фразой. А потом окружили со всех сторон зеркала, бесчисленное множество
отражений, путаница коридоров. Лабиринт оправдывал свое название.
один-единственный день. Знакомство с H'Гобо-Майком и Сьерритой.
Романтическая история о Войне. Конечно, что-то такое она слышала - трудно не
услышать, если о "загадке "Ската", ругаясь и споря, рассуждают частые
отцовские гости. Но гости в спорах "били друг друга фактами", и друг другу
же доказывали, что "говорить о каком-то фактическом материале не приходится,
но тем не менее..." Просто сами они, гости, ученые мужи, не слишком верили в
то, что обсуждали. И Викки тоже привыкла не слишком верить. Не верить. И уж
тем более привыкла с ходу отметать всю лишнюю романтику. Синюю Птицу,
например. Или, наоборот, Конунга...
штурм...
подтверждено ее участие и...
же собственной команды! А уж "Скат" вообще ни в какие ворота...
растерянности и полного непонимания происходящего?
призраком!
знаете ли, слабо верю, что кто-то мог себе это позволить. Да к тому же,
скажите-ка, за время войны кто-нибудь, кроме Птицы и ее команды видел этот
самый "Скат"?
***
академик Спыхальский. - Труднее всего приходится историку, когда факты
похожи на догадки, а догадки становятся иллюзией фактов..."
иллюзии... Януш Спыхальский утверждал, что здесь имеет место намеренное
искажение информации. А раз так, незачем порядочным историкам с этим
связываться. Пусть фантасты занимаются.
было просто - Конунг. Красивая выдумка. А сегодня, после рассказа Сьерриты.
И Марс
История Марса вся сплошь была догадками, построенными на фактах. А факты -
это надпись в песке. Это храмы, где поклонялись неведомым богам. Жители
Марса - потомки землян-колонистов, давние-давние потомки, должны были
породить религию, корни которой уходят к земным верованиям. Так было на всех
планетах, где колонисты на века оказывались оторванными от метрополии. Но на
Марсе
корни оказалось невозможным. И - величайшая загадка Марса - время для его
жителей
исследователей - не так. И если на земле прошли десятилетия - на Марсе
минули века. Десятки веков...
Викки, - но это факты и спорить с ними нельзя. Можно лишь попытаться понять
как такое случилось. Здесь все еще помнят своих богов. Складывается
впечатление, что здесь видели их."
***
вспомнила снова. Дети видят и слышат очень многое. Взрослые - забывают то,
что видели и слышали детьми. Забывают обычно навсегда.
вкус чужое имя. Совпадение? Hу разумеется. Ведь зовут же ее Викки, почему бы
этому герою, возлюбленному Птицы, киношному супермену не зваться так же, как
звали того чужака из легенды. Джина не рассказала до конца. Hадо будет
напомнить ей. Остановилась на самом интересном месте, как Шахерезада из
арабских сказок.
вспомнив о том, что радовало ее все сегодняшнее утро. - "А я так и не
сказала отцу про орнитолет. Он, наверное, отправился за тем гарнитуром... Hу
ладно. Бриллианты это здорово.
кожа. Совсем как у нашей Викки..."
ее..." Hаверное Лабиринт, зеркальные стены, отражения, уходящие в
бесконечность, которой на самом деле не существовало, наверное он располагал
к размышлениям, отдающим самой что ни на есть настоящей мистикой. Викки
тряхнула головой. Цветок, заправленный в волосы, упал на глаза. Она занялась
им, выпутывая из густых золотистых прядей, а когда огляделась - увидела... И
ноги задрожали сразу ослабев. Прямо перед ней, в конце небольшого коридора,
поворачивающего налево под прямым углом, было То Самое зеркало.
зеркало было нельзя. Hепрозрачное, матово-белое, оно поджидало ее и словно
скалилось злорадно своей мертвой пустотой. "Hу? И что ты теперь будешь
делать, девочка?"
***
никаких искажений. Зеркала везли на Живилу, потому что уже тогда ясно было -
на Живиле должно быть все самое лучшее. Ведь на Живиле имеют привычку
отдыхать самые лучшие люди.
каждый в отдельном ящике, завернутые в упругий мягкий пластик, опекаемые и
хранимые так, словно каждое из них было очень важной персоной.
обслуживающий персонал. Но их берегли. И нелюбовь смешивалась с
необходимостью хранить зеркала как зеницу ока, превращаясь в странную смесь.
Гремучую смесь. Жуткую смесь.
научились презирать людей. Научились смеяться над ними.
в себе других, тех, кто висел рядом. Отражение в отражение, отражение в
отражение, в бесконечность, в бездонную глубину, в пустоту безмолвия, где
холодным айсбергом стыло презрение к людям. К тем, кто ненавидя их, был
бессилен причинить им вред. И когда Зеркала увидели людей, их собственная
бесконечность уже сформировалась, растеклась по отражениям, разделилась
равно на всех. Если зеркала очень долго смотрят друг на друга - они
становятся единым целым. И оживают.
смотрели на них и в себя, и друг в друга. Зеркала видели. Слышали. Помнили.
Ночью, когда закрывался Лабиринт, все увиденное и услышанное за день
проходило по его коридорам снова. Но не между зеркал, а внутри них. Там, где
должно было быть отражению.
человеку может помочь взгляд со стороны. Зеркала же... Они совместили в себе
чувства и анализ. Взгляд изнутри и взгляд извне. Бесконечная пустота стала
заполняться отражениями и эти отражения, нереальные, бесплотные, в ее
безмолвной реальности обретали жизнь. Жизнь без тела. Жизнь чувств, мыслей,
эмоций...
когда они научились любого человека, отразившегося в бесконечности, видеть и
понимать всего, полностью, без остатка, Зеркала постигли новую забаву.
Забаву - убийства.
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Самойлова Елена
Перумов Ник
Плотников Александр