Чтение 7–й страницы книги ~Бой на Мертвом поле~

подались за город. Сразу за Кольцевой дорогой первая машина, в которой
находились Воробьев с Голощековым, чуть не влипла в руки гаишников. Милиция
еще жила в системе перехвата и потому нервно и бессистемно тормозила все
более или менее, на ее взгляд, подозрительные транспортные средства.

-- Я боюсь, чтобы Вахитов не взбрыкнул при виде милиции, -- сказал
Голощеков, когда им приказали остановиться.

Сидящие позади них Буханец, Рюмка и Заполошный подтянули руки ближе к
коленям, чтобы можно было быстрее вытащить стволы. Оружие лежало внизу, у
самых ног, прикрытое целлофановыми пакетами. Но милиционер не стал
настырничать и ограничился проверкой документов. Водитель Семен, не глядя на
него, невозмутимо пускал через форточку колечки дыма, и равнодушно взирал на
будку, возле которой стояли еще трое людей в форме.

Когда они оказались за городом, пошел общий треп. Заполошный, глядя за
окно, на проносившиеся мимо сельские пейзажи, сказал:

-- Такой грибной осени давно не было...Моя насолила целую бадейку белых
грибков, только кому их есть...

-- А я замочил полбочонка антоновки с клюквой...Зимой да под водочку,
-- поддержал разговор Рюмка.

-- Лишние хлопоты, сейчас на рынке можно черта с рогами купить, --
сказал Заполошный. -- Меня же устраивает обыкновенная квашенная капуста с
отварной картошечкой да со шпиком...Чтобы только плавали шкварки...

-- Размечтались, -- охладил гастрономический пыл подчиненных Воробьев.
-- Вот сейчас приедем на место и организуем шикарный фуршет имени Полоза.
Или он нам... И будет вам и квашеная капуста, и шкварки до угара...

Впереди снова появился милицейский пост. Водитель зазевался и едва не
сшиб километровый указатель, на что Заполошный немедленно отреагировал:

-- Сеня, надень очки или проснись.

-- Учту, -- беззлобно сказал шофер. -- В Италии одна девка стала мисс
Ломбардия, хотя от рождения слепая.

-- Интересно, -- навострил уши Буханец, -- а как она демонстрировала
свои прелести?

-- А у нее в ухе был запрятан миниатюрный приемничек. Ее менеджер ей
суфлировал: "Анна-Лиза, иди прямо, сейчас налево, через два шага...
Осторожно, ступенька... и так далее..."

-- Любопытно, а как она делает минет? Тоже по подсказке? -- спросил
Семен.

-- А ты что, всегда зажигаешь свет, когда своей бабе хочешь поставить
палку?

Смех.

Воробьев курил и задумчиво смотрел на выпрямляющееся шоссе. Не доезжая
до элеватора, он приказал поворачивать на дорогу, вдоль которой поблескивали
блюдца промоин. Был уже вечер, в свете фонарей яркими всполохами возникали
желтеющие купы деревьев.

Потянулись частные особняки. Некоторые из них только-только встали на
фундамент, другие наоборот -- покрылись плесенью долгостроя.

Они миновали горбатый мостик и въехали под золотисто-пунцовый шатер
старых вязов. Дорога пошла ровнее, что, впрочем, не разрядило
молчаливо-напряженную атмосферу, воцарившуюся в салоне.

Если бы Воробьев всмотрелся в лицо Голощекова, он увидел бы как
внимательно отслеживают дорогу его глаза. И у самого начальника безопасности
на скулах вздулись желваки, словно под кожу закачали изрядную порцию
силикона.

-- Сеня, притормози, -- негромко сказал Воробьев.

Они с Голощековым вышли из машины и осмотрелись. Впереди сумеречно
просматривался новый участок застройки, над которым довлели два фонаря на
высокой мачте. Воробьев достал из кармана мобильник и связался со вторым
джипом, в котором за старшего был Чугунов. Договорились, что машины остаются
в трех разных местах с водителями. Затем Воробьев переговорил с "девяткой" и
приказал всем надеть светлые вязаные шапочки, чтобы в темноте легче было
опознать друг друга.

Машину поставили за сложенными железобетонными панелями и завернутыми в
целлофан блоками кирпичей. С этой позиции было удобно наблюдать за домом,
стоящим рядом с недостроенной водонапорной башней. Ориентировка, которую
дала певичка, оказалась на редкость точной.

Двухэтажный особняк буквально утопал в яблонях и вишнях, раскидистых
кленах и черемухи. В доме светилось только одно окно на втором этаже.

-- Жаль, мы не знаем планировки хаты, -- сказал Голощеков. Он нервно
мял в руках сигарету, не рискуя прикуривать.

-- Дом небольшой, разберемся, -- Воробьев наскоро переговорил с
Буханцом и Рюмкой о последовательности действий. К ним присоединился
Заполошный, спокойный, высокого роста человек.

-- У кого есть лишний санпакет? -- спросил он, -- свой я оставил в
гараже...

-- Будем надеяться на лучший исход, -- успокоил его Буханец.

-- Ну что, Вадик, ни пуха ни пера, -- Голощеков потрепал по плечу
Воробьева. -- Работайте с оглядкой, если появится необходимость, вызывай нас
с Семеном...

-- К черту, -- Воробьев поправил под курткой автомат и, пригнувшись,
шагнул из-за укрытия и устремился в сторону особняка. Выбрав дистанцию, за
ним отправились Буханец, Рюмка и Заполошный.

Вскоре сумерки и кустарник скрыли их из виду. Воробьев, бежавший
впереди, заметил, как сквозь заросли просвечивается второй этаж дома, чего
раньше не было заметно. Это вызвало у него двоякое чувство -- тревогу и
ощущение неотвратимости.

Буханца он заметил, когда тот огибал поставленную на высокие козлы
железную бочку. По его хищной позе он понял, что этот парень уже давно забыл
о таких вещах, как страх в ожидании боя.

Перед последним броском они притаились за кустами смородины, издававшей
терпкие осенние запахи. Окна первого этажа были плотно закрыты изнутри
шторами и лишь две световые полосы по бокам нарушали светомаскировку.

-- Жаль, что мы не знаем, кто в доме обитает, -- сказал Буханец, --
Можем пролить невинную кровь.

-- А мы сначала сделаем разведку, -- Воробьев сдерживал дыхание. Но это
у него плохо получалось. -- Жаль, что у нас нет лестницы-штурмовки... По
идее, надо бы начинать с верхнего этажа.

-- Это, по-моему, не проблема, видишь справа дерево?

Скрываясь за кустами и стволами деревьев, они устремились к дому.
Перескочили неглубокую, полную воды, канаву и оказались у "пьяного" забора.
Когда они проникли в сад, их опутали колючие щупальца крыжовника. Роса
окропила руки и оружие, которое они держали наизготовку.

Вышли на занесенную опавшей листвой дорожку, прошли мимо гаража, из
ворот которого выглядывал задок светлых "жигулей". Из-за угла появился
человек -- это был Чугунов.

-- Кажется, в доме полно людей, -- сказал он, -- я слышал мужские
голоса.

Они обогнули угол дома и едва не уперлись лбами в толстый, с грубой,
потрескавшейся корой каштан.

-- Подсади, -- попросил Воробьев Буханца, и когда тот подставил колено,
он ухватился за сук и подтянулся.

Добравшись до светящегося окна, увидел картину допроса. В центре
комнаты, за столом, сидел бледный, взъерошенный человек, явно подавленный и
весь его жалкий вид резко контрастировал с открытым кейсом, в котором
находились аккуратно сложенные долларовые банкноты.

У закрытых дверей безучастно застыл здоровенный амбал в кожаной
короткой куртке, второй охранник находился поблизости, за спиной сидящего за
столом. А парадом командовал высокий, худощавый блондин, с напрягшими на
висках венами, большим подвижным ртом и большими, прижатыми к черепу ушами.
На нем был темный длиннополый плащ. Человек был явно раздражен и когда
говорил, оживленно жестикулировал одной рукой, вторую руку держал в кармане
плаща.

Воробьев затаился, стараясь, чтобы автомат не задел железный карниз и
чтобы случайно нога не соскользнула с мокрой ветки.

-- Я тебя вообще мог бортонуть, -- грубо вещал блондин, -- но я, как
видишь, еще с тобой разговариваю.

Человек порывался что-то возразить, но ему этого не позволили сделать.

-- Как мы с тобой договаривались? После того, как деньги из Арефьевской
машины перекочевывают в вашу, вы на газах направляетесь в сторону Чехова и
на стоянке возле универмага передаете кейс Пузырю, который ждал вас в
"девятке"... Больше от тебя ничего не требовалось и за это ты должен был
получить пятьдесят штук зеленью...А что произошло на самом деле?

Допрашиваемый сглотнул слюну, допрос ему давался с трудом. Наконец он
озвучил несколько слов :

-- Я сделал все как мы говорили...Но ведь Фура был убит, мы не ожидали,
что начнется стрельба...И мы рванули туда, куда нам указал ты...И
действительно, на стоянке мы нашли "девятку", к которой мы подъехали дверь к
двери...Из "девятки" высунулся толстый хмырь и мы ему отдали кейс с
бабками...Все! А куда он потом делся, нас это не интересовало...

-- Заткни сопло, Бобон! Пока что я, Полоз, здесь диктую свои законы, --
блондин артистично большим пальцем ковырнул себя в грудь. -- Ты забыл
сделать одну простую вещь: вместе с деньгами к нему в машину должен был
сесть ты, понял, Гондон Иванович...А вместо этого, ты выгребаешь из кейса
пятьдесят кусков, остальные отдаешь Пузырю и отпускаешь "девятку" на все
четыре стороны...

-- Я был за рулем, а Крыса лежал на заднем сиденье, истекая
кровью...Никто не думал, что так глупо все обернется...Я свою работу
выполнил, и имею право на гонорар...

...Воробьев связался по трубке с Буханцом и велел ему начинать
проникновение в дом. Между тем, в комнате резко стала меняться мизансцена.
Полоз неожиданным ударом ноги сшиб со стула Бобона и стал им играть в
футбол.