанция просит извинения за технические неполадки. Виновные будут наказаны...»
«А при чем здесь Васька? — дико взвизгнула мышь. — Отдай хвост, говорю! На яичко напарили, а теперь еще и хвост!»
«Васенька, это же шутка», — испугалась мышь голосом Яги.
«Да тихо вы! Клиент давно дозрел, а мы черт знает чем занимаемся! Даю изображение».
Из глаз летучей мыши вырвались два лазерных луча. Деловито просканировав помещение, они скрестились в самом центре кабинета бессмертного злодея и нарисовали объемное изображение яичка Фаберже. И тут клиент действительно дозрел. И без того выпученные от обалдения глаза еще больше вылезли из орбит. Несколько мгновений он тупо смотрел на яйцо, затем упал на карачки и, забыв принять вертикальное положение, пулей вылетел из кабинета.
«Куда это он?» — удивилась мышь голосом Ойхо.
Сидящий на полу Соловей только тупо тряс головой.
«Яички пересчитывать, — сама себе ответила мышь ехидным голосом Яги. — Ух, ща начнет-ся-а-а... Старый, приготовься».
В кабинет с диким воплем ворвался Кощей, волоча за собой чугунную кувалду пуда с два весом.
— Всех перережу! — размахнулся он ей. — Всем кровя пущу!
«Не надо нервничать, клиент! — всполошенно взмахнула крыльями летучая мышь, пропуская чугунный снаряд под собой. — Я еще до прайс-листа не до... ой!»
Сообразив, что грубой физической силой нахальную мышь не одолеть, Кощей ударил магией. Со всей силы и так, что обожженный дворецкий с воплем покинул кабинет, игнорируя окна и двери. Он сидел слишком близко к столу. А стол, повинуясь воле разбушевавшегося Кощея, полыхал нестерпимым жаром, деловито держа тлеющими ножками пытающуюся вырваться из магического плена мышь.
* * *
— Батя, магии добавь!
— Мы ее теряем! — истерически зарыдал Васька, ломая лапы.
— Да пошел ты, ушастый. — Ведьма шуганула метлой кота, а потом ей же начала тыркать дракона. — Тебе сказали: магии добавь! Такой шанс над костлявым поиздеваться упускаем!
— Батя, давай фантом!
— Даю!
* * *
За спиной бессмертного злодея послышался саркастический смех, заставивший Кощея оглянуться. Летучая мышь еще более крупных размеров приветливо сделала ему лапкой.
— Подбавь жару, Кощик, такой кайф! Не хочешь в нашу секту вступить?
— Какую секту? — опешил Бессмертный, невольно перестав издеваться над столом.
— Мазохистов.
— Это еще что за хрень, почему не знаю?
— А еше зовет себя бессмертным... — ехидно хмыкнул тот же голос, но опять-таки за спиной.
Кощей развернулся еще раз. Обугленная летучая мышь деловито стряхивала с себя золу, стремительно обрастая шерсткой и кожистыми перепонками на металлическом каркасе крыльев.
— ...И кой тебе годик? Седьмой миновал? Да нашей секте уже столько, что мы на первой тысяче споткнулись пару миллионов лет назад. Все календари к черту полетели!
Информация о столь древнем противнике заставила бессмертного злодея насторожиться.
— Ты кто такой? — вступил наконец Кощей в конструктивный диалог.
— Колдун.
— Всего-то? А почему моя магия на тебя не действует? Я самый крутой славянский бог...
— Чихал я на твою магию! Я не славянский колдун, — небрежно отмахнулась летучая мышь.
— А чей?
Где-то далеко на порубежье между Русью и самостийной Украиной Алеша почесал затылок. Об этом он как-то сразу не подумал. От родных пенатов удар надо отводить. Бритты, франки... близко. Слишком близко. Нужно еще дальше. Юный проходимец энергично листал в памяти все, что он когда-то читал. 1001 ночь! То, что надо!
— Магрибский! — азартно рявкнула мышь.
Теперь шестеренки закрутились в голове у Кощея. Магриб. Гигантская территория, покрывающая всю северную часть Африки. Колдун — иголка в стоге сена.
— Ты какой колдун, коричневый или черный? — деловито уточнил он.
— Сербурмалиновый, — ледяным тоном ответила мышь. — Перейдем к делу. У меня есть товар...
— А я, значит, купец? — набычился Кощей. — За свои кровные собственное яичко...
— фу-у-у... — брезгливо оборвала мышь Бессмертного Злыдня, — Презренный металл меня не интересует. Предпочитаю бартер. Мне нужно это!
Она раскрыла зубастую пасть и выплюнула в сторону Кощея красочный буклет.
— Ух ты-ы-ы... — выпучил глаза Бессмертный. — Это кто ж такая?
— Принцесса Виона. Томится у Ойхо... Впрочем, что я глотку напрягаю? Глазки от ее прелестей оторви да на буковки снизу погляди, может, знакомые найдешь. И поаккуратней, пяти-кантроп!
Кощей лихорадочно листал буклет. Ему было не до буковок. На последней странице он застонал. Летучая мышь настолько заинтересовалась, что спорхнула со стола и пристроилась на его плече.
— А-а-а, распорядок дня, — хмыкнула она. — Самый забавный эпизод. Отход ко сну.
Кощей в полуобморочном состоянии застыл в прострации, пожирая глазами роскошную девицу в полупрозрачном пеньюаре, возлежащую на ложе. В руке она держала очищенный банан, на который уже нацелился очаровательный ротик.
— Чей-то она... на ночь жрет? — выдавил из себя полностью деморализованный Кощей. Умнее вопроса в данный момент он придумать просто не смог.
— Молодой, растущий организм, — строго сказала мышь, возвращаясь обратно на обугленный стол. — к тому же вегетарианка. В пищу употребляет только мясо растительного происхождения — сою. бобы, канцерогены. Так вот, сия девица мне нужна целой, невредимой и с незамутненной кармой. А потому добыть ее надо без магии.
— Какая тебе разница? — просипел Кощей, усиленно пытаясь выбраться из ступора. — Да я бы такую с любой кармой...
— Тебе, деревне, не понять высокого искусства Буду. Она мне нужна чистой для обряда.
Кощей напрягся, стряхивая наваждение, навеянное очаровательной узницей дракона. А ведь еще не все потеряно, смекнул он. Кажется, Лейле нашлась достойная замена. Я еще буду властелином мира! В голове бессмертного злодея усиленно крутились шестеренки. Зрел коварный план. Он прищурил глаза.
— Так. Поговорим как деловые люди.
— Давай, — согласилась мышь голосом Алеши.
— О принцессе кроме тебя, меня и Ойхо кто-нибудь знает?
— Ясен хрен! — радостно подтвердила мышь. — Думаешь, как я о ней узнал? По почте пришло. А тираж посмотри — полмиллиона! К Черному Замку сейчас со всего мира женихи тянутся. И не только за ее прелестями. За ней держава! Принцесса Америки, зачатая Колумбом от любимой жены Монтесумы, которую впоследствии украл Америго Веспуччи, которого за это замочил Васко да Гама, у которого Ойхо ее и спер! А в Америке чего только нет. Одно Эльдорадо чего стоит! А Клондайк? Да там под снегом золота больше, чем в копях царя Соломона и у всех вместе взятых драконов, а о тебе и говорить не хочу. Ты по сравнению с ней нищий! Глаза Кошея загорелись.
— Америка, Клондайк... — забормотал он, напрягая память. — Чей-то я такой страны не знаю.
— Где так гордо дышит человек, — сердито оборвала его мышь. — Ну, темнота! Нет за тобой мудрости тысячелетий.
— Сам-то что ее не возьмешь, — рассердился Кощей, — раз такой умный?
— Мне нельзя, — приосанилась мышь. — Из меня магия так и прет. Я даже обряд на расстоянии делать буду. Для этой цели кого попроще надо. Божка славянского там... короче шушеру всякую. Но оплата, если заметишь, царская!
Мышь вновь спроецировала перед носом насупленного Кощея голограмму яичка Фаберже.
— Если, конечно, не хочешь, я его пополам, за ненадобностью, — голографическое изображение яичка распалось, — и под каблук.
Выпавшая на обугленный стол эфемерная иголка весело сверкнула перед выпученными глазами обезумевшего от страха Кощея. Над ней завис добротный кирзовый сапог.
— Не надо, — заверещал Бессмертный Злыдень. — Мы же деловые люди!
— Так и говори тогда по-деловому. Изображение исчезло.
— По-деловому мне нужно прикрытие, — обреченно выдохнул Кощей. — Претендентов много, а я один, да еще и без магии. Беспредел!
— Прикрытия не будет, — жестко сказала мышь. — Мне светиться нельзя. Могу, конечно, дать пару советов...
— Давай!
— Канальчик один есть... тоже солью. Но дальше сам!
— Согласен!
— Ну, тогда слушай, — удовлетворенно хрюкнула мышь голосом Алеши. Клиент заглотил крючок по самую катушку. — Все просто как жизнь. Дам я тебе наводку. Паренек у дракончика работает. Алексеем зовут. Хоть и молодой, но смышленый. Скажешь, что пришел от папы Карло. Расценки у него жуткие, но ведь и дело того стоит. Как он любит выражаться: «Мы рады вам, вы благодарны нам».
— Он борзыми щенками не берет? — с надеждой спросил Кощей.
— Только налом! Чековая книжка тоже не поможет. Золото!
— Сколько с собой взять? — поник Бессмертный.
— Все! Коллекцию можешь оставить. Он по мелочам не работает. Твой хлам по барыгам расталкивать не будет.
— И что я за это буду иметь?
— Финал вне конкурса и без всякой магии. Ванек какой-нибудь до него на карачках доползет, предыдущими противниками замордованный, а ты вот он — тут как тут! Свеженький!
Герой-удалец! Бьешь Ванька — и за принцессой, а за принцессой...
— Дракон, — мрачно брякнул Кощей.
— Яичко, дурак, — укоризненно покачала головой мышь. — Мальчонка с драконом в доле. Очень надо ему с тобой драться. Не для того он ее воровал, чтоб потом от рыцарей да придурков вроде тебя отмахиваться. Ему бабки нужны...
— Ведьмочки? — оживился Кощей. — Могу подкинуть...
— Тьфу, бестолочь! Деньги ему нужны!
— Так женился б на ней, и все дела. Сам говоришь: Эльдорадо, Клондайк...
— Дракон на принцессе? Ну ты даешь... Ойхо не такой идиот, как ты. Он деньжат решил срубить по легкому и без всяких проблем. Победит не сильнейший, а богатейший. Дошло?
— Как это пошло, — загрустил бессмертный злодей. — Красу ненаглядную за презренный металл. Я б на его месте...
— Рекомендую оставаться на своем и не жлобиться. Не забывай: на кону вот это!
Перед глазами Кощея вновь появилось голографическое изображение яичка.
— Шантаж! — схватился за голову Кощей.
— Сделка, — не согласилась мышь. — Обмен товара...
— Около дуба на...
— Это где липа твоя в сундуке на золотых цепях висит? — засмеялась мышь.
— Откуда знаешь?
— Я все знаю. Не пойдет. На мосту через реку Смородину. Ну, покедова. — Мышь помахала Злыдню лапкой. — Некогда мне с тобой. Нужно еще пару придурков посетить.
— Каких придурков? — заволновался Кощей.
— Навроде тебя. Я на одну лошадь никогда не ставлю.
— А как же наводка? Вне конкурса?
— Вот кто не зажлобится, тот и будет вне конкурса. Чао… — Тьфу! Хао, я все сказал.
Внутри мыши что-то опять зашуршало.
«Как это все?»
«Мама, отдай микрофон».
«А можно я все-таки скажу мяу?»
«Уйди, Васька! Мама, не напрягай клиента, он уже в осадке!»
«Фигушки!»
«Ну и черт с вами. Начинаю самоликвидацию! — проорала мышь голосом Алеши. — Кощик, хочешь жить, вали куда подальше!»
«Сиди на месте!» — возразила сама себе мышь, но уже голосом Яги.
«Беги, дурак!!»
Полностью деморализованный Кощей заметался по кабинету.
«Старый, дави на кнопку, пока не смылся!» — взвизгнула мышь голосом Яги и взорвалась. Бессмертного злодея спасло только то, что он бог. Пусть маленький, вшивенький, славянский, но все-таки бог, и иголочка его еще была цела. Взрывная волна вынесла его из кабинета вместе с лично замагиченной дверью.
— Такого клиента размазали, — огорчился Алексей.
— Сынок, мы его сделали! — приплясывала рядом Яга, потрясая метлой.
Операторная Черного Замка дракона дрожала от восторженных воплей.
— Бей Ко-ще-я! Бей Ко-ще-я! — скандировал Васька, подпрыгивая на всех четырех лапах сразу.
— Следующих придурков давай, сынок! — лихо щелкнул хвостом дракон.
— Каких придурков? — невольно улыбнулся Алеша, откликаясь на радость предков.
— Ну, о которых ты Кощею говорил. У тебя же их много.
— Больше нет. Я этого дурачка просто припугнуть хотел, чтобы не вздумал прикатить сюда с парой червонцев. Думаю, теперь не прикатит. Хватит работать по мелочам! — Юноша с удовольствием посмотрел на огромную кипу красочных листовок-репродукций, сваленных в углу пещеры.
— Пора нести искусство в массы!
8
_Стольный_град_Незалежной_Украины_
В отличие от Еремея — царя-батюшки патриархальной Московии, Черномор слыл государем просвещенным, продвинутым, а кое-кто считал его и просто-напросто сдвинутым. Сдвинут он был в сторону запада, что отразилось, в частности, на архитектуре града стольного, обнесенного не плетнем, не тыном, а высоченной крепостной стеной с узкими бойницами. И палаты царские мастера иноземные сложили на западный манер. Стоял в центре Киева не терем резной, а дворец белокаменный, от которого до ворот крепостных была проложена великолепная мощеная дорога. А на обочине этой самой дороги клубился чем-то очень возбужденный народ. Почему на обочине? Да потому что вдоль шикарной мостовой сегодня стояла царская дружина, сдерживая натиск толпы. Нет, это был не бунт, не смута, это жители приветствовали въезжающие в город кортежи. Толпа гомонила, громко обсуждая диковинные наряды иноземных женихов, заключала пари, делала ставки — кого из них выберет царевна? Кто-то удивленно вопрошал: а где, собственно, сама царевна? Тот же вопрос волновал и царицу-матушку Манефу Евсеевну, стоящую под руку с царем-батюшкой у порога дворца в ожидании гостей.
— Де ж наша доню? Перши женихи вже подъезжают. Обещала ж нияких фортелей не выкидывать.
— Тут она, — успокоил супругу Черномор.
— Де?
— Да де ж, вон у простом платье стоит.
— Не бачу.
— Не туда дивишься. Бачишь, де толпа сильнее всех напирает?
— И вправду, Роксана, — успокоилась царица. — Ну, вырядилась! И як же ты ее у этом платье узнал?
— Машка рядом стоит, — расплылся Черномор. Как только речь заходила об этой девице, он сразу забывал о родной украинской мове. — Уж ее-то ни с кем не спутаешь. А где Машка, там и Роксана.
Царица поджала губы. К этой мадам, дочери русского купца Кубышкина, отношение у нее было сложное. «Из грязи в князи», — презрительно фыркала Манефа Евсеевна. Раньше ее звали просто Машка, но как только пышными прелестями могутной статной девицы пленился, справивши свои дела посольские, барон де Интимьяк, она смиренно приняла имя Мари, нырнув вместе с новым титулом в лоно католической церкви. В замужестве прожила долго и счастливо (почти Целых три года), но всему когда-то приходит конец. Нет в мире совершенства! Мари это поняла, грохнув своего любовника за то, что полез заступаться за мужа, который имел наглость вернуться домой не вовремя, а потом в сердцах грохнула заодно и мужа. На суде сумела доказать, что оба погибли в результате несчастного случая на честной дуэли. На вопрос суда: «Почему несчастного?» — ответила четко: «Потому что, к несчастью, в качестве оружия эти идиоты выбрали массивный канделябр, которым по очереди долго и старательно били друг друга по голове». Париж был в восторге. Высшее общество рукоплескало. На веселую вдовушку соизволил обратить внимание сам король, но Мари де Интимьяк гордо отказалась от почетного звания фаворитки, во всеуслышание заявила, что устала от этой варварской страны, и решила вернуться на историческую родину. Но до нее не доехала. Восхищенный Черномор перехватил ее по пути и, невзирая на протесты супруги, предложил должность патронессы при особе своей дочери для обучения царевны политесу. Манефа Евсеевна всячески препятствовала этому назначению, небезосновательно считая, что ничему хорошему баронесса ее дочь не научит. И действительно, патронессы из Мари де Интимьяк не получилось. Зато вышла классная, разбитная подружка Машка, которая в данный момент критически оценивала потенциальных женихов своей подопечной. Девицы расположились не на самом удобном для просмотра месте. Прямо напротив королевского дворца, только с другой стороны площади. Это они малость промахнулись. Не учли, что выползающих из золоченых карет расфуфыренных женихов они будут лицезреть только с тылу. Впрочем, опытной Машке для анализа хватало и этой скудной информации.
— Так, этот не пойдет.
— Почему?
— Идет как на ходулях, попа виляет, а сам худющи-и-й! Да я его плевком перешибу. Отшивай сразу. Не нужон нам такой.
— Не нужон, — согласилась Роксана.
— Испанский гранд, — надрывая глотку, представил очередного соискателя руки и сердца царевны церемониймейстер, — Хуан де ла Мария!
— Это какую Марию он там делает, наглец? — уперла руки в бока баронесса де Интимьяк, но глаза ее при этом буквально лучились любопытством и не совсем здоровым интересом.
— Машк, это же имя.
— С таким именем в приличном обществе делать нечего, — облизнулась баронесса, — а потому к нему стоит присмотреться. Если первую часть имени оправдает...
Карета подпрыгнула на рессорах, освобождаясь от грузного тела испанского гранда. К королевской чете, отдуваясь и пыхтя на ходу, двинулось что-то напоминающее пивную бочку. По дороге каким-то чудом испанскому гранду удавалось шаркать короткими ножками, несмотря на огромный живот, делать поклоны, элегантно оттопыривая пухлый зад, и приветливо помахивать шляпой, перо которой порой даже доставало до земли.
— Ну, не-э-эт... — На этот раз Роксане совет подруги не потребовался.
— Да, — согласилась баронесса де Интимьяк, не оправдал он своего имечка. Эх, тебе бы такого, как твой папаша, найти. Ростиком небольшой, а силища — дай бог каждому. А в постели-и-и... — Баронесса благоговейно закатила глазки.
— Ты-то откуда знаешь?
— Сердцем чую, — томно погладила себя по груди де Интимьяк. Грудь у нее была богатая, как, впрочем, и другие телеса. Замечтавшаяся баронесса не заметила, как рука ее невольно соскользнула с груди и поползла ниже. — Огонь, а не мужик.
— А я думала, сердце в другом месте находится, — хмыкнула Роксана.
Баронесса опомнилась.
— Запомни, девочка, — строго сказала она менторским тоном. — Настоящий мужчина должен быть маленьким, вонючим, кривоногим, волосатым. Это идеал!
— Ну ты даешь! — прыснула царевна. — Почему маленьким-то?
— Вся сила в корень уходит. Поверь моему опыту.